***
День пролетел, как одно мгновение. Работы было много, и она не позволяла погружаться в переживания. За окнами гостиницы начало вечереть, шум торговцев, заполонивших улицы, сменился голосами мужчин и приглушенным смехом продажных женщин. Гостиница находилась в Нижнем Городе – районе удовольствий и развлечений. Днем это место ничем не выделялось, но вечером зажигались яркие фонари, разносилась веселая музыка, появлялись десятки рикш и портшезов, сюда стекалось множество мужчин, на поясе которых красовались раздутые кошели, привлекающие внимание мелких воришек. Первое время после переезда в Виту Мэйлин боялась такого количества людей и звуков, но потом она стала воспринимать это за шум волн и успокоилась. К тому же для воров она была непривлекательной целью, а от неприятных похотливых взглядов научилась скрываться, пачкая лицо сажей. Так поступали многие девушки, кто был вынужден поздно возвращаться домой: чем омерзительнее выглядишь, тем выше шанс добраться невредимой. Наступала ночная смена тех, кто работал в гостинице. Хозяйка брала на нее самых дерзких, страшных и боевых девушек. Несмотря на то, что ее заведение не допускало в свои стены нищих, плохо выглядящих или бандитов, мужчины все равно оставались мужчинами. Даже одетые в шелка и жемчуга они могли приставать к работницам. Раньше Мэйлинь, казалось, что образование и статус меняет людей, но теперь она точно знала, что если кого-то плохо воспитали, то никакие деньги и родословная не сделают из него человека. Она сняла с веревок во внутреннем дворе высохшие простыни и отнесла корзину в подсобку, где сидела Суи, которая аккуратно складывала их в стопочки. – Заступает ночная смена, – послышался голос хозяйки, которая заглядывала во все помещения, чтобы удостовериться, что работники справились со своими задачами и их можно отпускать домой. Мэйлинь вдруг вспомнила, что так ничего и не узнала для капитана. Она даже не успела обдумать, как собирается это сделать, стоит ли рассказать хозяйке или, может, вообще ничего не предпринимать и солгать, что ничего не получается выведать? Но что, если он и вправду отправит ее семью в тюрьму? Если он не найдет виноватого, то точно обвинит во всем ее. Ведь он человек Ведомства и, если не выполнит свою работу его могут наказать. Вряд ли суду вообще интересно, кто на самом деле преступник, важнее быстро закрыть это дело, чтобы не пошли слухи, будто нет никакой пользы от Ведомства. Да и весенние праздники уже на носу, Ведомство должно показать правителю, что город готов к шумному торжеству, а для этого не должно быть нераскрытых убийств, тем более, богатых горожан. А то, что тот убитый мужчин явно не был простым человек Мэйлинь не сомневалась. Она помнила, как переливался шелк впитывая кровь. – Суи, – Мэйлин закончила свою работу и присела рядом с подругой, чтобы помочь той быстрее управиться с простынями, – как думаешь, кем был тот мужчина? Ты не спрашивала об этом у Жуяна? Жуян служил в гостинице охранником у центрального входа. Он уже второй год ухаживал за Суи, но дальше их отношения не развивались. Мэйлинь неоднократно говорила подруге, что он вертихвост и просто тешит самолюбие, раз крадет у девушки ее ценные годы на простое ухаживание. Любой другой уважаемый мужчина давно бы сделал предложение. Но Суи всегда смеялась на ее слова и отмахивалась. Говорила, что он молод, откуда у него деньги на свадьбу? Родители Суи хотели, чтобы их дочь вышла замуж, как того требовали традиции, они давно уже накопили ей приданое и не намеревались отдавать это какому-нибудь проходимцу с двумя медяками в суме. – Могу спросить, если тебе интересно, – ответила Суи, – но, вообще, мы на встречах обычно говорим о других вещах. – Она прищурилась и хитро улыбнулась. Мэйлинь нахмурилась, как поступают пожилые женщины, заслышав подобное. – Все-то он голову тебе забивает глупостями. Ну вот сколько можно читать стихи под луной? Он, наверное, уже всех поэтов по пятому кругу процитировал. – Он плохо умеет читать и потому сам их пишет для меня, – восторженно оправдала своего возлюбленного Суи. – Лучше бы деньги зарабатывал, рифмоплет. Все другие мужчины ради семьи по ночам в порту груз таскают. Если бы он год так поработал, то и на свадьбу бы скопил. – Ты прям как моя мать! То-то вы друг другу так нравитесь, она меня вечно потом пилит, что ты с умом в голове, а я с каштанами. Говорит, что когда смотрит на меня и на мои поступки, то слышит, как они стучат друг о дружку. – Суи в подтверждении своих слов замотала головой и выбила дробь пальцами о деревянный пол. Девушки засмеялись, после чего поднялись, закрыли подсобку и пошли к выходу из гостиницы. Перед тем, как разойтись в разные стороны, они обнялись и пожелали доброй дороги. – Суи, – на прощание поинтересовалась Мэйлинь, – ты не будешь против, если я сама у Жуяна спрошу о том госте? – Конечно, спрашивай! – Суи чуть замялась, расправляя подол юбки. – Может, заодно намекнешь ему на наше будущее? Мэйлинь тепло улыбнулась и кивнула. Пусть Суи и была немного ветреной, но любая девушка понимала, что время скоротечно, а без мужа после смерти родителей ей будет совсем тяжело в этом мире.Глава третья
17 февраля 2024 г. в 12:14
На душе стало чуть легче, когда Мэйлинь вернулась на кухню и увидела улыбку подруги. Суи была очень добрым человеком и к тому же начала здесь работать в то же время, что и Мэйлинь. Они быстро нашли общий язык и постоянно друг другу помогали.
– Я слышала, что произошло. – Суи взволновано подбежала к Мэйлинь и протянула ей чашку горячего чая. Она оглянулась по сторонам и увидев, что никто из других работников на них не смотрит, добавила: – Пей, пока никто не видит. Думаю, что от одной пиалы тут никто не обнищает.
Они отошли в сторону, присев за пышущей жаром печью. Суи подтянула к ним корзину с овощами и принялась очищать лук от кожуры. Впереди был день, полный работы: надо было следить за чистотой на кухне, подготавливать продукты, необходимые поварам для приготовления блюд, стирать простыни, выбивать матрасы, подавать еду и многое другое, что делало жизнь постояльцев гостиницы такой приятной и уютной.
Мэйлинь была рада и благодарна богам, что у нее есть такая работа. Когда она прибыла со своей семьей в Синтору, они были похожи на грязных щенков, оторванных от матери. Языка не знали, денег оставалось немного, работу им никто давать не хотел. Мэйлинь тогда приходилось учиться разговаривать на странном, звучащем слишком жестко для ее слуха, языке буквально на ходу. Она днями и вечерами бегала по городу, пытаясь найти хоть какое-то дело, за которое могли бы заплатить. Но, как оказалось, Синтора кишела теми, кто нуждался в работе, к тому же никто не хотел принимать сэянку. Торговцы опасались, что она начнет воровать или продавать что-то запрещенное в их лавках, а для таких профессий, как носильщики рыбы, рикши, портовые работники, ей просто не хватало сил. А больше ничего она не умела, кроме как продавать рыбу, чистить рыбу, ловить рыбку, глубоко нырять и надолго задерживать дыхание. Все ее навыки оказались ненужными в столице Синторы. Если бы не умение отца вырезать деревянные игрушки, они бы точно погибли с голоду в первую же зиму.
Поэтому Мэйлинь была так счастлива, когда к ней, чумазой и в потрепанной одежде, на рынке подошла женщина – хозяйка гостиницы и предложила работу. Как оказалось позднее она и сама была сэянкой и не один день наблюдала, как Мэйлинь продолжала искать способы заработать, не опускаясь до воровства и проституции. Госпожа помогла их семье влиться в круг других сэянцев. Оказалось, что весь город делился на сообщества – это позволяло людям выживать.
В тот день хозяйка привела Мэйлинь в гостиницу, которая показалась ей домом богатых чиновников. Для простой девчонки, дочери рыбака, дом с большими окнами, крепкими каменными стенами и прочными полами – виделся настоящим дворцом. Потому что даже в Вите ее семья продолжала жить в жалкой лачуге в самом плохом районе портовой части города.
Хозяйка приказала ей вымыть полы, начистить овощей и загрузить соевые бобы в пресс для изготовления масла. После этого она лично проверила проделанную работу, напоила горячим чаем и озвучила, сколько готова платить за такой труд. Мэйлинь, не раздумывая, согласилась, особенно когда узнала, что работать придется всего-то с раннего утра до позднего вечера. Она была очень благодарна хозяйке и потому сейчас сидела в расстроенных чувствах. Если она подчинится приказу капитана и начнет тут все вынюхивать, то не подставит ли этим госпожу Ицин? К тому же, если ей необходимо узнать кто был тот гость, потребуется тайно проникнуть в комнату хозяйки и заглянуть в ее книги. От этого на душе стало еще хуже, ведь именно госпожа Ицин научила ее говорить и писать на синторском, а теперь она так ей отплатит – неуважительно полезет куда не следует.
– Мэйлинь, – позвала ее Суи, – расскажи, что там случилось. Я слышала, что нашли мертвого мужчину. Но почему именно ты его нашла? С какой стати ты вообще стала обслуживать второй этаж? Тебя повысили, а ты не посчитала нужным поделиться этой новостью с подругой? – Суи хитро прищурилась, улыбнулась и весело добавила: – Зазналась, что ли? А этот молодой служитель закона такой красавец! Будто сошел со страниц любовных романов. Ты ему случаем не приглянулась? А то больно молчаливая сидишь. – Суи вновь обратилась к своим мечтам, как часто любила делать за работой. – Вот было бы здорово, чтобы у тебя все случилось как в «Заледенелой печали». Там тоже простая служанка вдруг понравилась богатому господину. Она поначалу не поверила в его чувства. Оно и понятно: с чего такому, как он, понадобилась простушка? Но когда он спас ее от жадной матери, пожелавшей продать собственную дочь в бордель, тогда их чувства наконец раскрылись.
– Суи, ты такая иногда дурочка, – засмеялась Мэйлинь. – Этот господин не из тех, кто будет тратить свое ценное время на спасение простолюдинок. Да и какой будет жизнь для таких влюбленных? Их не примут родители и не поймут друзья.
– Ой, да сдалось тебе чужое мнение, – Раздраженно отмахнулась Суи, – в книге они уехали в другую провинцию и все у них сложилось.
– Это в книге, – Мэйлинь отставила чашку и принялась помогать подруге чистить овощи.
– А все-таки здорово бы было. Тогда эти зазнавшиеся клуши со второго этажа треснули бы от зависти. – Суи бросила короткий взгляд на вошедшую в кухню Бию. – Смотри, как щеки надула. К нам идет, небось сейчас будет командовать, будто ее назначили генералом в королевскую гвардию. Поди, сама еще лет пять назад капусту мыла.
– Что тебе сказал тот капитан? – резко спросила подошедшая Бию. Она вертела в пальцах нанизанные на веревку деревянные бусины. Обычно на таких украшениях в Синторе вырезались имена умерших предков и считалось, что если часто их произносить про себя, то духи помогут в делах или личной жизни. Мэйлинь не ответила на вопрос Бию, сосредоточенно продолжая очищать лук, и та вновь обратилась к ней: – Ты меня слышишь?
– Мы, вроде бы, с тобой не знакомы, – безразличным голосом отозвалась Мэйлинь. Ее задело, что Бию соврала капитану, из-за чего у него появились лишние подозрения.
– Ты же слышала, что сказала хозяйка, я была так напугана, что не подумала о последствиях. Любой бы испугался линши, когда он норовит найти виновника. Такие люди, как он, легко обвиняют бедняков во всех грехах. Ты и сама после разговора с ним бледная, как дайкон.
– Он будет искать преступника. – Мэйлинь не умела долго хранить в сердце обиду. К тому же, Бию была права – любой бы испугался и постарался как можно скорее отвести от себя внимание и подозрения человека из Ведомства безопасности. Но все равно, теперь Мэйлинь будет осторожнее с этой Бию. – Тебе повезло, что ты обожгла руку.
– Да, боги и предки отвели. – Бию сдвинула очередную бусину, словно в подтверждении своих слов и приложила ладонь к перебинтованной кисти. – Я с самого утра, как чувствовала, что что-то непременно случится. – Она еще какое-то время стояла, но видя что Мэйлинь не намеревается больше ничего ей рассказывать, Бию уперла руки в бока и вернулась к командному тону: – Поторопитесь, у нас сегодня много гостей.