Необратимость последствий

      Офис модельного агентства «Aesthetics» поражает своими размерами. Он занимает целый этаж офисного здания, арендная плата даже среднего размера помещения в котором достигала в месяц окладов Луки и Роберта вместе взятых. Лейтенант несдержанно присвистывает, когда лифт выпускает их из себя на девятом этаже.       За стеклянными дверьми располагается просторное фойе со стойкой администратора. За ней — такие же прозрачные двери, открывающие вид на несколько отгороженных друг от друга гипсокартонными стенами помещений, где расставлены разнообразные декорации и толпятся люди в красивых костюмах. Все это стекло блестит и переливается от бесконечных вспышек фотокамер.       Капитан показывает администратору свой значок, объясняет, по какому поводу они пришли, и просит указать местоположение директора агентства. А затем детективы идут в указанном направлении к самой дальней двери.       — А я тебе говорю, что это полный пиздец, Фоули! У тебя глаза где? Они вообще есть?! Посмотри на меня! Сейчас же, я сказал! Ну, вот… мы убедились, что глаза у тебя имеются. Целых два! Два, кретин!       — С точки зрения композиции — это идеальный снимок.       — А с точки зрения здравого смысла — куриная жопа это, а не снимок! На рулон туалетной бумаги только и годится, но никак не на рекламный постер! Туалетная бумага, Фоули! Вот он — твой предел! Я бы не купил, говорю сразу. Ни цента! Снимай заново!       Детективы наблюдают за ленивой ссорой предполагаемого директора и фотографа, вытянувшего по жизни, очевидно, несчастливый билет. Лука жестом останавливает Мосса, когда тот собирается вмешаться в словесную перепалку, больше похожую на несправедливое доминирование вертлявого лемура над меланхоличным ленивцем. Наблюдение помогает вычислить особенности поведения людей в тот момент, когда они думают, что никто не обращает на них внимания: эту истину Дюверье выучил еще в детстве.       — Съемка длилась четыре часа. Посмотри на Мэг, она уже не в состоянии выдать ни одного удачного кадра, — выдыхает фотограф, демонстративно указывая на несчастную девушку объективом камеры.       — А это разве не твоя работа?! Мои модели могут хоть в припадке валяться и биться головой о стену, а вот ты должен уметь извлечь из этого пользу! За что я тебе плачу? Уж явно не за то дерьмо, которое ты только что мне показал! Мэгги, деточка, ты можешь еще немножко постараться?       Дюверье с ухмылкой наблюдает, как меняется настроение и состояние директора агентства при обращении к девушке. Высокий молодой мужчина, стройный и утонченный, явно хладнокровен, язвителен и имеет определенную хватку, иначе на такой шикарный офис не заработал бы. Скорее всего парень и сам снимается, потому что невероятно хорош собой, манерен и в нужной степени соблазнителен, значит, в работе моделей понимает все лучше фотографа, на фоне яркого и блестящего руководителя несколько потерявшегося.       Мэг, девушка модель, сидит на кресле-груше в окружении облаков из пенопласта и пластиковой радуги. Судя по реквизиту, снимается реклама каких-то сладостей. Лука снова думает о конфетах.       — Я очень устала, Райан. Можно сделать небольшой перерыв? Хотя бы полчаса.       — Моя ж ты девочка… давай так, ты сейчас подаришь мне еще парочку прекрасный кадров, а потом с чистой совестью пойдешь в гримерку, чтобы снять с себя это убожество. Я должен извиниться перед тобой, моя кошечка, что вообще взялся за эту съемку. Ты не очень сердишься на меня? — нарочито хлопает длинными ресницами директор, не сводя «безумно-влюбленного» взгляда с модели.       Девушка краснеет и качает головой.       — Ну и хорошо, зайка. Давай, подними повыше эту сраную шоколадку, чтобы, блять, у всех случился оргазм от одного только ее вида! Пусть плебеи бросятся скупать все запасы этого дерьма в Walmart. А после съемки я угощу тебя сахарными ушками из русского магазина, хорошо?       Девушка выполняет указания и натягивает на свое лицо лучезарную улыбку.       — Что застыл, придурок? Снимай!       В этот момент директор поворачивается лицом к двери и, соответственно, следователям и вопросительно выгибает брови. Предупреждая очередную гневную речь, Лука выставляет перед собой значок.       — Явились… — расслабляясь, опускает плечи мужчина. — Ну, что там с ней? Здрасти.       — С кем?       — Ну, с Алисой. Ее парень потерял, на уши меня поставил. Я как будто слежу за тем, где эта выдра шляется.       — Мистер?       — Райан Гарсиа. Хозяин этой скромной обители. Ох, какой я невоспитанный, — притворно-осуждающе качает головой директор и кокетливо сощуривается. — Пойдемте!       Райан ведет их в ту часть офиса, где начинаются вполне себе обычные двери. По пути Лука во всех деталях успевает рассмотреть молодого человека, вблизи оказавшегося еще более очаровательным. Густые волосы цвета мокрой древесины, слегка волнистые и плотные, аккуратно уложены наверх. Выпущенные из прически прядки челки красиво падают на высокий чистый лоб, едва касаясь густых атласных бровей, явно претерпевающих ежедневный особый уход. Оливковая кожа, идеальная и гладкая, лишенная даже намека на лишнюю растительность, в искусственном свете так и манит и призывает к ней притронуться. Темные, почти черные, как ночь, глаза; маленький нос; острая линия челюсти: директор «Aesthetics» красив, словно произведение искусства. А еще ядовит, смекалист и очень опасен. Дюверье успевает заметить вопиюще дорогую серьгу в ухе Гарсиа, пока мужчина заводит детективов в свой кабинет.       — Прошу, садитесь. Кофе, чай?       По указу Райана уже через несколько минут администратор приносит всем кофе и сэндвичи. Роберт незамедлительно приступает к трапезе, благодарно кивая. Дюверье в один глоток расправляется со своим кофе.       — Так что с ней? — не притронувшись к еде, спрашивает парень.       — Мертва, — даже не дрогнув, сухо сообщает капитан.       На лице Гарсиа смесь ужаса и удивления. Лука отмечает, что директор, по всей видимости, совсем еще молод, и вся его храбрость и смелость — хорошо отрепетированное представление, чтобы все его сотрудники даже и не думали относиться к нему с неуважением или пренебрежением.       — Как мертва?! В смысле… Мертва…       — Ну, вот так. Мы нашли ее тело в мусорном контейнере вчера ночью.       — Черт бы всех побрал! И что я теперь делать-то буду?! — истерично вопит Гарсиа, чуть ли не вырывая лацканы с надетого на нем пиджака, полностью расшитого стразами и пайетками. Лука только догадываться может, сколько эта вещь стоит.       — Мистер Гарсиа, расскажите об Алисе. Особенно нас интересуют ее последние рабочие будни. В каких проектах она работала, с кем общалась, не было ли у нее врагов.       — Алиса — самая дорогостоящая моя модель. Была… — сдавленно дополняет Райан. — У нее несколько рекламных контрактов, плюс график съемок, расписанный на три недели вперед. Блять, мать вашу! Я потерял сейчас целое состояние!       — Мистер Гарсиа, я прошу вас успокоиться.       — Да, я спокоен. Хрен с ней, что-нибудь придумаю.       — Вы сказали мистеру Бергеру по телефону, что в тот день Алиса не работала?       — Не работала и тем более не задерживалась в офисе. Он еще скормил мне какую-то чушь про то, что здесь есть комнаты отдыха и, мол, модели ночуют в офисе, когда работа затягивается. Идиотизм и бред! Если она использовала именно это оправдание своего не появления дома, то она еще тупее, чем я думал. Хотя, судя по всему, ее бойфренд не лучше, — фыркает красавчик и поджимает губы.       — Вы не очень-то жалуете свою самую дорогостоящую модель, не так ли? — позволяя себе улыбнуться, интересуется Дюверье.       — Не очень — это мягко сказано. Я не собираюсь от вас ничего скрывать, детективы. Алиса была той еще… штучкой! За нее очень хорошо платили, потому что с фейсом и фигурой там все в полном порядке, вы же видели ее. И талантливая она бесспорно. Но характер и поведение… жуть! Бесконечная грызня с другими девочками, прыганье по членам тех парней, которые сами не по парням, прогулы, срыв сроков съемок и много чего еще. Насколько мне известно, ее парень о такой стороне своей девушки ничего не знал.       — Нам он представил Алису как нежного ангела.       — Ну, да… ангела. Вы видели сейчас модель на съемке? Мэгги — вот кто ангел. Нежное и эфемерное создание. А знаете, что наша прекрасная Алиса сделала в прошлом году? «Случайно» удалила с носителя все кадры только что отснятой с Мэг фотосессии. Одно движение наманикюренным пальчиком и прощай трехчасовая работа модели, фотографа, стилистов и меня. Меня!       — Почему вы не выгнали ее?       — А какой идиот откажется от прибыли, которую такая чертовка способна принести? Точно не я! Я ненавижу конфликты между своими моделями, обычно после первого же раза сразу выгоняю за порог, да еще и репутацию порчу. Но Вагнер — синоним денег. Фотосессию мы пересняли, а о конфликте, вроде как, забыли.       — Мэг затаила обиду?       — Эта крошка? Вы не в себе, капитан, уж простите, — нервно хихикнув, выносит вердикт Гарсиа, не сводя, однако, с Луки заинтересованного взгляда.       Дверь кабинета приоткрывается и в проеме появляется смуглый юноша в греческой тоге. Капитан отвлекается от игры в гляделки с Райаном и восхищенно оглядывает незнакомца с ног до головы.       — Сладкий, что случилось? Ты потерялся в коридоре? — поет Гарсиа, смотря при этом только на детективов.       — Там спонсоры приехали, хотят присутствия на съемке. Я объясняю, что без тебя нельзя. Они администратора атаковали…       — Прелесть моя, я сейчас очень занят. Видишь, тут у меня серьезные люди, капитаны и всякое такое. Давайте без меня в качестве исключения, хорошо?       — Хорошо…       — Вот и славно, мой же ты хороший, мой же ты нежный! Иди.       — Вы очень любите своих сотрудников, — задумчиво произносит Роберт, когда за парнем закрывается дверь.       — В модельном бизнесе все сложно, лейтенант, — вздыхает Райан и достает какой-то новомодный гаджет для курения из кармана. Не встретив возражений, директор закуривает и продолжает: — Хозяева агентств — зачастую воющие не только на луну, но и на все живое оборотни. Если я буду вести себя так же, мои модели не будут за меня держаться. Однако наш штат почти не изменился с самого основания бизнеса. Да, у моделей короткий сорок эксплуатации, да, приходится присматриваться к молодым лицам, но моя репутация сама приводит ко мне свеженьких. И если они мне нравятся — будьте уверены, что на свой век они работой обеспечены. Я зарабатываю не только на Алисе, у меня полно моделей с мировыми именами, куча контрактов. Не только на идиотские и невкусные шоколадки, но и на действительно интересные вещи. Если я не буду любить своих людей, то кто?       — О мисс Вагнер вы отзываетесь скверно тем не менее.       — Потому что она была сучкой, — меланхолично жмет плечами Гарсиа. Лука не может оторваться от силуэта парня, сидящего в кресле так, как будто он представляет собой самый заманчивый лот на аукционе. — Если признаться совсем честно, то я взял ее исключительно потому, что в период, когда формировался мой бизнес, она была любовницей моего друга. Он попросил — я не отказал. И не жалел, пока она приносила доход.       — Значит, Алиса вовсе не была верна своему парню, как он считал?       — Пф, конечно нет, — широко улыбается Райан, обнажив ряд идеальных зубов.       — А вы? Тоже попали под ее очарование? — отзеркаливая улыбку, интересуется Лука.       — Не-а, такое не интересует.       Райан выразительно смотрит на Дюверье. Приподнимает бровь, что-то просчитывая в голове, усмехается и закусывает полную губу, вынуждая капитана спешно отвернуться.       — Много врагов она нажила себе таким поведением? — разбавляет атмосферу собой Мосс.       — Да я бы не сказал, — моргнув и придя в себя от бесполезного флирта, отвечает директор. — Таким обычно все сходит с рук. Но примерным ее поведение никак не назовешь.       — Над каким проектом она работала перед смертью?       — Реклама парфюма. Надо сказать — контракт удачный. Прежде всего, для нее. Заказчики остались очень довольны ее работой, хотели предложить постоянное сотрудничество. Хотя… сейчас она мертва. Стоимость снимков взлетит до небес.       — Вы не упускаете возможность заработать, да? — угрюмо спрашивает Лука.       — Не думайте, что я циник. Вовсе нет. Я действительно потеряю слишком много теперь. От ее смерти я не выиграл ничего.       — Нам нужно опросить тех, кто с ней работал. И, желательно, всех, кому она успела испортить настроение.       — Ох, потратите кучу времени зря. Стилисты были со стороны заказчиков. А от нас работал Эммет. Вы видели его: он снимал Мэг сейчас.       — У вас есть алиби на момент ее смерти?       — А когда она умерла?       — Девятого января, в обед.       — Мы оба были здесь, я и мой камера-мэн. И большинство моих людей тоже. У нас тут везде камеры, можете взять записи. Без ордера.       — Во сколько начался ваш рабочий день?       — Без преувеличения — в пять утра. Мы снимали на крыше, нужно было специальное освещение и тому подобное. Вас же не интересуют такие подробности?       — Нет, обойдемся без этого. Возможно ли прямо сейчас организовать опрос вашего фотографа? По всей видимости, он единственный, кто может дать нам дополнительную информацию на том же уровне, что и вы?       — Скорее всего. Эммет — хороший фотограф. Вы не думайте, что у нас натянутые отношения или что-то такое, просто Фоули — язва, с ним надо бороться такими же методами.       Дюверье пытается представить уровень сложности общения с фотографом, если уж даже экстравагантный и совершенно «сумасшедший» Райан Гарсиа отзывается о своем работнике в подобном ключе. Легко им точно не придется.       — Где мы можем с ним побеседовать?       Райан ведет детективов в конференц-зал. Бросив на прощание соблазнительный взгляд, Гарсиа уходит, предоставив возможность детективам немного передохнуть. Как только за ним закрывается дверь, Лука начинает скучать по ощущению бурлящей жизни вокруг, которую, словно антураж, Райан носит на себе. Через несколько минут в комнату заходит фотограф.       — Эммет Фоули, — представляется высокий зеленоглазый блондин в очках в оправе «стрекоза».       — Капитан Лука Дюверье, лейтенант Роберт Мосс. Мы можем задать вам несколько вопросов?       — А что случилось?       — Одна из девушек, работавших в этом агентстве, была найдена мертвой.       — О… кто?       — Алиса Вагнер.       Эммет заметно дергается от неожиданности и валится на стоящий рядом с ним стул.       — Серьезно? Мой Бог, какой кошмар.       — Вы работали с ней?       — Да, несколько лет, — растерянно отвечает Фоули, стараясь унять дрожь в руках.       — У вас были конфликты?       — Ни разу. Она была очень талантлива, с ней всегда было легко работать.       — Я должен спросить вас прямо, мистер Фоули… У вас были интимные отношения с Алисой?       — Что вы! Нет, конечно. У нее был парень, для меня это — табу.       — Где вы были в ночь с восьмого на девятое января и весь день девятого января?       — С восьмого на девятое — в Малибу. Оттуда сразу выехал на съемку, которая начиналась в пять утра девятого января.       — Кто-то может подтвердить ваше алиби?       — У меня есть электронные билеты, я ездил туда на автобусе.       — У вас нет своей машины?       — У меня нет водительских прав, капитан. Так уж сложилось, что здоровье не позволяет садиться за руль.       — Чем вы больны?       — У меня нарколепсия. В целом — ничего серьезного: на работу и обычную жизнь это никак не влияет.       — Сочувствую вам в любом случае, — произносит Лука. — Предоставите нам копии билетов?       — Конечно.       — Каким автобусом вы вернулись?       — Последним. Он прибывает на станцию в четыре тридцать утра. Потом взял такси до студии. Только подтвердить это не смогу, потому что не пользовался приложением, а сел в первую попавшуюся машину у автобусной станции.       — Хорошо, спасибо вам за предоставленную информацию. Скажите, у Алисы были враги?       — Насколько мне известно, ее здесь не особо любили. Думаю, что просто завидовали.       — У вас нет предположений, кто мог с ней так поступить?       — Ни одного. Райан, наверно, уже волосы себе на заднице рвет, подсчитывая, сколько денег потерял.       — Какие у вас отношения с директором?       — Приличные. Мы работаем вместе с основания агентства. Он немного… шумный, но хваткий и очень умный. Он вырулит. Вы же не подозреваете его?       — Пока для этого нет оснований. Пожалуй, мы закончили на сегодня, мистер Фоули.       На выходе из офиса их ждет Райан. Лука замечает, что парень успел переодеться, и теперь вместо облегающих черных джинсов и ядовито-красной рубашки, вульгарного пиджака и лаковых туфель на директоре обычный и довольно дешевый спортивный костюм, скрывающий весь соблазнительный рельеф, но делающий Гарсиа более приземленным и несколько более доступным.       — Ну, убедились, что мой парень ни при чем?       — Завтра к вам приедут криминалисты, изымут запись с камер и подтвердят наличие алиби у ваших сотрудников и вас, вы не против? — игнорируя вопрос произносит Дюверье.       — Теперь я только больше за! Мне не нужны проблемы с репутацией, капитан.       Подмигнув Луке, Райан скрывается в служебном коридоре. Роберт, практически не разговаривавший в последний час, только демонстративно кашляет, привлекая к себе внимание. Дюверье вызывается сесть за руль. Нужно занять чем-то руки и ноги: так лучше думается. Мосс высказывает пожелания по поводу забегаловки для быстрого ужина, и Лука выстраивает маршрут в навигаторе.       — Что-нибудь заметил?       — Если честно, все они там странные, — лейтенант устало щиплет переносицу.       — Директор… ничего такой засранец.       — Куджо, ты серьезно? Запал на парнишку?       — Да ну тебя! Я про его ведение дел говорю. Держать на плаву такое агентство, давить конкурентов… Он молодец.       — Я все равно как-то неважно себя чувствую после опросов. Они говорят, что хоть Алиса и была той еще тварью, врагов у нее не было. Как это возможно?       — Да, это мне тоже показалось странным.       — Опрашивать сотрудников бессмысленно. Никто не скажет правды. Тем более что мистер директор может сейчас собрать всех и выдать своим «нежным и сладким» указания, как именно себя с нами вести и что говорить.       — Ты прав, Бобби. Нужно выведать обстановку изнутри.       — Ты предлагаешь внедрение?       — А почему нет? Хотя бы на денек заслать им туда маленькую крыску.       — И кто из нас будет заниматься этим? Свои лица мы там уже засветили. Да и из нашей команды на модель походишь только ты, и то с натяжкой. Без обид!       Дюверье решает связаться с отделом нравов. Местный капитан уж точно сможет им помочь.