Больше, чем...

День свадьбы был назначен на начало осени, за месяц до Дня Дурина. Ждали караван с Синих гор, с которым должна была приехать сестра короля. Двалин решил, что надо выказать уважение семье его ближайшего друга, почти брата, и подождать. Я была не против, потому что хотела хорошо подготовиться. Не каждый день ведь выходишь замуж! Моя свадьба должна была быть лучшей. Мы с отцом, несмотря на хлопоты, продолжали работать. Золото короля решено было тратить исключительно на самые необходимые нужды. Например, на платье отцу и мне, которые просто обязаны были быть не просто дорогими, но идеальными, чтобы все дар речи потеряли и умерли от зависти. Мне хотелось удивить Двалина, ещё раз завоевать, покорить его сердце. Поэтому я неделями торчала на примерках, меняла фасоны, ткани, украшения. Я просто обязана была выглядеть по-королевски. Ради Двалина. Чтобы хотя бы так показать ему, что достойна. Помимо хлопот, мы с отцом почти непрерывно приглашали друзей Двалина на ужины или сами были гостями. Я познакомилась со всеми знаменитыми участниками похода, даже с принцами, которые оказались совершенно простыми в общении и даже забавными. Все были почтительны ко мне, доброжелательны и вежливы. Никто не обращал внимания на разницу в положении, словно в Синих горах это было нормой — неравные браки, дружба между простыми торговцами и лордами. Но, судя по слухам, так оно и было. Дуринам пришлось несладко в их скитаниях и даже тогда, когда они нашли убежище в Синих горах. Несчастья сближают. Рулда и Милха теперь работали в нашей таверне постоянно. Они не прекращали давать мне советы по семейной жизни, считая себя ответственными за меня, так как рядом со мной не было ни мамы, ни бабушки, ни другой родственницы, которая могла бы меня просвятить в женские тайны. Они все уши прожужжали мне о том, как вести себя на свадьбе, в первую брачную ночь и даже всю оставшуюся жизнь. У меня голова пухла от их трескотни, а щёки заливал такой румянец, что забегавший на кухню отец тревожился, не заболела ли я. С Двалином мы виделись почти каждый день, но и этого было мало. Нам было сложно находиться вдали друг от друга, а когда мы были вместе, то не могли насытиться обществом друг друга. Это было похоже на наваждение, на сладостный сон. Голова шла кругом, когда я понимала, насколько счастлива. Друзья Двалина то и дело устраивали походы на ярмарки в город людей Дейл, прогулки к озеру, охоту в северных лесах, стрельбища на пустоши и другие развлечения, в которых мы с Двалином непременно принимали участие, потому что Двалин был правой рукой короля, а я его невестой. Сперва подобные мероприятия были мне в тягость, но потом я привыкла и даже предвкушала очередное развлечение. Таким образом мы с Двалином могли больше быть вместе, лучше узнать друг друга, а я ещё и привыкнуть к новому образу жизни, который предполагал обильное общение с высокопоставленными гномами, которые постепенно тоже привыкали к новым порядкам и ко мне в частности. Была середина августа, время, когда ночи на севере уже становились прохладнее, но днём было тепло, а из земли ещё торчали зелёные травинки вперемешку с желтевшим сухоцветом. Король Торин пригласил нас на охоту в честь приезда представителей всех кланов на последний в этом году совет. С того первого вечера, когда Торин устроил мне проверку, прошло уже много времени, и я успела успокоиться и простить короля. Тем более, что виделись мы редко и ограничивались привычными вежливостями. Он казался мне далёким и недосягаемым, и я не представляла, о чём можно вести беседы с королём, поэтому старалась избегать оказываться рядом с ним. На охоту тем днём мы выехали с рассветом и ехали довольно долго, пока не обогнули Гору и не продвинулись вглубь севера. Там водились горные козлы, куропатки и иногда встречались олени. Я не очень любила охоту, но прогулки на свежем воздухе мне нравились. Особенно нравилось, когда Двалин учил меня ездить на пони, накидывал на мои плечи свою накидку или обнимал, спасая от ветра. Всё это я предвкушала в этот раз. — Я не буду стрелять в животных, — сказала я, когда Двалин вновь пытался всучить мне лук. — Это же не ради забавы. Мы потом всех их съедим, а из шкур сделаем воротники и одежду, — урезонивал меня Двалин. — Ты хотя бы попробуй. Уже третий раз на охоте и ни разу не выстрелила. — Двалин, нет, — сказала я, пришпорив пони, на котором сидела ещё не очень уверенно. Стрелять в живность мне не казалось ни романтичным, ни забавным. — Дайте мне лук, сэр Двалин, — засмеялась жена владыки Стоунфутов. — А то мой муж считает, что женщина ни на что не способна, кроме игры на арфе и вышивания. Думаю, у меня получится с первого раза. — Двалин, не ведись на уговоры моей жены! Не смей давать ей даже зубочистку! — закричал владыка Стоунфут. — Моя леди, если не в себе, то в ком-то из нас уж точно сделает дырку. Оно нам надо? — Ты слишком строг, — сказал Торин. — Уверен, что леди Одис вполне может попытаться под руководством Кили. Кили? Молодой принц, племянник короля, тут же подобрался и мученически переглянулся с братом Фили. Двалин подавил смешок. Господин Глоин закатил глаза, а господин Бифур поспешил отъехать подальше вперёд. Все помнили, как в прошлый раз Кили учил стрелять племянницу господина Бомбура. Стрела тогда улетела в небо и свалилась на голову Бифура, чудом не воткнувшись тому в макушку. — Вы слышали, муж мой? Сам король велит мне попробовать. Как же я могу отказать? — весело щебетала Одис, не замечая ничего вокруг. — Принц Кили, как только спешимся, вы просто обязаны показать мне, что делать. Вот увидите, я принесу нам отличный ужин! — Вам тоже следует попробовать, Наис, — предложил Торин, поравнявшись с моим пони. — Можете стрелять по дереву, если не хотите никого убивать. — Спасибо за доверие, ваше величество, но я вынуждена отказаться, — улыбнулась я. — Оставлю эту забаву вам. — Совсем недавно охота для меня была далеко не забавой, а необходимостью, — сказал Торин. — Двалин, помнишь, как мы тащили из лесу подбитого лося? Ох и тяжёлый был, но зато месяц у нас было мясо в достатке. — Было дело, — отозвался Двалин. — Это было в Синих горах? — спросила я. — Да, — сказал король. — Жизнь в Эред Луине сильно отличается от здешней. Она многому научила нас. Например, использовать любую возможность научиться чему-нибудь полезному. Вдруг это умение вам пригодится? — Ну хорошо, — сдалась я, не смея перечить королю. — Я попробую. Но если не получится и я кого-то покалечу, это будет на вашей совести. — Договорились. Двалин, видишь, это было совсем не сложно, — торжественно воскликнул Торин. Двалин в ответ что-то пробурчал и бросил Торину мешочек, в котором звякнули монеты. — Поверить не могу! — воскликнула я. — Вы что, спорили на меня? — И не только они, — сказал Балин, ловя мешочек, кинутый Нори. — Просто замечательно, — закатила я глаза. — Мужчины всегда остаются немного мальчишками, — громко прошептала леди Одис, наклонившись в мою сторону и заговорщически подмигнув мне. Мы уже подъезжали к лесу. Стражники поехали вперёд, чтобы поставить палатки. Все оживились в предвкушении охоты. — Торин, что это там за туча? — молодой принц Кили, что ехал неподалёку от меня, прищурившись, смотрел вдаль. Там действительно собиралась туча, которая стремительно приближалась. — Похоже, что поохотиться сегодня не удастся, — сказал глава Бродбимов, похлопывая своего борова. — Думаю, надо возвращаться. Не хотелось бы промокнуть до нитки. Что думаете? Или переждём? Как скоро будут готовы палатки? — Как-то это туча странно двигается, — подал голос второй принц, Фили. — Смотрите, и ветра почти нет… Дядя! Все гномы внимательно смотрели вдаль. Черная клякса увеличивалась на глазах. Вскоре стало ясно, что она одна, других туч не было и в помине. — Не нравится мне это, Торин, — проговорил Двалин, приблизившись к моему пони. — Наис, держись рядом… — Это дрянь с Гундабада! Все к оружию! — рявкнул вдруг Торин, и от испуга я дёрнулась, пришпорив своего пони. Тот вскинулся и рванул с места, почувствовав мою тревогу. — Наис! — закричал позади Двалин. Но его голос быстро удалялся. Пони нёс меня вперёд, прямо к увеличивающейся на глазах туче. Я вцепилась в загривок животного, боясь обернуться, и с ужасом смотрела в черноту, которая разделилась на сотни крылатых тварей. Для птиц они были слишком велики. Их тела были лишены всякого оперения, уши были заострены, а морды сплюснуты. Больше всего они походили на летучих мышей. Только гигантские, невероятно большие! — О Горы! — прошептала я, пытаясь затормозить пони. Я слышала о боевых летучих мышах, которых разводили орки. Эти чудовища, как и варги, не знали пощады. После Битвы Пяти Воинств они затаились, но иногда до нас доходили слухи о нападениях на пастбища овец. Мыши охотились, уносили свои жертвы в свои логова где-то за Гундабадом, чтобы выкармливать своё потомство. Но это происходило в Мглистых горах. Сюда они прилетать не отваживались. До сегодняшнего дня. При мне не было никакого оружия, кроме кинжала на поясе, который я надевала на охоту для приличия по настоянию Двалина. Но даже им я пользоваться не умела. Да и не вспомнила, когда чёрная туча обрушилась на меня, как град камней. — Падай на землю! — услышала я крик Двалина. Он был где-то позади, совсем рядом, но ни оглянуться, ни что-либо предпринять я не успела. Когтистые лапы летучей мыши выхватили меня из седла. Я заорала и забилась, царапая жёсткую кожу твари, но она была слишком толстой и твёрдой. Под собой я увидела быстро удаляющихся всадников, на которых обрушивались крылатые чудовища. Лучники выпускали стрелу за стрелой. Двалин с размаху отрубил одной из мыши полголовы. Но вот другая тварь вырвала из сплотившихся гномов одного, второго… послышался пронзительный женский крик, визг раненного животного, яростное пищание, а потом всё стихло. Меня стремительно уносило прочь. Я вспомнила про кинжал и попыталась достать его, но он оказался прижат ко мне лапой мыши. Мои рёбра едва не трескались, я с трудом делал вдох, голова начала кружиться, и когда я краем глаза заметила рядом какое-то движение, то сперва не поняла, что происходит, а потом едва не заорала от ужаса. Это был король Торин! Он размахивал мечом, пытаясь отбиться от морды твари, которая норовила вонзить в него свои острые зубы, но не выпускала его из лап. Она пыталась убить его, а он её. Но меч был слишком короток и не доставал до брюха, поэтому Торин пытался ударить по морде мыши, а та в свою очередь старалась обезвредить свою жертву, используя клыки. Нас швыряло из стороны в сторону, мышь кувыркалась в воздухе, верещала и всё сильнее сжимала пальцы когтистой лапы. Мир перед моими глазами завертелся и стал чёрным. Мне показалось, что я ослепла, как вдруг раздался душераздирающий визг, приводя меня в сознание. Что-то случилось. Мышь выбилась из общей стаи и, совершая нервные рывки, полетела куда-то в сторону. Её бросало то вверх, то вниз, она переворачивалась вокруг своей оси, её заносило и швыряло под порывами ветра. Краем глаза я замечала отблески металла. Кажется, Торину удалось воткнуть меч прямо под морду мыши. И теперь мы стремительно неслись непонятно куда и падали. Мой живот подпрыгнул к горлу, потом так же стремительно упал вниз. Это повторилось несколько раз. Кричать я уже не могла, поэтому просто зажмурилась, ожидая смерти. *** Очнулась я от ноющей боли в плече. Приподнявшись, я поняла, что болит всё тело. Мы должны были разбиться вдребезги! Я видела острые хребты гор, над которыми мы пролетали. Но я жива… всё ещё жива! Каким-то чудом. — Король! — вырвалось из меня надрывным хрипом, и я огляделась. Дохлая мышь лежала в метрах десяти от меня в луже крови. В её горле торчал меч. Она сломала своим телом ветви деревьев, на которые упала, и одна ветка пробила ей брюхо. Я посмотрела на небо сквозь высокие ветви сосен, что окружали меня со всех сторон, боясь увидеть полчища летучих чудовищ, но их не было. То ли они не последовали за нами, то ли не смогли найти. Но они могли прилететь, поэтому надо было скорее найти убежище. Я встала на четвереньки и с трудом поднялась на дрожавшие ноги, постоянно оглядываясь на летучую мышь. То, что она лежала без движения, нисколечки меня не обнадёживало. Она вполне могла быть ещё живой. Но где же Торин? Он же был рядом со мной? Неужели мышь его скинула раньше? Обшарив кусты вокруг, я уже потеряла надежду, как вдруг наткнулась на него. Он лежал ничком под сломанной молодой сосной и не шевелился. Я подбежала к нему и не без труда перевернула на спину, прижавшись к его груди ухом. — Живой, — выдохнула я облегченно и попыталась его разбудить. Торин не просыпался. Дышал, но ни оплеухи, ни просьбы, не смогли привести его в чувства. На лбу у него зияла глубокая рана. То ли распорол о дерево при падении, то ли мышь всё же цапнула. Нужно было промыть рану и перевязать, но у меня от страха и усталости совершенно не было сил. Хотелось реветь и звать на помощь, выть и кричать от ужаса, но мысль о том, что другие мыши могут быть поблизости, меня останавливала. Какое-то время я сидела рядом с королём, опустив голову на колени и не зная, что делать. Всё моё тело дрожало, а голова отказывалась соображать. Казалось, что всё происходит не по настоящему. Очень хотелось проснуться, но не получалось. Стон Торина вывел меня из оцепенения. Я должна что-то делать! Солнце садится. Надо найти укрытие или хотя бы оттащить короля подальше от мыши, если её собратья всё же прилетят на поиски. Но прежде чем двигаться куда бы то ни было, надо перевязать голову гнома. Кажется, я видела воду, когда искала Торина. Да, недалеко от того места, куда упала мышь, оказалось озеро. Оно было небольшим и переходило в болото. Воспользовавшись своим кинжалом, я оторвала от подола кусок ткани и промыла его. Вернувшись к Торину, я обмыла его рану и вторым сухим куском материи перевязала голову. Теперь нужно было перетащить Торина в другое место. За озером я заприметила скалы. Там вполне можно найти навес или укрыться за камнями. Сначала я тянула Торина, подхватив подмышки, но это было неудобно и тяжело. Я пробовала тянуть за руки, за ноги, пробовала закинуть Торина себе на спину и даже толкать. Моих сил было явно недостаточно. Потом я всё же нашла решение. Я обвязала грудь Торина его же плащом, а вторые концы связала вместе и впряглась в это незамысловатое сооружение. Было тяжело, но дело сдвинулось с мёртвой точки. Делая передышки каждые десять шагов, к закату мне удалось дотащить Торина до скал. Моему ликованию не было предела, когда я нашла щель, а за ней сухую, просторную пещеру. Затащив туда Торина, я упала рядом с ним и провалилась во тьму. Очнулась я от холода. Меня трясло. Пока я тащила Торина на себе, мне было даже жарко. А я ведь видела иней на жухлых листьях, слышала треск ледяной корки под ногами, но не думала об этом. Теперь же я отчётливо ощутила приближение зимы. Видимо, нас унесло далеко на север, раз здесь уже земля промёрзла и появилась наморозь. Холод заползал даже под мой кожаный тулупчик, проникал под кожу и леденил кровь. Уже скоро я начала стучать зубами. Я начала шарить на поясе Торина. Каждый гном носил при себе кисет с курительной трубкой, табаком и огнивом. Это было так же очевидно для меня, как борода у гномов. Так и оказалось. Я нащупала кожаный кошель и даже успела похвалить себя за смекалку, но мне стоило позаботиться о тепле заранее, сейчас огниво было бесполезным. В щель проникал тусклый свет звёзд, в их свете я едва могла различить силуэт Торина. В такой темноте искать ветки для костра бессмысленно. Я запросто переломаю себе ноги или заблужусь. Я нащупала грудь гнома. Дышит. Я потрогала его лицо. Ледяное. А ведь если он умрёт, я останусь совершенно одна. И эта мысль настолько напугала меня, что я начала с остервенением растирать тело Торина руками, пока они не заныли от боли. Когда же я поняла, что скоро снова потеряю сознание, то поспешила развязать узлы плаща, легла вплотную к королю, уткнувшись носом в его шею, чтобы согревать его дыханием и согреться самой, и закрыла нас обоих плащом с головой. Утром, если мы проснёмся, я разведу костёр, принесу воды, поищу какие-нибудь ягоды или грибы, попытаюсь понять, как далеко мы от Эребора. Но это завтра… завтра… А сегодня я буду слушать дыхание короля и молиться, чтобы он выжил. Он нужен мне. Без него я не справлюсь. Просто не смогу.