Это больно — умирать?

      Двадцатое мая двухтысячного года.       Никогда в жизни Гермиона не испытывала столько смешанных чувств, как сейчас. Мало того, что получила странное признание от Тео, должна была тренироваться и устранять последствия Обливиэйта, так теперь её мозг как будто отрицал то, что видел и не позволял полностью осознать то, что она видела перед собой.              Пэнси Паркинсон стояла перед дверью её квартиры: напуганная, с квадратными от страха глазами, содрогаясь всем телом. У неё была разбита губа, запекшаяся кровь была на подбородке и в уголке губ, были спутаны волосы, которые были с кусками грязи, руки и ноги были в гематомах и ссадинах, а из одежды на ней была изорванная пижама, на которой грязными пятнами была ещё свежая кровь.              Гермиона осмотрелась по сторонам и быстро завела девушку к себе в квартиру. Защитные чары, которые она наложила сразу же, после покупки дома были отменными, поэтому можно было не переживать за появление незваных гостей.              Адрес её проживания знали немногие, скорее это был тесный, почти семейный круг, и никто из них не выдал бы информацию даже под Круциатусом, а если здесь каким-то образом появилась Пэнси, то вероятно это был один из безвыходных вариантов развития событий. Осталось выяснить, кто сообщил ей адрес, но сейчас явно был неподходящий момент.              Гермиона провела гостью в гостиную, и та рухнула на пол, содрогаясь всем телом. Пэнси хваталась за свои плечи, за голову, царапала саму себя в истерике, словно была раненным животным. Она дышала рвано и часто, не переставая дрожать всем телом. Ей казалось, что все силы, которые у неё были, она истратила на попытку вырваться из того ада и теперь, когда она в безопасности, осознание происходящего ударило по ней.              — Акцио умиротворяющий бальзам, — прошептала Гермиона. Она попыталась посадить Пэнси на диван, но она категорически отказалась.              Гермиона специально не стала залечивать раны. Единственное, что убрала грязь из волос. Осматривая Пэнси, Гермиона пришла к выводу, что девушка получила по лицу и не раз, и предположила, что это точно была не ладонь, а кулак, так как часть щеки и уголок губ были опухшими и с синеватым оттенком небольшой формы. С другой стороны лица у Пэнси был отпечаток большого пальца, словно её сначала ударили кулаком, а затем с силой сжимали челюсть. На шее были следы от удушья, с каждой стороны по пять следов от пальцев. На руках были синяки и следы от ногтей, словно её пытались удержать за руки, с такой силой. Коленки и голени были в ссадинах и царапинах, со следами грязи и травы, скорее всего она их получила, когда убегала, оттуда и грязь в волосах.              Что-то случилось, из-за чего Пэнси пытались убить, либо изувечить настолько, чтобы она не могла сопротивляться. Гермионе было тяжело видеть девушку такой и ещё тяжелее было осознавать, что они могли бы предотвратить это, если бы имели возможность забрать её раньше.              У груди саднило от той боли, которую пережила Пэнси, но Гермиона была рада, что несмотря на то, что она была всё ещё слаба, Паркинсон нашла в себе силы бороться и вырваться.              Сперва нужно было успокоить девушку, поэтому Гермиона принесла плед и укутала её.              — Я-я и-исп-а-ачка-аю…              — Значит я принесу новый.              Или был вариант очистить этот магией. В любом случае это было не то, о чём ей нужно было беспокоится и Гермиона доходчиво это объяснила.              Всё выглядело, как кошмарный сон, поэтому Грейнджер решила включить диснеевский мультик с ненавязчивым сюжетом и добрым посылом, чтобы хоть немного разрядить обстановку.              Гермиона принесла Пэнси свои вещи, чтобы она не сидела в изодранной пижаме.              — Юная леди вы ночуете в детской в последний раз и это моё окончательное решение… — звучало из динамиков телевизора.       Питер Пэн всегда ассоциировался у Гермионы с беззаботностью и детством, поэтому она понадеялась, что на того, кто никогда не смотрел этот мультфильм, он возымеет такой же умиротворяющий эффект.              Они сидели на полу на мягком ковре. Гермиона налила Пэнси чай и поставила его на журнальный столик, время от времени накладывая на него согревающие чары. Грейнджер всегда было тяжело вести дружбу с девочками, как-то так сложилось исторически, что общалась она больше с Гарри и Роном, чем с гриффиндорками, поэтому не до конца понимала, как ей необходимо было действовать дальше, что говорить, как утешить и успокоить, какая форма помощи нужна была именно Пэнси.              Голова разрывалась на части, словно её топором раскроили от всех мыслей и переживаний, который заботили Гермиону.       Слишком много стресса.       — …сти…              Гермиона вздрогнула, Пэнси старалась вытереть лицо и не плакать больше, но она явно в этом не преуспела.              — Про…ст… я о-оъясню.       — Тебе не за что извинятся, Пэнси, — с теплотой ответила Гермиона.              Выдохнув, Гермиона потянула Пэнси так, чтобы она оказалась у неё на коленях головой и принялась расчёсывать – пытаться – её волосы, которые она очистила магией, и гладить по голове. Волосы были сухими и ломкими, особенно к кончикам, у неё была нехватка витаминов и микроэлементов, тех зелий, которые давала ей Гермиона было катастрофически мало, чтобы организм Пэнси восстанавливался быстрее.              Расчёсывать таким образом волосы была привычка её мамы, в детстве, когда Гермиона болела или настроение у неё было подавленное, женщина всегда устраивала такие объятия, чтобы успокоить дочь, поэтому Грейнджер предположила, что это может помочь Пэнси.              Гермиона разглаживала волосы, параллельно отмечая, что дыхание девушки становилось более размеренным, но кожи ног всё равно продолжали касались капельки слёз.              Мультфильм сменился другим, теперь на экране была замечательная история об одном далматинце и его большой семье. Понемногу Пэнси успокаивалась, Гермиона решила пошутить:              — Волосы в таком ужасе, что придётся стричь каре.       Пэнси рассмеялась, сквозь слёзы. Её разрывало на мелкие кусочки от осознания и понимания того, что такое люди как Гермиона существуют и ей посчастливилось тогда пересечься с Тео в архиве. Ей было больно так лежать, но прикосновение Гермионы словно нивелировали всю боль, которая была в теле.              Она корила себя за то, что не справилась, за то, что её тело было более честным, чем она думала и лжеБлейз догадался. Если бы не Тео, если бы не Гермиона, то, вполне возможно, она была бы либо мертва, либо также «похоронена», как Блейз в доме того чудовища.               Прошло ещё полчаса, прежде чем Пэнси решилась. Она вязала несколько салфеток, чтобы вытереть лицо и высморкаться. Мысли в голове путались перед тем, как сбежать лжеБлейз приложил её чем-то тяжелым, в надежде, что она потеряет сознание, а она, умница, смогла воспользоваться порт-ключом.              — Я в-и-идеа-а.              Она медленно поднялась и облокотилась на диван, обнимая себя за колени.              — Ви-идела Блейза-а. На-астоящего Блейза-а.              — Где?              — В по-одвале в д-доме э-этого м-мо-онстра.       Гермиона, отправившая парням уже по одному Патронусу, отравила ещё, чтобы те поспешили.              ***              Через несколько часов все были в сборе в её квартире. Гарри, заспанный с гнездом на голове и совершенно растерянным видом, Рон, который был после задания и выглядел помятым, кажется, он даже не успел добраться до Мунго, и Тео, который отгуливал свой единственный выходной за последний месяц.              Они обеспокоенно смотрели на двух девушек которые, мягко говоря, выглядели не очень. Гермиона видела их немой вопрос, поэтому решила начать сама:       — Ко мне неожиданно в дверь позвонили, когда я открыла дверь на пороге стояла Пэнси. Затем у неё началась истерика и, когда она закончилась, она сказала мне, что видела настоящего Блейза в доме лжеЗабини. Всё, что я знаю, — сухо по фактам расставила Гермиона, не желая тратить время на долгие объяснения.              — Кто? — металлической голос Тео заполнил всю комнату, Гермиона невольно вздрогнула. За всё время общения с ним, она впервые видела его настолько злым. Тео бегло осмотрел подругу и перевёл хмурый взгляд на Гермиону, сказав с укором, — почему ты не залечила ей раны?              Глаза Гермионы округлились от шока и неверия в то, что она услышала. Скрестив руки на груди, Гермиона с сарказмом ответила: — Может, чтобы она могла написать заявление? За избиение и, возможно, насилие?              Тео открывший рот, быстро его закрыл, почесал затылок и с виноватым видом, уже более спокойным голосом ответил:       — Согласен, виноват, не подумал.              Напряженное молчание повисло в комнате.       — Вот урод, — прорычал Рон, который уже некоторое время сидел со сжатыми кулаками.              — Пэнси, скажи, ты видела его лицо? — Гарри был более эмоционально стабильным, поэтому решил провести мини-допрос.       — Не-ет, он всё-о вре-емя по-од О-оборотным.              Гарри кивнул и продолжил задавать вопросы:       — А как ты узнала, что Блейз в подвале?              — Я притво-орилась, что-о сплю, а о-он пошё-ол к нему.       — То есть ты притворилась спящей и проследила? Ты видела, как он заходит в подвал и знаешь, где взять ключ от подвала?              Пэнси отрицательно покачала головой.       — Не знаешь? — переспросил Рон.       — Что-обы попасть в подвал, нужно-о поднять доски с пола, дверь в подвал спрятана.              И без того напряжённая атмосфера, стала ещё тяжелее за долю секунды.       — И ещё эта Амбридж нарисовалась, — выплюнул Тео и в ту секунду, как прозвучала фамилия бывшей преподавательницы Хогвартса, Пэнси выронила из рук кружку с чаем, который хотела выпить.              — Амбридж? — переспросила она.       — Да, ты что-то знаешь? — с надеждой в голосе спросил Тео.       — Я… знала, точно знала, что-то было…              Они вчетвером переглянулись.       — Всё хорошо, Пэнси, — Гермиона снова погладила девушку по голове, — ничего страшного, если ты сейчас не можешь вспомнить.       Пэнси кивнула.              — Гарри, вам необходимо взять показания. Я, как работник больницы Св. Мунго, могу засвидетельствовать и снять побои. Нам нужно обезопасить Пэнси, я… у меня физически не будет времени ухаживать ещё и за ней, — с горечью сказала Гермиона.              — У меня есть опыт, — вызвался Рон, — да и не думаю, что Лаванда будет против. Но вот насчёт безопасности…              — Ты же не в Норе живёшь.       — Верно, но я как-то не скрывал, поэтому кто-то в Министерстве точно слышал.              — Есть вариант спрятать её на Гриммо, я там не живу, — пояснил Гарри, — если есть необходимость, можем поселить их вместе с Лавандой. Трансгрессировать туда, куда проще, чем к кому-либо из нас, да и Кикимер, насколько он бывает упрямым и противным, не будет против двух чистокровных, — Гарри обеспокоенно посмотрел на подругу, но она отрицательно покачала головой и, улыбнувшись, ответила:              — Думаю это отличный вариант. Пэнси, идём в мою комнату, выберешь себе одежду на первое время.              — Я разорву этого урода голыми руками, — Рон был вне себя от злости.              — Нет, ты что, убивать его мы не можем, — спокойно ответил Гарри.              — Гарри, ты чего?!              — Нет, он прав Рон, — рыжик ошалело посмотрел на Тео. — Эта мразь должна жить долго и мучительно. Гнить в Азкабане, без возможности снова выйти в свет.              — Но почему именно на фамилии Амбридж? Что она ещё такого делала, помимо той сраной инспекционной дружины кучи правил? — Гарри старательно пытался вспомнить нюансы.              — Я займусь этим.       — Что? — переспросил Тео, поворачиваясь к Гермионе.              — Я займусь исследованием всей доступной информации об Амбридж, а вы ищите доказательства, чтобы мы могли апеллировать фактами. Скоро Драко будет в Мунго, мне нужно будет заняться не только им, но и Пэнси. Остальное на вас. И да, как она узнала о том, где я живу?              — Я дал ей порт-ключ, который перенёс её в определённое место, где была инструкция. Это было сделано на всякий случай, если ей некуда будет деваться.              — А если бы это была не она? — взревел Рон, рассматривая ничего не понимающая Пэнси, — чёрт возьми, Нотт, а если бы…              — Мы и не можем рассчитывать, что перед нами Пэнси, а не хороший актёр, — мрачно сказала Гарри, которые долгое время сидел молча.              — Что ты имеешь в виду?              — То, что сказал. Если он под Оборотным, то, что ему мешало найти того, кто сыграл бы роль Пэнси и приблизился к нам. К Гермионе.              — Или это сама Пэнси, но под Империусом?              Гарри намеренно говорил прямолинейно, чтобы проследить за реакцией девушки на подобное предположение.       — Любой способ, — уверенно проговорила Пэнси, — сыворотка, легилименция, омут памяти. Я согласна, на что угодно.              — Есть более быстрый способ, — проговорила Гермиона. Это был болезненный способ, но никакой актёр не мог этого знать, — Алекс Уолкер жив.              Слёзы потекли по щекам, а губы шептали слова благодарности, обращённые только Пэнси известно кому. Она закрыла лицо ладонями и плакала, только в отличие от последних часов от счастья.              — Грейнджер, на пару слов, — попросил Тео и повёл Гермиону на кухню, чем вызвал недоумённые переглядывания Рона и Гарри.              — Они что, встречаются? — шепнул Рон Гарри.              — Не думаю, — ответил Поттер, вспоминая подругу после посещения Драко.              — А чего он тогда?..              Гарри повёл плечами, он действительно не знал, что происходило между Гермионой и Тео, однако надеялся, что если между ними и возникнут недопонимания, то они решат их быстро.              Тео включил настольную лампу и облокотился на столешницу, скрещивая руки на груди.              — Тебе не кажется, что ты иногда ведёшь себя слишком безрассудно. А если бы это действительно был кто-то от лжеБлейза? — тихо шипел Тео, постукивая пальцем по бицепсу.              — Сказал тот, кто дал Пэнси порт-ключ.              — Я же сказал, что там была инструкция и первым делом, она должна была сообщить мне, а не переться к тебе в одиночку. Я не знал, как ещё ей можно было помочь, потому что я мог быть на задании.              — Ты попросил не отпускать её, что ещё мне оставалось делать?              — Проверить и убедиться, что это она? — посоветовал Тео.              — А если бы это была не она, а я раскрыла бы важную информацию, которой мы владеем? Ты уже сказал, что допрашивающего аврора нет в живых. Тут не было лучшего варианта, я поступила так, как поступила.              — Я переживаю за тебя, — обеспокоенно проговорил Тео.              — Я понимаю это, Тео, но ты видел, как она выглядит. У меня не было и мысли, что это не она. Невозможно… — Гермиона вспомнила, как Пэнси себя вела, — невозможно такое сымитировать.              — Что нужно будет, чтобы Пэнси становилось легче?              — Зелья, таблетки, покой, спокойная обстановка. Зелья, которыми поил её лжеБлейз мы минимизировали, если не свели к нулю, поэтому ей нужно восстанавливаться, правильно питаться и регулярно употреблять зелья.              — И где эти зелья купить?              — Зелье памяти может приготовить любой шестикурсник, который нормально обучался. В Мунго есть запасы, но есть ограничение. Нельзя взять больше определённого количества, поэтому мне нужно будет дополнительно его готовить не только Пэнси, но и Драко. Как минимум им необходимо: зелье памяти, умиротворяющий бальзам, животворящий эликсир, тонизирующий глоток мандрагоры. Для Драко, наверно, нужды будут и дополнительные, чтобы привести в порядок его кожу, органы и в принципе корректно ввести другое питание.              — Все эти зелья можно приготовить самому или купить в Мунго? — найти время на готовку зелий у него просто нет возможности.              — В Мунго, в аптеках Малпеппера и «Слизень и Джиггер». Есть ли ограничения там, я не знаю.              — На хрен эти ограничения.              — Чтобы не было перекупов, которые бы продавали по другой цене, я полагаю.       Они вернулись к ребятам, которые записывали и фиксировали на диктофон показания Пэнси. Гермиона посмотрела на друга, который продолжал что-то бубнить себе по нос, сжимая кулаки.              — Акцио Крововосполняющее зелье.              Рон удивлённо посмотрел на неё, когда она протянула ему пузырёк.       — Спасибо, я бы и сам потом…              Гермиона закатила глаза, Гарри рассмеялся. Что-то оставалось прежним, несмотря ни на что.       К счастью, эта кошмарная ночь близилась к концу. А утром заявление от потерпевшей было на столе у Кингсли.              ***              Двадцать девятое мая двухтысячного года.       С самого утра в Мунго не было ни одного не занятого человека, все мельтешили и бегали по больнице, поэтому у Гермионы даже не было возможности не то, чтобы пойти на обед, даже доесть свой завтрак.              Роланд позвал её и Фрей, чтобы проинформировать кому какие пациенты достались и в каких палатах они находились.              Пациентов всего было двадцать один, которых предстояло распределить на троих целителей. У каждого целителя было несколько младших целителей, которые помогали в работе.              Роланд же получил шестерых, по два каждому. Гермионе, как он и обещал, достался Малфой и ещё один, который с трудом реагировал на всё окружающее, но перед тем, как полностью отдать Драко в руки Гермионе, он пришёл к нему в палату вместе с ней, чтобы лично ознакомится с тем, ради кого она так старалась.              ***              Сидя на кровати, Драко слышал авроров, которые шептались за дверью, очевидно рассчитывающие, что он их не услышит, а он слышал, но обсуждали они такой собачий бред.              Вне стен Азкабана он вновь смог ощущать присутствие магии и предположил, что не только на палату, но и на весь этаж наложены мощнейшие защитные чары.              Осознание происходящего выбивало почву из-под ног. Он чувствовал свою магию, которая была слабее, чем обычно, но текла по его венам; чувствовал приятных, весенний ветерок, который проникал в палату через приоткрытое окно. Драко чувствовал себя живым настолько, насколько это было возможно и это пугало и окрыляло его одновременно.              Драко опьяняло ощущение свободы, которую так давно не чувствовал. Он в своём мире, за пределами той ужасающей тюрьмы. Когда его вели в палату, он видел взгляды пациентов и целителей, которые были в диапазоне тех, которые Малфой получал от надсмотрщиков.              Дверь открылась, неприятно скрипнув. Первым вошёл статный мужчина приятной внешности, у которого на бейджике было написано «Целитель больницы Св. Мунго Роланд Джонсон». Драко, за то время, когда Волдеморт жил в их доме, видел самых разных людей, которые имели определённые повадки, говорить правильнее – у них был определённый язык жестов и тела. В Роланде не было ни одного лишнего движения, да и сам он выглядел весьма располагающим к себе, но Малфой нутром чувствовал, что он не так прост, как могло показаться на первый взгляд.              Следом за ним вошла Гермиона, которая ему показалась более уставшей, чем тогда в Азкабане.              Гермиона не любила ходить на работе с распущенными волосами, поэтому чаще всего делала либо пучок, либо косу. Сегодня же она собрала их в высокий хвост, оставив по прядке с каждой стороны, чтобы они, как ей посоветовала Фрей, красиво лежали и подчёркивали её милое личико.              Роланд поставил стул возле кровати, звонко стукая металлом об кафель. Без лишних слов целитель принялся сканировать пациента. Остаточные следы синяков на руках, пусть они практически сошли, но для опытных целителей были заметны. Исцарапанная рука, отросшие волосы, поношенная одежда, которой бы даже пол в Мунго не помыли бы. Всё в точности соответствовало описанию в отчёте Гермионы за исключением синяков, их он, очевидно, получил недавно. Взгляд действительно выбивался из всей картины, однако в дополнение к нему Роланд отметил неплохую физическую форму, её трудно было назвать спортивной; Драко выглядел худым, но жилистым парнем.              — Здравствуйте, мистер Малфой, — доброжелательным тоном поприветствовал целитель, — меня зовут Роланд Джонсон и я курирую проект по выявлению больных заключенных, с целью их изучения и лечения, но, думаю, вы это и так знаете.              Драко перевел взгляд на Гермиону, которая коротко кивнула, и он ответил:       — Да.              — Замечательно. Меньше времени потратим на бесполезные вещи. Вы и ещё один заключённый, что был в нескольких камерах, — пояснял Роланд так, словно для Драко это имело какую-то важность, — от вас, закреплены за целительницей Гермионой Грейнджер, но перед этим я хотел бы задать вам несколько вопросов, вы не против?              Драко кивнул. Всё его внимание перетягивала она.       Грейнджер.       Он старался не терять зрительного контакта с целителем, однако, когда он нырял в свой блокнот, Драко сразу же переключался на Гермиону, взгляд от которой он не мог хотел отводить.              — Вы когда-либо наносили человеку и/или людям травму? Будь то словесную, психологическую или физическую?       — Да.       — Вы когда-либо видели, как убивают людей?       — Да.       — Вы когда-либо видели, как пытают людей?       — Да.       — Вы когда-либо сами пытали и/или убивали людей?       — Нет.       Роланд записывал его ответы в свой блокнот.              — Почему вы не защищали себя до вынесения приговора?       — Не видел смысла.       — А сейчас видите? Или преследуете другую цель?       — Вижу, преследую.              Драко ответил коротко, Роланд хмыкнул. Мальчишка был не обделён характером, целитель то и дело замечал взгляд пациента, который не переставал смотреть на Гермиону.       — Каким образом ты сохранил своё сознание и память в почти отличном состоянии?              Драко фыркнул и отзеркалил Роланду его же слова: — Странно, мне казалось, что вы не хотели тратить время на бесполезные вещи, а задаёте такие бессмысленные вопросы.              Роланд рассмеялся. Да, он прекрасно знал, что Драко Малфой делал, чтобы справится со всем этим, но ему было нужно живое подтверждение своих слов.       — Скажи, Гермиона, его поведение это в характере мистера Малфоя?              — Да.       — Отлично, — Роланд закрыл блокнот и стучал по нему ручкой, — он мало того, что не сошёл с ума, не обезумел и не превратился в животное, так ещё и сохранил характер, способность вести диалог, гордость. Весьма интересный экземпляр, ни сколько не жалею, что забрал тебя себе.              Драко тоже не отставал и по-своему анализировал целителя. Для него стало очевидным, что у Гермионы к нему был кредит доверия и раз он знал больше, чем необходимо, то не только она, но и Тео ему доверял. С виду Малфой мог с уверенностью сказать, что от него он не ощущал никакой враждебности.              — Гермиона, — целитель выдержал паузу, пока она не ответила «да», — ты же понимаешь, что теперь будешь буквально жить на работе? Надо будет выдать ему комплект больничной одежды, а то это, — он указал ручкой, — никуда не годится.              — Что? — с нескрываемым удивлением переспросила Гермиона.              — Одежду, говорю, нужно ему принес…              — Нет, я не об этом, — перебила Гермиона, на что Рол улыбнулся.              — А как иначе, моя дорогая, ты составишь мне подробный отчёт о состоянии его здоровья? Ментального и физического, как ты собираешься поставить его на ноги, если не будешь взаимодействовать с ним двадцать четыре на семь.              Драко перевёл взгляд на Гермиону.              — Совсем без выходных я не могу.       — Причина?       — Пациент.              Роланд повернулся к ней, сказав: — Гермиона, за тобой сейчас закреплено только…       — Это не на работе, личное.       — Конкретнее.       — Это не ваше…              — Да-да, я уже это слышал, но, если это что-то, с чем я могу помочь, почему нет? Это касается незарегистрированной Пэнси Паркинсон, которая в сопровождении аврора Теодора Нотта приходила к тебе и жаловалась на проблемы со сном и общим самочувствием?              — Как вы?..       — Так ты действительно это скрывала, Гермиона?       — Нет.              Драко следил за Гермионой и его передёргивало каждый раз, когда Роланд звал её по имени.       — И так, какая проблема?              — Зелья, мне необходимо будет варить, так как ограниченного количества может не хватить им, — честно призналась Гермиона.              — Не много ли проблем легло на плечи хрупкой девушки? — вопрос Роланда был более риторическим, чем требовавшим ответ, но Драко всё равно запомнил его, чтобы подумать об этом, потому что он, в сущности, принимал помощь и Тео, и Гермионы, не до конца осознавая, что для них это тоже имело свою цену, а именно время.              — Насчёт зелий, есть сокурсник, который, к сожалению, уже лет десять живёт во Франции, однако по зельеварению у него стабильно было «Превосходно».              — Я и сама могу сварить зелья.       — Насколько я помню, некоторые у тебя вызывали трудности, — подколол Роланд.              — С этими справлюсь, — обиженно ответила Грейнджер.       — Да Мерлина ради, только загвоздка касается не только времени, но и твоего состояния, которое, как я смею заметить, тоже требует определённого ряда зелий. Не мне тебя учить, Гермиона, простым истинам, но целитель, который не может позаботиться о себе, не сможет позаботиться о пациентах. Думаю, мы друг друга поняли, оставляю его на тебя, мне ещё своими нужно заняться.              Гермиона насупилась, но ответить ей на это было нечего.       — Рад был познакомится с вами, мистер Малфой, — с доброжелательной улыбкой целитель протянул руку. Драко пожал руку.              Роланд ушёл, а авроры, стоявшие за дверью, напомнили о себе, но быстро скрылись. Видимо желания находиться в обществе Малфоя они не испытывали.              — Как твоё самочувствие?       — Значительно лучше, чем в Азкабане.       — Эти следы от синяков?              — Подарочек от надсмотрщиков, — Гермиона вздрогнула и Драко не мог не заметить этого, — что там с Блейзом? Вы что-то узнали?       — Сперва твоё состояние, потом я всё тебе расскажу.              Драко согласился.       — Тебя что-то беспокоит? Боли, бессонница…              — Да, в последнее время проблемы со сном, я списал это на состояние предвкушения и избытка мыслей, которые у меня появились. После того, как Министерство взялось за Азкабан, то чудесным образом еда стала лучше, не прям Хогвартский стол, но вполне себе, особенно если есть с чем сравнивать. Периодически перечитывал письмо матери и твоё, разговаривал с твоей фотографией.              — Моей фотографией? — переспросила Гермиона.              — Согласись, легче общаться, когда есть собеседник, в ином случае есть риск прослыть сумасшедшим, если кто-то услышит, как я шепчу что-то себе под нос.              — Так, — Гермиона нырнула рукой в карман, доставая пузырьки зелий, расставляя их на тумбочке, — их тебе необходимо выпить сейчас, интервал между приёмами двадцать минут, следующие принесу вместе с одеждой.              Драко принялся рассматривать флаконы, читая вслух названия:       — Зелье памяти, Умиротворяющий бальзам, Животворящий эликсир, Тонизирующий глоток мандрагоры, Гаран…, — Драко запнулся на полуслове, переводя взгляд с розовой бутылочки в его руках на Гермиону, — серьёзно, Грейнджер? Что это Гарантированный десятисекундный прыщевыводитель? Ты где это взяла?              — О, это зелье из магазинчика близнецов, между прочим, пользуется неплохим спросом, — уверила его Гермиона.              Драко фыркнул, но всё же выпил зелье.               — Есть ещё вопросы или может ты расскажешь мне всё, что знаешь?       У Гермионы был план, как именно и в какой последовательности дать Малфою информацию, чтобы проверить схожесть реакции на кое-какие данные.              — Проблема оказалась куда ужаснее, чем нам показалось на первый взгляд, — Драко напрягся, он наклонился к Грейнджер, опираясь локтями на колени, — дело в том, что пострадавший не ты один.              Его брови сошлись на переносице, а страх мелькнул в глазах:       — В смысле? Что с Пэнси?       — С ней всё хорошо, сейчас по крайне мере. Мы забрали её.       — Откуда?              — Ты будешь слушать или прерывать меня вопросами? — Драко фыркнул, — я начала подозревать ещё тогда, когда слушала наблюдения Тео, но мне нужно было подтверждение своей мысли. Может ты и сам вспомнишь, что Забини часто что-то пил, верно? Уверена, что, когда он жил в Малфой-Мэноре, ты замечал это, — Драко кивнул. — Так вот, это оказалось Оборотное зелье. Неделю назад Пэнси появилась на пороге моего дома вся избитая, с ранами на всём теле и рассказала, что видела настоящего Блейза в подвале дома человека, который выдаёт себя за него. Я сразу же вызвала Гарри, Рона и Тео. Гарри забрал Пэнси к себе, Рон предложил поселить вместе с ней Лаванду, которую выписали из Мунго, сейчас у неё продолжается восстановление, к тому же ребята могут быть на задании, а так хоть она не осталась одна. Это одно из самых безопасных мест. Мы сняли побои, и они занимаются этим вопросом. Мы с того дня с ними не виделись, поэтому ничего больше я не могу сказать. Я также встретилась с Алексом Уолкером, с которым Пэнси встречалась, оказалось, что он какое-то время находился под Империусом. Память Пэнси слишком повреждена, как, впрочем, и твоя, но в разной степени. Я уже минимизировала эффект зелий, которыми её опаивал лжеБлейз. Насчёт памяти… это не Обливиэйт, к Алексу память медленно, но начала возвращаться сама, я же пытаюсь ускорить процесс. А как ты знаешь, Обливиэйт работает не так. Нужно как можно быстрее нейтрализовать настоящего преступника. Тео в последнее время провожает меня домой и…— Гермиона запнулась, вспоминая последние их встречи, — и заботится о Пэнси, поэтому в этом плане всё хорошо. Сейчас она точно в безопасности.              — А ты? — сквозь зубы процедил Драко, старательно сдерживая свой гнев.              — Я в состоянии позаботится о себе.              — Если на тебя нападут со стороны, то мало верится, что ты сможешь что-то сделать, будучи без сознания.              — Именно поэтому меня провожает Тео.              — Ты сказала, что не виделась с ними неделю, значит ходишь сама, я прав?              — Ты не удивлён, — заметила Гермиона.       — Думаю, моя память всё же чуть лучше, чем у Пэнси.              Драко выпил ещё одно зелье и Гермиона продолжила:       — Ты знал, что твой отец в первоначальных показаниях защищал тебя и твою мать? — Малфой подавился. Он перевёл удивлённый взгляд на Гермиону. — Не знал. А о том, что к лжеБлейзу приходила Амбридж?              — Что? Она? — прорычал Драко.              — Именно, ты что-то знаешь?              — Да, я… — дверь открылась, что привлекло их внимание и в проёме появилась милая девушка, на бейджике которой Драко увидел надпись «Младший целитель больницы Св. Мунго Фрей Крут».              — Мисс Грейнджер, нам выделили время на обед, — деланным тоном начала Фрей, но затем резко переменив голос на детский продолжила, — мне срочно нужно выпить с вами по кружечке чая.              — Хорошо, я отвлекусь на обед, — уверила Гермиона.              — И вообще, ваш пациент сидит в лохмотьях!       Гермиона перевела взгляд на Драко, желудок и так побаливал от голода, он не выглядел расстроенным, скорее наоборот собранным и напряженным.              — Меня не будет где-то полчаса, вспомни всё о пятом курсе по возможности, я принесу тебе одежду, — Гермиона улыбнулась ему, а затем развернувшись ответила Фрей: — И это не лохмотья, а одежда заключенных.       Драко проводил взглядом выходящую Гермиону, ему предстояло покопаться в воспоминаниях.