Больше, чем...

— Наис, иди на кухню, — сказал отец, не отрывая взгляда от Двалина. Внутри меня всё сжалось, я посмотрела на сэра главнокомандующего, невозмутимо расправившего плечи, потом на напряженного отца, и послушно удалилась, тихо прикрыв дверь кухни и тут же прижавшись ухом к щели, чтобы не упустить ни слова. Как хорошо, что все уже ушли, а мальчишку отец прогнал почти сразу, как Двалин озвучил своё желание взять меня в жёны. — Как долго вы знакомы с моей дочерью, сэр Двалин? — не теряя времени на взаимные любезности, спросил мой отец. — Неделю? Десять дней? — Пятнадцать дней, если быть точными, — ответил Двалин. — Вот-вот, пятнадцать, — пробормотал мой отец. — Не маловато ли для предложения руки и сердца? — Нормально. Если надо, я подожду, — сухо ответил Двалин. — Но не вижу смысла. Я уже всё решил. Ваша дочь не против. — Не подумайте, что я таким образом надеюсь на лучшую партию для своей дочери. Куда уж лучше?! — попытался сгладить неловкость отец. — Просто… как бы это сказать? Вы уверены в своих чувствах, сэр Двалин? Не поспешили ли вы? — Господин Дахор, — сказал Двалин, и мне послышалась усталость в его голосе. — Я уже вырос из того возраста, когда теряют голову от любой милой мордашки, и не привык разбрасываться словами. — О, я не хотел вас обидеть, — воскликнул отец. — Конечно, вы солидный гном, почтенный и благородный. И я не сомневаюсь в ваших благочестивых намерениях. Но ведь мы с Наис из простого народа. — И что? — спросил Двалин. — Ну как же? — растерялся отец. — Вы легендарный участник похода, приближённый короля… — При чём тут король? — Король тут совершенно не при чём… — Тогда в чём проблема? — Проблемы как таковой нет… — Вот и славно. Завтра я зайду к вам ближе к вечеру, приведу своего брата познакомиться. — Вы о господине Балине? — Вы уже знакомы? — Нет, вовсе нет. Но кто же не слышал о мудром советнике короля?! — Так мы придём завтра? — Как же я могу отказать вам и вашему брату, советнику? — кашлянул отец. — Тогда откланиваюсь. У меня ещё проверка дозора. Приятных снов вам и вашей дочери, господин Дахор. К вашим услугам. Мне послышался кашель и надрывное бормотание, а потом хлопнула дверь. Я тут же вылетела в гостиную к отцу, который с бледным лицом сидел на скамье, ошалело смотря на закрытую входную дверь. — Правая рука короля и его брат советник, — прохрипел отец. — Как тебя угораздило-то? — Отец… — Ты знала, что они родственники короля Торина? Его дед Фарин был кузеном самого Трора! — Пап… — Я, конечно, ничего не имею против… Но ты уверена? — спросил он, переведя взгляд на меня. — Уверена, что он тот самый? — Папочка! — я кинулась в его объятия, расплакавшись от переизбытка чувств. — Достойный гном… даже слишком… для нас… — вздохнул он. Ладонь его коснулась моей головы. Большая, теплая и такая родная. — Тревожно мне… — Что, отец? — я отстранилась от него и взглянула в его глаза. — Не поспешили ли вы? Не поспешила ли ты, девочка моя? — А как было у вас с мамой? — спросила я. — Ну… в твою маму я влюбился с первого взгляда, — на лице отца расцвела мечтательная улыбка. — Я пришёл подшить подол своего плаща в мастерскую и увидел её, дочь мастера. Пришлось потрудиться, чтобы обратить на себя её внимание, потому что она даже смотреть в мою сторону не хотела. А потом оказалось, что она жутко стеснялась. — Думаешь, я слишком быстро согласилась? — спросила я. — Думаю, что ты лучше знаешь, что у тебя на сердце, — сказал отец. — Ты уж точно не твоя мать. Не такая пугливая. Всегда была себе на уме. Просто хочу, чтобы ты была счастлива. Хочу, чтобы ты знала, что делаешь. — Я не знаю, как происходит обычно у других, — пылко ответила я. — Но у меня сердце заходится при виде сэра Двалина. Закрываю глаза и вижу его. Даже во сне он является мне. Все мысли только о нём. Думаешь, это всё ненастоящее? — Настоящее, милая, настоящее. Я вижу по твоим горящим глазам, — вздохнул отец, потрепав меня по щеке. — На других гномов ты точно так не смотришь, как на сэра Двалина. Что будем делать с твоим приданым? — Приданое! — ахнула я, кубарем скатившись с небес на землю. — У нас же ничего нет! Ничего достойного… — У нас есть таверна, — улыбнулся отец. — После свадьбы, она перейдёт к тебе. А я стану просто управляющим. — Нет, отец. Таверна твоя. Ты не сможешь без неё жить. — Я и не покину её. Да ты не волнуйся. Это просто условность. Не с пустыми же руками тебя замуж отдавать! — Отец, — вздохнула я и снова обняла его. — Я уверена, что сэру Двалину не нужны все эти условности. Видел же сам, какой он серьёзный. — Зато они нужны мне. И тебе тоже. Ты же не хочешь, чтобы все гномы Эребора шушукались у тебя за спиной и называли тебя бесприданицей? — Ну ты искажешь! — И скажу! Поэтому не перечь отцу. Я сказал своё слово. Таверна — достойное приданое. Во всяком случае, лучшее, что мы можем предложить. Я не могла спорить с отцом. Так или иначе, а это лишь условность. Одна из многих, которые следовало соблюсти, учитывая статус моего теперешнего жениха. Но об этом я решила пока не думать. Мне хотелось просто наслаждаться своим счастьем, что я и сделала. На следующий день мы с отцом приняли Двалина, как полагалось: с угощениями, хорошим элем, сладостями. Двалин пришёл с сэром Балином. Они принесли с собой бочонок вина, отрез какой-то дорогущей ткани и шкатулку с парными кинжалами для моего отца. — Вот уж не ожидал от своего брата такой прыти, — добродушно разглагольствовал сэр Балин, угощаясь пирогами и студнем. — А какой хитрец. Никому и словом не обмолвился, что заприметил себе жёнушку. Что ж, госпожа Наис, смею заметить, у моего брата прекрасный вкус. Вы сами это приготовили? — Да, вам нравится? — я очень волновалась, но при этом ощущала себя на седьмом небе от счастья и гордости. С таким мужем, как Двалин, уж точно не пропадёшь. Никто не посмеет и слова поперёк сказать, не то, что обвинять нас с отцом в продаже разбавленного эля. Я то и дело поглядывала на рядом сидевшего гнома, восхищаясь его статью, серьёзностью, мужественностью. То и дело мой взгляд охватывал большие ладони, запястья в буграх жил, широкие плечи, и от виденного перехватывало дыхание, а щёки заливались румянцем. — Восхитительно, — причмокнул Балин. — Двалин, через год после свадьбы ты догонишь меня в ширину. — Солидного гнома много не бывает, — сказал мой отец и весело похлопал себя по круглому животу. — Не могу не согласиться с вашим метким замечанием, — поднял кружку Балин. — Выпьем же за солидных мужей и вкусную еду! — Пьём! — сказал Двалин, подхватывая кружку. Мужчины опрокинули в себя эль и с шумом опустили кружки на стол. Я пригубила вина и поймала взгляд Двалина. Он смотрел с торжеством и нежностью, и внутри у меня по венам словно потекла лава. — Какой прекрасный эль, — воскликнул Балин. — Один из лучших в Эреборе, — не без гордости сказал мой отец. — Хотите посмотреть мой погребок? Конечно, с королевским не сравнится, но там есть довольно редкие вина, принадлежавшие ещё моему покойному дедушке. — Не откажусь от такого заманчивого предложения, — Балин встал из-за стола следом за моим отцом, и они удалились, вполголоса переговариваясь и посмеиваясь. Двалин остался на месте, проследив взглядом за гномами. — Сэр Двалин, — мне вдруг стало неловко и я зарделась, оставшись наедине с женихом. — А вы разве не хотите посмотреть погребок. — Хочу поговорить с тобой, — сказал Двалин, перехватывая мои ладони и легонько поглаживая их пальцами. — Я вас слушаю, — выдохнула я, чувствуя поднимающийся в теле жар. — Вчера я, наверное, напугал тебя своим напором, — сказал Двалин. — Сам не ожидал от себя подобного. Балин… мой брат… он предположил, что ты девушка простая и не смогла отказать мне. Так вот… я хочу знать наверняка. Может, ты вовсе не хочешь за меня замуж? Так я пойму. Не дурак. — Сэр Двалин, — сказала я, опустив глаза. — Я умею отказывать и могу постоять за себя, если вы об этом… — Сковородки… — Иногда с ними проще объяснить суть… — Довольно весомый аргумент… Я улыбнулась и подняла взгляд на гнома. Его глаза цвета мёда были полны тревоги и надежды. — Если бы я хотела отказать вам, я бы это сделала, сэр Двалин, — прошептала я, чувствуя, как слова от волнения застревают в горле. — Я приняла ваше предложение, потому что чувствую то же, что и вы. — Я буду хорошим мужем, Наис, — лицо Двалина разгладилось. — Я в этом не сомневаюсь, господин главнокомандующий. — Я буду заботиться о тебе, — продолжал он. — И в этом я уверена. — Ты ни в чем не будешь нуждаться. — Было бы замечательно. — Я буду защищать… Не дав ему договорить, я притянула его за одежду и прижалась к его губам, не в силах больше терпеть муку пустыми словами. Его губы били терпкие от эля и сладкие от медового пирога. Из его груди вырвался рык, руки обхватили моё лицо, дыхание обожгло. Мир вокруг пропал, звуки стихли. Существовали только я и Двалин, не способные оторваться друг от друга. Его рука скользнула по моей шее на плечо, опустилась ниже, сжав нежную плоть, и я напряглась, попыталась отстраниться. Румянец залил моё и так раскрасневшееся лицо. — Прости, — проговорил Двалин, тут же отодвигаясь. — Я не обижу тебя, Наис. Не позволю себе ничего такого до свадьбы. — Хорошо, — кивнула я, изучая мех на его одежде и теребя свои пальцы. — Я умею держать себя в руках, — он перехватил мои ладони и поцеловал их. — Испугалась? Я покачала головой, смущённо улыбаясь. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. Когда Двалин дотронулся до меня, внутри словно протекла лава, ошпаривая грудь и живот. Я до сих пор ощущала, как покалывают кончики пальцев. Хотелось повторить, ощутить это неизведанное снова. — Расскажите мне о походе, — попросила я, чтобы скрыть свои мысли от Двалина. Пусть не считает меня легкодоступной. Хотя для него я готова была стать такой хоть сейчас. И Двалин начал рассказывать. Сухо, без подробностей, деловито, словно делал доклад для своего короля. Но мне нравилось слушать. Я готова была слушать даже невнятное бурчание, только бы из его уст. Его голос действовал на меня, как магия. Потом я рассказала ему о своем детстве, о смерти мамы, о переезде в Эребор. И наш разговор перескакивал с темы на тему. Мы даже успели дать имена нашим будущим детям. Раин — если будет мальчик. Раина — если девочка. Так звали брата короля Наина, предка нашего теперешнего короля, что жил ещё в старом королевстве Кхазад-Дум в Мглистых горах. Вечер постепенно перешёл в ночь, Балин с отцом уже возвратились из погреба румяные и пьяные. Двалину торжественно вручили бутылку старого вина и на этом официальное сватовство было окончено. Теперь предстояло получить разрешение на брак у короля. *** — Ты нервничаешь, — Двалин прижался губами к моей шее, пуская по коже мурашки. — Торин тебя не съест. Он просто хочет увидеть мою невесту. — Мне не каждый день выпадает счастье ужинать с королями, знаешь ли, — попыталась отшутиться я, но внутри всё равно было тревожно. — Ммм, пахнешь сдобой, — промурчал Двалин, прижимаясь ещё плотнее. — А если я опозорюсь? — не унималась я, борясь с наслаждением, которое дарили мне прикосновения гнома. — Я же даже не знаю, как сидеть при короле. — Как сядешь, так и сиди, — пробормотал Двалин, подбираясь губами к моим губам. — А если я глупость какую скажу? — Плевать, всё равно будешь моей, — рыкнул Двалин, заставляя меня замолчать долгим поцелуем. Мы сидели на одной из скрытых террас, что выходили на главную площадь. Тусклый свет фонаря расплёскивал тени на резные стены, толстые колонны и каменные скамьи. Снизу доносились приглушённые голоса. Мы были слишком высоко, а внизу слишком шумно. Это было одно из немногих уединённых мест в Горе, где мы с Двалином могли спокойно посидеть вместе без посторонних любопытных глаз и ушей. А любопытных было море. После того, как стало известно, что главнокомандующий королевской стражей и правая рука короля посватался к простой торговке, внимание к моей персоне граничило, наверное, лишь с вниманием к королевской персоне. Всем хотелось подробностей, все сравнивали меня с другими гномками, пытались понять, разглядеть, выведать секрет. Отчасти меня это забавляло, но по большей мере — раздражало. И вот такие минуты спокойствия были на вес золота. — Какая же ты сладкая, — проговорил Двалин, нехотя отрываясь от моих губ, убирая руки из-под моей курточки и поправляя её на мне. — Скорее бы уже свадьба. Сил моих нет. — А после свадьбы силы появятся? — весело сощурилась я. — Увидишь, — серьёзно ответил он. — Что увижу? — я перехватила локон его бороды и начала накручивать на палец, отчего взгляд Двалина потемнел. Но мне нравилось дразнить его. От его звериного желания, моё нутро сворачивалось в тугой узел и внутри зрело неведомое. — Не дразни, Наис, — рыкнул он, перехватывая мою ладонь. — А то что? — я наклонилась ближе к нему, заглядывая в глаза. — Накажешь, сэр главнокомандующий? — С огнём играешь, девочка, — пророкотал Двалин, снова притягивая меня к себе. Каждый раз он доводил меня до иступления, но ни разу не позволил себе непристойностей. Стоило мне напрячься или отстраниться, как он останавливался. Но какое же было искушение не останавливать его, когда он прижимал меня к стене в безлюдном коридоре или когда сажал себе на колени, заставляя наклоняться к его губам. Моё тело трепетало, кровь превращалась в лаву, а мысли улетали перепуганными птицами. И я не в силах была поверить своему счастью. Иногда я задумывалась, почему такой гном, как Двалин, полюбил меня? Я придирчиво разглядывала своё отражение в отполированном медном тазу, крутилась в разные стороны, сравнивала себя с другими, но ответа не находила. Я не была из тех роковых красоток, которые лишали разума даже самых угрюмых гномов. Однако он полюбил именно меня. И какое же счастье, что моё сердце тоже покорилось ему. Разве можно желать большего? В день, когда была назначена аудиенция у короля Торина, мы с отцом надели наши лучшие наряды. Я уже успела сшить из подаренного Балином материала платье, поэтому одной проблемой стало меньше. Оставалось лишь прожить этот вечер и не ударить в грязь лицом. Я покосилась на нервничающего отца и сжала его руку. — Всё будет хорошо, — прошептала я ему, когда нас провожали по длинному коридору в королевскую трапезную, где была назначена встреча. — Да прибудут с нами горы, — ответил отец, и мы вошли в богато украшенный зал. Под потолком висели люстры со свечами, вдоль стен стояли каменные лампы с горящим в них огнём, по отделанным малахитом стенам качались тени. Искусно вышитые гобелены свисали до самого пола по обеим сторонам от огромного камина, над которым висел герб рода Дурина. Посередине зала стоял длинный стол, за которым сидело с десяток почтенных гномов. При виде меня с Двалином и отцом, они встали. Все, кроме короля. Тот остался сидеть во главе стола, с интересом разглядывая меня. Когда же мы приблизились, я сделала неуклюжий реверанс, отец поклонился, и король Торин встал. Он подошёл к нам, положил руку на плечо Двалина и улыбнулся, глядя на меня. — Ореховый пирог с мёдом, — произнёс он, а я непонимающе уставилась на него. — Я должен вернуть корзинку. Нори, будь добр… Торин кивнул какому-то гному, и тот тут же принёс и поставил к моим ногам знакомую корзину, но теперь до верху наполненную золотыми монетами. — Ваше величество… мы не можем… — начал лепетать мой отец, ошарашенный не меньше моего. — Господин Дахор, это не подарок, — спокойно остановил его Торин. — Торин? — хотел было вмешаться Двалин, но Торин остановил его одним лишь взглядом. — Госпожа Наис, господин Дахор, — невозмутимо сказал король, кивая на корзину. — Здесь достаточно, чтобы открыть ещё с десяток таверн по всему Эребору. Этого более, чем достаточно, чтобы компенсировать причинённые неудобства. — Я не понимаю, — проговорила я, переведя взгляд с короля на Двалина. Тот хмуро глядел на короля потемневшим взглядом. — Он даёт тебе откуп, — сухо произнёс Двалин. — Торин, я же не девка. Какого моргота? — Откуп? — заморгала я. — Ваше величество, вы отказываете нам в бракосочетании? — Я даю тебе выбор, — сказал Торин. — Я дам вдвое больше, если вы уйдёте прямо сейчас. В противном случае, я лишу Двалина всех его почестей и должностей. Вы останетесь ни с чем. Ты же сама должна понимать, что не пара ему. Мой мир рухнул. Оплеуха от короля оказалась настолько сильной, что совершенно сбила меня с толку. Я расстерялась и испугалась. Будущее без Двалина я не могла себе представить, ведь мы же уже дали имена нашим неродившимся детям! Если бы словами можно было убивать, я бы уже была мертва. — Мне не нужно золото, — прошептала я, отступая назад. — И жертвы не нужны. Если господин Двалин захочет, он знает, где меня найти. С вашего позволения, — я дёрнула головой в подобии поклона, развернулась и бросилась прочь. — Наис! — голос отца врезался мне в спину, но я не стала останавливаться. Так больно мне было только разве что, когда умерла мама. До дома я не добежала. Двалин догнал меня, схватил за руку и развернул к себе. — Зачем он так? — выдохнула я, утыкаясь носом в сюртук гнома. — Наис… — Я не хочу, чтобы ты жертвовал собой, — перебила я его. — Просто знай, что я не нищая. У меня есть таверна. Если мы поженимся, она станет твоей. Мы не будем голодать… Но это неважно. Потому что я не хочу, чтобы ты терял всё из-за какой-то торговки… — Наис… — Ты же любишь свою работу. У тебя положение в обществе, ты герой. Ты не должен становиться простым торгашем. Я это понимаю… и я не хочу такой участи для тебя. — Наис… — А может, нам уехать в Железные холмы? Ты же хороший воин. Сможешь служить Даину… Нет, глупости я говорю. Не слушая меня. Вот зачем ты выбрал меня? Это же всё потому что я не из благородной семьи… — Я услышал достаточно, — голос короля заставил меня отскочить от Двалина, как от раскалённого угля, но тот удержал меня рядом. Торин поднялся по лестнице, на которую я успела взбежать, и я вся сжалась от плохого предчувствия. Сейчас из-за меня Двалин в одночасье потеряет всё. — Ну, удостоверился? — с нотками металла в голосе заговорил Двалин, перехватывая меня за талию. — Удостоверился, — сказал Торин, и в уголках его глаз заиграли лучики морщинок. — Совет вам да любовь. А золото я уже велел отправить вам в дом, Наис, в качестве предсвадебного дара. — Мне не надо… — Наверное, мне следовало бы попросить прощения за своё поведение, — обратился король ко мне. — Я лишь хотел быть увереным, что твои намерения чисты. Что ты не позарилась на богатство и титул моего брата. А Двалин мне больше, чем брат. Теперь я вижу, что он нашёл себе хорошую гномку. Поэтому одобряю ваш брак. — Начистить бы тебе одно место, ваше величество, — буркнул Двалин. — Остынь, брат, — улыбнулся Торин, похлопав Двалина по плечу. — Успокой свою невесту и возвращайтесь на ужин. Я велел даинского эля принести. Будем праздновать вашу помолвку. На этих словах король развернулся и начал спускаться по лестнице. Меня же продолжало трясти то ли от возбуждения, то ли от ярости. — Ну всё, успокойся, — Двалин приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза. — Глупо вышло. Ты уж прости его. Орков на него нет. Заскучал Торин, вот и выдумывает невесть что. Я закрыла глаза и сделала глубой вдох, а на выдохе мои губы утонули в губах Двалина, и всё стало неважно.