Что общего между вороном и радугой?

То, что она несколько дней не видела Энид, не помогло ей развеяться. Даже наоборот, стало ещё хуже. Каждый раз, когда она разговаривала с Тайлером, ей хотелось, чтобы это была Энид, а когда он пытался её поцеловать, она не могла не отстраниться. Каждый раз, когда она пыталась затронуть тему их отношений, он отмалчивался или менял направление разговора, полностью игнорируя тему. Они должны были встретиться сегодня вечером, Тайлер сказал, что Уэнсдей, должно быть, просто в стрессе из-за работы, и поэтому она постоянно поднимает эту тему. Но у неё были другие планы. Она собиралась покончить с этим сегодня, за ужином. Пусть это закончится легко. Но, не торопясь собираться, она просто смотрела в зеркало, проводила руками по платью, возилась с длинными рукавами. Единственный раз, когда она его надела, Тайлер сказал, что оно ему не понравилось, впрочем, ему не нравилась почти вся её одежда. Галпин говорил, что она немного скучная, в основном потому, что девяносто процентов её гардероба было чёрным. Оглядывая себя, она думала только о том, как бы это понравилось Энид, как бы она провела пальцами по кружеву и назвала бы её красивой. Не потому, что она чего-то хотела, а потому, что она это и имела в виду. Когда она схватила куртку, что-то в это мгновение просто показалось ей неправильным. Она не могла этого сделать. Эмоции никогда не были её сильной стороной, чёрт возьми, их почти не было до её двадцати лет. Она просто знала, что всё выйдет не так, как она хотела, поскольку Тайлер будет смотреть на неё, когда она скажет ему, что всё кончено. Это прозвучало бы резко, или её лицо было бы слишком пустым, боже, а что, если бы он заплакал? Нет. Так будет проще. Взяв телефон, она нажала на контакт Тайлера и задержала дыхание, когда в трубке раздался гудок. — Эй, Уэнсдей, ты в порядке? — она слышала звук его видеоигры на заднем плане. — Нам нужно поговорить. — Разве это не может подождать? — Уэнсдей начала расхаживать по комнате. — Я приду через час с небольшим, — он должен был быть там через двадцать минут. Очевидно, он был слишком увлечен разговором с друзьями, чтобы обратить внимание на время. — Нет, не может, — вздохнула она, ковыряя свободной рукой кожу вокруг ногтей. — Тайлер, это не работает. Мы не работаем. — Что ты имеешь в виду? — слушая, как прекращаются звуки игры, Уэнсдей могла сказать, что теперь он, наконец, был внимателен к разговору. Прежде чем он снова заговорил, раздался тихий звук удара его контроллера о стол. — Эй, извините, ребята, я скоро вернусь. Глубоко вздохнув, она продолжила. — Нам нужно расстаться, похоже, у меня есть некоторые чувства, с которыми мне нужно разобраться, — её голос слегка сбился в конце. «Чувства» — были одним из способов объяснить это. — Как? Уэнсдей, ладно, я могу помочь, — он не звучал расстроенным, скорее раздражённым. Как будто он ей не верил. — Уэнсдей у меня нет всей ночи, скоро начнутся следующие раунды. — Тайлер, — подумав с секунду, она решила, что так будет лучше. Он заслужил это. — Я встречаюсь кое с кем. По телефону она услышала, как он встал с кресла. — Господи Иисусе, — он сделал глубокий вдох, прежде чем резко спросить: — Кто? Уэнсдей приостановила свой шаг, почти удивлённая вопросом. Оглядываясь назад, она должна была это предвидеть. — Прошу прощения? Тайлер повысил голос, она услышала, как он ударил кулаком по стене. От резкого шума она слегка отшатнулась, на секунду отодвинув телефон от уха. — Кто это? Скажи мне, кто это, чёрт возьми, такой?! — его голос становился всё громче, чем дольше она молчала. — Это Ксавье? Я убью его, этого гребаного… — Это Энид, — быстро произнесла она, слушая, как он вдруг остановился. Сердце замерло в горле от внезапной тишины на линии. — Энид Синклер? — он произнес это в шоке, и она почти слышала, как в его мозгу всё разом засорялось, пока он обрабатывал информацию. — Чёртов тренер? Ты встречаешься с тренером Синклер? — Да, — её голос смягчился, когда она села на кровать, теребя рукой простыни. — Тайлер, я… я думаю, что я лесбиянка. Я прошу прощения, я должна была сказать тебе, когда это началось, я должна была сказать тебе раньше, что я просто… — Боже, Уэнсдей, ты просто не думаешь, да? Для того, кто утверждает, что он такой умный, ты просто идиотка, когда дело доходит до чувств, — отрезал он, и ей стало больно, но она не почувствовала никакого облегчения от того, что всё выплеснулось наружу. Именно поэтому она не могла бы сделать это при личной встрече. Потому что всё, о чем она могла думать, это о том, как приятно было рассказать ему правду. — Итак, я терплю всё твоё странное дерьмо, твою ужасную книгу, твои безумные навязчивые идеи, и что я получаю? Ничего! Нет, вместо этого ты идешь и трахаешь эту сучку, — Уэнсдей пыталась что-то сказать, но ничего не вышло. Всё то время, что она знала Тайлера, он даже не ругался, никогда не говорил ни о ком плохо. Сейчас он как будто был другим человеком. — Знаешь что? Пошла ты нахрен, Уэнсдей! Тайлер бросил трубку, не дождавшись ответа, и она громко вздохнула, когда линия оборвалась. Она старалась не злиться на его комментарии, в конце концов, как она могла злиться? Ведь это она была виновата в том, что всё так получилось. Комментарий по поводу её книги немного задел её, но она знала, что он никогда не читал её, и просто хотел задеть этими словами. Когда она повесила куртку на место, из её кармана выпал скомканный клочок бумаги. Развернув его, она узнала написанное от руки: это был номер Энид. Не давая себе времени на раздумья, она быстро набрала сообщение на телефоне. Руки слегка дрожали, когда она писала его. Может быть, дело было в адреналине от откровенности с Тайлером или в том, что всё произошло слишком быстро, но ей было всё равно. @Уэнсдей: Привет, Синклер, ты свободна? Пять минут, которые потребовались Энид для ответа, показались вечностью, и Уэнсдей в ожидании тревожно теребила большим пальцем собственную ладонь. @Энид: Привет, Уилла, приятно узнать, что ты пишешь, как серийный убийца. Закатив глаза, она читала сообщение, практически слыша голос Энид, но не смогла сдержать лёгкой улыбки, когда пришло следующее сообщение. @Энид: Для тебя я всегда свободна, давай я заеду за тобой? Уэнсдей прикусила губу, отвечая. @Уэнсдей: Ты знаешь мой адрес. @Энид: Буду через 20 минут ♡. Внезапно всё встало на свои места. Это первый раз, когда она увидит Энид почти за неделю, первый раз, когда Тайлер не будет больше иметь значения, первый раз, когда это всё может быть больше, чем секрет. Она быстро стянула с себя платье, меняя простое черное бельё на более красивый комплект: соответствующие подвязки и прозрачные чулки, которые идеально скрывались под её платьем так, что создавалось впечатление, будто на ней были колготки. Возможно, это звучало самонадеянно, но она предпочла бы подготовиться. Руки её поднялись к косам, медленно распутали их и позволили темным волосам рассыпаться по плечам. Уэнсдей никогда не носила волосы распущенными, более того, ненавидела это. Поэтому она собрала их в аккуратный пучок, разгладила все выпавшие волоски и поправила чёлку. Когда в дверь постучали, Уэнсдей пришлось заставить себя не бежать, а медленно спуститься по лестнице. Она сделала глубокий вдох, нащупывая ручку. Открыв дверь, она увидела Энид в розовой куртке, синих джинсах и укороченной белой майке. Её светлые волосы были наполовину завязаны в маленький пучок. Она впервые видела её без спортивной одежды и вообще-то совсем не жаловалась. — Чёрт, я немного не под стать одета, — пошутила Энид, выводя Уэнсдей из транса. Она вышла на улицу, закрыла за собой дверь и заперла её. — Это не имеет значения. Энид жестом указала ей на машину, припаркованную у дома. Она открыла дверь перед Уэнсдей, прежде чем самой сесть за руль. — Куда мы едем? — спросила Энид, доставая ключи, чтобы завести машину. — К тебе. Улыбка расплылась по её лицу, когда Уэнсдей посмотрела на неё. — Это ужасно нахально, профессор Аддамс. — Если это не то, что было в твоей голове, то я приношу свои извинения, — она потянулась к двери, но Энид мягко остановила её за руку. — Я просто шучу, конечно, мы можем поехать ко мне, — Энид подождала, пока она пристегнулась, прежде чем снова положить руки на руль. Между ними царила тишина, поэтому Энид включила радио на малую громкость. Просто чтобы заполнить пространство. Через минуту или около того она решила нарушить тишину. — Ты ведь не наряжалась для меня, Уэнс? — Нет, Синклер, — Уэнсдей продолжила смотреть в окно, наблюдая за деревьями, мелькавшими за ним. — Ты действительно всё ещё не хочешь называть меня Энид? У тебя не было проблем с этим, когда мы разговаривали в прошлый раз, или в позапрошлый, или в позапозапрошлый, — Уэнсдей бросила на неё угрюмый взгляд, заставив её хихикнуть. — Ладно-ладно, так почему? Повернувшись к ней лицом, Уэнсдей пожала плечами. — Я должна была встретиться с Тайлером. — Ох, — голос Энид стал чуть глубже, а в глазах снова появилось то самое выражение. Уэнсдей быстро продолжила. — Вместо этого я рассталась с ним. — О-о-о-о, — она наблюдала за тем, как по губам Энид расползалась улыбка, а затем на секунду повернулась к ней лицом. — Знаешь, я ведь не возражала против того, чтобы быть любовницей, верно? — это заставило Уэнсдей приподнять бровь с выражением «не морочь мне голову», отчего Энид слегка покраснела. — Ну, ладно, это ложь, но ради тебя я бы продолжала это делать. — Я ценю это, но в этом нет необходимости, — Уэнсдей отвернулась, чтобы посмотреть в окно, позволяя звукам поп-музыки, которую слушала Энид, снова заполнить пространство, и изредка оглядываясь на неё, Аддамс видела, что улыбка не сходила с её лица всю дорогу.                      Подъехав к дому, Энид выскочила первой, открыла дверь и помогла Уэнсдей выйти. Идя по дорожке, она оглядывала сад — он был хорош, по траве были разбросаны маленькие маргаритки и тому подобное. Как только они вошли в дом, Энид взяла куртку Уэнсдей и повесила её за дверь. — Принести тебе что-нибудь? Кажется, у меня было красное вино, — спросила Энид, вешая свою куртку следом. Уэнсдей увидела её подтянутые руки. — Было бы неплохо, спасибо, — она проследовала за Энид в гостиную. — Оно не шикарное, думаю, стоило около восьми баксов, — Энид жестом указала на диван, направляясь на кухню. — Устраивайся поудобнее. — Я ценю твою честность, — произнесла Уэнсдей, садясь на диван и оглядывая гостиную Энид. Её дом был довольно красочным и весьма захламленным, почти полной противоположностью дому Уэнсдей: розовый плед на диване, спортивные журналы на кофейном столике, растения на подоконнике, стойка с гирями в углу. Странно, но она действительно была здесь. Энид, вошедшая в комнату, вернула её внимание к настоящему моменту. — Итак, вы с Тайлером? Что случилось? — она протянула Уэнсдей бокал для вина без ножки и села в кресло напротив неё, открывая себе пиво открывашкой, лежавшей на столике. — Я сказала ему правду, — Уэнсдей сделала глоток, избегая того, чтобы взглянуть в глаза Энид. — О том, что я встречаюсь кое с кем и думаю, что я лесбиянка. — Да? — Энид сделала глоток и улыбнулась. — Что дало тебе это понять? Это было в первый, второй или третий раз, когда мы трахались? Уэнсдей закатила глаза, скрестив ноги. Подол её платья слегка приподнялся. — Ты такая вульгарная, Синклер. — Ты даже половины этого ещё не знаешь, Уэнс, — она смотрела за тем, как глаза Энид задержались на обнажённом участке кожи, там где заканчивалась полоса чулок. — Но если серьёзно, ты в порядке? — Да, — кивнула Уэнсдей, снова возвращая внимание Энид к её глазам. — Похоже, я никогда не вернусь во «Флюгер». Жаль, ведь там готовят очень вкусный кофе со льдом, — она откинулась на спинку дивана, слегка раздвинув ноги. — Так это сейчас что-то типа девичника? Ты хочешь говорить о нём всякое дерьмо, да? — Это очень по-детски, Синклер, — снова закатила глаза Уэнсдей, делая еще один глоток вина, и стараясь не заострять своё внимание на том, что оно стоило меньше десяти баксов. — О, пожалуйста, он же чертовски скучный, бьюсь об заклад, он считает соль острой. Уэнсдей тихонько усмехнулась, но попыталась скрыть это рукой. — Энид, я не хочу говорить о нём. — Тогда о чём ты хочешь поговорить? — О тебе. — Обо мне? — удивленно спросила Энид, ставя свою бутылку на боковой столик, после того, как отпила ещё глоток. — Да, ты, кажется, знаешь обо мне так много, а я чувствую, что почти ничего не знаю о тебе, — Уэнсдей слегка откинулась назад. — Расскажи мне о себе, семье, увлечениях, мне нужен синопсис Энид Синклер. И Энид рассказала. Она рассказала Уэнсдей о своих братьях, если быть точнее — о четырёх, причём она была самой младшей из них. О том, что она больше не общалась с родителями и не общалась с тех пор, как окончила колледж и уехала из дома. Она начала заниматься спортом, чтобы проявить себя перед семьёй, думая, что это поможет ей вписаться в компанию братьев. Вместо этого она получила то, что искренне полюбила. Её любимым видом спорта была легкая атлетика, на втором месте — футбол, в колледже она была капитаном обеих команд. Ее любимой исполнительницей была Тейлор Свифт, она любила испанское пиво, всегда хотела завести собаку, но не могла найти подходящее место для животных, и работала официанткой в старших классах, чтобы накопить на колледж. В итоге она все равно получила грант на обучение, так что за эти деньги купила свою первую машину. Примерно через час совместного времяпрепровождения в комнате на минуту воцарилась тишина. Энид заёрзала на своём месте, прежде чем снова заговорить. — Уэнс, это что, встреча ради секса? Уэнсдей выглядела растерянной, допила вино и аккуратно вытерла губы. — Что? Энид пожала плечами, допивая пиво и ставя пустую бутылку на кофейный столик. — Ну, знаешь, типа чтобы переспать, или реабилитироваться. — Если ты этого хочешь, я буду открыта для этого, но не хочу таких связей, — призналась Уэнсдей, ставя свой бокал рядом с бутылкой Энид. — Я хочу, чтобы всё было по-настоящему. — Оу, правда? — Энид наклонилась вперёд, словно бросая вызов этой идее. — Больше никаких интрижек, — Уэнсдей тоже наклонилась вперёд, показывая, что не собиралась отступать, и на секунду опустила глаза к губам Энид. — Я просто хочу тебя, если, конечно, ты меня примешь. — Дай подумать, — Энид прижала палец к подбородку, притворно размышляя, прежде чем рассмеяться и выдавить с легким сарказмом: — Да, блядь, ты, гениальная идиотка, я флиртую с тобой "всего" полгода! Уэнсдей кивнула. — На этот раз я пропущу это замечание мимо ушей, но если ты снова назовешь меня идиоткой, это будет иметь последствия, — того, что её дважды за ночь назвали идиоткой, было более чем достаточно. Энид встала и взяла пустой бокал и бутылку. — Даже не мечтай об этом, cara mia. — Ты это загуглила? — спросила Уэнсдей, наблюдая за тем, как она шла на кухню. — Может быть, — приподняла бровь Энид, когда она остановилась, чтобы посмотреть на неё, и скрестила ноги. Синклер разорвала зрительный контакт между ними и отвела взгляд в сторону. — Да, я хотела показать тебе, что мне не всё равно. — Хм-м-м, — Уэнсдей встала, поблагодарив ботинки на платформе за то, что они облегчили преодоление разницы в росте. — Что-нибудь ещё? — Mon chéri и Mi amada, — щеки Энид начали краснеть, когда Уэнсдей подняла на неё глаза. — Я знаю, что ты безумно умная и говоришь на четырех языках. — Вообще-то, на пяти, — поправила она. Её мама была француженкой и итальянкой, отец — латиноамериканцем, а изучение немецкого в школе означало, что у неё за плечами был широкий спектр языков. — Очаровательно, что ты так постаралась. — Хочешь добавки? — Энид покачала бокалом в руке, и она кивнула в знак подтверждения, проследовав за блондинкой на кухню. Уэнсдей опёрлась спиной о стойку и наблюдала за тем, как Энид наливала вино. — Значит, по-настоящему? — Мне нужно уточнить? — Уэнсдей задала вопрос, когда Энид передала ей стакан, подходя к ней, и заставляя упереться спиной в стойку. — О, пожалуйста, сделай это, — Энид положила свободную руку на бедро Уэнсдей. — Я хочу тебя, — дыхание Энид слегка сбилось, когда она придвинулась ближе, и их тела соприкоснулись, пока она продолжала говорить: — Всю неделю я только о тебе и думала. — Я так хороша? — ухмыльнулась Энид, явно наслаждаясь повышением собственной самооценки. — Дело не только в сексе, Синклер, — призналась Аддамс, делая глоток и ставя бокал на стойку, — Энид, мне кажется, у меня есть к тебе чувства, — через секунду она тихо вздохнула. — Я знаю, что у меня есть к тебе чувства. — Да? — голубые глаза были полны надежды, когда Уэнсдей заглянула в них. Она переместила свои руки на шею Энид. — Да. — Ты позволишь мне провожать тебя до дома? — Энид наклонилась вперед, сокращая между ними расстояние. Её рука легла на щеку Уэнсдей и провела пальцами по едва заметному шраму через бровь, а затем присоединилась к руке, лежащей на бедрах. Аддамс занималась фехтованием в колледже, но ей никогда не нравилось это занятие, и она только заработала несколько шрамов в итоге. Она хотела, чтобы Энид проследила пальцами за каждым из них. — Да. — Можем ли мы перестать прятаться? — их лица медленно приближались друг к другу. Уэнсдей чувствовала запах пива на своих губах. — Да. — Ты будешь моей девушкой? — их губы сомкнулись, и Энид прижалась своим носом к её. — С удовольствием. — Могу я к тебе прикоснуться? — Пожалуйста, — Уэнсдей ненавидела то, как отчаянно это звучало. Но когда Энид подняла её на стойку, она решила, что не против этого, обхватывая её ногами за талию и притянув к себе. Рука Энид сжала её бедро, притягивая ближе для поцелуя. Ладонь Синклер зарылась в её волосы, и она простонала ей в рот, когда та слегка натянула их. Отстранившись, Энид тихонько сказала: — Я ждала этого. — Чего именно? Энид провела рукой по внутренней стороне бедра, осторожно раздвигая чужие ноги. — Чтобы ты принадлежала лишь мне, — её рука медленно подняла ткань вверх, ощущая под кончиками пальцев прозрачную ткань чулок. — Это платье сидит на тебе великолепно. — Я подумала, что тебе понравится, — одна рука Энид остановилась на бедре Уэнсдей, а другой она обвела кружево на вырезе, как она и предполагала. — Это правда, ты выглядишь хорошо буквально во всем, — Энид начала целовать её шею, а рука продолжила свой путь вверх, добираясь до кружевных трусиков, медленно поглаживая ткань, заставляя Уэнсдей начать задыхаться. — Давай я отведу тебя наверх? — Пожалуйста. Энид взяла её за руку, помогла спуститься со стойки и повела к лестнице. Оставив напитки на стойке, они поспешили в спальню. Оказавшись внутри, девушки нетерпеливо сбросили туфли, и Энид притянула её к себе для поцелуя. Рука Уэнсдей пробежалась по футболке Энид, задирая её. Слегка отстранившись, она с придыханием произнесла: — Сними это. — Боже, ты такая горячая, когда властная, — Энид стянула через голову майку и бросила её на пол. Её рука двинулась к выключателю, позволяя Уэнсдей рассмотреть её как следует. Чёрные глаза блуждали по её прессу, линиям загара на плечах, когда её вдруг осенило. Они никогда не видели друг друга обнажёнными. — Ты в порядке? — Энид спросила с ноткой беспокойства в голосе, её руки мягко легли на талию Уэнсдей. — Сними и это, — она положила свои руки поверх рук Энид, направляя их к молнии на её спине. — Повернись, красотка, — нежно прошептала Энид, и Уэнсдей медленно повернулась, чувствуя, как девушка осторожно потянула молнию вниз, целуя открытые участки кожи, пока не достигла нижней части выреза. Уэнсдей стянула рукава, отбрасывая платье на пол, и повернулась к Синклер лицом. У Энид едва не отпала челюсть, когда она все это наконец разглядела целиком. Руки Уэнсдей уперлись ей в бока. — Энид? — Ты… Боже, ты нереальная, — она медленно двинулась к ней, переводя взгляд с её груди на лицо, и потом на бедра. На любую её часть, которую она могла видеть. — Это было для… Уэнсдей взяла её за руки и потянула к себе. — Это было для тебя, — её руки опустились к пуговице на джинсах Энид, и она замерла, словно ожидая разрешения. Получив в ответ кивок, она расстегнула пуговицу, затем молнию и наблюдала за тем, как Энид с нетерпением стянула джинсы, оставшись в спортивном бюстгальтере и боксерах. Уэнсдей закусила губу, беря Энид за руку. Поменявшись местами, она толкнула её на кровать, усаживаясь к ней на колени. Оглядывая её тело, она заметила несколько едва заметных шрамов на её коже. Она знала, что Энид и сейчас была немного безрассудна, но, похоже, это была привычка всей её жизни. Когда она подняла голову, то увидела, как глаза Энид блуждали по ней, изучая её нижнее бельё. Её руки медленно пробежались по бёдрам, задевая прозрачную ткань. — Позволишь мне трахнуть тебя? — Страпоном? — Как захочешь, — Энид коснулась пальцами застежки чёрного лифчика и расстегнула его одной рукой, не разрывая их зрительного контакта, она сняла его и отбросила на пол. Голубые глаза расширились, когда она заметила металлические прутики, проходящие через соски Уэнсдей. — Не может быть, — проводя руками по загорелой коже Уэнсдей, Энид остановилась пальцами под её грудью, — Как давно они у тебя? — С девятнадцати лет. Энид осматривала её лицо: ей сделали только мочки ушей, в которых теперь были маленькие золотые крестики. — А другого пирсинга у тебя нет? Уэнсдей кивнула, пока руки Энид блуждали по её груди. — У меня был пирсинг в носу, когда мне было пятнадцать, но я удалила его, когда начала преподавать, — она наблюдала за тем, как взгляд Энид вернулся к её груди. — Они… такие горячие. — Поэтому я их и сохранила, — она чувствовала, как руки Энид поднимаются по её коже, но глаза не двигались. — У меня есть татуировка, — это заставило Энид снова посмотреть на неё. — Заткнись… Ты серьезно? — Уэнсдей кивнула и положила свою ладонь на руку Энид, чтобы показать татуировку на ребрах. Там был маленький черный ворон. Блондинка нежно провела пальцами по нему, восхищаясь увиденным. — Ты полна загадок, правда, Уилла? — Ты даже не представляешь всего, — она провела кончиками пальцев по щеке Энид, притягивая её к себе для поцелуя. Почувствовав, как Синклер убрала свою руку, чтобы переместить её на ягодицы Аддамс, она отстранилась, чтобы что-то прошептать ей на ухо. — В нижнем ящике, — хрипло ответила блондинка, после чего Уэнсдей встала и наклонилась, чтобы достать из нижнего ящика тумбочки Энид фиолетовый фаллоимитатор с комплектом ремней и смазку. Она передала их в руки Энид наблюдая, как та встала и принялась натягивать на свои бёдра ремни. Уэнсдей села на кровать, пока Энид вставляла игрушку в держащее кольцо, а затем положила смазку на тумбочку. Вернувшись на кровать, она начала располагаться между ног Уэнсдей. Оглянувшись на тумбочку, Аддамс заметила там экземпляр своей книги, явно много раз прочитанный. Энид слегка улыбнулась, проводя пальцами по застёжкам подвязок на чулках Уэнсдей. — Это самая горячая вещь на тебе, Уэнс, но я должна её снять, — у Уэнсдей слегка перехватило дыхание, когда она расстёгивала застежку, медленно спуская подвязку, чтобы отсоединить от нижнего белья. Приподняв бёдра, брюнетка позволила Синклер снять с неё трусики и отбросить в остальную кучу одежды. На ней остались только чулки. Уэнсдей начала задыхаться, когда пальцы блондинки провели по складкам, начав обводить медленными движениями её клитор. — Я скучала по тебе. — Да? Я так и знала, — произнесла Энид со свойственной ей дерзостью, отчего Уэнсдей закатила глаза, прежде чем из её рта вырывался стон. Энид опустилась и начала целовать её грудь, покусывая кожу и оставляя за собой фиолетовые следы. Уэнсдей дернула бёдрами, когда Энид убрала руку. — Т-с-с-с, терпение, Уилла, — потянувшись за лубрикантом, стоящим на тумбочке, Энид начала смазывать игрушку, пока Уэнсдей наблюдала за ней, слегка приоткрыв губы. Уэнсдей ещё больше раздвинула ноги, когда Энид слегка постучала пальцами по внутренней стороне её бедра. Блондинка откинула бутылёк на простыни и вытерла руку, прежде чем переместиться так, чтобы игрушка оказалась у истекающего желанием входа Уэнсдей. — Скажи мне, что ты… — Я хочу этого, — прервала её Уэнсдей, глядя на шокированное выражение лица Энид. — Энид, пожалуйста, трахни меня, — сдерживание, безусловно, было одним из способов выразить её чувства, но оттягивание уже было совсем другим. Энид медленно толкнулась в неё, заставляя Уэнсдей закатить глаза от этого действа. Её руки вцепились в простыни, пока она приспосабливалась к новым ощущениям. — Блять! — Энид прикусила губу, наблюдая за лицом Уэнсдей. — Двигайся, — мягко произнесла она, оглядываясь на Энид, — Я могу это выдержать. Энид медленно начала покачивать бедрами, вцепившись пальцами в бедра Уэнсдей, пока она двигалась. С каждым разом она проникала всё глубже, заставляя Уэнсдей громко стонать, когда та опускалась на игрушку. — Такая хорошая девочка, — Энид наклонилась, положив руки по обе стороны от Уэнсдей, и ускорилась. — Так хорошо меня принимаешь. — Блять, Энид, — простонала она, обхватывая руками шею Энид и целуя её. Она стонала ей в губы, когда игрушка попадала в её точку G. — Боже, я была права, ты выглядишь чертовски красиво, — Энид жадно целовала, спускаясь по её груди, беря в рот один из сосков и обводя языком затвердевший бутон. Рука Уэнсдей забралась в волосы Синклер, слегка потянув их, когда она почувствовала, что её оргазм подбирался всё ближе с каждым новым, ускоряющимся толчком. Энид с влажным хлопком отпустила её сосок, глядя ей в глаза. Уэнсдей задыхалась, когда она меняла угол наклона, каждый раз надавливая прямо на её сладостное место. — Боже, — простонала она, закатывая глаза. Её ногти впились в спину Энид, когда она сжимала игрушку внутренними мышцами. — Энид, я собираюсь… — Кончи для меня, Уэнсдей. Наблюдая за тем, как глаза Энид были прикованы к её лицу, когда она кончала, Уэнсдей густо покраснела. Энид так внимательно смотрела на неё, словно пыталась запомнить, как она выглядела сейчас, каждую веснушку, каждую морщинку, как сходились в исступлении её брови. Уэнсдей не могла удержаться от того, чтобы не царапать уже и так красные следы на спине Энид, когда её настиг оргазм, — они определенно останутся там надолго. Почувствовав, что Энид замедлила темп, она тихонько застонала. Её ноги дрожали, когда она приподнялась на локтях. Она наблюдала за тем, как Энид убирала игрушку, снова возвращая всё обратно в ящик. — Ложись, — резко сказала она, как только смогла перевести дыхание, и села, чтобы Энид могла подойти туда, где она была. — Уэнс, тебе не обязательно… — Я хочу этого. Энид вернулась на кровать, но Уэнсдей первым делом положила руку ей на бедро и начала стягивать боксеры. — Всю неделю я не могла выбросить из своей головы образ тебя на коленях, — поддразнила Энид, стягивая их с себя, пока Уэнсдей не опустилась на колени. Её руки прошлись по спине Энид, чтобы расстегнуть застежку её спортивного бюстгальтера. — Может быть, если ты будешь вести себя хорошо, это повторится. — Так ты тоже думала об этом? — спросила Энид, ложась, когда Уэнсдей медленно раздвинула её ноги и начала целовать живот. — Каждый день, — она поцеловала клитор Энид, слегка улыбаясь тому, как та задохнулась от этого на мгновение. — Как ты и сказала, — руки Энид нашли путь к её волосам и коснулись пучка волос. — Твои волосы выглядят красиво, Уэнс, — Уэнсдей начала вылизывать её складки, глядя на неё сквозь ресницы, пока Энид закусила губу. — Как жаль, что я всё испорчу. Брюнетка начала обводить клитор языком, а руки удерживали бёдра Энид на месте, пока она работала. Кончиками пальцев она ощущала контуры её V-образной линии. Уэнсдей смотрела на неё, пока блондинка наблюдала за ней, приоткрыв губы и издавая тихие стоны каждые несколько секунд, её грудь быстро поднималась и опускалась. Уэнсдей спустилась ниже, обводя пальцами её вход, а затем протолкнулась внутрь, опьянённая громким вздохом и стоном, который издала Энид, откидывая голову назад. Она крепко вцепилась в её волосы. Испортила её пучок. — Хорошая девочка. Уэнсдей не думала, что похвала может так повлиять на неё. Она знала, что умна, знала, что красива, но то, как Энид говорила об этом, делало её слабой. Она никогда не была по-настоящему хорошей, всегда попадала в какие-то неприятности, поэтому то, что девушка, лежавшая под ней, полностью и безраздельно её превозносила, вызывало зависимость. Чувствуя, как бедра Энид начинают напрягаться вокруг её головы, она поняла, что уже близко. У неё перехватило дыхание, когда Уэнсдей вернула своё внимание к её клитору. — Блять, — задыхалась в стоне Энид, кончая на лицо Уэнсдей, и теряя хватку в её волосах, как только оргазм настиг её. Уэнсдей села, облизывая губы, а затем вытерла остатки влаги Энид с её рта тыльной стороной ладони. — Я могла бы привыкнуть к этому, — с трудом отдышавшись, произнесла Энид, когда Уэнсдей встала, схватив с пола свои трусики, и натянув их обратно, прежде чем повернуться лицом к Энид. — Я тоже могла бы? — Уэнсдей протянула Энид боксеры и взяла в руки лифчик, но остановилась, услышав, как Энид прочистила горло. — Ты могла бы… — она судорожно сжимала пальцы, пока Уэнсдей смотрела на неё. — Ты могла бы остаться? — в её голосе звучала уязвимость. Уэнсдей на секунду задумалась, прежде чем кивнуть. — Я останусь, — она наблюдала за тем, как улыбка расплывалась по лицу Энид, когда та встала, натягивая боксеры и направляясь к своему шкафу. Она достала спортивный бюстгальтер, пижамные штаны и майку. — Полагаю, ты не хочешь что-нибудь яркое? — поддразнила Энид, оглядываясь на неё через плечо. — Я могу подобрать что-то белое или черное, — кивнула Энид, доставая белую футболку большого размера. Она искала, что одеть на Уэнсдей снизу. — Это подойдет, — сказала Аддамс, натягивая светлую ткань на обнажённое доселе тело, а затем сняла чулки и положила их рядом с остальной одеждой. Когда Энид повернулась к ней лицом, Уэнсдей заметила, как её взгляд упал ей на грудь: сквозь футболку были видны шарики от её пирсинга. Она дважды щелкнула пальцами, чтобы вернуть внимание Энид к своему лицу, и слегка улыбнулась. — Давай, Уилла, — Синклер взяла её за руку и повела в ванную. Она достала нераспакованную голубую зубную щетку и передала Аддамс. Та лишь закатила глаза, когда открыла её. Энид обхватила талию Уэнсдей свободной рукой, пока они чистили зубы вместе. Это было приятно. — У тебя случайно нет запасной резинки? — спросила Уэнсдей, как только прополоскала рот. Её руки двинулись, чтобы убрать теперь уже абсолютно неаккуратный пучок с волос. Энид завороженно следила за тем, как её волосы падали на плечи мягкими волнами. Она никогда раньше не видела их распущенными. — Да, в аптечке, — Уэнсдей же смотрела, как Энид собирала собственные волосы, а затем взяла с верхней полки резинки и передала их ей. Она быстро провела пальцами по волосам, прежде чем заплести их обратно в две свои обычные косы. Энид внимательно наблюдала за ней всё это время. Когда они вернулись в спальню, Энид забралась под одеяло и ждала Уэнсдей, которая нерешительно застыла рядом с кроватью. — Я могу спать на диване. — Лучше бы ты этого не делала, — Энид откинула одеяло, когда она всё-таки решила забраться внутрь и придвинулась ближе к блондинке, обхватив её руками. Голова Уэнсдей покоилась на её груди, а Энид поглаживала её по спине. — Энид? — мягко произнесла она, чувствуя, как та приостановилась на мгновение. — Хм? Она подняла свои карие глаза, встретившись с голубыми. — Ты мне нравишься. — Ты мне тоже нравишься Уэнсдей, — улыбнулась Энид и поцеловала её в лоб. Голова брюнетки вернулась на грудь, а глаза начали закрываться. В уютных объятиях Энид.