Прикасаясь к прошлому

      Сойдя с поезда на вокзале Сент-Панкрас, Азирафель побрел по центральным улочкам Лондона, направляясь в никуда.       Раньше он с неподдельной радостью в глазах гулял по британской столице, иногда останавливаясь у достопримечательностей и восхищаясь местными видами. С удовольствием наблюдал за уличными музыкантами и подпевал им. Но сейчас… его окружал тусклый мир и каждый человек идущий на встречу не казался милым и приветливым. Азирафель впервые в жизни видел перед собой врагов, готовых в любой момент сцапать его и вернуть домой. Так он ощущал страх. Шел, воровато оглядываясь и почти не дыша.       Мальчик не знал, подаст ли Гавриил в розыск или махнёт рукой на своего неправильного сына, но решил всё же быть осторожным и в лишний раз не светиться. Поэтому, первым делом он отключил телефон, чтобы его невозможно было отследить по звонку и купил черные очки в магазинчике с разными аксессуарами.       Хорошо было бы заменить броскую куртку с золотой вышивкой и обувь, но Азирафель не мог допустить безрассудной траты денег. С такими ненавязчивыми мыслями о смене имиджа, подросток пришел в Сент-Джеймский парк.       Словно в прошлой жизни он был здесь с Кроули и играл в совершенно глупую, детскую игру. Теплота воспоминаний затопила юношу, но горечь утраченного времени образовала в горле неприятный комок.       Азирафель сел на лавочку и посмотрел по сторонам. В такую рань парк был пуст, можно было спокойно поразмышлять на тему дальнейших действий. Конечно, стоило обзавестись каким-то жильём. Но он понятия не имел, как это сделать. В отеле непременно попросят документы, а интернет был ему пока не доступен. Юноша устало прикрыл глаза и провел ладонью по лицу.       — Я в полном дерьме… — пробормотал с отчаянием и подтянул колени к груди, занимая больше места на скамейке.       Прошло несколько часов, прежде чем подросток покинул парк. Ему пришла в голову идея купить газету и попытать счастья на страничках с объявлениями. А после, решил заглянуть в кафе. Ведь он не ел уже четыре дня, отчего чувствовал себя очень слабым.       И вот, сидя за дальним столиком в маленькой, уютной закусочной, светловолосый парнишка в ожидании обеда листал газету.       — Компенсация за травмы… Ремонт компьютеров… Широкий спектр бухгалтерских услуг… — Тихонько зачитывал Азирафель, — Боже, неужели ничего… О! Сдаётся дом в Ньюкасл… нет, тоже не то.       Официант принес заказ, который состоял из лукового супа, чая и кусочка лимонного пирога. Желудок предательски заурчал, когда Азирафель втянул носом запах еды и потребовал незамедлительно приступить к трапезе. Впервые за последние дни, подросток испытал дикий голод.       Находясь вдали от отца, он перестал чувствовать гнетущее, тянущее чувство безысходности. Он в Лондоне. Ему не составит труда найти Кроули. Нужно лишь раздобыть новую сим-карту и жильё, с которым пока были проблемы. Но может, после утоления голода, который занимал половину мыслей, решение придет само?       Решительно притянув тарелку с супом, Азирафель разрешил себе ненадолго расслабиться. Он так долго находился в напряжении, он так устал…       Луковый суп исчез за минуту. А вот чай и кусочек пирога подросток решил растянуть и вновь принялся за чтиво.       Объявлений хоть и было много, но ничего из того, что ему действительно бы подошло. В итоге, он с разочарованием сложил бумажное приобретение, тяжело вздыхая.       Идея о побеге казалась смелой и правильной. Вчера. Но сейчас, сидя за столиком в закусочной, бросая опасливые взгляды на окна и дверь, мальчик думал, что всё не так просто. Всю жизнь он жил на широкую ногу, а теперь кажется придется выживать.       — Ищите работу? — Поинтересовался проходящий мимо официант, который некоторое время с интересом наблюдал за посетителем. От его глаз не укрылись окровавленные бинты и пластыри на лице. Очевидно, парень попал в беду, но за мнимым спокойствием пытается скрыть проблему.       — Ох, — выдохнул Азирафель не ожидавший вопроса. — Озабочен поиском жилья, но условия и цены мне не подходят…       Официант забрал пустую тарелку и задумался.       — В двух кварталах отсюда есть хостел. Обслуживание не самое лучшее, зато есть бесплатный wi-fi и в оплату включен завтрак.       — Звучит прекрасно. — Азирафель приподнял уголки губ, но глаза его оставались холодны. С какой стати этот парнишка ему помогает, интересуется? Тот, словно почувствовал смятение светловолосого, улыбнулся в ответ и сказал:       — Не подумайте, что я лезу не в свое дело. Просто вы… выглядите несчастно. А у меня такое хорошее настроение сегодня. Решил помочь. Если не делом, то советом. Да и сначала подумал, что вы ищите работу. А у нас есть вакансия.       Азирафель выдохнул. Странное чувство спокойствия подарили ему эти слова.       — Спасибо. — Только и смог сказать он. Стоило наведаться в хостел, чтобы не остаться ночевать на улице. Но о работе он пока не решался задумываться всерьез. Искать заработок на виду в центре Лондона - дело рискованное.       Официант подмигнул и удалился, а Азирафель принялся за остатки лимонного пирога.       Вскоре, распрощавшись с работником закусочной, он отправился на поиски хостела.       Трёхэтажное, закопченное и обшарпанное здание нашлось не сразу, но всё же настигнув его, Азирафель победно улыбнулся. Его заселили в четырехместный номер, предварительно попросив документы, но юноша, по совету официанта, протянул администратору несколько купюр (скрипя сердцем) и вскоре уже сидел на допотопной кровати с некогда белым постельным бельём.       Пока всё складывалось очень хорошо. В коридоре у окошка Азирафель обнаружил мягкое кресло, журнальный столик, проводной телефон и справочник. Мысленно благодаря Вселенную за возможность действовать, он упал в сидение, растворяясь в мягких подушках и принялся обзванивать лондонские больницы.       Если бы это было так просто… В клинике Святого Томаса очевидно поставили крест на входящих звонках, потому что Азирафель, кусая от нетерпения губы, набирал номер уже в десятый раз. Всё было тщетно! Веллингтон Хоспитал отозвался сразу же, но уставший голос на том конце провода сообщил, что пациент по имени Энтони Кроули у них отсутствует. То же самое юноша услышал от оператора в центральной Лондонской больнице. Бридж Хоспитал, Харли Стрит Клиник и Листер Хоспитал также ответили отказом и в этот момент Азирафель готов был выть волком. Неизвестность и беспокойство разъедало внутренности. Он переживал так сильно, что не находил себе места и с каждым совершенным звонком, терзал телефонный справочник в поисках нового номера.       В какой-то момент он даже грубо выругался и по неосторожности швырнул телефонную трубку на стол, от чего получил презрительный взгляд от администратора и предупреждение о штрафе за порчу имущества.       На этой ноте, Азирафель отклеился от кресла и прошел в номер, решив с утра самому наведаться в те больницы, до которых не смог дозвониться.

***

      Ночью Азирафелю снова снились кошмары. Соседи, заселенные в один с ним номер, недовольно вздыхали, отчего юноша чувствовал себя пристыженным. Он глубоко дышал, стараясь стереть из памяти окровавленного Кроули, распластанного на панели автомобиля. Но воспоминание отзывалось в мозгу яркой вспышкой, навевая головную боль.       Следующие часы в ожидании утра, подросток провел в позе эмбриона, не шевелясь и не беспокоя сон соседей.       Перед завтраком, Азирафель принял душ и снял с себя все бинты и пластыри. А после, накинул рюкзак со всеми пожитками на плечи и отправился пешком по Лондону, выискивая необходимые адреса больниц.       Юноша шел неспешно, отдаваясь всецело душевным терзаниям. Что было бы, если бы… Если бы Гавриил не был столь жесток? Если бы Кроули не ворвался в его жизнь, как гром среди ясного неба? Если бы он отправился в школу-пансионат? Если бы отец одобрил выбор сына? Он никогда не узнает. Потому что всё сложилось по другому и теперь, Азирафель предоставленный сам себе бредёт под мрачным небом в попытках отыскать единственного, кому он нужен.       Приближался полдень, а подросток уже выбился из сил. Он поравнялся с главным входом клиники Святого Томаса - конечным пунктом его путешествия и заметив машину Люцифера, радостно вскрикнул, врываясь в здание.       — Добрый день. — Юноша улыбнулся медсестре в сером халате. — Могу я узнать, в какой палате Энтони Джей Кроули?       — Добрый день, — ответила улыбкой на приветствие девушка. Она что-то посмотрела в компьютере и изменилась в лице. — Могу я узнать, кто вы?       — Я его брат.       — Нам даны особые указания по поводу мистера Кроули. К нему допускается лишь его отец и некий Джон Мастерс.       Азирафель нахмурился. И решил пойти на отчаянный шаг.       — Так это же я. Джон Мастерс!       — Предъявите пожалуйста документы. — Вскинулась медсестра, чувствуя исходящее от юноши волнение.       Азирафель поник и покраснел. Что ж, придётся подождать снаружи кого-то из названных людей и просить разрешение на посещение. Не сказав ни слова больше, он развернулся и пулей вылетел из больницы.       Черт-черт-черт. Глупый Азирафель!       Он занял наблюдательный пост на лавочке. К стыду и волнению примешалось чувство голода. Поблизости расположились кафе и рестораны, истончая соблазнительные ароматы жаренного мяса или хлеба, но не смотря на длительные завывания в желудке, подросток не решался уйти. Сделает шаг в сторону и упустит Люцифера.       Рыжеволосый мужчина вышел наружу спустя пять часов. Он выглядел устало и бледно. Азирафель завидев его, резко соскочил со скамьи и выкрикнул:       — Мистер… Люцифер!       К юноше обратился взор карих глаз, под которыми залегли тени. Мужчина сразу узнал мальчика, только в их последнюю встречу тот явно выглядел получше, посвежее. Люцифер расправил плечи и выжидательно замер.       — Я… Я… — Пролепетал Азирафель. — Я бы очень хотел увидеть Кроули. Я приехал к нему из Тадфилда. Могу я..?       — Боюсь, что в этом нет смысла. Он без сознания. Его подключили к ИВЛ. И… — Рыжеволосый посуровел в лице. — На днях Мастерс рассказал мне кое-что. Скажи-ка, почему они так рвались уехать?       Азирафель опустил глаза, упираясь взглядом в носки черных туфель собеседника. Слова не шли, а стыд прожигал насквозь. Он просунул пальцы под лямки рюкзака, стараясь не выдать волнения.       — Полагаю из-за меня… из-за нас…       — Полагаешь?! А теперь он одной ногой в могиле. — Голос дрогнул и юноша взглянул собеседнику в лицо. — Как думаешь, если мой сын очнётся, на что я очень надеюсь, поблагодарит ли он тебя за случившееся? — Густые брови вопросительно выгнулись. Азирафель сжался под тяжелым взором. Каждое слово, как хлыст по спине. Не получив ответа, мужчина продолжил. — Возвращайся-ка ты домой, малец. Если он очнется и захочет увидеться, то найдёт тебя сам. Я препятствовать не буду. А пока, пусть борется за жизнь.       Не желая более тратить время в пустую, Люцифер направился к машине, не подозревая какие чувства поселил в Азирафеле. В юноше зародилось сомнение. Вдруг, Кроули возненавидит его, когда очнётся? Когда узнает о смерти матери? Он не простит…       Что Азирафель может дать Кроули? Его любовь не вернёт Мишель из царства мёртвых. Его любовь не залечит раны и не вытянет Энтони из комы. Его любовь принесла слишком много страданий и не стоит того, чтобы за неё боролись.       Подросток не заметил, как слезы хлынули из глаз. Обида от услышанного и собственные умозаключения были равны падению. Он падал быстро, так быстро, что начинало тошнить. Он смотрел в бездну отчаяния и позволял утягивать себя в воронку ненависти ко всему миру. Он был одинок, жалок и потерян.       Ноги понесли его к автобусной остановке. Хотелось вернуться в хостел и забраться под одеяло. Обнять подушку, залить её слезами и забыться в тревожном сне. Также ему хотелось потеряться или вовсе умереть. Лишь бы не ощущать ничего. Сердце было не способно вынести всего происходящего. А его жизнь напоминает теперь кошмар наяву.       С остекленевшим взглядом Азирафель дошел до остановки. Он сел на лавочку, залез в рюкзак, чтобы отсчитать деньги за проезд и застыл. Внутренний кармашек был раскрыт и пуст. Юноша обшарил остальные отделения рюкзака. Пальцы натыкались на ткань одежды, документы, бутылку скотча, но денег нигде не было. Как и телефона.       Подросток застонал в отчаянии и сжал зубы. У него была только одна догадка: кто-то обокрал его в хостеле, пока он принимал душ.       Теперь он не просто одинок, жалок и потерян. А ещё беден, бездомен и жутко голоден. Очень зол и злость эта перерастала в гнев.       Азирафель вскочил с лавочки и силой пнул ногой камень, потревожив при этом голубей. Хотелось кричать. Хотелось крушить. Хотелось припасть к земле и плакать так долго, пока сознание не покинет его.       Смысла оставаться на автобусной остановке не было. Азирафель пошел вперед по дорожке, пряча лицо в ворот куртки. Ноябрь был таким же жестоким как и жизнь. Он бросал в лицо опавшие листья, посмеивался над превратностью судьбы и уносился прочь забирая с собой веру в лучшее. Какая ирония… Надежда, обещавшая быть с Азирафелем до конца, умерла первой.

***

      Юноша обнаружил себя под окнами какого-то шумного заведения с полупустой бутылкой шотландского виски. Его пальцы окоченели. В волосах застряли сухие веточки и листики. Пьяный взгляд не отрываясь смотрел в стенку напротив. Сидя на холодной земле, замерзая, Азирафелю было уже всё равно… Он чувствовал себя растоптанным. Все негативные эмоции оголились и безобразно уродовали душу и сердце, которое дёргалось в агонии.       Виски не обжигал язык. Он стал безвкусным, словно это не алкоголь вовсе, а вода. Холодная вода из под крана в зимнюю пору. Виски дарил забвение и Азирафель расстроился, когда бутылка опустела.       Он откинул голову назад, прикрывая глаза, погружаясь в сон. Он умрёт этой ночью от холода, как собака. Он умрёт, так и не узнав, пришел ли Кроули в себя после комы…       Путанные мысли прервали мужские голоса. Кто-то вышел через запасной вход заведения. Азирафель не мог, даже не старался разглядеть мужчин. Подросток погружался в небытие и последнее, что он помнил, был звук удара. Это бутылка упала, разбиваясь об асфальт. А затем руки потянувшие его наверх, несомненно были руками смерти.

***

      — Эй, пацан, просыпайся.       Кто-то тронул Азирафеля за плечо. Он резко дёрнулся и открыл глаза.       Юноша лежал на кожаном диване, под белым, шерстяным пледом. Комната, косившая под офис не напоминала ни рай, ни ад, поэтому Азирафель пришел к выводу, что склонившийся над ним мужчина не позволил подростку покинуть этот мир.       Человек, смотрящий на него, был старше раза в три. Одет в черный свитер и того же цвета джинсы. В зубах медленно тлела сигарета. Азирафель никогда прежде не видел его. Резкие черты лица с глубоко посаженными глазами немного пугали.       — Ита-ак, — протянул он и сел в кресло напротив. — Кто же ты, самоубийца?       — Как я тут оказался? — Азирафель приподнялся на локтях и потер глаза. Похмелье ударило в голову. Боль, мощной волной, распространилась от затылка ко лбу.       — Я привел. Ты чуть не замерз там насмерть. Жить тебе надоело?       — Да. — Просто ответил юноша и завалился обратно, не в силах держать себя в руках.       Мужчина посмотрел в пустые глаза и нахмурился. Он за свою долгую жизнь много повидал, но такую отрешенность и нежелание жить видел впервые. Что-то всколыхнулось внутри. Ему стало жаль мальчика. Что такого могло произойти, что паренёк решил замёрзнуть насмерть?       — Как тебя зовут? — Спросил для проформы. Несколько часов назад мужчина позволил себе покопаться в рюкзаке юноши. Он сразу понял, что тот был беглецом. Никто просто так не таскает с собой документы и сменную одежду.       — Можно без имён? — Азирафель покосился на собеседника.       — Но мне же нужно к тебе как-то обращаться?       — Тогда… — Светловолосый задумался, он хотел назвать любое, пришедшее на ум имя, но... он решил навсегда увековечить то, что дал ему Кроули. — Ангел?       — Хм, что ж… Тогда я Смерть.