Подлец Нотр-Дама

      Итак, Фролло испытал странную ревность, увидя цыганку возле колеса, когда она хотела подать воды привязанному горбуну. Отныне он ужасно относился к Квазимодо: отчитывал его без повода, придирался к каждой мелочи, и самое ужасное – заставил его мыть пол.       Звонарь мыл пол, священник пнул ногой ведро с водой и направился в свою келью. Он налил себе вина и выпил. Клод хотел разобраться со своими чувствами. И не понимал сам себя.       Может быть, он позавидовал её весёлости? Он, нелюбимый матерью и отцом, был отдан ещё в детстве в монастырь. Всю жизнь он провёл в серых стенах, среди мрачных лиц, среди книг и молитв. Может, он увидел в этой девушке воплощение своего детства и юности, которого у него никогда не было? Её звонкий смех всё ещё звучал в его голове. Он хотел бы подшучивать над ней, хотел, чтобы её улыбка и её смех были адресованы ему, и знал, что это невозможно.       Как бы то ни было, эти чувства были на подсознании, он не мог до них добраться своим умом и понять, что его волнует.       – Пошла вон, мысль, ты мне не нужна, – обращался он к мысли, как в человеку. Раньше эта фраза помогала избавиться от навязчивых идей, но не сейчас.       Со стены отвалилась часть штуратурки и ему показалось, что на этой обшарпанной стене теперь изображён маленький силуэт девушки.       Вот она, осиная талия, руки подняты вверх и держат не бубен, держат змею.       Он начал складывать в уме факты известных ему недавних убийств – королевский прокурор духовного суда любил болтать. Убийства и разбойные ограбления – типичные спутники шумных праздников. Однако, два убийства разительно выделялись от вереницы других. Один мужчина был заколот кинжалом, его живот вспороли, кишки вынули наружу, а в тело помещены змеи. Другой мужчина был повешен вверх ногами, измазан в нечистотах, на которые слетались мухи.       Виновник, совершивший первое преступление, был найден, совершивший второе тоже. Преступников уже казнили. Однако, Клод знал: они были невиновны. Он видел связь между двумя зверствами, которую никто не увидел. Убийства были совершены не с целью ограблений. Труп со змеями – это жертва демонице, которую в Древнем Риме называли Бонна Дея, благая богиня, она же в Финикии Ашера, она же в Вавилоне Иштар. Повелительница плодородия и змей. Труп, окруженный мухами, – это жертва Вельзевулу, повелителю мух.       Значит ли это, что преступления будут и дальше происходить? Почему он, Клод, молчит? Неужели боится узнать правду, что в этом замешана Эсмеральда? И невольно из-за своей нерешительности делается сообщником слуг сатаны? Неужели он уже инструмент в её руках?       – Нет, она невиновна. Я не могу обвинять её без доказательств. И давать волю своей безумной фантазии. Может быть, это как раз сатана хочет, чтобы я подозревал её? Может, он нашептал мне идею похитить её? – думал он.       Клод смотрел на стену и подозвал Квазимодо.       – Квазимодо, что ты видишь на этой стене?       – Пауков. Сейчас приду с метлой, поубираю паутину по углам.       – Оставь в покое моих пауков и говори, что ты видишь на стене?       – Отвалилась штукатурка.       – Какой рисунок теперь?       – Бутылка! – гаркнул горбатый.       – Бутылка? – удивился Клод. – Не кажется ли тебе, что это изображение женщины, а вот это змея в её руке. Она Горгона, она Медея, она Геката.       – Это бутылка, а это брызги шампанского.       Клод злился и недоумевал. Горбатый опять не к месту вставил:       – Клод, вино нельзя пить натощак. Красное вино с чем пьют? С мясом? Пост прошёл. Давай я куплю мяса и нажарю?       – Чего?       – Мяса хочу. Я сам готовить буду. Тебе не дам. Только дай денег.       Архидьякон отсчитал горбатому несколько монет.       – Я протестую! – крикнул в дверях Жеан. – Ты даёшь деньги уроду, а своему брату нет?       – Квазимодо в отличии от тебя работает, – возразил архидьякон.       – Ладно, скажи своему чучелу выйти, я пришёл просить совета.       Горбатый вышел. Жеан неуверенно заговорил.       – Меня мой друг капитан Феб, ты его знаешь, попросил спросить. Есть ли у тебя мази... что делать... если атакую вши на интимных местах? Друг говорит, у него между ног в волосах ползают звери... ужасно болит и чешется член, укусы...       – Снимай штаны, показывай своего друга Феба, – грубо прервал его архидьякон.       – Но брат, я не для себя!..       – Я должен понять, что за язвы.       Жеан снял штаны, после осмотра Фролло сказал.       – Всё будет в порядке. Я дам мазь от обычных вшей. Первым делом надо убрать бритвой все волосы между ног.       – Чёрт побери! – возмутился Жеан. – Меня же все девки обсмеют.       – Это будет тебе наукой не связываться со шлюхами.       – Я ни с кем не связывался. Я мирно спал в своей гостинице. Утром я проснулся оттого, что девки сами меня оседлали. Меня тошнило во время действа. Они воспользовались мной, увидев, что я сплю.       – Избавь меня от подробностей.       Вернулся Квазимодо с метлой и начал убирать паутину по углам кельи.       – Как тебе повезло, что ты урод, – сказал ему Жеан. – Тебя никто никогда не изнасилует, как меня. Женские дырки – это ужасно, они похожи на гигантский ненасытный рот и готовы проглотить тебя целиком. Захочешь вытащить – не вытащишь. Она сожмёт твой хвостик и тебя не отпустит. Может держать тебя в плену несколько дней. Тебе повезло, что ты этого не узнаешь. А перед нормальными мужчинами всегда стоит риск. Не знаешь, женщина перед тобой или ведьма. У ведьм соски на ляшках, а в дырках есть зубы. Собьёшь паутину и заходишь внутрь, где кроме зубов водятся ракушки, скорпионы и змеи. Меня за член немного покусали.       Горбатый ответил:       – Жеан, продолжай.       Архидьякон прервал:       – Жеан, Квазимодо не нужны эти знания.       – Брат, урод не знает жизни! Он не знает, насколько он счастлив, что он урод. Не даром же служители церкви рекомендуют мужчинам привязывать женщин к кровати. Они сначала проверяют их на предмет наличия зубов.       – Да? – поинтересовался Клод.