***
Мэйлинь всю дорогу до главных ворот не переставала прокручивать в памяти рисунок подвески. Она боялась, что может забыть какую-то деталь, которая окажется важной. Спросив у одного из встретившихся ей на пути слуг, не сменился ли еще караул стражей, она торопливо свернула на кухню, где взяла из печи уголек и зарисовала узор подвески на тряпице, что предназначалась для собирания пыли. Бережно свернула ткань так, чтобы не затереть изображение, и поспешила к воротам гостиницы. – Вы не знаете, где я могу найти Чунзы? Оказавшись у входа, Мэйлинь не обнаружила там искомого юноши и поинтересовалась у другого стражника. Тот странно улыбнулся, скривив губы: – И чего все девки на него вешаются? Это от того, что он служил у богатого господина, и вы думаете, что он скопил много серебра? И ладно другие, но ты-то, сэянка, на что рассчитываешь? Мэйлинь стало стыдно. Она и не подумала, как это выглядит со стороны. Хорошо, что ее мать еще не знает о том, что она бегает по двору гостиницы и, вместо работы, ходит от одного мужчины до другого. Видя ее румянец и замешательство, стражник самодовольно хмыкнул, но все же ответил: – Он выкупил у меня несколько часов караула и, поди, уже прохлаждается в игорном доме. Иди отсюда, пока слухи не поползли и не позорь родителей, гоняясь за мужчиной с плохой репутацией. Мэйлинь молча поклонилась и скрылась во внутреннем дворе гостиницы. Ее щеки еще пылали, а сердце колотилось. Пусть она и восхищалась более свободными нравами женщин Синторы, но сама в глубине души стеснялась любого контакта с посторонними мужчинами и чувствовала вину, если позволяла себе слишком свободно себя вести. Она поправила юбку и хотела было отправиться на кухню, чтобы приступить к работе, как внезапно к ней подошла Бию. Она взяла ее под руку и улыбнувшись проходящей мимо старшей служанке потащила Мэйлинь за угол. – Ты что, змея, – неожиданно лицо Бию исказилось, ее глаза наполнились злобой, – узнала, что я встречаюсь с Чунзы и решила его отбить? Хочешь отомстить мне за то, что я отправила тебя тогда на второй этаж? Или просто завидно тебе, что я свою жизнь почти тут обустроила, а ты, сэянская простушка, не пользуешься спросом у мужчин? – Она сильно встряхнула Мейлинь за руку, видя, что та замерла от удивления. – О чем ты говоришь? – О том, что ты весь день носишься по двору и ищешь моего Чунзы. Думаешь, что он посмотрит на твое рыбье лицо? Да от тебя до сих пор воняет крабами и осьминогами, ты что, возомнила себя горожанкой? – Успокойся, – Мэйлинь выдернула из ее цепкой хватки свой локоть. – Мне вовсе не интересен твой Чунзы. – А зачем тогда его искала? – Бию сощурила глаза и впилась в нее взглядом. – Если попытаешься соврать, я превращу твою жизнь в ад. Пусть хозяйка Ицин и питает к тебе особое расположение из-за того, что ты сэянка, но она не потерпит в своем доме слуг, которые станут виноваты в пропаже имущества или его порче. Мэйлинь гордо вздернула подбородок, но вовремя остановилась чтобы не наговорить грубостей. Эта Бию была хитрой и служила дольше нее в гостинице. К тому же, она нравилась многим гостям и затевать с ней ссору действительно было опасно. Ничего, утешала себя Мэйлинь, терпеливый рыбак получает самый жирный улов. Она промолчал и сделала вид, что испугалась и поверила ее словам. – Я искала Чунзы, потому что кругом ходят слухи, что он видел того мертвого господина и его спутника. А я была так поражена тем, что произошло в комнате, что до сих пор не могу выкинуть это из головы, вот меня и повело к нему любопытство. Бию молчала, задумчиво покусывая нижнюю губу, после чего вдруг улыбнулась так приветливо, будто они с ней с детских лет в одной лодке плавали, и пригладила рукав жакета Мэйлинь, которой минутой ранее так ожесточенно сама дернула. – Могла бы и у меня спросить. Я же с Чунзы очень близка. Господин был не один, но не с мужчиной, а с женщиной. Видимо, певичкой какой-то. Так что мы все думаем, что она его убила. Вероятно, он обманул ее, как делают все мужчины. Пообещал выкупить или даже женится, а по итогу только пользовался ей из раза в раз. Такое случается, ты просто мало знаешь о ночной жизни Виты, но, поверь, этот случай – не редкость. – Говорят убитый был из знатный семьи, при нем даже была подвеска с гербом. А еще говорят, что Чунзы ее узнал. Опасно, если такие сведения дойдут до линши. – Глупости! Чунзы ничего не смыслит в таких вещах. То, что он служил в доме богатого господина, не значит, что его обучили распознавать гербы. – Бию внезапно замолчала, скрестив руки на груди. – Ты ведь видела этот герб? Поэтому искала Чунзы? Мэйлинь коротко кивнула, изображая любопытство, которым страдали все служанки при любом дворе. – Что ж, тогда я подскажу тебе кто может точно знать, что это за герб. – Бию взяла руки Мэйлинь в свои и сжала их. – Мы ведь под одной крышей, а я до сих пор чувствую вину за то, что с тобой случилось, хоть я и подумать о таком не могла, когда просила тебя о помощи. Поэтому, раз тебе так интересно, я подскажу, к кому обратиться, тогда мы будем в расчете и ты больше не станешь таить на меня зла. – Она дождалась, когда Мэйлинь кивнет и продолжила: – Есть в городе один чудак – старик, который продает книги в переулке знаний. Он когда-то работал при дворе самого императора, но вроде как по старости лет с ним расплатились и попросили вон со службы. Он точно знает все о гербах и других регалиях богачей. Обратись к нему, скажи, что тебя прислала я. Дедуля он добрый, хоть и чудаковатый, так что принеси ему корзину с продуктами и он не попросит за свои знания и медяка. На его лавке нарисованы два аиста, что пытаются разделить лягушку, так что ты не спутаешь ее с другими. А теперь мне пора, моя работа слишком важна, чтобы я могла так долго прохлаждаться, как ты. И помни, теперь мы в расчете, так что не смей виться вокруг моего Чунзы!Глава пятая
8 марта 2024 г. в 00:08
Заполучив небольшой перерыв в середине дня, Мэйлинь направилась в сторожку охраны гостиницы. Она не очень хорошо знала Жуяна и в глубине души опасалась, что он неверно истолкует ее излишнее любопытство к умершему постояльцу. Если и в самом деле кто-то из работников замешан в убийстве, то он легко мог бы оказаться среди стражников. Они в курсе всех укромных уголков, проходов, брешей в стенах и способов проникнуть на этажи незамеченным. Ведь как без этого охранять заведение? И что будет, если убийца узнает, что она интересовалась погибшим гостем? Не навлечет ли она еще большей беды на себя и свою семью?
Мэйлинь мысленно выругалась в сердцах на господина Лиджу. Этот человек втянул ее в опасное дело, и теперь она была между молотом и наковальней – линши и преступником, и оба они не оставляют в живых тех, кто встает на их пути. И за что ей все это выпало? Мэйлинь резко остановилась и вспомнила, как неделю назад покупала благовония, чтобы установить их рядом со статуэткой бога, но поскупилась и взяла со скидкой, так как палочки были сломанными. Может из-за этого бог наслал на нее такие проблемы?
«Сегодня же исправлю это и куплю ему самую лучшую палочку благовоний и соберу самую красивую чешую со свежей рыбы».
Синторцы поклонялись Богу Земли, считая его верховным. В Верхнем Городе стоял огромный красивый храм, но бедняков туда не пускали, для них в каждом районе построили маленькие святилища. Статуэтки бога там были глиняными, в то время, как в храме возвышались мраморные статуи.
Но сэянцы преклоняли колени перед Богом Моря, который тут был не популярен, и к тому же в представлении синторцев выглядел совсем иначе. Даже его поступки в местных сказаниях несли иной смысл, чем на ее родине. Поэтому родители Мэйлинь сделали маленькое святилище для бога на крохотном заднем дворе дома. Мэйлинь следовала строгому наказу с детских лет: раз в несколько недель приносить дары, хотя последние годы уже не понимала зачем – моря-то тут нет. Она даже начала сомневаться, слышит ли ее молитвы бог, потому что, покинув Сэю, она покинула и море. В Синторе лишь скалистые ручейки, холмы, горы и река, Бог Моря, наверное, даже не смотрит в эту сторону, какое ему дело до покинувших его родину людей? И все же она боялась, что могла его прогневать своей скупостью. Будь она в Сэе, небось, он потопил бы ее лодку или запрятал всех моллюсков на дне. А здесь она получила иное наказание.
Мэйлинь по привычке сложила руки в жесте, который сэянцы использовали при обращении к богу, и обернулась по сторонам, пытаясь понять, в какой из них могло бы быть море, но, запутавшись, на всякий случай поклонилась во все стороны.
– Не гневайся, старик, – прошептала Мэйлинь, обращаясь к богу. – Я принесу тебе лучшее из того, что могу тут достать.
Дойдя до гостиничных стен, она зашла в небольшую сторожку, в которой было всего две комнаты: спальня и помещение для приема пищи. Мэйлинь предусмотрительно захватила с собой корзинку с выпечкой, которую отбраковали на кухне за то, что подмастерье повара передержал булочки в печи.
Жуян был не один, вместе с другим юношей. Так как их смена еще не заступила, они ютились в домике, играя в кости. Оба молодых человека ничем не выделялись среди сотен других простолюдинов в городе. Не слишком красивые, коренастые и чуть ниже ростом, чем богатые горожане. Мэйлинь снова отчего-то вспомнила лицо господина Лиджу, и ее сердце дрогнуло, то ли от воспоминаний о его красоте, то ли от чувства опасности, которым веяло от этого господина.
Жуян приветливо улыбнулся. Он неоднократно видел Мэйлинь и слышал о ней от своей возлюбленной. В добрых глазах юноши читалось непонимание, что могло ее сюда привести. Он поднялся из-за стола и ответил на приветствие, потом бросил взгляд на сослуживца и кивнул тому в сторону двери, прося удалится.
– Я принесла немного угощений. – Мэйлинь поставила корзину с выпечкой, поправив края полотенца, что прятало угощение от насекомых. – Суи сейчас занята и не смогла прийти со мной. У нас новый подмастерье на кухне, у нее пока что не очень хорошо получается справляться с задачами, и теперь у нас появилась возможно пробовать разные блюда, которые она загубила. – Мэлинь тихо засмеялась, пытаясь уменьшить неловкость, которая повисла в комнате.
Юноша коротко кивнул и облегченно вздохнул:
– Я уж испугался, что тебя послала Суи. Последнее время она странная, и я подумал, что она хочет со мной порвать, но не решается, а тут всего лишь эти пироги. – Он улыбнулся и застенчиво почесал затылок.
– Ну, честно говоря, – Мэйлинь позабыла о том, что она наедине с мужчиной и даже о том, зачем пришла. Она сложила руки на груди и неодобрительно посмотрела на юношу. – Я бы на ее месте подумала бы о расставании, потому что больно долго все движется между вами, так и не приходя к положенному финалу. Ты же понимаешь, что молодость быстро проходит, ты-то в любом возрасте жену себе сможешь найти, а Суи надо уже сейчас об этом думать. Вот погуляешь ты с ней, повертишь, как собака хвостом, а дальше что? Через несколько лет кто возьмет ее замуж? У бедняков нет столько денег, чтобы заплатить за дочь дополнительный взнос за каждый ее лишний год жизни. Ты совсем не ценишь Суи. – Она зацокала языком и покачала головой, подражая взрослым женщинам, когда те были недовольны молодыми людьми.
– Так ведь… – Замялся Жуян. – Я же не имею ни своего дома, ни накоплений. Куда я ее поведу и как расплачусь за свадьбу?
– Так, а чего тогда голову ей дуришь? Либо оставь ее в покое, либо подумай, как раздобыть денег. В конце концов, ты молодой и сильный, а работы в городе полно. Сходи к ее родителям, поговори со своими, и может, решиться.
– Я средний сын, а мой старший брат еще не женился, и пока отец не найдет ему подходящую девушку, как я могу первым заговорить о свадьбе?
Мэйлинь вздохнула, видя, что тут и в самом деле все запутано, как сети после шторма. Тогда она решила подтолкнуть юношу другим способом:
– Тогда скажу Суи, что ловить тут нечего, пусть приглядится лучше к гостям гостиницы. Вон, какие тут иногда ходят, лучше уж стать второй или третьей женой богача, чем ждать погоды у моря с тем, кто не может никак повзрослеть.
Жуян нахмурил брови. Судя по его лицу, он никогда о подобном даже не задумывался, будто считал, что для Суи есть только он и других мужчин вокруг не существовало. Теперь же осознание, что возлюбленная может упорхнуть из его рук, засело на переносице глубокой морщиной.
– Кстати, о гостях, – Мэйлинь поправила юбку, как всегда поступала, когда немного нервничала. – Ты слышал о том мужчине, который погиб прямо в гостиничной комнате?
Жуян коротко кивнул.
– Вот странно, как так могло произойти. Если он один пришел и сразу заперся у себя, то кто мог такое сотворить? Правда, я слышала, – она понизила голос, – что он был не один, может убийца пришел вместе с ним, а потом вылез через окно?
Жуян вдруг очнулся от своих мыслей, его взгляд прояснился и он стал выглядеть как настоящий охранник, способный прогнать любого неблагонадежного посетителя.
– А ведь ты права. Он и правда пришел не один. С ним был какой-то господин. Лица я не видел, было уже темно, да и кто всматривается в лица тех, кого приводят сюда богатеи? Стоит ли мне об этом сообщить хозяйке? Или, может, сразу в Ведомство Безопасности?
– Я бы не спешила с этим. Вдруг тебя уволят за то, что ты не сказал об этом ранее или, что хуже, обвинят в сокрытии преступника? А что ты еще помнишь о том господине и его спутнике?
– Немногое, только то, что на поясе убитого господина была подвеска. Но я не разбираюсь в знаках господ и не знаю, что она означала.
Мэйлинь тут же оживилась, она выдернула из плетеной корзины с булочками тонкий прутик и протянула Жуяну.
– Нарисуй прям тут, на полу, может, я знаю!
Жуян задумался, глядя на покрытый земляной пылью пол и медленно начал вырисовывать. Когда он закончил они молча уставились на получившийся рисунок. Цветы и птица. Это ничего не говорило Мэйлинь. Она, как и Жуян, совсем не смыслила в символике местной знати.
– Я думаю, что знаю, кто мог бы сказать что это, – задумчиво сказал Жуян, – есть тут у нас один стражник, и я слышал, что он хорошо разглядел тех гостей, а еще он служил при дворе знатного господина и был вынужден выучить все подвески и их значения, которые только есть в Вите. Если хочешь, я расскажу тебе как его зовут, но… – Он замялся.
– Но что? – нетерпеливо спросила Мэйлинь.
– Но, пожалуйста, не советуй Суи искать себе другого мужчину. Я все понял и постараюсь сделать все возможное, чтобы к концу этого года мы сыграли свадьбу.
Мэйлинь искренне обрадовалась. Она даже не рассчитывала, что сможет добиться такого решения от Жуяна. На душе стало тепло и спокойно, будто она устроила жизнь собственной дочери.
– Договорились, – строго ответила Мэйлинь. – Но смотри у меня, если обманешь, со свету сживу! Ни одна девушка за тебя никогда в этом городе не выйдет.
Жуян неловко улыбнулся, восприняв ее угрозы за излишнюю заботу о Суи. Он назвал имя нужного стражника и часы его работы. Оказалось, что прямо сейчас этот человек стоял у ворот, и Мэйлинь не потребуется томиться ожиданием еще целый день.