Подлец Нотр-Дама

Мальчишка-цыган Эсташ шустро мыл пол в тюрьме, что-то напевая, возил мокрой тряпкой и таскал за собой полное железное ведро. Архидьякон подготовленно сидел спиной к решётке и выжидал контакта с ним. Он скрещивал пальцы на удачу, веки его были опущены, его сердце отчаянно колотилось. Один из узников возмущённо завыл: — Зачем мыть пол в подземелье, если и так сыро? — Вопросы не ко мне, мне сказали мыть, я мою, — ответил мальчишка. Подходя к камере наших героев, он также возил мокрой тряпкой и клацнул языком. Клод понял, что это знак. — Парень, ты плохо отжимаешь, — зло сказал священник, протянув руку снизу из-под решётки, он забрал к себе тряпку. — Кто так отжимает? Я тебя спрашиваю. Что, силы нету? — Ключ, завёрнутый в тряпку, незаметно очутился в его левом кармане. Архидьякон сердито отжал тряпку и вернул мальчишке. — На, забирай! — Что тут происходит? — возмутился разъярённый стражник, явившийся неизвестно откуда. — Разговаривать с узниками запрещено! Убирайся вон отсюда, ублюдок! — Я не разговаривал, господин. Я сейчас домою пол и уйду. Стражник со злостью пнул ногой ведро и оно разлилось. Священник с остальными узниками немедленно встал, чтобы не быть до конца мокрым. Надзиратель продолжал хватать за ухо ребёнка и орать: — На уборку тебе давалось дневное время, оно давно ушло! Бездельник! Цыганский ублюдок! Убирайся отсюда, иначе прибью! Слишком долго я тебя терплю! Как только цыганёнок свободился от тисков, он схватил тряпку и ведро и живо сбежал. Пришло время кормёжки. Всем наливали похлёбку в грязные миски, которые заключённые выставляли через свои решётки на пол вдоль коридора. Во время трапезы Клод осторожно подполз к уху брата. — Жеан, скрой радость, которую услышишь, — шептал он. — Сегодня мы сбежим, у меня есть ключ, только не спрашивай откуда. — Э-э, о чём вы там шепчетесь? Говори вслух, чтобы мы тоже слышали, — пищал прыщавый полусумасшедший. — У меня чешется в заду, скорее всего от местной еды, а братец Клод заметил, что это всего лишь навсего глисты, — ответил Жеан. Клод скрестил пальцы на удачу: — Не те черви, что являются червями, которых мы едим. Черви — это те, что поедают нас. Бродяги омерзительно выплюнули похлёбку со своих чёрных ртов. Братья отстранились друг от друга. Жеан понемногу догадывался, что их побегу помогает мальчуган. Через время он спросил у Клода: — А как быть с этими? — указал он на соседей по камере. — Они могут нам помешать. — Дождёмся времени, когда все уснут. Надеюсь, мы вдвоём сбежим тихо. Мы отправимся в темницу, из которой есть секретный ход. — Ты думаешь, мы можем сбежать тихо? Ты разве не слышал, как скрепит эта дверь? Проснутся не только наши соседи, но и узники соседних темниц. Они поднимут сатанинский вой, нас быстро поймают. Конечно, если у тебя нет ключей от всех камер. — Боже, помоги нам, — прошептал архидьякон. **** Гренгуар был очень недоволен. Он хотел подбить бродяг на ограбление Собора, повод был как нельзя кстати — освобождение Эсмеральды (поэт не был в курсе последних событий). — Попы издали указ нарушить право на убежище, чтобы казнить невиновную девушку! Если церковь неприкосновенна, то неприкосновенна и эта девка. Если же церковь не неприкосновенна... — Если ударили в одну щеку, подставь правую, подставь, бла, бла, бла... — передразнил кто-то монотонную неубедительную речь поэта. Все засмеялись. Гренгуар был недоволен. — Если церковь не неприкосновенна, то её можно грабить, — продолжил Гренгуар. Клопен аккуратно что-то заложил на дно своей бочки, уселся на неё и резко присёк товарища бродяг: — Пьер, перестань голосить! Ты заигрался в бабу. Никто не будет воплощать в реальность твои эмоциональные идеи. Сквозь смешки до поэта дошло, что его не слушают из-за того, что он выступал в женском наряде. Также от взгляда поэта не ускользнуло, что главать бродяг необычно тщательно запрятывал нечто в свою бочку. «Никак там прячет награбленное добро. Значит, сам стал богатым и другим не даёт заработать. Я припомню это и когда-нибудь использую против него», — подумал он, многозначительно поклонился и пошёл прочь со Двора Чудес. Вечерело. Гренгуар успел прийти к себе и переодеться в платье цыганки. Каждый вечер в это воемя он танцевал у костра, собирая любопытный народ. Сегодня не исключение — он хотел заработать. Надеялся сбавить неприятное чувство, которое оставило у него неудавшееся совешание у бродяг. На улице Гренгуара кто-то схватил за локоть. — Красотка, ну, наконец-то! Я так давно хотел с тобой познакомиться. В лицо поэту смотрела самодовольная морда тюремщика. — Мужчина, пустите меня, я спешу, — ответил Гренгуар. — Меня Гиймом зовут, а тебя как? Эсмеральда, я правильно запомнил? Будь со мной поласковее, — говорил герой-любовник, пододвигаясь к нему всё ближе. — Морда ломом, звать Гийомом! Руки убрал! — Извини, красотка, я не хотел тебя обидеть. — У тебя это плохо получается. — Я исправлю свою вину. Хочешь я тебе дам пососать — у меня леденец есть в кармане, хочешь? — Фу! — Гренгуар скривил нос окончательно. Тюремщик дал знак своим друзьям-стражникам и мужланы потянули добычу с собой, поэт кричал, на каком основании его(её) задерживают, звал на помощь, — никто не пришёл. Тюремщик повёл его в тюрьму. — По какому праву ты привёл меня сюда против моей воли? — Прости, милашка, я парень простой, немного грубоватый. В этом подземелье я живу один среди узников. Это и моя тюрьма тоже, света белого не вижу. Но о тебе наслышан, давно хотел познакомиться. Я не знаю, о чём с девушками разговаривать, поэтому спрашивай, что тебя во мне интересует, только быстро. Я человек занятой, у меня нет времени на ненужное общение и пафосные, фальшивые слова любви. Давай сразу к делу, всё равно к этому идёт — стань рачком и покажи попку. — Ой, ой, я так не могу. Тут же люди смотрят, — потупил глазки Гренгуар. — Какие люди? Это узники, сброд. Сейчас я отыщу нам свободную комнатку для утех. — А стражники, охранники? — Пищал поэт. — Стражников парней четыре, ты их видела, они пошли по делам, я их отпустил. Они пошли искать клиентов и свой заработок. Ну, ты поняла, находятся желающие, которые хотят за деньги пощупать узниц. Они будут делать своё дело, мы своё. Поэт возмутился ещё раз: — Это же незаконно! Они сутенёры! — Молчи, иначе я тебя клиентам покажу. Если ты им понравишься больше узниц, я им тебя уступлю. Что? Что побледнела? — тюремщик хохотал.— Я пошутил. Будь умницей. *** Тем временем Фролло надумывал использовать маленький ключ. Соседи по камере спали. — Давай, решайся, — шептал Жеан. — Стражник давно не проходил, — с опаской ответил Клод. — Это же хорошо. В коридоре пусто, как нельзя лучше. — А если он сейчас идёт обратно? Священник вздонул, осторожно вытянул руку из-за решётки и направил ключ к замку. Жеан волновался, наблюдая мучительно-долго длившиеся минуты. Клоду пришла на ум мысль, что Эсмеральда уже проснулась под землёй, что она уже проклинает его. Ключ упал на пол. Жеан без слов выругался, на этот раз обрабатывать замок взялся он. Ключ после нескольких попыток удалось повернуть. — Удалось, — счастливо шептал Жеан. Он слегка попробовал открыть дверь, начался скрип. Клод перекрестился. Узник-сосед замычал, но не проснулся. — О да, мы всех разбудим, — подавленно пробормотал священник. Неожиданно внимание двух борствующих братьев привлекли крики. — Что вы делаете? — кричал за десятерых Гренгуар, одетый в женское платье. — Неужели и у тебя завышенные требования? Где вы такие только берётесь? Принца хочешь, богатого мужика? Я настоящий! Это вы бабы не цените настоящих чувств, вам надо чтобы и принц, и в уши лил всякую чушь, и красавец. А я парень простой, самый простой из всех простых, какие только бывают. И надеюсь, ты нормальная баба, без короны. Не разочаровывай меня. Раздвигай ножки, я сказал! О, какие волосатые, но я же молчу. Тот кто по настоящему хорошо к вам относится, много не болтает. Настояшего мужчину определяют действия, а не слова. Умная женщина это понимает и может в добавок хорошо заработать. Я тебе после заплачу! — Ну, мужик, ты меня достал! Было очень весело, — проговорил Гренгуар и ударил его голову своей головой. — А ты сильная малышка! — изумился тюремщик и упал. Проснувшиеся заключённые хохотали. — Молчать, сброд! Оставлю без еды! Раздался ужасный скрип. Тюремщик подскочил и увидел перед собой архидьякона, который стоял перед открытой дверью своей камеры. Вопрос «Каким образом вы открыли дверь?» застыл у тюремщика на губах, так как стоявший позади него Гренгуар огрел его туфлёй по голове. Разозлённый мужик хотел разделаться с «нахальной девицей», но поэту на помощь явились Фролло с братом. Тюремщика бросили в камеру и защёлкнули замок. — В моей новой пьесе у Баха будет характер, как у него, — улыбался Гренгуар. Узники, находившиеся в одной камере с братьями, побежали на выход. Остальные заключённые подняли волну крика, чтобы их тоже освободили. Ключей на всех не было. Жеан встревоженно твердил: — Надо удирать, сейчас на крики явится стража. — Если бежать на выход, мы как раз и встретимся со стражей, бежим в самый низ к тайной камере! — ответил Клод. Беглецы направились вниз по чёрным коридорам. Жеан украл со стены один из факелов, Гренгуар снял парик и спрятал себе под мышку. Заключённые издевательски орали им вслед и в помощь страже: — Стража! Стража! Они тут! Подземные коридоры становились всё более и более узкими. Беглецы искали нужную камеру. С трудом нашли нужное число 666. Это оказался каменный мешок. Понадобилось немного времени, чтобы додуматься, какую из каменных плит надо поднять. Нужную плитку, которая шаталась, нашёл Гренгуар. Время, к счастью, играло в пользу беглецов – их ещё никто не искал. Им удалось найти туннель и выбраться наружу. Площадь была пуста и безлюдна. **** Беглецы попрощались с поэтом. — Хвала Господу, нам удалось! Какое приключение, я счасtлив, – восклицал драматург. — Я вытаскивать вас не собирался, я только гулял ночью по городу и вот... ну, пока! Гренгуар попрощался и ушёл. — Это и есть твоя Эсмеральда? — поинтересовался Жеан, глядя вслед удаляющемуся. — Нет, это Пьер Гренгуар, — серьёзно ответил архидьякон. — Хвала богам Олимпа, я уже испугался. Фролло приказал брату немедленно отправляться за город, сам же собрался отправиться на кладбище. Жеан возразил, он пожелал пойти с ним и помочь ему, архидьякон его предложение отверг. — Я не могу рисковать, чтобы ты из-за меня попался. Я не хочу впутывать тебя в это! Придя на кладбище, было самое время схватиться за голову. Откуда он узнает, где её могила? Об этом раньше не подумал. «Жди меня, жди меня, ещё немного и я приду», — шептал он в поисках ответа. Ответ показался не за горами. Прячась за одной из могильных плит Фролло увидел деловито направлявшегося куда-то Квазимодо. — Прекрасно, негодяй, ты вовремя, — прошептал Клод.