***
Поначалу Себастиан не воспринял слова Имельды всерьёз, но слишком уж много подозрительно удачно складывалось. А ещё Воул «притворился», что они с Сэллоу незнакомы, будто бы нарочно подтверждая упоротую чушь слизеринки. Себ не желал больше куда-то влезать. И так хватало назойливых расспросов друзей, от которых хотелось выйти в ближайшее окно и сослаться на неожиданный несчастный случай смерти, лишь бы не отвечать. Но, к прискорбию юноши, они находились на первом этаже, а посему, под непрекращающиеся вопросы, он лишь молча попёрся на ужин, прикинувшись немым. Благо, к этому моменту Воул успел изрядно достать и Гонта. Видимо, с просьбой обучить парселтангу барсук приставал не единожды, поэтому друг вскоре переключился в режим стандартной ворчливости. Дин же недоволен был не столько тем, что Воул на кой-то чёрт пристаёт к его парню, сколько этим самым парнем, который с момента их с хаффлпаффцем разговора то и дело болтал преимущественно о нём. И не важно, что его фамилия зачастую сопровождалась проклятиями, как на родном языке, так и на парселтанге. Себастиана это немного забавляло, но только до того момента, как на смену веселью пришла зависть. Снова Оминис стал субъектом внимания новенького, а не Сэллоу. За столом слизеринцев начался галдёж, когда МакДоуэлл полила очередные горячие сплетни о «не менее горячем северянине». Большинство из них и сикля ломанного не стоили, но кое-что всё-таки не позволило открыть рот и гаркнуть, чтоб она закрыла свой. — Ой, а вы знаете… подруга моей подруги знает одну девушку, которая живёт по соседству с… Сэллоу закатил глаза, едва сдерживаясь, чтобы не взорваться, и его опередил, казалось бы, более терпеливый Оминис, у которого эти басни, приправленные липкой кучей лестных эпитетов, уже вызывали тошноту и не менее нервный тик. — Опусти, будь добра, заметание следов, у тебя это плохо получается и выкладывай по существу. Как Пинч-Смедли с этим связана? У Грейс, сидящей с МакДоуэлл рядом, от испуга выпучились глаза, как у совы, а от смущения бледное лицо мигом вспыхнуло словно уголёк и не хватало только пара из ушей. — Н-ну… Во время прошлогоднего путешествия с дядей в Норвегию я познакомилась с парнем, который учится в Дурмстранге… Мы с ним иногда переписываемся. Делимся о том, что изучаем, заклинания всякие, зелья… — замямлила блондинка. — И… — В общем, он сейчас на седьмом курсе, как наш новенький красавчик, — нетерпеливо перебила Вайолетт, снова перенимая внимание на себя. — И Грейс, по моей просьбе, поинтересовалась об этом парне и причине его исключения из школы… Оминис пренебрежительно приподнял бровь и вернулся к трапезе, выказывая всем видом, насколько ему это оказалось до нефритовой звезды. Перекинувшись недоумевающими взглядами, Дин же с Себастианом промолчали, всё ещё ожидая окончания рассказа. Большинство девчонок сидели разинув рот, как и некоторые парни, явно заинтересованные в этой информации. Воул и правда очаровал многих… настолько, что этим зевакам, по сути, было неважно, что о парне говорят, лишь бы говорили. — Сегодня утром пришло письмо, — МакДоуэлл вытащила из кармана распечатанный конверт с гербом Дурмстранга, будто пытаясь придать своим словам достоверности и демонстративно помахала им. — Короче, никто и знать не знает о каком Воуле речь. Ученик с такой фамилией никогда у них не числился. Послышалось перешёптывание, и ещё больше вопросов полилось в сторону сплетницы. — Да потому, что вы, две дуры, вместо того чтобы шушукаться и копать за его спиной, могли бы сами прямо спросить у Воула и не тратить попусту время на всякую ерунду. — Рейес с самодовольным видом плюхнулась на лавку напротив Сэллоу и ухмыльнулась, заметив нехило округлившиеся глаза всех присутствующих слизеринок. — Вот я спросила прямо, и он мне поведал. Но вам не скажу. Ибо нехуй сплетни распускать. Себастиан хмыкнул себе под нос и тоже вернулся к тарелке. Нацепив на себя образ святоши, Имельда строила из себя саму невинность на фоне языкатых подруг, хотя посплетничать любила ничуть не меньше. Наверняка пройдёт не больше десяти минут, как она сама всё выложит, как на духу. — А откуда ты знаешь, что он не наврал? — тихо спросил юноша, как бы невзначай. — Не знаю, — Имельда пожала плечами. — Но звучало вполне правдоподобно. Слизеринки чуть ли не буквально позеленели от зависти. То, что Рейес знала больше них, не оставило девчонок безучастными, и они наперебой начали выпытывать у неё хоть какую-то кроху информации, когда те немногие, кого не коснулось очарование новенького, ещё пытались поужинать. Доведя Рейес почти до визга, она таки не выдержала. — Мерлин, — раздражённо вздохнула она. — У вас на всех одна извилина в мозгу, что ли? Крауч, — обратилась гарпия к сидящей рядом со сплетницами черноволосой девчонке. — Ну ты-то бы уже догадалась, куриная твоя башка. — Так вот оно что, — выпалил Сэллоу и тут же поймал на себе липкие взгляды непонятливых сплетниц. Они и правда сегодня особенно туго соображали. Присциллу все по привычке звали по фамилии почившего отца, хотя на третьем курсе её мать повторно вышла замуж, и теперь девчонка числилась в школе, как Уэйкфилд. Пока Рейес разжёвывала всю суть слизеринской своре, юноша обратил свой взгляд на стол хаффлпаффцев, за которым ученики снова, словно надоедливые мухи, роились возле Воула, и задумался о том, что ведь в Дурмстранге не так много должно быть исключённых, чтобы не догадаться, о ком именно в письме шла речь. Даже если фамилия была указана другая. А значит этой информацией дурмстранговец делиться попросту не захотел. Или же… «Не сошлись в цене»? — Эй, МакДоуэлл, — окликнул девчонку Сэллоу. — А ты отправь парню в ответ какую-нибудь пикантную колдографию нашей знойной блондиночки, — юноша хитро ухмыльнулся и подмигнул Грейс. — Уверен, у него мгновенно память прояснится. Пинч-Смедли, которая только вернула себе естественный цвет лица, зарумянилась по-новой, чем вызвала лишь ещё более громкое хихиканье со стороны остальных слизеринцев. Вайолетт попыталась состроить возмущённое выражение, якобы оскорбившись за подругу, но не заметить, как вспыхнули от этой идеи ее глаза было просто невозможно. Слизеринцы потихоньку стали уползать обратно в подземелья. Оминис с Дином, не желая невольно «участвовать в обсасывании новенького» дольше положенного, тоже поспешили заняться более интересным делом. Вскоре за столом остались только Сэллоу с Рейес, и ещё тройца семикурсников в самом конце, тычущих пальцами и гогочащих над каким-то новым, даже для шатена слишком пошляцким погонялом Хобхауса. В это время из-за гриффиндорского стола пулей вылетела Блюм и в лепёху впечаталась в огромную дверь, так спешила её открыть и скрыться, но не вышло. Слизеринцы заржали только громче. Себастиан заподозрил, что из-за Воула, нечто интересное проходит мимо него. Рейес молча поглядывала на юношу. Он уже не надеялся, что её ядовитое сердечко к нему снова потеплеет и спрячет свои шипы, а поэтому в ответном молчании доедал уже остывший ужин. Но, видимо, после восстановления своей власти над капитаном команды по квиддичу и изрядной порции издевательств, Имельда была в приподнятом настроении, если уж даже ни разу никому не пригрозила расправой. На удивление, в этот раз она даже не спешила, как обычно бывает. Хотя привычка не тратить попусту время на такие «пустяки», как приём пищи, всё равно заставили проглотить ужин в один присест, и теперь она со скучающим видом елозила вилкой по пустой тарелке. — А я… — разинул было рот шатен, но Рейес его тотчас перебила. — Не говори с набитым ртом, — фыркнула она и хитро ухмыльнулась, когда обстановка наконец оказалась более интимной и в Большом зале почти никого не осталось. — Или ты практикуешься? Юноша возмущённо быстро дожевал откушенный ломоть хлеба. — Хватит издеваться! Ты, сучка, всё подстроила! — Конечно, подстроила. Думаешь я твой скулёж раненной топеройки за километр не услышу? — Имельда надменно вздёрнула подбородок и проследила за мимолётным взглядом парня на пустующий стол хаффлпаффцев. — Правда я не думала, что вы познакомитесь… ТАКИМ образом. — Что тебе надо? Недостаточно уже поизмывалась? — запыхтел Сэллоу. Его не столько беспокоил интерес Рейес к произошедшему в гостиной, сколько безразличие к его собственной персоне. Другая бы уже ревностную истерику устроила, а этой вообще было по барабану. — Что? Нет. — Рейес будто даже оскорбилась, уловив жёсткий тон парня. — Вот ты вечно всё выкручиваешь наизнанку! Тут другое дело… Я вообще-то на твою помощь рассчитывала. Не в отсо… — девушка запнулась и оглянулась, сбавив немного громкость. — …в оральном смысле. — Поняв, что сморозила фразу ничуть не лучше и не менее пошлую, снова поправилась. — Точнее, наоборот, в прямом оральном смысле. Кто ж знал, что ты настолько озабоченный… Теперь Сэллоу сверлил её недобрым взглядом, на что девчонка с издевкой ухмыльнулась. — Действительно. Сглупила. С чего я вдруг решила, что ты будешь общаться с людьми прежде, чем совать их член себе в рот. — Рейес получала истинное удовольствие от каждого сказанного слова, как и от реакции Себастиана, уже не могла сдерживать самодовольную улыбку от того, что у неё был рычаг давления на парня. — Ладно, дело вот в чём… Я поначалу даже не поверила, думала Воул меня разыгрывает… Он говорил так, будто это сущий пустяк и ещё добавил, что «заслужил» то, что с ним происходит… но… это ж ненормально шататься ночами и трахать всё, что движется… — А при чём тут я? Рейес не сводила своих тёмных глаз с Себастиана. Былая ухмылка, как и надменность улетучились, и девчонка резко выпрямилась и нахмурилась, выражая всем телом свою серьёзность. — В общем, была в Дурмстранге у него одна неприступная девчонка, которую Воул очень долго добивался. — Имельда хмыкнула, заметив недоверчивый взгляд Сэллоу. — Да, звучит, как фантастика. Ставлю десять галлеонов, что ему дал бы даже Блэк, причём в первый же день. Короче, он её затащил-таки в кровать, а потом… ну, ваше коронное: «дело не в тебе» и «давай останемся друзьями». — Слизеринка презрительно закатила глаза. — Идиот. Мог бы сообразить, что такой трюк работать вечно не будет и надо сразу расставлять все точки над ё. Девчонка оказалась не из робкого десятка и «в подарок» его прокляла. На этом слове внутри парня что-то перевернулось. — Слушай, я знаю, что после исчезновения Анны ты себе места не находишь. И тебе кажется, что ты никому не нужен… — Да я не… — Захлопнись, сейчас я говорю. — Рейес состроила как можно более грозный вид давая понять, что терпение у неё совсем не резиновое. — Трахаешься ты, конечно, превосходно, но я больше видеть не могу твою кислую рожу. У нас матч на носу! К тому же, весной школу посетят представители «Стоунхэйвенских сорок» и «Холихедских гарпий». — При упоминании последней команды Себастиан снова резко переключился в режим клоуна и едва сдержался, чтобы не заржать со словами «да не парься, они точно за тобой», но его выражение не ускользнуло от взгляда Рейес, которое ей совсем не понравилось. — Я тебе не мамочка, Себ, и не хочу с тобой нянчиться. В отличии от тебя, у меня есть чёткая цель в жизни, и я не собираюсь сворачивать с намеченного пути только потому, что у меня дома временный кризис или… мне кто-то сердце разбил. Собери уже свои сопли и яйца в кулак и повзрослей. Потрахушки, несомненно, здорово, но это лишь временное отвлечение и далеко не всё, чем стоит заниматься в жизни. Если ты, конечно, не намерен вести разгульный образ жизни путаны… — А что, звучит здорово… — Сэллоу! — Рейес хлопнула ладонями по столу так неожиданно, что юноша аж вздрогнул. — Хватит вести себя, как малолетка! Я подослала к тебе барсука не для того, чтоб ты с ним трахался, ё-моё! Себастиан не смог сдержать ухмылку, услышав, что Имельда новенького называет так же, чем заслужил ещё один осуждающий взгляд. — В первый раз Воул вернулся довольно быстро, и я подумала, что в гостиной он тебя не застал. А вчера его не было слишком долго, и я предположила, что он мог пойти куда-то ещё и вляпаться из-за меня… Ну, я всё-таки выпустила его без согласия и типа как несла за него ответственность… Ты должен был заметить, что он спит, разбудить, и ему пришлось бы объяснить своё поведение… Сэллоу лениво растянулся на столе, когда вся посуда исчезла. Он, по своей несерьёзной натуре, не видел нигде своей вины, и раз уж подвернулась такая возможность, теперь в произошедшем стал винить Рейес. — С чего мне ему помогать? Это вообще меня не касается… — Ага, видела я, как он тебя не касался, — девчонка прыснула в ладошку. — С твоими познаниями в проклятьях, ты, как никто другой, разберёшься как его снять. И хернёй страдать перестанешь. И от меня отвяжешься. И играть станешь лучше. — Последняя фраза, по идее, должна была опустить самооценку парня на самое дно, но на квиддич к этому времени Себастиану уже было абсолютно плевать. — Видишь? Одни плюсы. — Другими словами, ты сбагрила на меня своего ухажёра… — Блядь, Сэллоу, — гаркнула гарпия. — Не беси. С тебя не убудет ему помочь… — Эта каланча у меня титул отобрала… — Поднялся юноша, обидчиво задрав голову. — Так что выкуси. Я хотел сказать, ни за что! — поправился он, когда понял, что выкусить она вполне способна и буквально. — Ладно… — фыркнула Имельда и пошла параллельно Себастиану с другой стороны стола, опередив его у двери. — Тогда тебе и слухов бояться не стоит. — Да похеру. Ну западаю я и на парней тоже, что тут такого? — Угу. А ещё, что у тебя член маленький. —Приоткрыв дверь, Рейес обернулась через плечо и подло сощурилась. — У меня даже найдутся несколько свидетельниц, подтверждающих сей факт. Нет, ну это уже неправомерное нарушение дружеских отношений! Себастиан никак не ожидал, что Имельда будет играть настолько низко. Девчонка развернулась и преградила ему путь, прожигая взглядом в его лбу дырку. — Салазара на тебя нет, — раздражённо фыркнул Сэллоу, закатывая глаза. За время болезни Анны, Себастиан перешерстил половину Запретной секции и явно знал больше остальных. А исчезновение сестры оставило его «миссию» незаконченной, отчего и присутствовало это постоянно зудящее ощущение незавершённости, которое ещё больше вгоняло в депрессняк. Рейес прекрасно знала, что проклятие заинтересует парня, но он настолько ленивая жопа, что без должного хорошего пинка, не пошевелит и пальцем. — Ладно, я поговорю с ним, — наконец выдал слизеринец, когда стало ясно, что Имельда без согласия не сдвинется с места. Сделал вид, будто совсем не шантаж вынудил его без колебаний согласиться. Ликуя, девчонка понеслась почти что в припрыжку вперёд к исчезающей лестнице и скрылась, в то время как Сэллоу плёлся позади, размышляя о том, на что он только что подписался. Погружённый в свои мысли, на ступеньках юноша разминулся с какой-то парочкой, и обратил на них внимание лишь когда краем уха уловил за спиной голос Воула, заставивший Сэллоу украдкой обернуться, но голубки уже скрылись за углом. С новеньким точно была слизеринка, судя по мелькнувшей зелёной подкладке из-под подола мантии, но её смех был настолько тихим, что Себастиан не смог различить кто именно. И тут как раз прозвенели колокола в башне, сигнализируя начало комендантского часа. А в промежутке между звоном хлопнула дверь каморки, которая находилась всего в паре шагов от исчезающей лестницы. Юноша и сам не заметил, как поднялся обратно наверх, преследуя парочку по пятам. Его бессознательно влекло к хаффлпаффцу, словно тот был мёдом намазан. И хотелось его всего облизать. Единорог, как самая опасная книга в Запретной секции библиотеки, притягивал к себе, вопреки тому, что по-прежнему неимоверно бесил. Своей раздражающей неотразимостью, несокрушимостью, таким досаждающим очарованием и сладким голосом, который гипнотизировал и манил к себе, словно Сирена. Теперь Сэллоу оставалось только собирать осколки своей былой славы и довольствоваться вторым местом. Коим он довольствоваться и не думал. Юноша втихую последовал за голубками, сам не понимая, зачем это делает. То ли маячащий на горизонте день влюблённых накалял гормоны до предела, хотя было только начало января, то ли витающие в воздухе лёгкие ароматы Амортенции кружили голову… Себастиан пытался держать свои похабные фантазии в узде, но в голове уже вовсю предавался сладострастному разврату с преследуемыми любовничками в самых непредсказуемых и откровенных позах. Он предполагал, что с ним была Имельда. За дверью послышалась возня. Сэллоу не стал больше медлить, расколдовал замок с помощью Алохоморы и с напрыгу вломился в помещение, предвкушая застать парочку за каким-нибудь очень пикантным занятием и напугать с криком «Попались!». Но увиденное слегка озадачило. На первый взгляд, казалось, что Воул повалил девчонку на пол в порыве страсти, но уж очень сильно она брыкалась. Знал бы Имельду хаффлпаффец так хорошо, как слизеринцы, то не вздумал бы лезть напролом. Помимо необычайной гибкости, благодаря изнурительным ежедневным тренировкам, она была не только выносливой, как дромарог, но и такой же сильной. Но открытием стало то, что под чёрной макушкой мелькнули короткие волосы. — Мак… Доуэлл?! — Что встал?! Помоги! — Воул едва контролировал паникующий голос, чтобы не заорать, удерживая за предплечья слизеринку, пытался оторвать её от себя и прижать к полу, но та, словно обезумевшая, снова и снова бросалась целовать парня. Себастиан бездумно кинулся на пол, подхватив Вайолетт подмышки. Только тогда до него дошло, что он вовсе не обязан помогать новенькому в… А что он, собственно, собрался делать? — Ах ты, гандон! — зашипела МакДоуэлл, запрокинув голову назад, вперившись какими-то бешенными глазами и начала вырываться только сильнее. Внутренности испуганно сжались, а в голове замелькали совсем не приятные вопросы. Чем они с Воулом занимаются? Пытаются изнасиловать МакДоуэлл? И почему она сопротивляется, если сама же будто влюблена в блондина? Что происходит?! — Держи крепче, — усаживаясь верхом на девушку, прорычал Воул и, схватив её челюсть, заставил приоткрыть рот, с которого тут же вырвался болезненный вскрик. Второй рукой юноша влил в неё какое-то зелье в странном, золотистом флаконе. МакДоуэлл закашлялась и спустя несколько секунд, успокоилась. Как только тело в мёртвой хватке обмякло, Себастиан разжал руки и испугано всмотрелся в её лицо. Сознание девчонка не потеряла, скорее будто была дезориентирована и пялилась куда-то в пустоту. Юноша словил отчётливое чувство дежавю. Пока слизеринка приходила в себя, блондин торопливо вскочил на ноги и, за руку подняв девушку за собой, быстро вытолкал её за дверь. Последовал громкий хлопок и запирающие чары, а затем тяжёлый, измождённый вздох. Она сама хоть сможет добраться до общежития? — Фу-ух… Спасибо… — промямлил Воул, не оборачиваясь. Себастиан так и остался в ахуе сидеть на полу не понимая, что только что произошло. Но, очухавшись, всё-таки поднялся. — К-какого… хера это было? — Слова застревали в горле от смятения. Он, на всякий случай, незаметно скользнул пальцами по рукояти волшебной палочки, которая слегка торчала из кармана, и готовился защищаться, всерьёз понимая, насколько сейчас облажался. Этот ёбнутый барсук совсем из ума выжил?! — Ч-что ты… с ней сделал? — Ничего. В порядке она, не волнуйся. — Пытался отдышаться Воул. А затем добавил, — уже. Я только… — он хотел что-то сказать, но тут же передумал и, вскинув глаза к потолку, будто молясь каким-то богам, развернулся и прислонился спиной к двери. — Она меня достала, ясно? Я обычно не против такого чрезмерного внимания, но МакДоуэлл… Её навязчивость переходит даже мои границы. — Ага, — кивнул Себастиан, хотя и абсолютно не понял с чем именно только что согласился. Блондин теперь таращился в пол, а тёмные ресницы слегка вздрагивали. Он, похоже, нервничал и не мог сфокусироваться на одной точке. Очень странное поведение для самоуверенного парня, который поит всех без разбора любовным зельем. Или он снова спит? — Противоядие, — промямлил он тихо. — Чего? — Сэллоу переспросил, хотя стоял от хаффлпаффца довольно близко, чтобы расслышать. Казалось, спрашивал слизеринец совсем не о сказанном, хотя этого он тоже не понял. С настолько противоречивым, непонятным человеком Себастиан сталкивался впервые. Даже Дин не шёл с ним ни в какое сравнение. С тех пор, как Воул объявился в Большом зале, Сэллоу так и не смог сформулировать определённое мнение о нём. Помимо несовместимых качеств, хаффлпаффец всё равно, по большей части, оставался тёмной лошадкой. Барсуком в мешке, с ворохом подозрительных тайн, от которого абсолютно не понимаешь, чего ожидать. И какое к чёрту противоядие потребовалось насильно вливать в МакДоуэлл, Себастиан тоже растолковать себе не мог. — Поклянись, что никому не расскажешь. — Из-под белобрысой гривы снова сверкнули янтарные глаза. На лицо напрашивалась нервная ухмылка. — Тебе непреложный обет что ли дать? — саркастично хохотнул Сэллоу и, направив кончик палочки парню в лицо, заговорил более обнаглевшим тоном. — Не слишком ли много чести? А знаешь, у меня встречное предложение: у тебя две минуты на то, чтобы убедить меня в том, что заявиться сейчас к Блэку с рассказом о твоём странном поведении и требованием провести экспертизу, чем ты таким пичкаешь учеников, не самая удачная идея. И руки держи на виду, чтоб я их видел. — Я же сказал… — запнулся блондин и, приподняв ладони, недовольно цокнул языком. Замотал головой и лишь фыркнул. — Да похуй. Валяй. Непохоже, чтобы Воул так трясся из-за обычной Амортенции. Её эффект довольно просто убрать. Скорее, его будто больше тревожило вскрытие причины, по которой позарез нужно было чем-то поить учениц таким варварским способом. Себастиан, может, и глупил периодически, но тупым уж точно не был. Воул, в отличии от слизеринца, не ощущал угрозы с его стороны, раскусил блеф Сэллоу и, недолго думая, развернулся к двери. Но прежде, чем блондин успел отворить дверь достаточно широко, чтобы протиснуться в проём, Себ взмахом палочки заставил её захлопнуться обратно. — Ладно, — вздохнул слизеринец. — Давай так: ещё одна дуэль. Если я тебя одолею ты мне всё расскажешь. Безо всякой этой чухни «а я…», «а она…» и «да похуй», — покривлялся он. — Я щас к Блэку не попёрся чисто по доброте душевной. Вижу, что ты эту дичь не по прихоти творишь, но из вас двоих с МакДоуэлл, я на её стороне. Не потому, что она девчонка, слизеринка или моя одноклассница. По-правде, мне дела до неё нет, но не хочу быть втянутым в то дерьмо, в которое ты меня только что втянул. Так что ты, как минимум, за моё великодушное молчание мне должен. Воул удивлённо приподнял бровь. — Ты уже продул один раз. — Вот именно! У тебя есть все шансы и второй раз меня победить. — Сэллоу непринуждённо пожал плечами, пытаясь как можно убедительнее выглядеть не особо заинтересованным в согласии хаффлпаффца. — И что тогда? Ты оставишь всё, как есть? — недоверчиво уточнил барсук. — Ага. Вот только ты снова меня не одолеешь. — Оскалился Себастиан, повернув палочку вбок, и помахал ему средним пальцем. — Уж не надейся, не предоставлю тебе ещё одну такую возможность. Самоуверенности шатену было не занимать. В этот раз он обязательно должен был навалять хаффлпаффцу, даже если на кону стоял не титул чемпиона, а нечто личное. Тем более нечто личное. Воул же, после предыдущей дуэли, также не сильно опасался провала, недолго взвешивал решение и согласился, аналогично убеждённый в своей победе. Парни договорились о встрече на следующий день, после завтрака, в Астрономической башне. Себастиан посчитал, что ещё раз Оминис своему другу раскрытие крипты не простит и подвесит за колокольчики рядом с жаровнями в качестве сигнализации, а потому не стал рисковать. Но ради «приватной» дуэли стоило прогулять парочку занятий. На том они втихую и разошлись, каждый в своё общежитие, едва не попавшись на глаза одному из старост-гриффиндурков, который решил спуститься с верхнего этажа в самый неудачный момент. Но Себастиан очень вовремя унёс свою задницу вниз по ступенькам и прошмыгнул за змеиную дверь прежде, чем семикурсник смог нагнать его и распознать.***
Ученики только заканчивали свой завтрак, как слишком довольный с утра барсук, собрав на себе все недоумевающие взгляды слизеринцев, снова неожиданно приземлился на место Рейес, которая разминулась с ним в шаге от стола. Девчонка обернулась, будто бы хотела что-то сказать, но взглянув на часы, перевела глаза на Сэллоу и, ехидно ухмыльнувшись, дёрнула за капюшон МакДоуэлл. Та вообще не придала появлению хаффлпаффца никакого значения, больше уделяя внимание поиску учебника по зельям в своей сумке. Судя по бесконечному ворчанию, вместо привычных сплетен на протяжении всей трапезы, она забыла его в своей комнате, куда теперь тащила девчонку за собой Имельда. Не успел Воул и голос подать, как Оминис, сидящий точно напротив, злобно зашипел, ткнув в его сторону пальцем: — Только тявкни…! — Л-ладно, — невинно похлопал глазами новенький и принялся молча завтракать. Вроде бы подчинился требованиям, но складка между бровей Гонта стала только глубже. Оставшиеся ученики же начали перешёптываться между собой, втихую хихикая и поглядывая по очереди на парней, что Себастиану совсем не понравилось. Даже сплетницы вкладывали в эти непонятные знаки внимания какой-то сексуальный смысл. Дождавшись, пока большая часть слизеринцев удалится, барсук не выдержал утомительного молчания и всё-таки заговорил. — Слышал, в Трёх Мётлах подают вкусное сливочное пиво… Не хочешь прогуляться до Хогсмида после занятий? Раздался глухой стук по столу, и Себастиан готов был поклясться, что это грохнулась челюсть Дина. — Вынуждены отказаться. — Оминис натянул настолько фальшивую улыбку, что даже самый наивный Хобхаус не поверил бы в её искренность и дружелюбность. — У нас вечером другие планы. — Кажется, он приглашает только тебя… — заговорщецки шепнул Дойл, чем удостоился испепеляющего взгляда сидящего между ними Дина. Очкарик вскочил на ноги и ретировался так быстро, будто его здесь никогда и не было. Себастиан покосился сначала на барсука, затем на друзей. Теперь всё больше казалось, что Воул специально, по какой-то лишь ему известной причине, лез к Гонту. И дело было не в парселтанге. — Что тебе от меня надо? — прямо спросил Оминис и поднялся на ноги. — У тебя последний шанс объясниться, или… — Снова посыплешь в меня проклятиями? — хмыкнул Воул. — Слишком недостойно для наследника Слизерина насылать порчу на понос, не находишь? — Откуда ты… — Тем более она всё равно не работает. — Барсук по-прежнему невинно улыбался и сверлил слизеринца пристальным взглядом. — Я только подружиться хотел. О тебе тут такие разные слухи ходят… мне просто стало любопытно, что ты за человек, на самом деле. Прости, если я тебя чем-то обидел, Оминис. Повисла неловкая тишина. Про Гонта, пожалуй, и правда сплетен распускали больше, чем про всех остальных вместе взятых, но до сих пор это скорее отталкивало от юноши других учеников, а не наоборот. А поведение Воула Себастиану чем-то напоминало его собственное: не знал зачем, но не мог остановиться. Значит, и имя Оминиса коверкал нарочно. Гонт снова недовольно забухтел, непонятно, принимая извинения барсука или нет. Так и не дав внятного ответа, они с Дином попёрлись на занятия по зельям, а Себ остался с Воулом, направляясь в Астрономическую башню. — Чем тебе не угодил Оминис, что ты его не прекращаешь донимать? — поинтересовался Сэллоу, когда они покинули Большой зал. — Любой дурак знает, что владение парселтангом врождённая способность, и он отказал тебе не потому, что ты ему чем-то не понравился или просто из вредности… Хотя это он порой любит, — последнее юноша пробормотал себе под нос. — А учитывая, что большинство людей Оминис сам избегает, вряд ли он чем-то тебя обидел… Или… дело как раз в этом? Бесишься, что он не обращает на тебя внимание? — А? — Юноша стыдливо покраснел и отвёл взгляд. — Н-нет… То есть да… Не совсем… Его забавная реакция вызвала какие-то смешанные чувства. — У него вообще-то… — Да знаю я, что он не свободен. Гонт меня не привлекает… в этом плане. Я вообще по девушкам. — А, ага. — Закивал Себастиан, поднимаясь по ступенькам, и засмеялся. — Я тоже… А имя ты его коверкал — просто произношение понравилось. Барсук от смущения аж остановился. Слизеринец, почуяв явное преимущество, развернулся и навис над парнем. — Или это признание мне тоже придётся выбивать с помощью дуэли? Подняв на шатена обжигающий, острый взгляд, Воул шагнул на ступеньку выше, оказавшись с ним лицом к лицу. Слишком близко. Будто бы испытывая Себастиана на стойкость, но в этот раз он не сдвинулся с места, а только улыбнулся шире и придвинулся ещё ближе. — Если ты надеешься, что такая тактика отвадит меня от расспросов, то ты лишь усугубляешь ситуацию и вынуждаешь требовать больше подробностей. — Слизеринец сложил руки на груди, но затем одну протянул парню и выставил палец. — Могу поклясться на мизинчиках. Воул фыркнул, то ли хрюкнул, недоверчиво и очень мило, что слизеринцу хотелось продлить эту прелюдию охоты перед съедением барсука ещё немного. Хаффлпаффец слишком кокетливо толкнул Себастиана плечом продолжая свой путь по лестнице вверх, но ни в какую не ломался. — Да ладно тебе! — крикнул слизеринец догоняя Воула мимо запертого класса по Заклинаниям в открытом зале, где в основном тусовались рейвенкловцы, но сейчас здесь никого не было. Юноша бегло огляделся и захихикав, нарочито беспомощно развёл руками. — После того, как твой член побывал у меня во рту, между нами явно более доверительные отношения, чем ты думаешь! — Враньё?! — возмутился Воул, то ли спрашивая, то ли утверждая. Из конца пустующего зала кто-то икнул и испуганно грохнулся о деревянную панель стены. Парни замерли, устремившись в сторону звука, напрочь позабыв про вымогательскую игру, которую они вели. В углу, за кипой книг, показался темнокожий очкарик из Хаффлпаффа: — П-простите… я не подслушивал… ч-честно! — хрипло замямлил он. — Я его плохо знаю, — шепнул слизеринец барсуку, — может стереть ему память, чтоб не трепался? — Он же твой однокурсник, — блондин зашептал в ответ, — думаешь, я за столь короткое время успел узнать его лучше, чем ты за пять лет? Чем дольше парни перешёптывались, тем сильнее трясся Пламли, что даже очки запотели. — Ну хорошо… — Достал палочку Себ, но Воул убрал его руку от хаффлпаффца и сам угрожающе навис над ним, схватив за грудки как-то слишком обходительно. — Если кому проболтаешься, то… — барсук подвис, пытаясь придумать видимо угрозу пострашнее, — запомни, я знаю где ты живёшь. — Конечно знаешь, — скучающе отозвался слизеринец, закатив глаза, — вы с одного факультета, балда. — А? Ну да… — Блондин растеряно отпустил пятикурсника и осмотрел его форму, а затем свою, уже потеряв всякий интерес продолжать свои угрозы, юноша пошёл к лестнице, оставив недоумевающего Пламли прикидываться растением и ждать, пока парни не скроются. — Сколько раз ты ночевал в своей комнате? — поинтересовался Сэллоу. — Один. — Без задней мысли выдал Воул. — Только не говори, что это была первая ночь, так как ты просто не успел ни с кем познакомиться, — Себастиан издал дурацкий смешок. — Вче-ра… — Ах ты шлюха! — не сдержался слизеринец, но тут же мгновенно извинился. — Ой, прости, слишком грубо. Но ты и правда шлюха. Серьёзно? В первую же ночь? И кто это был? Хотя нет, не говори, знать не хочу, — завистливо проворчал Сэллоу. — Хотя нет, скажи. Блядь… — раздражённо зашипел он и взлохматил кудрявую шевелюру. — Чёртов барсук… И как тебе удаётся пробираться в общежития других факультетов? — Эм… Иммобулюс… — Воул недоумевающе посмотрел на слизеринца, будто ответ был предельно очевиден. — Мне… вообще Рейес показала этот «фокус». Думал, все об этом знают. У Себастиана от удивления аж челюсть отвисла. Это и правда было настолько простым и очевидным решением, что никто и не думал, что оно сработает, ведь с первого курса всем ученикам талдычат только то, что вход в чужое общежитие защищается магией и не впускает никого постороннего. Несколько умников, конечно, пытались обмануть заколдованный проход, но изначально ожидая сложной задачи и ответ искали сложный. Может, и в остальном не стоило уж слишком мудрить? — Так что тебе нужно от Оминиса? — Себастиан остановился у гобелена с танцующими троллями, и Воул оглядел пустую стену напротив. — Ну хоть намекни, вдруг я тебе-е помогу-у-у? — почти умоляюще пропел шатен. — Мы перебрались в Румынию, когда мне было четыре… — Хаффлпаффец начал как-то уж очень сильно издалека, но слизеринец решил не встревать, скорее обрадовался, что тот вообще начал. — Я об отце вообще ничего не знаю и не помню, а мама… ну… она о нём не любит говорить. Я только знаю, что родился здесь, и мама однажды проболталась, что мой отец был змееустом… а в Великобритании, как ты сам знаешь, таких семей не так мно… — Погоди, хочешь сказать… — Сэллоу прервал юношу, помахав рукой, но прежде, чем озвучить свою догадку, начал просто истерично ржать. Предположение оказалось настолько нелепым, что юноша даже не мог допустить такой мысли, и заходился хохотом до коликов в животе. — Не понимаю, почему ты смеёшься… — Блондин дёрнул уголком губ и как-то смущённо вперился в свои ботинки. — Прости… — Пытался отдышаться Себастиан и выпрямиться ровно. — Хух… Хочешь сказать, что ты Гонт-а-ха-ха-ха-а-а… — парень залился смехом по-новой. — Хватит ржать! — Воул пнул ботинок парня, хотя и сам не мог сдержать улыбку. Парни даже не заметили в какой момент за спиной хаффлпаффца появилась дверь, Сэллоу хохотал, как не в себе, умываясь от смеха слезами. Он предполагал самое очевидное — барсук втюрился в Гонта, а тут такой поворот! — Оминис однозначно заценит! — всхлипывая хохотал слизеринец, когда Воул схватил его за шкирку и затолкал в Выручай-комнату.