языки любви

Это началось не так давно. Около недели назад пикового короля впервые посетило удушающее чувство злости, когда он наблюдал за тем, как его Вару играет в приставку с червовым королем. Он подумал, что хочет подойти к нему и увести своего валета в другое место, отгородить от Ромео и его заигрывающих разговоров. Он уже стоял в нескольких шагах от Вару, когда в его голову пришла внезапная, отрезвляющая мысль: «Что я, черт возьми, собираюсь сделать?» Пик отшатнулся от своего валета, словно на его месте вдруг оказалось пламя и потер руками лицо, пытаясь прийти в себя. Он никогда не отгораживал Вару от его друзей, никогда не был собственником и никогда не злился на присутствие Ромео рядом. Что за чувство посетило его грудь несколько секунд назад и в одно мгновение разъело его, заполняя чернотой? Пик попытался подумать об этом, но бросил попытки сразу после того, как его валет обернулся на него и тепло улыбнулся, одновременно с этим стараясь не отрываться от игры. И этой родной, широкой ухмылки было достаточно, чтобы все сомнения и переживания короля в один момент испарились, оставляя после себя пустое ничего. Второй раз, когда Пик так яро ощутил вспыхнувшее в груди чувство иррациональной ярости, был одним поздним вечером, когда он задержался на работе. Пиковый король уже был взвинчен, нехорошие мысли прыгали внутри его головы, когда он, насквозь мокрый из-за сильного ливня, шел домой. Все, чего он желал — объятий от Вару. Пику хотелось почувствовать себя ребенком, которого можно обхватить руками, расцеловать и нежно приласкать. Только благодаря этим мыслям он дошел до дома без происшествий, не поругавшись с водителем, обрызгавшим его ледяной водой и не сломав что-нибудь, что лежало бы не так, как ему этого хотелось. Пик хлопнул входной дверью, повесил мокрую куртку на вешалку и стал прислушиваться, слегка удивляясь — в доме царила тишина, совершенно несвойственная для этого места. Только из гостиной доносилось негромкое бормотание телевизора. Король снял обувь, задвинул поглубже в ящик, желая забыть о ее существовании, и отправился на звук меланхолических рассказов о шторме и барабанящем по окнам дожде. «Прогноз погоды», — догадался он, услышав знакомую мелодию переключения внимания с одного города на другой. Пик зашел в гостиную и замер на месте, совершенно не двигаясь, прожигая расправленный диван таким ненавидящим взглядом, какого не удостоился даже водитель, окативший его грязной водой. Там, в окружении нескольких подушек и одеял, лежали Вару и Ромео. Они находились так близко друг к другу, их ноги переплетались между собой, пока они смотрели какое-то видео на ноутбуке, подключив к нему наушники. Последней каплей, заставившей выдержку короля кануть в лету, стала рука Ромео, приобнимающая Вару. Вару, что принадлежал Пику. Его Вару. Пиковый король чувствовал, как ярость застилает глаза, а зрачки наливаются кровью, когда он подходил к червовому королю, желая сломать ему чертовы руки, что он вечно распускает в присутствии его парня. Он уже был готов наброситься на ничего не подозревающего Ромео, но взгляд ярко-изумрудных глаз из-под очков со спиральками заморозил его на месте, приводя в чувства. — Привет, Пики, ты сегодня долго, — сказал Вару, слегка наклоняя голову вбок, заставляя наушник выпасть из его уха. — Попал под дождь? А я говорил, что сегодня стоит взять зонт. Пойдем, я тебя высушу, — легко выпутавшись из чужих объятий, валет кивнул червовому, мол «смотри один, у меня другие планы», и, прильнув к своему королю, отправился в ванную, ведя Пика, что метался от вспыхнувшего чувства ненависти к Ромео до глубокого удовлетворения из-за поступка Вару, за собой. В ту ночь пиковый король не мог уснуть из-за любопытства, съедающего его изнутри. Даже парень, лежащий и тихо сопящий у него под боком, ни разу не успокаивал его оголенные нервы. В один момент Пик не выдержал — разблокировал телефон, зашел в поисковик, морщась от яркого белого света исходящего от смартфона, и наконец задал вопрос, столь волнующий все внутри него. Ответом на него стало одно-единственное (однако все еще очень неприятное) слово, вызывающее сомнения и тревогу где-то глубоко в груди пикового короля:

«Ревность».

Третий раз, когда жгучая ревность снова навестила его, был одним выходным днем, который пиковые решили провести вместе — погулять, поболтать и зайти в кофейню, чтобы отогреться после долгого брожения по ноябрьским улицам их города. Пик был спокоен, наблюдая за тем, как лицо Вару сияет, когда он яростно рассказывает о своих безумных идеях, крепко держа его за руку. Жар от близости губ его парня никогда не сравнится со слабым теплом, расплывающийся по телу от по-детски сцепленных между собой рук, но король был удовлетворен и таким незначительным касанием. Особенно учитывая то, что им негде было скрыться от глаз десятков незнакомцев, чтобы по-настоящему поцеловаться. Пиковые зашли в кофейню, которую Вару посчитал подходящей под свой вкус, и их в одно мгновение окутала теплота этого места. Перед ними в очереди стояла пара человек, которых быстро обслуживал молодой бариста — парень со светлыми волосами и изумрудными глазами, которые напоминали королю о его горячо любимом парне. Пока Вару изучал меню, двумя руками крепко держа небольшую листовку, очередь становилась все короче и, как это обычно бывает, вовсе закончилась. — Обычный капучино, — наконец объявил пиковый валет, с улыбкой глядя на баристу перед собой. Пик умилился этой юношеской ухмылке и той радости, что вызывает в его парне обычное кофе из среднестатистической кофейни, но на смену теплым чувствам пришла черная, тяжелая и слегка давящая ревность, когда незнакомый парень с большим, чем нужно интересом разглядывал Вару. Хищно, с растянутой улыбкой на губах и огоньками в глазах. — Еще что-нибудь? За счет заведения, — парень улыбнулся еще шире, пока у Пика начал дергаться глаз. — Нет, спасибо, — процедил король со смертельной холодностью. Пиковый валет странно на него глянул, но не прокомментировал его маленький взрыв, за что Пик был ему благодарен. Они в молчании постояли пару минут, ожидая, пока кофе Вару будет готов. И когда бариста оповестил их о том, что ему осталось сделать лишь пару последних штрихов, король насторожился, посчитав его тон слишком доброжелательным, словно он хотел понравиться одному из них. — Твое имя? — спросил парень, вертя в руках маркер темно-зеленого цвета. Слух Пика остро резануло «твое», но он решил не предавать этому большое значение. — Вару, — веселясь, ответил валет, ожидая, пока ему на стаканчике напишут его имя. Бариста нацарапал на стаканчике что-то, что было определено длиннее, чем четыре буквы имени пикового валета, а потом, качнув головой и прищурившись на Пика, все же отдал Вару его горячий кофе и тот, довольный, быстро покинул кофейню, оставив своего короля расплачиваться. Он вздохнул, протянул парню пару купюр, не сильно заботясь об их номинале и последовал на улицу за своим валетом. Вару ушел совсем недалеко — стоял прямо у двери и держал в руках дымящийся стаканчик капучино. Пик взглядом прошелся по парню, как бы удостоверяясь, что он все еще его, но когда дошел до рук, крепко обхватывающих картонный стакан, раздражение на баристу сменилось тупой, но на это раз обоснованной яростью, и король вырвал кофе из чужих рук. Даже при поверхностном осмотре он мог заметить написанный номер телефона, что точно не принадлежал ни ему, не его валету и несколько сердечек, нарисованный возле имени «Вару». — Пик! — вскрикнул Вару, — аккуратно! Он же горячий! Пиковый король тут же сжал стакан еще крепче, чувствуя, как кипяток обжигает его руку. Чувствовал, как сильно сейчас ненавидит всех, кто хоть раз пытался клеиться к его парню, видел перед глазами все те разы, когда его принимали за друга или брата, все продолжая заигрывать с Вару. Пик не сразу это заметил, но его рука перестала болеть и гореть. Он проморгался, приходя в реальность и с удивлением наблюдал за тем, как несчастный стакан валяется где-то в стороне, кофе продолжает капать с его рукава, а Вару — его Вару — стоит перед ним, держит за ладони и дует на них, не зная как помочь по-другому. — Ты что творишь? — прошипел он, когда понял, что привлек внимания короля. — Ничего. — Что тебе так не понравилось в этом чертовом кофе, а, Пики? — Вару перестал дуть на его ладони, но все еще крепко держался за них, как за что-то устойчивое, вечное. — Тот парень заигрывал с тобой, — отведя взгляд в сторону, признался король. — Ты, — валет запнулся, подбирая слова, — ревнуешь? — получив в ответ тяжелое молчание, он интерпретировал его как «да» и залился смехом, что быстро перерос в громкий хохот. — Ты чего? — не понял Пик, хмуро глядя на своего парня. — Ты такой дурачок у меня, — сквозь смех выдавил Вару. — Я сильно тебя люблю и никуда не уйду. Даже если ты захочешь от меня избавиться, у тебя ничего не получится, понял? — он отпустил его ладони только ради того, чтобы обхватить голову и тепло чмокнуть в лоб. — Понял, — выдохнул Пик, тепло ему улыбаясь.