Подлец Нотр-Дама

      Клод долго искал Эсмеральду, бродил по галереям. Он был очень грустным.       Неожиданно она сама к нему подошла. Собралась с духом (всё таки она его побаивалась) и спросила:       – Зачем ты убил мою мать?       Он ожидал чего угодно, только не такого вопроса.       – Что за шуткa? – спросил Клод.       – Ты убил мою мать. Её звали Жакетта Шатфлери. Теперь живи с этим.       – Кто тебе это сказал?       – Тот, кого ты много лет назад подставил в убийстве моей матери. Его имя Клопен.       Гнев нарастал в душе Клода. Теперь он вспомнил черты лица молодого цыгана и понял, что грязный нищий – это он же.       – И ты ему поверила? – спросил он. Эсмеральда вздрогнула от его интонации голоса, заставлявшей её усомниться во всём.       – Жакетте было 16 лет, у неё не было детей. Он сам её убил и понёс заслуженное наказание.       – Я не знаю, кому верить.       – Ты поверила ему. Ты не пересказала мне его ложь в тот же день. Ты думаешь обо мне настолько плохо? Не знал. Ты извращённо упивалась моими страданиями, а я не знал, в чём моя вина.       – Нет, всё не так!       Клод взбешённый ушёл.       – А я пытался играть в благородство. Я не хотел грязным и самым лёгким способом добиться для неё помилования – через постель принцессы. Она считает меня худшим человеком. Может стоит действительно поступить, как подлец? Может стоит испробовать королевское мясо? В мире слишком много подлецов, пора и мне будить в себе подлеца, – думал он.       €£¥₽       Утром Клод своей немного тяжёлой походкой и, задумчиво опустив голову, отправился на выход из залы Собора.       – О-o, мой кабанчик, – не отрывая от него влюблённых глаз, произнесла Фалурдель.       Клод повернулся с вопросительным взглядом, не понимая, к чему старая женщина это произнесла и кому.       – Простите? – переспросил он.       – Надеюсь, вы на меня не в обиде, я вас не узнала вчера... я такая глупая. но и вы должны понять честную женщину... вы слишком вспыльчивый, ха-ха, и торопите события...       Клод ушёл уже далеко, не вникая в медленную речь старухи.       – О-o, мой кабанчик, – смотрела ему вслед Фалурдель. – Я сильно его оскорбила. Он хочет меня наказать. Ах! Или испытать.