Подлец Нотр-Дама

Опять к событиям в тюрьме. Вернёмся в начало прошедшего дня. Клод говорил себе, что должен действовать, только ничего не приходило на ум. Ни малейшей идеи. До этого он попытался купить стражника несуществующим кладом, который спрятал в стенах университета, — ничего из этого не вышло. Он вцепился руками в свои волосы и бился головой о железную решётку, пока ему не стало совсем дурно. «Думай, думай, о, Господи! Она проснётся в гробу под землёй, это будет ужасно. Это ещё не свершилось. Какие проклятия она будет выкрикивать в мой адрес, как она будет меня ненавидеть, медленно умирая. Несчастный я, мне лучше умереть прямо сейчас и уйти в другой мир, чем думать о её ненависти. Где бы достать нож? Хотя бы осколок стекла?» Он видимо уснул. Он чувствовал своё присутствие в городе. Что-то говорило, что это не его город. Видение из другой реальности? Он увидел себя самого. Было около пяти утра, цыганка стояла под виселицей с петлёй на шее. Значит всё-таки виселица... эта смерть лучше той, что он ей устроил. Подлый сброд собираося смотреть представление. Палач резким движением выбил из-под ног девушки скамейку. Клод видел себя на стоящим крыше Собора и хохочущим. — Это не я, это не я, — в отвращении пятился Клод. — ... который смеётся над её смертью, нет, это не я. А если и я... другим я стану, другим... Он проснулся, он опять был в тюрьме. Не было ни других узников, ни его брата. Сквозь дурноту он увидел девушку в белом, свет проникал через её одежду, словно в этом подземелье было окно. Эсмеральда улыбалась, она опустилась возле него и утёрла кровь с виска. Коснулась холодной рукой его горячего лба. — О! Жалкий побитый, — сказала она улыбаясь. — Ещё, — попросил Клод, прося ещё прикосновения её руки. — Довольно. Ещё привыкнешь. Она встала и протянула ему руку: — Пойдём, мой дорогой. Он почти взял её за руку, когда увидел, что её яркий образ темнеет и превращается в тени летучих мышей, которые разлетаются. — Не уходи, не уходи, — просил он видение, девушка исчезла. Возвращение в злую реальность было ударом. Она проснётся под землёй, никто не услышит её криков, её проклятия ждут его голову. Лучезарный образ цыганки исчез, вместо него появился стражник. Он встряхнул пленника и приказал последовать за ним в камеру допросов. Клод последовал. *** Клод ожидал увидеть снова своих обвинителей. Сильной неожиданностью было увидеть в камере пыток знатную женщину, ожидавшую его стоя к двери спиной. — Принцесса? — удивлённо проговорил он. Действительно, это была принцесса, она была одета в неброскую серую одежду — дама скрывала своё происхождение и явилась к нему тайно. — Ах! — повернулась Анна де Божё. — Отец мой, мне так жаль, так жаль... я знаю, чьих рук это дело. Епископ, его свора, герцог, феодалы, прочие шакалы, они были в числе предателей. И теперь они арестовывают невиновных. Папаша это знает и позволяет им это, боюсь у него старческое слабоумие. Клод понял, что принцесса — его единственный шанс уйти отсюда. Он бросился к ней, упал на колени и схватил её руки. Приклалывая их ко лбу он проговаривал, сам себе удивляясь: — Моя судьба не злая, перед казнью я увидел солнце своей жизни. Мой конец будет не так страшен. Он ожидал, что она скажет, что он неправ и она поможет подстоить ему побег. — Мне очень жаль, — плакала она. — Я понятия не имею, что задумал мой отец. Меня окружают одни враги, а король не хочет действовать по моим советам, хоть всё, что я говорю правильно и он согласен с этим... ах! — Помогите мне, — в наглую вставил Клод. — Пожалейте! Спасите мою любовь! Он наступал на женщину, вогнав её в угол сжал в бешеных объятиях. Она вскрикнула. — Я пришла выговориться, пришла за советом, как нам поступить, а вы распускаете руки, святой отец! Мои игры в любовь с вами были всего лишь шуткой. Но сейчас дело не для шуток! Я не люблю вас. Я люблю подлого герцога, которого должна только опасаться, моего смертельного врага. — Зачем же вы пришли? — удивился Клод. — Я пришла обратиться к вашей совести! Ни перед какими пытками не называйте моего имени и возможную связь со мной. Я должна стать королевой-регентом после смерти отца, моя репутация должна быть чистой. Ни единого пятна, иначе мой враг, желаюший сесть на трон, использует это против меня. Не вступайте в сговоры с моими врагами, они будут обещать вам золотые горы и даже спасение. Будьте верны моей любви. Я же за это обещаю, что после казни вы будете похоронены на освящённой земле, а не безбожно висеть несколько месяцев. На этом у меня всё. Я пошла? Клод тихо бесился внутри. — Я готов любить вас на расстоянии, —говорил он и суровое выражение его лица составляло контаст с мягким тоном его голоса. — Пусть вы не любите меня, я буду любить всю жизнь. Молча. Втайне. Зная своё место и никогда, ни на что не надеясь. И только вам решать, как долго будет длиться моя жизнь и с ней любовь. — Гм!.. мужчины говорят про любовь, когда им это выгодно, — строго осекла его принцесса. Архидьякон не сдался: — Конечно. Любовь не может быть не жадной. И не требовать любить в ответ так же. Анна взглянула на него с состраданием, потом захохотала: — Ай молодец! Какой талант пропадает. О да, извиняйте моё вступление. Будет ли вам известно, что сейчас в это время происходит казнь цирюльника моего отца-короля Оливье ле Дена? Отец очень любил его, возвысил его, для нашего величества было ударом узнать, что он был в числе тех, кто хотел его зарезать в парадной зале. В придачу, при обыске его дома, открылось, что он был тем самым серийным убийцей, которого в народе называли монахом-привидением. На его счету более сотни жертв. Метра Оливье посадили в самый нижний каменный мешок этой подземной тюрьмы. Камера номер 666. Сегодня ночью свой человек подал ему записку о том, что король из великой любви к нему дарит ему помилование. Но не официальное, это не в стиле короля дарить помилование предателю. С разрешения короля он может сбежать. Надо снять несколько плит с пола и будет счастье. Тоннель. Так метр Оливье и пошёл по длинному извилистому тоннелю и пришёл... на Гревскуб площадь. Это надо было видеть: сбрасывает верхнюю плиту над своей головой и вылезает на свет. А там его все и ждали, чтобы начать казнь. Так подшутил мой отец. Но если сегодня ночью сбежите вы, площадь будет темна и пуста. В этой тюрьме есть мой лазутчик. Год назад когда я гуляла по городу, я пожалела чумазого мальчика-цыгана и велела его накормить. Мне стало смертельно жаль бездомного ребёнка, поэтому я приказала тюремщику предоставить ему убежище в тюрьме. Его зовут Эсташ, он ночует здесь и может выходить в город когда захочет. Он уже мне доложил, что по моему приказу ловкостью рук стянул у тюремщика связку ключей и сделал на куске мыла слепок ключа вашей камеры. Сейчас он отправился к кузнецу. Если пойдёт как надо, к ночи ключ будет. Мальчишка найдёт способ его незаметно вам передать. На этом моё участие оканчивается, удастся вам сбежать или нет — дело исключительно ваше. Помните, камера 666. Если попадётесь, поклянитесь, что не выдадите меня, — Анна потупилась: — Мне правда очень жаль, что наше свидание, которое назначалось на сегодняшний вечер, не сострится... Но нет! Мы больше никогда не пересечёмся в этой жизни, мне моя репутация дороже. За мной будут следить. Архидьякон поцеловал ей руку: — Клянусь, я буду до конца жизни вас благодарить! Кокетка усмехнулась. Подобрав юбки, она пошла прочь.