***
В этот беспощадно холодный день гули репетируют за несколько часов до выступления. Они уже отыграли несколько песен в привычном ритме, однако, лишь для Содо сегодня всё было не так. Он был какой-то особенно нервный. И во время собственного соло разломал на кусочки внезапно сформировавшуюся сторону "хорошего мальчика". ― Блять, я не могу так больше ― воскликнул огненный, резко отбросив гитару ― Ты вообще понимаешь, что постоянно фальшивишь? Черт, у тебя чтоли слуха нету? Раз не слышишь, как отвратительно в твоих лапах звучит бас. Соло-гитарист внезапно взъелся на Рейна, так, мягко говоря, не ожидающего подобного всплеска. Низкорослый еще этим утром был так мил и вежлив, что сейчас будто это уже не он кидает предъяву одну за другой. Мерзкие слова и оскорбления потоком сочились из его рта, не оставляя ни малейшей возможности ответить. Ни малейшей возможности быть уверенным в том, что делает действительно правильные вещи. ― Эй, что с тобой? ― вскочил Эфир ― Успокойся, Содо, не нужно так.. И когда только крупица бешенства так незаметно прокралась в это хрупкое на вид тельце? Ведь уже разъяренный он угрожающе приближался к недоумевающему басисту. Гуль квинтэссенции спохватился скручивать руки низкорослого. ― Тише-тише, в чем дело? Я отошел всего на пару минут. ― вернулся ошарашенный такой нестандартной картиной Кардинал. ― Он просто внезапно накинулся на Рейна и..― вдруг выпалила дрожащим голосом Кумулус, прикрывая рот рукой. ― Ну что за дела? Никакой совести. Эфир, выведи его в коридор. ― мужчина, высказав словно с какой-то иронией, направился к выходу. ― Репетиция окончена. По приказу инструменты вернули на места, а комната медленно опустела. Гримерку наполнил гул обсуждений, осуждений, возмущений. И пока всё текло своим чередом, слившись с толпой сокомандников, водяной никак не мог прийти в себя. Почему? Еще утром огонек так сладко мурлыкал это его непримичательное «доброе утро», трепал по волосам, шутил как ни в чем не бывало. Но кажется басист знает причину. Он стал свидетелем небольшой утренней перепалки.***
/// Я кручу пустую чашку, рассматривая мелкие нарисованные соцветия. Она опустела совсем недавно, так что я не упущу момента еще погреть ручки о теплый фарфор. Всё-таки чай, который тогда принес Маунтин по истине хорош. Он помогает не только расслабиться, но и проснуться каждое раннее утро. Каждое холодное утро. Однако, это незамысловатое действие я продолжаю не долго, ведь совсем скоро собрание. И вскоре немедля покидаю свой номер. Преодолев расстояние от коридора до холла я замечаю там две фигуры. Кажется они спорят. Стоит ли мне вмешаться? Это все-таки не мое дело. И когда я действительно собираюсь пройти мимо, из однотонного их речитатива, разбираю собственное имя. И это заставляет меня остановиться за колонной, вслушиваясь в конфликт. Свисс? Дьюдроп? Что там у них происходит? ― Ты это сейчас серьезно, Содо? ― с усмешкой и в одно время раздражением выпалил Свисс. ― То есть, ты хочешь сказать, что действительно не можешь перестать? ― Да, это мое окончательное решение ― отозвался низкорослый. ― А как же Эфир и Маунтин? Ты подумал о них, грязная шлюха? ― зарычал вокалист. Послышался грохот. Он ударил его? Или это было в стену? ― О Сатана, это был просто секс, а ты как больной помешался на мне. Разве это мои проблемы, скажи мне? ― послышалось наконец что-то дерзкое, привычное его для манеры общения ― Готов поспорить, даже сейчас ты с трудом сдерживаешь свой стояк, какое бесстыдство. Послушай, не я это начал, но я закончу. ― Что ты несешь? ― выдохнул мульти-гуль. ― Хватит ревновать к нему. Между тобой и мной нету ничего кроме ебли. ― отрезал Дью. ― А знаешь что? Хорошо. Ебись дальше со своим Р-е-й-н-и. Я слышу, как он уходит. На душе затаилось непонятное чувство от услышанного. Но одно из них я точно могу понять. Мерзость от самого себя за подслушивание. Однако Свисс назвал меня так же, как и Содо тогда ночью. Получается тогда он нас подслушивал. И внезапно я слышу, как приближаются чужие шаги. ///***
После нескольких часов в дороге, гули, измотанные прошедшим ритуалом, прибыли в аббатство. Когда наконец исчезла громкая концертная обстановка эта гробовая тишина успокаивает. Этот родной скрип пола, звук каблучков по мраморным ступеням. Почему-то именно сейчас все это вызывает необъяснимую ностальгию, любовь. То самое чувство, когда возвращаешься домой…но словно что-то упущено, что-то не так. Чувство тревоги странно фонирует в голове. После горячего душа усталость навалилась еще больше, захотелось спать. Однако, Рейн не может позволить себе уснуть пока не закончит одно дело. Набравшись решимости он наконец постучал в соседнюю дверь. Вспоминая, как огонек держался подальше весь концерт, он не был уверен, что эта дверь вообще откроется для него. Но сомнения были зря. Дверь еле слышно скрипнула, и растрепанный Дьюдроп показался на пороге. ― Заходи. ― отозвался уже непривычно холодный, как сталь голос ― В-возможно мне не стоило..я тебя не разбудил? ― распереживался водяной, не решаясь пройти в глубь неопрятной комнаты. Этот легкий бардак и запах пепла не давали ему покоя. Как только дверь, казалось бы намертво захлопнулась, Дью толкнул нерешительного на незаправленную кровать. Сам же устроился на пуфике напротив. Состояние стресса требовало закурить, однако, он не стал в присутствии гостя настолько важного. ― Послушай...Ты на меня злишься? ― виновато протянул вторженец. ― Нет, с чего ты взял? ― ответил лид-гитарист. Голос его звучал ровно, как водная гладь. ― Просто ты избегал меня весь ритуал и сегодня еще... ― хвост пугливо задергался, что собеседник сразу заметил. ― Оу, сегодня утром..Кстати об этом. ― Содо медленно поднялся. Его фигура устрашающе выросла перед кудрявым, не скрывая пару хищно поблескивающих глаз при свете уходящего солнца. Он наклонился к лицу приятеля. ― Когда мы закончили со Свиссом, я видел, как мелькнул хвостовой плавник, пытаясь увильнуть в коридор. Не знаешь у кого есть такой? ― Снова мне приходится оправдываться перед тобой. Но поверь, я не собирался подслушивать. ― водяной отвел взгляд, пытаясь игнорировать учащенное от страха сердцебиение. ― Ты всё слышал? ― гуль вернулся на пуфик. ― Не всё. Да я уже и не помню толком что было...― попытался отмахнуться Рейн, что сработало. Ну или гитарист просто сделал вид? Молчание. Так неловко. Даже от самого себя. Ведь так нагло пялился, пытаясь запечатлеть, запомнить этот момент, когда он так с легкостью может рассматривать хорошо освещенное лицо низкорослого гуля без маски. Этот момент, когда такой же не менее жадный взгляд встречался с его. ― Прости. Что я сегодня был так груб. За то, что был груб раньше. ― гуль огня выпалил даже неожиданно для самого себя. Он инстинктивно отвернулся, побежденный смущением. ― Но не то чтобы я переживаю, что ты в обиде! Это всё только ради себя. ― Всё хорошо, спасибо. ― сладкое, словно мёд чувство отозвалось внутри басиста. Выждав еще короткую паузу он решил спросить. ― Содо, послушай..я хочу кое-что попробовать, но боюсь, что ты будешь ругаться. ― голос упыря внезапно задрожал. ― Что конкретно? ― заинтригованно выпрямился собеседник. ― Ну в общем..я не так уж давно стал гулем и меня всегда интересовало как устроено тело упырей других стихий. И поскольку ты моя противоположность, могу ли я немного изучить тебя..? ― от смущения кудрявый уткнулся в собственные ладони, умирая от неловкости пока гитарист молчал. ― Ну, если ты хочешь… ― наконец отозвался огненный. Пуговица одна за другой были расстегнуты, и рубашка оказалась на полу. /// Думаю, что хочу начать сверху и так двигаться ниже. Температура его рожек выше, чем моя очевидно. По форме они прямые, но начинаются горизонтально. Возможно в этом месте скапливается грязь, и вымывать ее из довольно проблематично. Сами по себе они достаточно острые, чтобы пораниться без особых усилий. Хм интересно... ― Ты стачиваешь их или может подпиливаешь? Они довольно острые ― увлеченно спросил Рейн ― Ну, все мы можем регулировать размер наших рожек ты знаешь. Это помогает нам прятать их под маской. И да, они сами по себе такие острые и мне в целом все равно. ― ответил низкорослый. Хорошо, двигаемся дальше. Волосы такие мягкие на ощупь. И зачем ему такие длинные? Но это даже не имеет значение, когда их цвет такой красивый. Чтож, не будем на этом останавливаться. На месте, где у меня жабры, у него очевидно ничего. Но это не удивительно. Ушки такие же заостренные на конце, как у всех. Но что на счет.. ― Послушай, можешь немного открыть рот? ― басист, смутившись от собственной просьбы, слегка надавил на щёки огонька. ― Надеюсь ты непротив, я немного.. Клыки тоже намного острее, чем мои. Как и его когти, обугленные на концах. Это говорит о том, что он более опасный гуль. Как хищник. ― Татуировок так много.что они все значат? ― водяной мягко провел пальцем по той, что была на правом предплечье. ― Не важно. ― отвел взгляд неменее заинтересованный чужими действиями соло-гитарист. На руках немного выделяются вены, и это выглядит так..завораживающе? Мне хочется из раза в раз проводить от запястья до кончиков пальцев, касаясь суставов и сухожилий. ― Эй, не дави так.― вдруг взъелся Дью, дернув ладонью, которую сокомандник разминал в самых чувствительных точках. ― Прости, они выглядят очень забитыми. ― ослабил хватку басист. ― Мне что штаны тоже снять? ― с усмешкой спросил низкорослый. ― Нет-нет! ― замахал головой Рейн, пытаясь скрыть очередной румянец. Так-так..хвост.хочу знать насколько он длинный. И чтобы проверить это опускаюсь на колени к ногам упыря, прижимая оставшуюся часть хвоста к полу. ― Твой хвост довольно-таки длинный, по сравнению с другими. ― всё еще находясь на коленях он поднял голову на верх. ― Я по себе знаю, что он очень чувствительный, но могу я потрогать его? ― Агх, Только аккуратно. ― напрягся огонек. В такой позе басист выглядел очень…возбуждающе. Словно сейчас в ход пойду его руки, расстегнут ширинку.. Но тот поднимается на ноги, не выпуская хвост из рук. Он жесткий у основания, но затем смягчается. Покрыт мелкими волосками, и от этого на ощупь словно бархатный. И я не в силах сдержать себя, провожу от начала к концу и обратно, «против шерсти». Второй рукой касаюсь обнаженной поясницы. Такой изящной, хрупкой и искушающей к прикосновениям. Замечаю, как Дью внезапно затих, как от этого действия дергаются его плечи. Но пока он повернут спиной, я, к сожалению, не могу увидеть его лицо в этот момент, однако порозовевшие уши выдают его смущение. И мне ненароком хочется сделать что-то еще, чтобы получить больше реакции… ― П-послушай..― вдруг еле слышно промямлил огненный. Но было уже поздно. Я окончательно увлекся новой кратковременной игрушкой. Моё внимание привлекла яркая стрелочка на конце хвоста — самая горячая и чувствительная точка гуля.