***
— Эме, я не люблю, когда так делают. Прекращай. Зачем мы здесь? — Ну потерпи еще чуть-чуть, мы уже почти пришли. Она осторожно вела его за руку за собой. Глаза Сета были завязаны, он ничего не видел, чтобы не портить сюрприз, пообещал не подглядывать. Чувствовал, что они за городом, но не понимал с какой стороны именно они сюда пришли. Ласковые руки девушки бережно вели за собой, не давая оступиться. Наконец, остановившись, Сет услышал как девушка хихикнула, думал, что собирается глупо пошутить над ним, но вместо этого она чмокнула его в щеку, смущено отступая за спину. — Можешь снимать. — Это… это что еще такое? — Что? Тебе не нравится? — Слоненок?… Эме, ты купила слоненка? Девушка победно улыбнулась. — Лучше! Я купила целых пятьдесят два слона! Только сейчас Бог повернул голову и обратил внимание, что слоненок, на которого первоначально упал его взор, лишь отбился от стада, которое паслось неподалеку. — Позволь узнать, что ты собираешься с ними делать? Зачем тебе пятьдесят два слона? Эвтида посмотрела на него так, как будто услышала самый глупый вопрос в своей жизни, но с ответом медлить не стала, возмущено ответив. — Как зачем? Что бы отпустить их. Сет нервно моргнул. — Не смотри на меня так! Их ждала незавидная участь, мерзавец, что звался их хозяином, лишь мучал животных, они этого не заслужили… — Дай уточню, я правильно понимаю, что ты купила пятьдесят два слона, что бы потом отпустить их на волю? — Да! Что то не нравится? Лучше бы было пройти мимо? — Но ты ведь могла купить себе изысканные наряды или дорогие украшения, слуг в конце концов, но ты потратила все деньги на… слонов. — Да! Правда ведь замечательно? Теперь они свободны! Сет устало выдохнул, потер переносицу, другой рукой нежно обвил талию Эвы, притягивая к себе. Поцеловал в висок, жарко прошептав. — Эвтида, ты самое лучшее, что происходило со мной за все мое бесчисленное существование. Как я раньще жил без тебя? В толк не возьму… Они стояли, в обнимку, любуясь закатным солнцем, и тишину прерывал лишь величественный рев животных, которые теперь были свободны.***
— Господин, это здесь, скорее! Вечерело, отряд охотников рассредоточился по периметру, прикрывая своего главаря. Амен шел уверенной походкой вслед за своим соглядатаем, бешеный интерес подстегивал его, он не видел перед собой ничего кроме намеченной цели. Поворот, еще один, и вот они уже в трущобах Фив, в темном закоулке. Эпистат многое повидал в своей жизни, но такое увидел впервые. Ужасное обезображенное тело торговца было подвешено за ноги. Голова валялась в метрах трех, кожа была грубо содрана, в каких то местах виднелись открытые переломы. У него свело скулы, но Амен не позволил себе отвернутся. Он смотрел и он запоминал. — Ты уверен… Амен сглотнул, запах стоял удушающе ужасный. — Да, господин, это торговец слонами, уважаемый человек… Точнее был… Её видели злобно ухмыляющейся, выходила из этого переулка, руки в крови, даже по сторонам не оглядывалась, не скрывалась, словно, если кто-то заметит, то его постигнет та же участь. Сердце пропустило удар. Неужели и впрямь дело рук Эвы? — Так почему же не постигла тебя? Жалкий человечишка стушевался еще больше под взором охотника, взгляд нервно забегал, руки тряслись. — Г..господин, я… — Ты хочешь сказать, что хрупкая Эва, одна, своими руками сотворила такое…? — Да, господин… видел своими глазами! — Тебя здесь не было. — У меня целая сеть осведомителей, их глаза – мои. — Ты знаешь, куда она пошла следом? — Ее встретил некий человек… — Что за человек? Отвечай! Амен начинал закипать. Он знал, что Эва не одна, слышал, что какой-то таинственный незнакомец теперь зовется ее покровителем. Жгучая ревность ударила в голову, сердце бешено стучало, пальцы до крови сжали кожу в кулаке. Не может быть, должно быть ее одурачили, околдовали, не могла ведь она сама такое сделать… не могла ведь? Он пытался себя в этом убедить. Смешно. До слез смешно. Знал ведь, что она шезму, иного и быть не могло. Но воспаленный, влюбленный разум готов был придумать тысячи причин для оправдания, лишь бы не смиряться с одним непримиримым фактом… Они враги, шезму и охотник, их союз невозможен, обречен на несчастье с самого начала. Такова судьба. Таков их путь…. Или нет? — Что. За. Человек. Амен процедил это сквозь зубы, развернулся корпусом и сжал горло мужчины до синих пятен. Тот ели слышно прохрипел. — Говорят… гово.. что это… не челове… — Я не слышу. — Ходит слух, что это вовсе не человек, г..господин… Хах, до абсурдного смешно. Амен отбросил своего шпиона в сторону, как будто он ничего не весил. — Сворачиваемся. Теперь Амен знал что делать. Теперь у него был план. Почему он решил, что можно пустить все на самотек? Он не допустит того более. Он господин своей жизни, он повелитель своей судьбы и только ему решать, что будет ждать его в будущем… В их совместном будущем с Эвтидой. Теперь он точно убедился, что она под влиянием темных сил. Его маленькая непокорная Эва… Он спасет ее. Больше он не допустит, чтобы у него отняли человека, который ему дорог. Больше не позволить вершить его судьбу никому кроме него самого. Он спасет Эву, чего бы ему это не стоило. Он готов был поставить на кон все…***
В дорогих украшенных покоях пахло сандалом и гранатом, благовония мягко окуривали пространство, расслабляя своих гостей. Эвтида расчесывала свои длинные локоны, напевая под нос мелодию из далекого детства, воспоминаниями уносясь в прошлое. Она не замечала с какой жадностью на нее смотрит Сет, не видела как играют желваки на его скулах в моменты, когда с ее плеча все больше и больше сползала ткань платья, открывая взору Бога все самые интимные места девушки. И пусть он уже видел Эву обнаженной, ему все равно было катастрофически ее мало. Мало ее красоты, мало ее ласки и тепла, мало ее томных взглядов, хотелось получить все без остатка. Сет сам удивлялся тому, что она творила с ним. Как можно так безоговорочно потерять голову, как можно так желать, уже имея? Но он хотел большего. Хотел до безумия и готов был окунуться в это с головой, лишь бы никогда не отпускать. Влюбился… Самый могущественный и сильный, грозный Бог-воин. Жестокий властитель красных земель, пал рабом перед ее красотой и изяществом. Сет влюбился. Он никогда прежде не любил, считал что не стоит тратить время на эти глупые человеческие чувства, что люди придумали слово «любовь» лишь бы не подохнуть в одиночестве. Считал что он выше этого, что ему неведомы и чужды эти переживания. Пока не встретил ее… Он осознал это в тот момент, когда она лежала перед ним, тяжело дыша, после его ласк, а ему было достаточно этого. Тогда он впервые в жизни дарил удовольствие, а не получал, тогда он впервые думал о ком-то, кроме себя, и это было так сладко, что он не хотел, чтобы это заканчивалось. — Так и будешь там сидеть? Эва вырвала его из глубоких раздумий, лукаво улыбнулась, подмигнула. Ему нравилось, что она постепенно переставала смущаться, долго же так продолжаться не могло, верно? — Все чаще ловлю себя на мысли, что мне безумно нравится наблюдать за тобой со стороны. Что же ты со мной творишь, Эме? — Помнится, ты сокрушался, за что я тебе такая досталась. — То были глупые рассуждения в слух, забудь. По-другому и быть не могло. Ты моя. Полностью. — Выходит, что не полностью, господин. Глаза Сета вспыхнули красным. — Я сказал не называть меня так. Только не ты. Не смей. — Как же мне тебя еще называть? — Может быть… любимый? — А ты уверен, что заслужил такое обращение? Лучше бы она этого не говорила. — Повтори? Сет резко оказался перед ней, Эва всегда удивлялась тому, как он молниеносно может перемещаться в пространстве. Резко сел рядом, притянув к себе. — Разве, разве для тебя такие чувства что-то значат? Разве ты умеешь… — Сомневаешься? Во мне? — Но ты ведь никогда не говорил раньше… Он наклонился к ней, опаляя ее нежную кожу горячим дыханием, прошептал в губы. — Люблю, и не смей в том больше сомневаться, как юнец по десять раз на дню повторять не собираюсь, поняла? Эва не стала ничего говорить, ответила жарким поцелуем. Сама. Сделала первый шаг. То, чего он так страстно и невыносимо желал и одновременно боялся. Он был полностью в ее власти, и ему это нравилось. Обхватила его лицо хрупкими руками, притянула к себе заключая в объятия, целовала так жадно и ненасытно, что из глаз сыпались искры. Дыхание Бога начало походить на рык, все мышцы напряглись, глаза светили алым пламенем, в голове бушевал пожар. О, Исфет, что она с ним творила? И это было только начало… Он до хруста впился в деревянные края постели по бокам от девушки, ломая их, в надежде что они сдержат его безумные порывы страсти. Сет боялся навредить ей физически, ведь рядом с Эме плохо себя контролировал, разум уступал звериным инстинктам. — Эме, остановись, я могу сделать тебе больно. Это не шутки. — Разве? Откровенная провокация. Ему понравилось. — Видит незримый Бог, я старался держать себя в руках… Всё. Планку сорвало окончательно. Это было последней каплей. Эвтида заметила, как с каждым поцелуем, с каждым переплетением языка, в безумном танце страсти у него начали проступать острые звериные клыки. На губах почувствовала вкус крови, он укусил ее. Не специально, но это распалило девушку только сильнее. Сет же, почувствовав, что она не отступит, углубил поцелуй до предела, жадно пожирая каждый ее вздох. Больше не было никаких рамок приличия, Эва стерла их своим поведением. Он навис над девушкой, подминая под себя своим могучим телом. Правой рукой сжимал ее бедро, левой смял волосы, не давая и шанса на отступление. Подался бедрами вперед, давая почувствовать Эве, как он ее хотел. Это уже давно стало обыденной реакцией его тела на любые выпады Эвтиды, только из-за своей неопытности она не могла понять, на сколько сильно заводила его. У нее буквально закончился воздух в легких, когда она почувствовала между своих ног, через ткань платья, что ее ждет дальше. Все мысли вышибло из головы. Не было ничего кроме Эвы, Сета и тягучего пожара, что разгорался от прикосновений, даря невыносимые муки между ног. Горячими поцелуями он стал опускаться на шею, развязанно и мокро целовал, опаляя дыханием ее бархатную кожу. Поцелуи всё меньше походили на ласки, всё больше на жадное требование и обозначение своей власти над девушкой. Она его. Полностью. Во всех смыслах и навсегда. В нестерпимой муке разорвал на ней платье, жадно припал к затвердевшему соску, лаская языком. Эва горела и заставляла Сета сгорать вместе с ней. Всё тело напряглось, покрылось мурашками, сладкие стоны нарушали тишину покоев. Небо и звезды были свидетелями их страсти. Сет поцелуями перешел на живот, опускаясь ниже. Он понимал, что нельзя приступать к главному, пока она не будет на пределе. Надо было подготовить ее, ведь больше всего он не хотел, чтобы ей было больно. Она сжимала своими нежными пальчиками темно-красные волосы, позволяя любимому творить с ней всё, что вздумается. Сет властным движением раздвинул ей ноги, опускаясь ниже, горячее дыхание опаляло ее кожу, заставляло сходить с ума. Эва выгнулась и закричала. В одной узкой точке собралось всё ее желание, тугим узлом завязываясь между ног. Он мягко и нежно провел влажным языком, даря невыносимое удовольствие на грани муки. Эвтида не могла поверить что это происходит с ней. Настолько хорошо, что плохо, настолько горячо, что холодно. Сладкая агония, он дарил ей нескончаемое удовольствие, горя при этом сам. Бог войны был искусен в любовных делах, он точно знал, как доставить удовольствие девушке, тонко чувствуя ее на всех уровнях. Ему льстило, как Эве было приятно, казалось, он сейчас сам сойдет с ума. Убедившись, что Эме на пределе, он прервал ласки, с трудом оторвавшись от нее. Это только начало, нельзя было позволить ей закончить раньше времени. Навис над ней, перед ним открылась поистине блаженная картина. Эме, его любимая Эме. Такая нежная, сладкая, красивая… лежит перед ним, готовая на всё, что угодно… Это будоражило его помутненный разум. — Сет… Она шептала его имя как зачарованная, сама не до конца понимая смысл сказанных слов. Ловила губами его жаркое дыхание, заставляя окунаться в это безумие вместе с ней. — Меренсет… Он приспустил штаны, открывая ее взору, насколько сильно был возбужден. Эвтида видела такое впервые, ей было неловко, но интерес и желание перевешивали страх, она подалась бедрами вперед давая понять, что готова. — Эме, расслабься, слышишь, не надо так напрягаться, не забывай дышать. Девушке было физически плохо от ласк, которые стали муками. Тело требовало срочно разрядки, но девушка понимала, что это только начало. Сейчас она станет его, окончательно и бесповоротно. Шумный вздох, тело пробило током, из головы выбило остатки мыслей, мучительный стон слетел с губ. Он вошел на половину, мягко и нежно, давая ей привыкнуть. Прекрасное лицо исказила гримаса боли. — Потерпи, знаю, больно, сейчас будет легче, расслабься… Аккуратно вошел на всю длину, сходя с ума в этот момент. Внутри было непозволительно узко, влажно и тепло. Но он не смел начать делать так, как хочется ему, понимая, что Эва пока не готова к такому. Надо быть нежным, надо показать ей, что она достойна самых горячих ласк в мире, что ее тело – самое красивое, душа – самая желанная, Меренсет- – самая любимая. Единственная. Когда девушка перестала задыхаться от нахлынувшей волны боли, он посмотрел на нее замутненным взглядом, и увидел, что она готова продолжить. Сет знал, что она не может получить от первого раза полного наслаждения, но старался максимально облегчить этот болезненный процесс, поцеловал в губы, опустил руку вниз, нажимая на самую чувствительную точку, даря наслаждение хотя бы так, постепенно увеличивая темп. Эме терялась в нем полностью, стараясь сосредоточится на ощущениях, которые дарили его опытные пальцы. Наконец, сквозь боль, она начала чувствовать что-то еще, что-то… невыносимо приятное и такое правильное. — Не останавливайся, прошу. Сету было достаточно этих слов, чтобы продолжить. Постепенно увеличивая темп рукой, он ускорился, топя их обоих в сладком экстазе. Разрядка наступила неожиданно, но одновременно. Для Сета – умопомрачительно и безвозвратно. Для Меренсет – сквозь боль, но так сладко и тягуче, что в последний момент она не чувствовала ничего, кроме великого наслаждения. Раскат мощнейшей энергии прошелся по всем покоям, снося все на своем пути, потухло пламя свечей, на стенах проступили трещины, предметы быта вперемешку с вещами разбросало по комнате, остаточная волна, выйдя за пределы здания сносила всё на своем пути мощным ураганом страсти. Этой ночью все Фивы были без света, этой ночью она наконец полностью отдалась ему. Они тяжело дышали, тела были мокрыми от пота, в головах было пусто, не было связанных мыслей, только физическое удовольствие, связывавшее их обоих. Сет лег рядом, поцеловав ее шею. — Никогда и ни с кем мне не было так хорошо как с тобой, Эме. Судьба сыграла злую шутку. Окончательно и без поворотно я стал рабом твоей любви. — Я знаю. — Я люблю тебя. — Я знаю, ведь я тебя тоже.