Дочь короля
27 января 2024 г. в 18:35
Поэт Пьер Гренгуар, о котором упоминалось ранее, сидел под портиком особняка одного вельможи и пытался рисовать. Это был высокий худой блондин с добродушным взглядом. Он был одет в чёрный потёртый камзол, на голове красовалась шляпа.
Насколько были удачными его рисунки – пусть читатель сам разбирается, доверять ли суждениям Лже-Квазимодо или нет. Верно то, что через пару дней во Дворце Правосудия должны были показывать пьесу Гренгуара «Благочестивый суд Пречистой Девы Марии». Автор был уверен в её успехе, и всё же рисунками хотел отвлечься от волнения. Он увлёкся так, что не видел ничего вокруг.
Мимо гуляла сама дочь короля принцесса Анна де Божё в компании нескольких дам, одну из которых звали Флер де Лис де Гонделорье, она была невестной капитана Феба. Но о ней разговор будет потом.
Принцесса Анна была очень красива. Брюнетка. На голове высокий головной убор эннен с двумя рогами сиреневого цвета. Платье по последней моде с огромным подолом, который приходилось нести маленькой девочке. Затянутая корсетом осиная талия, груди вываливались в огромном вырезе. Распятье немного пошло висело между двух грудей.
Увидя поэта-блондина, увлечённого творчеством, принцесса показала пальцем своим дамам молчать. Девушки пытались приглушить смешки. Принцесса тихо подкралась к Гренгуару со спины и поцеловала его в губы. Поэт обернулся, так и покатился по ступеням, разбрасывая рисунки. Дамы и принцесса хохотали.
– Принцесса... госпожа... – Пьер не знал, что делать. Неловко снял шапку, сделал реверанс.
– Ах, право не стоит! Кто мы такие перед величием искусства.
Гренгуар попытался собрать свои рисунки со срамными женщинами, чтобы не смутить ими дам. Анна де Божё попросила его папку.
– Позвольте, мессир поэт, – она листала рисунки. – Гм... недурно.
Вдруг среди картинок она увидела нарисованный портрет Клода Фролло. Там он сидел за столом, перед ним лежала книга, но одним глазом священник смотрел себе на нос, другой глаз был закатан.
Принцесса захохотала и повернулась к девушкам:
– Узнаёте?
– Это архидьякон Жозасский, – ответила Флер де Лис. – Я никогда не видела его таким.
– Он учил меня латыни, – оправдывался Гренгуар. – Я был очень туп. Я запомнил его выражение лица. Рисунок неудачный, я согласен. Он высмеивает духовенство. Я должен его порвать.
– Нет, нет, лучше подарите мне, – сказала принцесса. Она сложила рисунок и поцеловала поэта в щеку. Гренгуар упал снова на ступени. Дамы снова похихикали.
В Соборе Фролло услышал шуршание возле себя женского платья и тут же захотел надвинуть на глаза капюшон и уйти.
Как раз в это время епископ воскликнул:
– Ваше высочество! Это огромная честь видеть вас здесь.
По своему положению и по складу характера Фролло и прежде чуждался женщин; теперь же, казалось, ненавидел их сильнее, чем когда-либо. Однако, он владел собой так же безупречно, как всегда.
– Ах, вот какой вы. Знаменитый архидьякон Жозасский, гроза всех маленьких колдуний, ха-ха... вгоняющий в ужас и страх, – говорила Анна. Фролло молчал. – Говорят, вы учёный? Я слышала новомодное слово алхимия, но не знаю, что это. У меня найдутся колбы. Но нет никого, кто бы показал мне, как правильно мне вставлять... их, чтобы они не падали. Обожаю взрывные смеси, чтобы всё горело. Мои колбы текут. Быстро лопаются. Ах, не думайте, что я необразованная. Со мной можете не стесняться. Я знаю названия многих алхимических элементов.
Она потянулась, чтобы взять свечку, которая стояла за спиной архидьякона и совершенно случайно прижалась к нему. У Фролло на уме вертелись все возможные проклятия, которые он не мог озвучить.
Анна продолжила:
– Что ж, алхимией позанимаемся с вами в другой раз. Сейчас я бы хотела со своими дамами посетить мужской монастырь. Вам выпадает великая честь показать нам, как там всё устроено.
Клод ответил:
– Ваше высочество, ваше посещение монастыря максимально неуместно. Я этого не допущу.
Принцесса удивлённо подняла бровь и молчала. Она в любой момент была готова захохотать.
Епископ схватил за плечи архидьякона и увёл в сторону.
– Любезный, что ты творишь? Она – принцесса.
– Напоминаю вам устав Чёрной книги, помеченный кануном дня святого Варфоломея 1334 года, который запрещает доступ в мужской монастырь Собора Богоматери всякой женщине, «Будь она стара или молода, госпожа или служанка».
– Твоя грубость с женщинами выходит за грани допустимого. Одно дело хамить нищей цыганке, другое дело принцессе. Ты, видимо, не понимаешь отличий. Уйми свою надменность и дай принцессе то, что она от тебя хочет.
– Что она от меня хочет? – не понял Клод.
– Она же сказала, что течёт.
– Я никогда не видел женщин, разбирающихся в алхимии. Я не верю.
– Ладно, – отмахнулся епископ. – Легат Одо допускал исключение из правила для некоторых высокопривелигированных дам, aliquae magnates mulieres, quae sine scandalo evitari non possunt.
На это архидьякон возразил:
– Постановление легата издано в 1207 году, то есть на сто двадцать семь лет раньше Чёрной книги. Следовательно, его следует считать упразднённым.
– Мы потеряем из-за этого часть пожертвований.
Архидьякон отвернулся и ушёл, не оборачиваясь. Епископу пришлось извиняться перед принцессой.
– Какой сердитый, – уже на улице говорила принцесса Анна своей сестре Жанне. – Не успокоюсь, пока не трахну этого сраного попа!
– У тебя не получится, – ответила её скромная сестра. – Есть мужчины, которые не попадают под твою власть.
– Спорим. Если я выиграю, ты отдашь мне свои серёжки, которые тебе подарил твой муж, которого я люблю и который любит меня.