We'll meet again...

– И вот так в очередной раз я отправил какого-то недоумка играть в куклы, потому что покер - это явно не его. Жалко, что не на деньги играли, я мог бы срубить целое состояние, – Дазай чуть-чуть отодвинул ноутбук закидывая руки за голову. Что-то клоун с Сигмой задерживаются. Что-ж, он сам отпустил их вместе, но всё же некоторое волнение не могло просто бесследно исчезнуть. Ему и самому нелегко представить, как должно выглядеть катание на хвосте вертолёта. Это наверняка опасно. – С той же вероятностью ты мог бы продуть. Тогда вместо покупки новых серёжек ты обеспечил бы себе новые долги. А за это тебе бы точно влетело, – Послышалось щелканье клавиатуры. Ëсано в это время печатала на ноутбуке отчёт, свернув приложение для звонков, стараясь избегать обращений. Пусть у них в офисе уже не крутились люди из правительства, директор попросил ещё некоторое время соблюдать правила скрытности. Вдруг им тут прослушек понапихали. Оставалось ждать, когда это всё закончится. Пока что эти двое вернуться никак не могут. – Вы сомневаетесь в моих способностях!? Ëсано-сан, я от вас, честно, такого не... – Сквозь наушники послышался шум. Осаму чуть ноутбук не уронил, глядя на то, как два тела с большой скоростью катятся по полу вертолёта. Гоголь влетел в стену так, что кажется всё вокруг пошатнулось, а Сигму откинуло чуть дальше к сидениям, об которые он стукнулся. Захлопнув ноут, Дазай тут же сделал пару шагов ко второму, присаживаясь рядом. Поджав колени к груди, прижимая ладонь ко лбу с правой стороны, тот лежал на полу зажмурившись. – Убери руку, – Он подождал пока этот полу-приказ исполнят, замечая глубокую ссадину. Светло серые волосы впитывали стекающую кровь. Рана находилась немного выше виска. Очень опасно и рисковано. Да чем они только думали?! Какого чёрта! Вот, пожалуйста, разреши с клоуном немного позабавиться, так они возвращаются подобным образом, чуть за несколько секунд, не отправляясь к праотцам. – Поздравляю, если бы удар пришёлся чуть ниже, то ты бы умер. Весело, правда? Выжил во многих по-настоящему опасных ситуациях и сдох, ударившись об какую-то железку, – Проведя пальцем по ранению, собирая капли крови, Осаму вытер их о свои бинты, помогая Сигме приподняться. Открыв наконец глаза, он поглядел на обеспокоенного и явно рассерженного Дазая. Он не знал, что сказать. По всей видимости, Николай не рассчитал скорость их падения, от чего при перемещении они разлетелись в разные стороны. В прошлый раз ведь, когда Сигма падал с казино, тот несколько раз ловил его и перемещал обратно в воздух, чтобы уменьшить скорость. – Извини, мне очень жаль... – Ещё бы тебе не было жаль. В следующий раз, если захочешь сотворить подобную самоубийственную дичь, лучше обратись ко мне, я нам всё обеспечу, – Перебравшись вместе с ним на сидение, Осаму залез в сумку, чтобы достать бинты. Заматывать голову, наверное, не обязательно, но можно скрутить немного марли и использовать её как вату, чтобы впитать кровь. Однако бинты, как назло, закончились. Последнюю пачку он истратил ещё в отеле. – Эй, шут, здесь есть аптечка? – Дазай повернулся в сторону Гоголя, что по-прежнему лежал не шевелясь. Это выводило из себя. Ладно, по крайней мере он не мешает и не доставляет проблем. Аккуратно повернув к себе Сигму лицом, удерживая руками его голову на месте, он прошёлся кончиком языка по кровавой ссадине. Не самая лучшая дезинфекция, но для обеззараживания сойдёт. Мало-ли сколько лет этому вертолёту, когда в нём убирались в последний раз. – Т-там водка осталась, в сумке, – В этот момент даже мысль о том, чтобы сдвинуться, не приходила в голову. Несмотря на небольшое напоминание, тот продолжал вылизывать рану, подобно преданной собаке и остановился лишь тогда, когда кровь перестала течь. После Дазай всё же залез в сумку, доставая оттуда бутылку и смочил рукав своей рубашки, прикасаясь аккуратно к повреждённому участку. – У тебя недостаточность гормона инсулина в крови и нарушение усвоения глюкозы, – Сделав из бутылки глоток, чтобы перебить сладко-металлический привкус крови, Осаму швырнул бутылку куда-то обратно и просто уставился на Сигму, разглядывая его. На серой стороне волос всё ещё был кровавый развод, сам он выглядел неловко, да и на ощупь лицо его сильно потеплело. Ой, будто есть чего стеснятся. Наверное, не самый подходящий момент для пошлых шуточек. – А это плохо или хорошо? – Ну Дазай как обычно, скажет какую-нибудь заумную фигню, будто Сигма в подобном разбирается, а потом смотрит на него, как баран на новые ворота и ждёт какого-то ответа. Может тот и общался тесно с медиками, да вот только ему такую честь не оказывали. Усмехнувшись, будто ответ очевиден, а Сигма в его представлении просто маленький, глупый ребёнок, Осаму заправил прядь сиреневых растрепавшихся волос за ухо. – Это сахарный диабет. Но мне кажется, тебе такое точно не грозит. У тебя просто очень сладкая кровь, – Да, звучало это, наверное, странно. И вообще всë это выглядело странно. Но эта странность вызывала улыбку. Сигма пододвинулся ближе и обнял Дазая за плечи, складывая свои ноги на его ляжки. Сейчас даже валяющийся где-то неподалёку Гоголь волновал в последнюю очередь. Длительные поездки, перелёты, смена гостиниц. Это всё начинало немного утомлять. – Я устал. И хочу домой. Хочу снова сидеть в нашем офисе с утра до вечера, иногда выезжая на задания. Хочу готовить дома завтраки и ужины, поднимать тебя пинками с кровати. Обедать в «Узумаки», вместе с нашими друзьями. Скажи, у нас ведь ещё будет такая возможность? Возможность всё повторить? – Он чувствовал себя обречённым, взяв на себя ответственность за эту глупую книгу, с которой у него какие-то особые связи. Он думал, что они не смогут вернуться к той жизни, которой жили до этого. Куда её спрятать? Можно ли её вообще спрятать? Что они будут делать после этого? – Ну всё-всё, хватит. Конечно, у нас будет такая возможность. Я обязательно что-нибудь придумаю. Всегда ведь придумывал и этот случай не станет исключением. Обещаю тебе, – Осаму снова притянул его к себе, целуя мягко, нежно. Только такие моменты помогали хоть на минуту оторваться от жестокой реальности, забывшись в мягкости губ и длине шелковистых волосах. Дазай отцепил заколку, снял с него резинку и расплëл сплетённые пряди. На языке всё ещё ощущался горьковатый привкус водки, но это тоже было неважно. – Кхм-кхм, не хочу вас прерывать, вижу вам это очень нравится, но я как-то не готов лицезреть 3D порнографию, ещё и с вашими лицами в главных ролях, – Не обращая внимания на очнувшегося так вовремя Николая, они продолжали целоваться. В конце концов во всём виноват он, если действительно смотреть не захочет - найдёт куда исчезнуть. То, что его проигнорировали было, конечно, неожиданно. Немного, понаблюдав, ловя себя на мысли, что из клоуна, он превращается в куколда, Коля повернулся к окну. – О, мы это, скоро приземлимся... Хватит пожирать друг друга, давайте доберёмся до дома, а там уж делайте что хотите. Только не на моей кровати, – Отстранились они друг от друга немного погодя. Расположив свою голову на плече Осаму, Сигма прикрыл глаза. Тот в свою очередь несмотря на то, что ещё несколько минут назад хотел порвать клоуна на британский флаг, просто откинулся назад, размышляя о чём-то своём. Обещания, ответственность, постоянный поиск выходов из тяжёлых ситуаций. С каждым разом становилось всё тяжелее. Но он ведь никогда не сдавался. Выбрав этот нелёгкий путь, исполняя последнюю волю настоящего друга, он всегда добивался того, что ему нужно. Будь то удача, нехитрые манипуляции, подходящее время, подходящее место. Особые трудности вызывал лишь один человек. Не человек – демон. – Приземлились! Ну наконец-то. Давайте-давайте, забирайте свои вещички и пойдёмте. Уверен, квартира вам очень понравится, – Гоголь забрал свою сумку, подскочил с сидения, словно не он после удара об стену валялся в отключке и открыл дверь, снова впуская внутрь ветер. Как только винт перестал вращаться, он вышел наружу. Сигма глядел на это всё с сомнением, но Осаму встал первым, поднимая его за собой. Взял их сумку, нацепил на голову этот нелепый цилиндр, что всё время лежал где-то в стороне. Спустившись с вертолёта, они сразу направились следом за Николаем, желая побыстрее оказаться в доме, поесть, принять душ и проспать часов десять. – А сейчас мы находимся на самой высокой вертолётной... – Гоголь, если хочешь провести экскурсию, то подбери каких-нибудь идиотов на улице. Можешь ещё денег с них за это взять, – Коля повернулся к ним, замечая, что те не особо любуются красивыми пейзажами, открывающимися с самой высокой вертолётной площадки Санкт-Петербурга. Возможно, сейчас действительно не самый подходящий момент для восторженных возгласов. Он молча спускался, пока из мыслей его не вывела трель звонка. Достав телефон из кармана, он быстро поднял трубку, тут же широко улыбаясь. – Привет-привет, я уж думал ты не позвонишь! Милая, ты не представляешь как сильно я по тебе скучал, – Николай медленно спускался по лестнице, сладостно воркуя с какой-то таинственной незнакомкой. Не сказать, что это было прям сильно интересно, но... Черт, ладно, это было интересно. Чтобы у шута и подружка появилась? Подслушивать, конечно, плохо, но совесть их как-то не сильно мучает. Особенно после того, сколько нервов они из-за него потратили. – Да, природа маленьких городков прекрасна. Представляешь, видел Синицу и Дятла. Все как на картинках, синичка небольшая, с жёлтой грудкой, а дятел покрупнее, с красной головкой и хвостом, – На другом конце провода послышался лишь мягкий смешок. Коля выдержал паузу, будто человек, который ему звонил что-то говорил в трубку. Он чуть не подпрыгнул от радости, крепче сжимая телефон в руках. – Конечно, я помню, как сильно ты любишь птиц! Ох, да, Синица и Дятел прекрасно смотрелись бы в клетке вместе с твоей Иволгой. Ладно, дорогая, мне нужно вызвать такси друзьям, давай позже поговорим как встретимся. Пока-пока, – Николай сбросил звонок и набрал ещё какой-то номер, делая вид, что вызывает такси. К концу его телефонных разговоров, они уже спустились по лестнице и вышли из здания, направляясь ближе к дороге. – Когда ты успел обзавестись девушкой? До тюрьмы или уже после? Бедняжка, наверное, так долго тебя ждала, – Именно сейчас Дазай проявлял искренний интерес, а не просто хотел подурачиться. Пусть и выглядело это совсем наоборот. Коля немного задумался, разворачиваясь к ним лицом, идя спиной вперёд. Он растрепал светлые волосы, выглядя при этом до непривычного спущенным. Нет, ну это вообще представить толком сложно, а тут видеть воочию. – Мы познакомились с ней очень-очень давно. Я тогда был совсем юным мальчишкой, увлекающимся орнитологией. В первый раз мы встретились с ней в парке. Я спокойно читал на скамейке какой-то учебник, когда она подошла ко мне вся в слезах, держа в руках воробья, сломавшего крыло. Она просила помочь о нём позаботиться. Ну и я помог. Не люблю, когда кто-то плачет. Да и я в любом случае помог бы. Мы неделю ухаживали за этим воробушком. Перевязали его, подкармливали. А потом она умерла. Птица. Воробей, – Что-то в его рассказе звучало нескладно. И эта оговорка, будто сделанная неслучайно. Из-за невнимательности, Николай запнулся об свой же плащ, чуть не грохнувшись на землю. А вот нечего идти задом наперёд. Прежде чем у кого-то назрел вопрос о продолжении этой несколько грустной истории, к ним подъехала жёлтая машина, на крыше которой стоял черно-желтый знак Taxi. – О, приехал. Ах да, у нас тут к такому не очень хорошо относятся, так что отойдите чуть-чуть друг от друга, – Коля пару раз махнул ладошкой, будто отметал Осаму в сторону от Сигмы. Переглянувшись между собой, они похоже сильнее сжали ладони. Шут на это только пожал плечами, мол, ваше дело. Все трое заняли места в машине.

***

– Да неужели... – В квартиру на шестнадцатом этаже они практически заползали. Мало того, что ехали долго, так ещё и лифт оказался сломан. Лифт. Сломан. В двадцатиэтажном здании. Гоголь же, гад эдакий, отдал им свою сумку и отправил подниматься по лестнице. Сам он, видите ли, на свидание сбежал, вручив им ключи о девяносто пятой квартиры. Хоть он и предупредил, что здесь будет небольшой бардак, но на удивление, единственное, что напрягало это сантиметровый слой пыли на всех возможных поверхностях. Осаму, не удосужившись даже разуться, прошествовал в большую комнату, ложась на первую попавшуюся мягкую поверхность. Это был раскладной диван в дальнем углу. – Знаешь, а здесь неплохо. Прям очень неплохо. И это удивительно. Сам подумай, Гоголь и неплохо. Где же трупы животных, кровавый алтарь Достоевскому, воздушные шары, инвентарь для цирка? – Он оглядел комнату ещё раз, только внимательнее. Сама по себе квартира была небольшая. Студия площадью на квадратов тридцать. Левая стенка, вдоль которой стоял диван, декорирована под кирпичную кладку. На ней висели картины с какими-то птицами. Дальше прямо был выход на балкон и окно, прикрытые полупрозрачными шторами телесного цвета. С правой стороны, также вдоль стены, стоял обеденный стол и висел телевизор. Повернув голову назад, так что всё для него оказалось вверх ногами, он ещё хотел рассмотреть кухонный гарнитур, но заметил Сигму с ведром, по всей видимости вышедшего из ванной комнаты. – Скорее всего Коля жил здесь ещё до того, как встретился с Достоевским. Наверное, это не его основная квартира. Сам вспомни кто он, – Намочив тряпки в ведре, он сначала занялся кухонным уголком, смывая слои пыли с шкафчиков, микроволновки и небольшой газовой плиты, а после принялся за стол для еды. Дазай наблюдал как тот порхает по всей комнате, будто желает её отполировать. – Серьёзно? Мы чуть не померли на лестнице из-за этого клоуна, а ты решил ему за бесплатно генеральную уборку сделать? Лучше бы прилёг отдохнул со мной, – Осаму в приглашающем жесте похлопал по дивану, поднимая в воздух большущее облако пыли. Прямо перед носом. Он тут же отшатнулся и громко чихнул, отмахиваясь от неё. – Ты сам прекрасно знаешь, что я ненавижу грязь и беспорядок. В этой квартире никто не проживал более трёх месяцев. В ванной комнате все углы в паутине. Я не удивлюсь, если в этом диване тоже кто-то успел поселиться, – После его слов Осаму за секунду ретировался с дивана, встав возле двери ведущей на балкон. Ладно, это была шутка. Там, где людьми и не пахнет, никакие постельные клопы не заведутся. Но это стоило того, чтобы наблюдать, как этот идиот стоит встряхивает свой плащ и оглядывает бежевые брюки на наличие незваных гостей. – О, ты всё-таки поднялся? Тогда возьми щётку и убери паутину в ванной. И разуйся. В прихожей стоят тапочки, – Сигма тоже направился туда, чтобы поменять воду. Ещё нужно будет на балконе выбить диванные подушки, помыть полы и уже тогда стоит подумать над тем, чтобы им поесть. Что-то подсказывало, что у Гоголя в холодильнике повесилась мышь. Вместе они с уборкой справились куда быстрее. Дазай, благодаря своему росту, без особых трудностей убрал всю паутину с потолка, Сигма, как и планировал, перемыл в доме всё, что только помыть можно было, а потом они вместе выбили подушки на балконе, используя для этого кухонную скалку. Более подходящей палки не нашлось. И вот, наконец, после двухчасового наведения порядка, Осаму снова завалился на диван. Они уже успели разложить, проверить его и застелить комплектом постельного белья, что нашли в ящике, тоже на всякий случай встряхнув. – Слушай, у него продуктов тут в холодильнике вообще нет. И полки все пустые. Будто он тут вовсе не жил. Я нашёл только пачку заварного чая, – Сигма повернулся к нему, показывая небольшую квадратную упаковку. Она, к удивлению, была открыта. Поставив на зарядку ноутбук и телефон, Дазай нашёл на столе пульт и включил телек, оставляя на первом попавшемся канале. – Давай тогда заварим его, выпьем, отдохнём по-человечески, а потом сходим в магазин. А ещё лучше позвони шуту, пусть сам на обратном пути зайдёт. Я не выживу если мне ещё раз придётся пешим подниматься на шестнадцатый этаж. Это пытка, – Взглянув на экран телевизора, он наткнулся на новости. Сначала было что-то про Олимпиаду в Сочи, про Крым в составе России и санкции. В общем что-то скучное. Но вот потом, высветилась табличка «Срочные новости». На экране замелькали листовки, пестрящие до боли знакомыми лицами. Их лицами. – Ой, Сигма, смотри, мы знаменитости. В Японии нас разыскивают за то, что мы украли чей-то учебник, а в России мы "сообщники особо опасного преступника, сбежавшего из Соль-Илецкой ИК-6 12 марта". Я думал хуже клейма похититель и вор ничего уже не будет, но... Сообщники преступника? Какой позор, – Осаму забрал небольшую чашечку, что так любезно ему преподнёс Сигма. Оба устроились на диване, наслаждаясь горячим травяным чаем. И снова наступил момент, когда все проблемы на мгновение отступали, оставляя их наедине друг с другом. – Будь чуть-чуть снисходительнее к нему. Всё же он нам помог. Теперь у нас есть время подумать над следующим шагом, – Осаму на это лишь недовольно хмыкнул, делая из кружки несколько глотков. Странно, он впервые пробует такое сочетание трав. Может просто залежался? Хотя по идее ничего не должно было с ним случиться. – Мм, ты говорил, что там лежала только пачка чая, а откуда ты сахар достал? – Дазай выпил ещё немного, подперев чашечку ладонью. Она там спокойно помещалась. Было ощущение, что её вытащили из какого-то кукольного набора. Зачем Николаю такое понадобилось? Сигма тоже отпил чай, только щас обращая внимание на сладкий вкус. Только вот... – Там нет никакого сахара, – Взглянув на чашку, он тут же повернулся к Осаму. Вдруг мир весь поплыл перед глазами. Он толком не почувствовал, как завалился на бок, выпуская из руки посуду. Дазай не успел даже имени его произнести, хоть и сообразил быстро что к чему. Послышалось щелканье кнопок, рычажков и скрип стула на колёсиках. Он откатился немного назад, глядя на мониторы, изображающие трансляцию с камер видеонаблюдения. – Ты волнуешься за него, да? Прости, иногда я забываю через что вы с ним прошли, поэтому я могу быть немного жесток. Как мы и планировали, действие снотворного пройдёт спустя двенадцать часов. Нужно всё подготовить, – Сложив руки на столе, переплетя пальцы в замочек, он упёрся в них подбородком, сосредотачивая внимание на мониторах. Люди в одинаковой чёрной форме выносили из квартиры поочерёдно тела и собирали все их вещи, что они успели разложить. – Тебе не о чем беспокоится, Николай. Синица и Дятел скоро будут в клетке. Рано или поздно ему придётся узнать правду, – Отключив мониторы, погружая комнату во тьму, он поднялся с сидения, отодвинул его ближе к столу и направился к выходу. Роняя тяжёлый вздох, Гоголь последовал за ним. Проходя по длинным коридорам, мимо многочисленных дверей, чувствуя себя так, будто находиться в каком-то фильме ужасов, Коля шел за ним, поднимаясь на этаж выше, пока они не добрались до определённой комнаты. – Напомни сколько дней осталось? – Он подошёл к комоду, на котором стоял достаточно старый граммофон. Проведя пальцем по золотистой трубе, он поставил какую-то пластинку, опуская сверху иглу. Наблюдая за его движениями, Николай облокотился на стол, с разбросанными по нему игральными картами. – Если считать с завтрашнего, то четыре дня.