Boundless / Безграничный

Когда Драко на своей метле, он свободен. Каждая мысль, проблема, ожидание затихают в его разуме. Разве что не сегодня. Сегодня, когда он летал над Скорпиусом, преследующим очень медленный снитч в нескольких футах над землёй, вместо того, чтобы позволить Драко сфокусироваться на холодном воздухе, наполняющем его лёгкие, его медитацию постоянно прерывали образы определённого зелёного платья. Гладкая кожа Грейнджер, её едва заметные ключицы, единственная жемчужинка на нитке золотой цепочки, покачивающаяся во впадинке у основания её шеи. Все те образы, которые он не должен был помнить, всех тех деталей, которых он определённо не должен был замечать, пока другая ведьма сидела у него на коленях. Борясь со своим сознанием, полным непрошенных видений, он практически видел её внизу, выходящую из садов его поместья. Затем он осознал, что правда видел её, выходящую из садов его поместья. Да, он видел очень даже реальную Грейнджер, которая шла рука об руку с первой и единственной Нарциссой Блэк Малфой. Драко охватило странное чувство, и, повернув метлу в их направлении, он начал снижаться. — Ну разве это не самое страшное зрелище? — изрёк он в качестве приветствия. Скорпиус тоже подлетел к ним и завис напротив Грейнджер. — Да, что ж, мы с мисс Грейнджер только что выпили чаю и совершили прекрасный променад по садам, — его мать похлопала Грейнджер по руке и улыбнулась ей — той улыбкой, которую он редко видел на её лице, когда она улыбалась кому-то, кроме Скорпиуса или него самого. — О? — удивился Драко. — Привет, мисс Грейнджер, — застенчиво сказал Скорпиус. — И снова здравствуй, Скорпиус. Тебе понравилось сегодня летать? — Да, мисс Грейнджер, — он открыто улыбнулся. — Ты можешь звать меня Гермионой, если хочешь, все мои друзья так меня зовут, — она улыбнулась в ответ. — Я буду звать тебя Ми, —заявил малыш, как будто это сокращение было само собой разумеющимся. — Хм, — протянула Гермиона, постукивая пальцем по подбородку, — мне нравится. Теперь я официально Ми. — Она присела в лёгком реверансе. — Пойдём, Скорпиус, нам пора обедать. Мисс Грейнджер, вы приглашены, — сказала мать Драко, не давая Грейнджер возможности отклонить приглашение. — Гермиона, пожалуйста, — поправила Грейнджер, неуверенно улыбнувшись. — Что ж, Гермиона, — повторила его мать. — Обед через двадцать минут. Нарцисса перевела многозначительный взгляд на Драко и прошествовала в сад. Скорпиус полетел следом за ней. Грейнджер ещё какое-то время наблюдала за тем, как они скрываются за деревьями, а затем повернулась к Драко. — Для тебя я всё ещё Грейнджер. — Хвала Мерлину. Гермиона не очень слетает с языка. — На самом деле, Драко наслаждался тем, как её имя мягко перекатывается на его языке, но ей не нужно об этом знать. Он направился к сараю, примостившемуся на краю поля, и махнул рукой, чтобы Гермиона следовала за ним. — Итак. Ты пережила чаепитие. Удивлён, что ты в конце концов сдалась. — Да, что ж, твоя мама довольно настойчивая, и… — Пугающая? Ужасающая? — Сердечная, — мягко произнесла она. Драко остановился и медленно повторил: — Сердечная… — Поверь мне, я удивлена так же, как ты. Но у нас состоялся интересный разговор. И были принесены извинения, с обеих сторон, — добавила она. — Рад слышать, — Драко натянуто улыбнулся и открыл сарай, прошептав «Алохомора». За его спиной Гермиона быстро затараторила, как она обычно делала, когда волновалась: — Я должна сказать кое-что, и мне нужно, чтобы ты не перебивал меня, или я не смогу произнести всё это вслух. Драко обернулся к ней, всё ещё держа в руках свою метлу. — Ничего не обещаю. — Я не знаю тебя, — сказала Гермиона. Драко открыл рот, чтобы ответить, но она вскинула руку: — Нет, не перебивай, помнишь? Драко кивнул и сглотнул, неожиданно ощущая сухость во рту. — Даже когда мы были детьми, в моей голове было лишь представление о том, кто ты. Я всегда придумывала что-то о твоей жизни. Что ты возвращаешься домой к родителям и с каждый разом становишься избалованным всё сильнее, что вы вместе с твоими друзьями отрываете феям крылья в лесах… Он усмехнулся. — …что у тебя были собрания, на которых вы выдумывали ещё больше способов, как изводить меня или моих друзей. Я даже воображала незначительные детали о тебе, например, что твоим любимым фруктом были яблоки… — Я ненавижу яблоки, — перебил он. Это, казалось, на мгновение застигло её врасплох. — Чт… ты ненавидишь яблоки? Кто ненавидит яблоки? — Я. Я их не переношу, — Драко пожал плечами. — Тогда что ты любишь? — её лицо исказилось в в выражении крайней досады. — Я очень люблю шоколад. Грейнджер вздохнула. — Малфой. Я имела в виду, какие фрукты. — О… Виноград подойдёт, полагаю. — Виноград? Ты любишь виноград? — она тихо рассмеялась, а затем фыркнула: — Ох, не важно. Видишь! Поэтому я просила тебя не перебивать меня. Драко нравилось видеть её взволнованной, и он прикрыл ладонью широкую ухмылку. — Ладно, — она взяла себя в руки. — То, что я очень нечленораздельно пытаюсь донести, это то, что я не имею никакого понятия о том, кто ты на самом деле. И ты тоже не знаешь меня. Да, у нас длинная история, но действительно ли мы знаем что-нибудь друг о друге? Я начинаю думать, что Малфой в моей голове не соответствует Малфою передо мной, и это сбивает с толку. Потому что в одну секунду ты весь такой забавный и милый, а в следующую ты срываешь девичник и молча сидишь там, пока твоя пара пытается делать тонкие замечания о моём статусе крови. Драко поморщился. Ему было стыдно за поведение Дейзи тем вечером, из-за чего в тот раз они поссорились. — Я просто не знаю, какой из двух Малфоев реален, и я боюсь, что именно тот, который в моей голове, а я не могу доверять тому Малфою, что в моей голове. Но мне нужно доверять тебе, потому что мне нужен… моей маме нужен ты. Падма замечательная, но ты… Ты хочешь исцелить тех пациентов. Мне нужно исцеление. — Она заглянула в его глаза, и он уловил вспышку надежды, танцующую в её собственных глазах. — Ты права, ты не знаешь меня. И я начинаю понимать, что тоже тебя не знаю. Но и ты сбегаешь в ту же секунду, как происходящее становится неправильно истолкованным. Я не знаю, как заставить тебя доверять мне, если ты даже не позволяешь мне показать тебе, кто я такой. — Я знаю, прости, — Грейнджер выглядела пристыженной. — Давай начнём с самого начала, — она протянула ему руку. Малфой смерил её скептическим взглядом. — А это так просто, Грейнджер? — Я не говорю, что это будет легко. Конечно, нам обоим нужно преодолеть свои предубеждения, и примерно в половине случаев ты невыносимый придурок. Он свирепо посмотрел на неё, и Гермиона улыбнулась. — Я готова попробовать, если ты готов, — закончила она. — Ладно, — он взял ладонь Грейнджер в свою. Она была маленькой и тёплой, грубее, чем он представлял. Они пожали друг другу руки. — Ещё кое-что… Ты пойдёшь со мной на МРТ моей мамы? Завтра утром. Я знаю, всё это в последний момент, но… — Да, я поменяюсь сменами с целителем Смитом. — А это так просто, Малфой? — на её губах расцвела весёлая ухмылка. — Да, — без колебаний ответил Драко. Её ухмылка дрогнула, и ей стало мучительно неловко. Драко хотел закатить глаза из-за её реакции. Скрытность явно не была гриффиндорской чертой. Грейнджер взмахнула руками и хлопнула в ладоши: — Полагаю, нам следует идти на обед, иначе, боюсь, твоя мама пошлёт мне сову прямо сюда, если мы не появимся. Драко не хотел, чтобы этот момент закончился так быстро. Он взглянул вниз на свои руки, всё ещё сжимающие древко метлы. — У меня есть идея получше. Не хочешь экскурсию по территории? — Я только что гуляла по саду с твоей матерью, — сказала Гермиона, глядя назад в сторону поместья. — Я думал о более воздушной точке обзора, — он поднял метлу и чуть вздёрнул бровь, вопросительно глядя на неё. — Нет. Абсолютно исключено. Обед с твоей мамой звучит куда лучше, — сказала она, отрицательно замотав головой. — Давай, Грейнджер, поживи немного. Разве не предполагается, что теперь ты доверяешь мне больше? Будет весело. — Нет. — Знаешь, полёты прочищают мне голову. Уверен, такому большому мозгу, как твой, нужен перерыв, — он успокаивающе поднял другую руку. — Обещаю не совершать никаких опасных манёвров. — Я полечу с тобой? — она нервно смотрела на метлу. — Разумеется, я не доверю тебе лететь на метле в одиночку. Я уже вижу заголовок «Золотая Девочка умирает в доме Пожирателя смерти», после которого у меня действительно не будет шанса искупить свою вину. Грейнджер прикусила губу и снова перевела взгляд к поместью. Затем она развернулась к нему и прикрыла глаза от солнца. Её рука упала, и она сдалась: — Уф, прекрасно. Гермиона сняла верхнюю мантию и грубо запихнула её в свою сумку. На ней снова были джинсы, но в этот раз они доходили лишь до середины бедра, и простой белый топ на бретельках. От этого зрелища в его горле пересохло. Драко проделал приличную работу, стараясь выдворить из своих мыслей образ зелёного платья Грейнджер, а теперь ему предстояло сидеть на метле с ней в этом? — Это не может быть страшнее полёта на драконе, — пробормотала Грейнджер. — Полёта на чём? — Она была права. Драко совершенно не знал, с кем имеет дело. Грейнджер снова ухмыльнулась: — Если ты убедишься, что я переживу это, может быть, я расскажу тебе эту историю. — Ты страшная ведьма, ты знаешь об этом? — Ты даже не представляешь, насколько. Драко оседлал метлу и протянул ей свободную руку, и его сердце однозначно продолжало биться, когда она вложила свою ладонь в его во второй раз за несколько минут. Она обошла его, чтобы взобраться на метлу позади него. Малфой закатил глаза. — Итак, ты хочешь свалиться из-за моей спины и разбиться насмерть? — уточнил он. Грейнджер сузила глаза, глядя на него, и переместилась, чтобы оседлать метлу спереди. Она, разумеется, уселась слишком далеко впереди. Теряя терпение в ожидании момента, когда он сможет прикоснуться к ней снова, он обхватил её бёдра и подвинул её назад, ближе к себе. Грейнджер издала пронзительный писк и попробовала увеличить пространство между ними. Она всё ещё была достаточно близко для того, чтобы её волосы щекотали его подбородок, и до носа Драко доносился едва уловимый аромат грейпфрута. Он позволил себе мгновение изучать её плечи и затылок, где несколько кудрявых прядей выбилось из пучка. Здесь тоже были веснушки, а на её правой лопатке виднелось маленькое родимое пятно. Драко сделал успокаивающий вдох, чтобы сосредоточиться, и положил свои ладони на древко метлы прямо напротив её собственных. Их пальцы слегка соприкоснулись, и он проигнорировал разряд, проскочивший между ними. Гермиона была неподвижной, когда он оттолкнулся от земли всего лишь на несколько футов и начал кружить по полю. — Расслабься, Грейнджер. Даже Скорп летает выше. — Когда ты научил его летать? — Когда ему было два. — Два! — воскликнула она. Грейнджер повернула голову, чтобы посмотреть на него и слегка потеряла равновесие. Драко ужесточил хватку вокруг неё. — Держи глаза прямо и открытыми. Мы поднимаемся. Когда они поднялись чуть выше поместья, он спросил: — Твои глаза закрыты, не так ли? — Мой мозг противоположен ясному, Малфой, — процедила она. — Это не работает. — Найди немного своей гриффиндорской смелости. Открой глаза. Гермиона открыла. Тихий вздох сорвался в её губ, когда она увидела окружающий их зелёный пейзаж. Драко сделал осторожный круг над поместьем, а потом спустился ниже, влетев в рощу. Они летели в безмятежной тишине, звуки внешнего мира заглушали густые кроны деревьев. Послеполуденное солнце просачивалось сквозь навес изумрудных листьев и отбрасывало тени на воды ручья, струящегося внизу. — Здесь так мирно, — тихо сказала Гермиона. Драко держал метлу так низко, что их ноги практически касались воды. — Это моё любимое место в поместье. Я часто приходил сюда, когда был ребёнком, мне нравилась тишина. Теперь Скорпиус делает то же самое. — Здесь много камней, которые он может добавить в коллекцию, — сказала Гермиона, и Драко мог расслышать улыбку в её голосе. Он издал низкий смешок: — Да, множество. Малфой направил метлу вверх, и они медленно поднялись над линией деревьев. — Готова лететь быстрее? — спросил он. — Что? Нет! Он всё равно увеличил скорость, как только они достигли открытого воздуха, мчась высоко над деревьями обратно к квиддичному полю. — Отпусти, Грейнджер, — прошептал он ей в ухо. Ветер неистово кружился вокруг них. Слова Драко были встречены тишиной. Одной рукой он обнял её за талию, крепко прижимая к своему телу. — Отпусти. — Я не могу, — выдохнула она. — Ты можешь и ты должна. Спустя мгновение напряжённого внутреннего перечисления всех «за» и «против», Грейнджер переместила руки с метлы на его предплечья. Она медленно разжала ладони и отпустила его. Гермиона неуверенно развела обе руки в стороны. Драко немного набрал скорость, и она в испуге снова схватила его за руку, прежде чем отпустить во второй раз. Он снова ускорился, и солнечный безудержный смех наполнил его уши. Грейнджер растаяла в его объятиях, откинув голову на его плечо, часть её волос выбилась из прически и хлестала его по лицу. По телу Драко прокатилась волна мурашек, когда он взглянул на неё сверху вниз. Кончик её носа начал обгорать, почти постоянная морщинка между бровями исчезла, а губы приоткрылись в безмятежной улыбке. Он наблюдал, как одинокая слеза упала из-под её тёмных ресниц. Здесь, на его метле, очищаемая свежим уилтширским воздухом, она была непостижимой.