Злодей

      Аринар — самая высокая гора, что возвышалась гигантом над миром. Ее крутые склоны покрывал белый липкий снег, что делал ее похожим на огромное облако. Но кроме того Аринар был входом во второй зал дворца.       И теперь они стояли на вершине горы, смотря вниз, затаив дыхание. И весь мир был точно на ладони! Казался он таким крошечным и незначительным, что напоминал обычную карту. Ту самую карту, что висела на стене в их доме. Дейв и сам замер, зачарованный этим волшебным мгновением. Когда бы еще ему удалось повидать такую чудесную картину? Его друзья по всей видимости тоже разделяли его мысли, поскольку все они молчали, смотря вниз.       Но время не ждет, а потому нужно было идти.       Куда же идти дальше?       А все просто. Совсем рядом с вершиной скалы расположились белесые ступени, облака, что вели ввысь. Первым, как и всегда бывало, шагнул Дейв, на ощупь облака, как казалось изначально, были твердыми, упругими даже. Да и на облака то они не походили, больше на маленькие парящие заснеженные островки.       Они поднимались все выше и выше, и небо постепенно становилось все темнее и темнее, пока не превратилось в полностью черное, лишенное звезд и луны. Это небо было безжизненным, больше походившее на полотно, на которое разлили черную гуашь.       Только вот чем выше они поднимались, тем тяжелее становилось Дейву дышать. Тем сильнее билось сердце его, а тело казалось скованным. Или быть может так действует не только атмосфера, но и кара, о которой говорил Оракул? Кара за нарушения мирового порядка? Дейв не знал, он лишь глубоко вздохнул, делая еще один шаг. — Оракул, ты вроде бы говорил, что второй осколок находится в небесном мире,— начала Агата, тяжело опираясь руками о колени,— но как-то не так я представляла это небо. Более пушистым что ли казалось мне оно. А не бесконечной скалистой снежной равниной. Что-то тут не вяжется.       И ведь правда. Теперь поднявшись наверх перед путниками распростерлись снежные поля да горы высокие, такие же белоснежные. Но кроме того, были здесь и отдельно парящие острова, располагались они на разных участках неба. Но с земли они вполне могли бы сойти за облака. И вот же чудеса никто бы из них и подумать не мог, что небо окажется столь ледяным и столь материально ощутимым. — Поэтому ты попросил одеться теплее,— заметил Дейв, разглядывая все ту же равнину и поглядывая на Ло, что широко распахнув глаза, рассматривал все вокруг. И выглядело это столь мило и забавно, что Дейв не сдержал мягкий смешок. Ну точно как котенок.. — Но хочу вновь вас предупредить, что пользоваться согревающими зельями здесь нежелательно, — проговорил Оракул, равняясь с остальными, —они привлекут внимание барсов. Этого желательно избегать как можно дольше. С барсами мы то справимся, но не тогда, когда они будут преследовать нас на протяжение всего пути. Тут просто не хватит еды и сил. А теперь пройдемте дальше. Боюсь наша одежда, даже самая теплая не способна долгое время согревать. И рано или поздно зельям-то и придется воспользоваться.       Остальные лишь кивнули, устремясь вперед. Правда шагать по непротоптанным сугробам, постоянно проваливаясь по колено, было ужасно неудобно. Да еще и невозможно было просто напросто идти быстро в таких обстоятельствах.       Дейв оглянулся, замечая отставшего от их компании Ло, что барахтался в сугробе и никак не мог подняться. Мироходец покачал головой, улыбнулся, да направился к двойнику своему, дабы помочь встать. Тот, раскрасневшийся, наглотавшийся снега, выглядел потрепанно, а из носа текли сопли. Дейв поправил шарф двойника, напялил шапку получше, закрывая уши, и взял его за руку, чтобы тот не потерялся. — Мы могли бы взять лыжи, —прохрипела Агата, цепляясь за брата, тело ее колыхалось из стороны в сторону, и было ощущение, что ее сейчас снесет воображаемым ветром.—Хотя бы не пришлось ползти по сугробам. — Идея хорошая,— согласился Оракул.—Да боюсь только снег слишком рыхлый, почти на облако похож,—он хихикнул,— лыжам тут явно было бы непросто.       Между тем на поляне появились человеческие фигуры, завидев их еще издалека, путники напряглись и замерли. Люди что ли? Но подойдя ближе все они выдохнули, нет, не люди это были. Точно не люди. Это были статуи прекрасных юношей и дев, в легких платьях и одеждах, с венками на головах. Их лица были столь аккуратны и нежны, что Дейв даже залюбовался этим. Прильнул так близко к статуе, разглядывая ее очертания, что даже забылся, и потерялся бы наверное, если бы не Ло, что осторожно потянул его за собой. И если бы не Агата, крикнувшаяся их догонять.       Статуи эти появлялись все чаще, можно было их заметить на склонах гор и на земле. Позы у них тоже были различны, кто-то сидел на коленях, кто-то изображал танцующую пару, а кто-то стоял и просто смотрел. Куда смотрел, было неизвестно, ибо глаза статуй были пусты. Но отчего-то создавалось ощущение, что смотрели они именно на них. — Это ангелы, — невзначай обронил Оракул, тяжело вздохнул и закашлялся. Холодная погода явно была ему не на пользу. — Ангелы? Так у них же нет крыльев?— удивился Ло, разглядывая ближайшую статую.       Оракул усмехнулся: — Не всем ангелам нужны крылья.       И на этом разговор закончился. Они продолжили путь молча.       Да вот только с каждым шагом, становилось будто бы все холоднее и холоднее. Путники кутались в пальто, натягивали шапки чуть ли не до подбородка, и закутывались в шарфы по самые глаза. Но ничего не спасало. Холод медленно и верно сковывал их острыми цепями под названием мороз.       А потом началась вьюга, сильная, застилающая глаза, что даже открыть их было сложно. Вьюга колола открытые участки кожи острыми маленькими иголочками, а так же примораживала их к месту. Делала все, чтобы превратить путников в четыре аккуратные сугроба.       Им пришлось свернуть в небольшую удачно расположенную рядом пещеру. Хоть холод все еще был ужасен, они по крайней мере могли спокойно перевести дух, и понадеяться на то, что вьюга скоро прекратится. Ну в самом же деле не собираются же они действительно замерзнуть насмерть, примкнув к орде статуи? Только статуями тогда они будут уже не такими искусно заточенными, а живыми, человеческими, из плоти и крови.       Время шло, а вьюга не сбавляла свой темп. Напротив, становилась все сильнее, точно насмехалась над ними.       Время шло, а потому пришлось выпить зелье согревающее. Да вот только стоило выпить им зелье, как вьюга тут же улеглась, точно и не бушевала она здесь совсем недавно. — Это точно было специально,—прохрипела Агата.       И все с ней согласились. — Постарайтесь как можно меньше говорить, — так же прохрипел Оракул,— не хватало еще застудиться.       И они вновь двинулись дальше.       Тем временем Ло мучался от вопросов, что терзали его голову. Точнее вопрос то и был всего лишь один. Но он оказался для него таким важным, таким значимым, что тянуть с ним было просто невозможно, да и точно бы нельзя. Он собирался с силами, весь путь собирал свою незначительную храбрость в кулак. Наставник всегда говорил, что ему то и недостает храбрости. Нет, наставник не ругал и не упрекал его в этом, он все понимал. И потому просто констатировав факт. " Страх будет преследовать тебя до тех пор пока ты его не переборешь, пока не посмотришь ему в глаза и не скажешь, что с тебя хватит. А до той поры, страх будет твоим вечным спутником, портящим тебе жизнь." Так говорил наставник. И теперь ему тоже нужно было собраться.       А потому он сжимает руку в кулак, точно заключая в него всю свою решимость. И другой рукой тянет за рукав Дейва. — Что такое?— обеспокоенно спрашивает двойник, разглядывая его с ног до головы.        Ло ломается, подбирается, да только все слова, которые он аккуратно выстроил в своей голове, распались, смешались между собой, теряя тем самым смысл изначально заложанный в них. А потому он выпаливает первое что пришло в голову: — Ты тоже был там...ну там...где....в лаборатории?—выходит скомкано, половину слов он,кажется, просто проглотил, или даже не сказал вовсе.       Но Дейв понимает, его глаза за стеклами зимних лыжных очков щурятся, точно улыбаясь. Он опускает свою руку ему на голову, а после говорит: — Верно...я тоже.       И в Лололошку это точно сил вдыхает, он выпрямляется, цепляется за мягкую нежную руку и смотри в глаза чужие, синие, точно океан: — И как ты справился с этим?—голос его дрожит и от холода, и от волнения.       Дейв замирает на мгновение, отводит взгляд и наверняка грустно улыбается. Или быть может Ло так показалось. — Благодаря наставнику, что обучал меня, и благодаря людям, что окружают меня я постепенно излечиваюсь. Воспоминания все еще живы, и они будут живы всегда. Это неоспоримо, но постепенно их болезненная сила совсем исчерпает себя. Я верю в этом и в это верит мой наставник. А потому, ты тоже излечишься, нужно только поверить в это. И у тебя тоже все будет хорошо.       А после Ло тянут за собой, догонять вырвавшихся вперед Агату и Оракула. Но весь оставшийся путь в груди Лололошки будет гореть огонек, призрачный маленький, но такой ласкающий душу. До последнего в нем будет теплиться огонек надежды. Потому что если смог справиться его двойник, пусть и не до конца, но все же. Значит и справиться он. Верно же?       Эта надежда горит сильнее, ярче разгорается. Эта надежда придает ему решимости идти вперед дальше еще бодрее.

***

      Снежные Барсы огромные, почтим можно сказать размером с небольшой домик, а может и больше. Их глаза сияли золотом, а лапы были столь массивны и сильны, что земля под ногами тряслась при каждом их шаге. Все путешественники замерли, прижавшись в небольшой тесный кружок. Потому что ожидать каких-то там барсов, совсем непонятных и неизвестных ранее, было проще, чем видеть их вживую всех таких могучих и вёликих. Да им хватило бы просто наступит на их кучку одной своей лапой дабы раздавить!       Но несмотря на всеобщий ужас Дейв лишь мог думать о том, что какая, должно быть, у них мягкая шерсть. Потому что она выглядела такой лощеной, такой гладкой и пушистой одновременно, что ему так и хотелось прикоснуться хоть на мгновение к боку зверя. И возможно Агата была совершенно права, когда говорила, что они с Оракулом ветренные. Но сделать с этим Дейв ничего не мог. Он просто очень хотел погладить этого огромного кота. Коты были его вечной слабостью.       Он мог лишь смотреть на великолепное священное животное, и трепетать от нежности и восхищения. Что ж, наставник тоже всегда говорил, что он не от мира сего. То ли потому что прошлое у него не из лёгких, то ли он с рождения был таковым, кто ж его знает. — Дейв, подношение! —крикнул рядом стоящий Оракул.       Дейв только кивнул и уже было потянулся к рюкзаку, да вот только барсы заметив движение вновь сильно топнули, а после вдруг прыгнули на их небольшую кучку, сразу втроем. Путники лишь чудом успели проскользнуть мимо животных, приземляясь в разные стороны. И каждому досталось по своему сугробу.       Дейв тоже упал, яблоко, которое он успел достать, покатилось по снегу, а после и вовсе исчезло в его толще. Мироходец забарахтался в снегу, пытаясь найти также упавший рюкзак. Не найди он сейчас рюкзак всё... пиши пропало. Подношение было их единственным шансом на спасение. Потому что Барсы существа благородные, сильные, призванные защищать нижние небеса, а потому практически непобедимые против обычных магов и мироходцев. По крайней мере так говорил наставник, когда-то давным-давно. Дейв тогда в общем то даже и не понял к чему наставник это говорил. Да и многое, что говорил наставник, признаться честно, не совсем понимал, поскольку фразы эти были вечно загадочными, выдернутыми из контекста какой-либо легенды, так сказать, без корней и без предыстории.       Он огляделся, замечая, как Агата размахивала своих хлыстом, пытаясь отпугнуть животных и тем самым не дать им подойти к брату. Сам Оракул пытался что-то найти в собсенном рюкзаке. А Лололошка...а где кстати был Лололошка?       Дейв в панике огляделся, не замечая знакомую маленькую фигурку. Они не могли его потерять, верно же? Он прополз дальше, ноги у него начинали подрагивать от волнения и усталости, все -таки ползать по сугробам дело утомительное. Барсы взвыли, зарычали и вновь набросились на них, теперь уж точно наровясь прихлопнуть как мух, ибо скалились они столь сурово и устрашающе, что и сам Дейв невольно покрылся мурашками. Хотя, он то себя и считал человеком более закаленным ко всякому роду ужасам. Ну в самом деле если он пережил закулисье со своим другом, то какие-то большие кошечки не должны его пугать!       Но пугали, точно так же, как пугали чудовища закулисья, до хрипоты.       Неподалеку послышался вскрик, Дейв напрягся, тут же ринулся в сторону звука, обнаруживая там Ло, прижимающего к себе его рюкзак.       И у Дейва точно отлегло, пропажи нашлись.       Он в последний момент успел оттащить двойника от разъяренного барса, и параллельно с этим сунуть руку в рюкзак, доставая еще одно яблоко. И вот же чудо, стоило ему поднять фрукт, как барсы тут же замерли. Все как один посмотрели на него, и начали медленно подходить, Ло напрягся, попытался схватить его за руку и оттащить назад, подальше от зверей, но Дейв лишь осторожно покачал головой: — Все хорошо.       А тем временем три большие кошки подошли совсем близком, первый барс, тот, что больше, наклонился ближе, почти на уровень его лица, глубоко вдохнул, обдавая лицо Дейва холодным воздухом и вдруг высунул язык. Пасть барса была столь огромна, что Дейв невольно подумал, что должно быть этот барс мог просто проглотить его целиком, даже не жуя. Элементарно потому что жевать там было нечего. Он скорее на костлявую зубочистку был похож нежели на лакомство. Но тем временем Дейв не медлил, тут же положил большое наливное яблоко на шершавый язык и так же быстро отдернул руку. Животное закрыло пасть, еще раз глубоко и гулко вздохнуло, а после выпрямившись кивнула двум другим, точно давая разрешение подойти.       Лололошка вцепился еще крепче ему в спину, обеспокоенно засопел, но не стремился отойти дальше. Видно сразу, волновался за Дейва.       С остальными двумя барсами прошло все точно так же, что и с первым.       А после животные прыгнули высоко в небо, замирая на месте. Барсы стали облаками.       Долгое время путники стояли молча, кто-то переводил дух, кто-то искал потерянные вещи, но тем не менее все они были в шоке. — Поверить не могу, что каких-то там яблок, хватило этим животным,—прохрипела Агата.—Пусть эти яблоки и не совсем обычные, ну имею ввиду их размер. Но все же. — Так как на нижних небесах всегда холодно, фруктам и овощам здесь взяться неоткуда, потому то обитатели этого мира очень ценят такого рода подношения, даже если это подношение всего-лишь какое то яблоко, —так же как и сестра прохрипел Оракул. — Но по правде говоря, я должен извиниться, не учел, что они будут столь...настроженными. Все же стоило разложить фрукты по разным рюкзакам. Но благо все обошлось.       Но кажется, когда они наконец пройдут этот мир, все просто слягут с простудой или у всех просто охрипнет горло. Ведь даже согревающее зелье не гарантирует им полную изоляцию от мороза, к сожалению. — А теперь пойдемте, мы почти пришли.       Агата и Оракул пошли вперед, Дейв же огляделся, находя взглядом потерянного, потрепанного и раскрасневшегося Ло. — Ты в порядке?— просипел он, кладя руку двойнику на плечо. Тот вздрагивает, растерянно моргает, а после слабо кивает: — Я просто...это все так было неожиданно...а потом еще и ты...когда я потерял тебя из виду так испугался... Дейв мягко улыбнулся, умиляясь чужой неловкости и смущению. — Все хорошо. Мы победили, а теперь пойдем. Осталось совсем немного.       Ло кивнул, поправил лямку собственного рюкзака и вложил свою руку в руку Дейва.       Ло все больше напоминал Дейву милого младшего брата. Должно быть вот как выглядит душевное родство с близким. Должно быть...Дейв качает головой, грустно улыбаясь. У них с братом такого никогда не было, и никогда не будет, как бы сильно сам Дейв этого не желал. А потому эти крохи чужой привязанности, залечивают его душевную рану. Этих крох , собственно, достаточно.       Потому что с братом они никогда близки не были. У них всегда были разные дороги. У его брата другой наставник, он вольная птица.        У них были разные дороги еще с самого начала, когда тот сбежал из дома,а Дейв остался, наивно полагаясь на чужое искупление.       Дейв смаргивает подступившую к глазам влагу и смотрит вперед. Им осталось совсем немного. Все будет хорошо.       И Дейв совершенно точно не видел, обеспокоенного взгляда двойника.       Да и не увидел бы, будем откровенны, взгляд был этот слишком мимолетным.

***

      Дворец в котором, по идее, должен находиться второй осколок, выглядел точно хрустальным, высоким с тремя острыми башнями. Казался он не более чем кристаллом, таким огромным-огромным.       Но кроме того, чем ближе подходили они к дворцу тем больше встречалось ангелов. Их лица были все такими же спокойными, прекрасными. И позы у них был столь же спокойными, что и раньше, большинство просто сидело на снегу, кто-то стоял, а кто-то все так же кружился в танце.       Только вот было в них кое-что тревожное. Все их лица были повернуты в сторону путников. И пустые глаза, точно были прикованные к их движущимся фигурам.       Дейв же, что не смог вновь совладать со своим любопытством, вновь прильнул к лицу одной из статуй, вглядываясь ей прямо в глаза. Ангел смотрел прямо, столь же стойко и усердно, сколь стойко и усердно вглядывался в его лицо Дейв, пытаясь обнаружить хоть единую аномалию или признак жизни. — Я видел ...видел...один ангел моргнул,— Ло схватил его за плечо, заставляя посмотреть на себя.       Дейв пристально огляделся, не замечая ничего подозрительного, но замечание двойника принял к сведению. Ибо все может быть. Не для красоты же они здесь стоят?       Когда наконец они подошли к дворцу, удивленно обнаружили, что ворота его были настежь распахнуты, словно приглашая путников войти. — Не нравится мне это, слишком просто,— проговорила Агата.       И верно она тогда сказала. Стоило им войти как эти самые стеклянные ворота захлопнулись.       И стоило им только взглянуть на убранство внутренней части дворца, как все тут же обомлели. Потому что каждый участок дворца был просто заполнен Ангелами. Куда ни глянь везде были эти ангелы! Их было столько много, что казалось бы весь холл и лестницы только и состояли из статуй!       И все они неизменно смотрели прямо на них. — Даже мне стало как-то не по себе, — пробормотал Оракул, нервно хмыкнув. — Такое чувство, что они сейчас оживут,— согласился Дейв, подходя ближе к друзьям. — Кажется вот...второй осколок! — выкрикнула Агата, указывая пальцем куда-то вперед.       И верно, осколок располагался на изящной невысокой колонне. Он так же мягко парил и светился, только уже белым светом.       Что ж, план у них был прост-как можно быстрее добраться до него и так же быстро уйти из этого проклятого места.       Путники сделали шаг вперед и в этот же момент, раздался тяжелый хруст. В этот же миг ангелы повернули головы в их стороны, теперь уже совершенно точно наблюдая за ними. Дейв сглотнул, не оглядываясь назад нашел руку Ло и притянул его ближе, так чтобы сам Дейв закрывал его собой. Ло же вновь напрягся, его рука заметно задрожала и он просипел: — Видно, тогда мне не показалось. — Быстрее! — крикнула Агата.       И все ринулись вперед, к колонне. Со всех сторон послышались скрипы и грохот. Статуи пришли в движение. Сперва они двигались тяжело, но после пары мгновений их тела зашевелились совсем быстро. Столько быстро они пробирались вперед, что даже и не сказать было, что это были каменные тяжелые статуи! — Дейв, ты накаркал! — только и смогла выкрикнуть Агата, уклоняясь от почти схватившего ее ангела.       Ло тоже вытащил меч, пусть руки его все еще дрожали от ужаса, но смотря на то как его товарищи по несчастью пытаются отбиться от каменных рук, ему стало неловко. Кто он такой, чтобы прятаться за чужими спинами? Быть может наставник всегда был прав? Пора бы и ему уже вылезти из скорлупы скованности и страха? Пора бы уже стать кем-то, кто может постоять за себя и за других? Кем-то, кто похож на его двойника?       Он бросил взгляд на Дейва, что так же выхватил меч и оглядывался по сторонам кого-то ища. Искали видно его же. Ло не успевает толком ничего сделать, как двойник в два прыжка добирается к нему и вновь закрывает собой.       Тем временем ангелов стало столь много, что все они начали забираться друг на друга, прижимая путников ближе к центру и тем самым окружая со всех сторон. Их руки шарились по их одежде, пытались ухватиться за головы, явно не с целью погладить. Постепенно воздуха стало не хватать, перед взглядом все помутнело, и лишь были слышны громкий грохот камней. — Не так я представляла свою смерть!—нервно засмеялась Агата, обнимая Оракула за плечи. — Никто не умрет,—процедил Дейв, сжимая сильнее меч. Но только вот, что может сделать меч против камня?       Что могут сделать четыре человека без магии, против сотен каменных изваяний?       Но даже так Дейв не собирался умирать. Потому что здесь он не один. И лишь одна мысль о чужой смерти придавала ему сил попытаться сражаться дальше.       Но вскоре и единственной защиты Дейва не стало. Его меч, как и меч Ло, были сломаны, каменными руками. Они остались безоружными.       Но даже тогда он все еще надеялся на чудо.       И чудо его услышало, ибо объяснить произошедшее дальше, он не в силах.       Неожиданно статуи замерли, медленно отползли назад, а после так же медленно и плавно начали возвращаться на свои места. Неожиданно заслепил яркий белый свет и под самым потолком появилось существо. Существо это было явно высоким, могучим, одетое в золотистых одеждах и с множеством-множеством белоснежных ангельских крыльев за спиной. Когда существо плавно, точно перышко опустилось на пол, в нескольких шагах от них, путники смогли увидеть и его лицо. Стоило сказать, выглядело вблизи оно точно человек, лишь черты казались гладкими нежными, почти такими же как черты лиц всех статуй. Единственное, глаза этого существа были завязаны бархатной белой повязкой. — Приветствую вас,— мягко произнесло существо и тут же из под его белой кожи показалось тысячи глаз, таких же пустых, как у статуй. Только и от этих глаза создавалось впечатление, что они непрерывно смотрели на них. Оракул рядом отдышался, неожиданно выпрямился и поклонился существу: — О, достопочтенный бог света, прошу нас простить за...       Все тут же напряглись, широко распахнув глаза уставились на существо. Это бог света? Ло рядом икнул и спрятался за спину Дейва.       Бог мягко улыбнулся и махнул рукой, тем самым прерывая нервное бормотание Оракула. — Полно вам, посланник Видящего. Мне, собственно говоря, давненько хотелось посмотреть на вас. —Оракул замер, поднял взгляд на бога. Агата позади вцепилась в брата, напряженно следя за каждым движением божества.—Никогда бы не подумал, что мой дорогой друг, пожелает обрести посланника. Но видно что-то было в вас такое, что зацепило его. И я даже понимаю что. Вы очень напоминаете мне его. — Бог света обвел глазами зал и продолжил:— Когда Видящий пришел ко мне просить помощи я очень даже удивился, ибо он не был тем богом, кто будет просить помощи. Всегда справлялся сам со всем, бестолочь,— последнее слово было столь нежным и трепетным, что Дейв и сам встрепенулся и начал слушать чужой монолог внимательнее, — Тогда он попросил меня об одном единственном одолжение — сберечь второй осколок, для тех кому когда-нибудь понрадобится помощь. Тогда то он и простился со мной. Мой дорогой нежный друг был на пределе своих сил. Потому мне было очень любопытно узреть кто его истинный хранитель и жрец. И что ж, я весьма доволен его решением.       Бог замолчал, молчали и все остальные. Да и что тут можно было сказать? Все были слишком поражены от неожиданной встречи и такого же неожиданного откровения бога. Да еще какого, самого бога света! Божество же вновь мягко посмеялось и произнесло: — Вы можете забрать осколок, — а после он исчез, оставляя после себя золотые пылающие искорки.       Но даже тогда все они еще долгое время стояли неподвижно, наблюдая, как те самые искорки медленно оседают на пол, а после и вовсе исчезают.       Первым же, как всегда, очнулся Дейв, резко подошел к колонне и забрал осколок, помещая его в сумку. — Все, теперь можем идти, да желательно скорее, кажется, у меня начинается мигрень и зелье перестает действовать, —посмеялся он и было сделал еще один шаг ближе к друзьям, как перед глазами неожиданно все поплыло. Последнее, что он услышал были возгласы : —Дейв! —Лололошка!...черт их дери!       Только вот правда была в том, что Дейв тогда был не один, кто потерял сознание. Вместе с ним, словно бы по команде рухнул и Ло.