Dominion

      …Моё внимание привлекла яркая стрелочка на конце хвоста — самая горячая и чувствительная точка гуля. Сначала я провел пальцем, наблюдая как затряслись чужие коленки. И прежде чем продолжить, решил подлить масла в это и без того опасное пламя.       Обхватив его талию, я провел руками медленно до шеи. Накрутил длинные волосы на руку, немного оттянув на себя, что заставило его прошипеть сквозь зубы. Мурашки и жар прилипший к чужому лицу, до исступления забавят меня.        Стало жарко из-за внезапного повышения температуры в хаосе этой комнаты. Но это еще не все.       В конце концов, я возвращаюсь к пластине на конце хвоста, и с каким-то непреодолимым азартом, словно выиграл не один десяток миллиона, надавливаю, чуть массируя чувствительное место. Содомайзер мгновенно сокрушен. Он падает на колени, от перевозбуждения охваченный тремором всего тела. Рёв или стон срываются с губ, которые он тут же зажимает рукой. Молчание. Гробовую тишину разрывает только тяжелое дыхание, которое он беспрестанно пытается восстановить. ― Т-ты…― звучит хриплое и грозное из уст побежденного.       И я вдруг очнулся, будто ошпаренный. Понял, что под влиянием эмоций и неопределенного желания слишком увлекся. Слишком заигрался с огнем. Внутренние демоны сладко нашептывали, подталкивая на порочные действия. Что он сделает со мной за такую своевольность? Даже думать страшно. /// ― Ты заплатишь…за это.― хрипел разъяренный Дью.       Огонек медленно поднялся. Пара искрящихся глаз, виднеющихся сквозь растрепанные волосы, предавали ему как никогда устрашающий облик. И его приближение какими-то хромыми рывками, заставило пугливо попятиться ― Эй, Дьюдроп ― вдруг распахнулась дверь ― Ой.что это у вас тут.? ― О Сатана, что тебе нужно? Я немного занят. ― зарычал лид-гитарист. ― Что случилось, Эфир? ― облегченно выдохнул водяной, обращаясь к своему спасителю. ― Ну, Кардинал созывает какое-то срочное собрание, и просил также всем надеть вот это. ― упырь протянул что-то завернутое в черный пакет. ― Какое еще собрание вечером? ― не переставая возмущаться, низкорослый выхватил два пакета из рук и кинул один рядом стоящему басисту. ― Ладно, я пожалуй пойду...надеюсь это собрание закончится до ужина. ― как бы пытаясь перевести тему, Рейн обратился к гулю квинтэссенции. ― Эй, карась, мы еще не закончили. ― предупреждающе указал пальцем огонек.       Уже у себя, Рейн в предвкушении развернул не внушающую что-то грандиозное упаковку. Его встретили галстук, брюки, новенький пиджак с жилетом и классическая рубашка. «Это что на похороны?» ― вмиг подумал кудрявый. Но особо не вникая, нацепил все на себя.       Покинув покои басист столкнулся с сокомандниками. Оказывается было велено всем явиться одновременно, поэтому упырям ничего не оставалось, кроме как послушно двигаться чередом к готической часовне.       Когда все гули были на местах, Кардинал, прежде повернутый спиной, потянулся к магнитофону, завывающему Devil Church. Воцарилось молчание. Даже гули не решались издать хотя бы малейший писк. ― Я собрал вас всех здесь..нет, не так. ― громким эхом раздалось по часовне. ― Спешу сообщить, что сегодняшний ритуал был последний в этой эре. Пришел конец эпохе Приквел.       Кардинал Копия торжественно вскинул руки, отодвинув накидку, которую фанаты прозвали «Дракопия». От резкого движения несколько капель игристого вина бесстыже покинули фужер, что он держал в одной из свободных рук. ― Дорогие гули, вы стали мне как родные за это время и я буду скучать. Спасибо, что были со мной. ― печаль прокралась в этот по-детски радостный взгляд. ― Этим вечером, накрыт роскошный стол. Выпивайте, ешьте и просто отдыхайте, как в последний раз. Ведь мы не знаем, что будет с вами.       Мужчина поднял бокал вверх и гули в один голос завыли. Кто что-то выкрикивал, кто кинулся в объятия, а кто-то ничего не сказал.       Что-то внутри надломилось, когда главенствующий поднял шампанское над головой. Прощай? Вот так просто? И что теперь будет с Кардиналом? Что будет с гулями? Грусть вперемешку со страхом слилась с густую мерзкую массу в груди водяного упыря.

***

      После торжественной или же, на самом деле прощальной трапезы, сокомандники разошлись по комнатам. Коридоры опустели, даже привычного гула не слышно. С наступлением темноты зажглись винтажные настенные лампы, что каждую ночь приветствовали прогуливающегося по ночному аббатству гуля. И в эту ночь они тоже его встречают.       Как правило, по окончании эры все гули отправляются в спячку и просыпаются только когда будет избран новый почтенный Папа. И теперь, водный гуль последний раз наслаждается прохладой возле витражного окна, тишиной длинного коридора, молчанием дверей и стен.       Вдали помещения показался приближающийся источник света. Спустя короткое время наконец можно разглядеть знакомую фигуру. Кардинал шествующий со свечей в красивом ажурном подсвечнике напевал мотив, знакомый каждому в аббатстве. Тончайшая, словно занавеска, темная мантия тянулась за силуэтом в его концертном праздничном платье. ― Кардинал... ― потянул руки к останавливающемуся мужчине басист. ― Что же с вами будет? ― Что будет..? Убьют вероятнее всего. Еще ни один главенствующий не оставался в живых, когда заканчивалась эпоха. ― послышался до горечи печальный ответ.       Воцарилось холодное молчание. Даже воздух за окном не казался таким. Убьют…? Горькая слеза беззвучно упала на одежду. Глаза мгновенно высохли, не позволяя мочить кожу.       Горячая перчатка, пахнущая чем-то пшеничным, с каким-то особым утешением мягко потрепала щечку водяного. ― Спокойной ночи, дорогие гули. ― вздохнул Копия, словно обращась к сияющей полой луне. Затем он продолжил маршрут.       Его последняя прогулка по аббатству. Он торжественно обходит каждый коридор, продолжая хранить покой этих стен, портретов и ламп. Последний раз. Это все в последний раз.       Дождавшись, когда фигура скроется во тьме, он сделал шаг к собственным покоям. ― Пришло и мое время. ― смиренно протянул водный гуль.       Последний раз оглядев пустой коридор, он захлопнул дверь.

Прощай Приквел.