Простые вещи

Когда Малфой ответил ему, Гарри был зол — ради разнообразия, не на него, а на себя. Поттер ждал сообщения почти сутки, и все эти сутки провёл на нервах. Он волновался, перебирая в голове все пугающие фразы, которые ещё совсем недавно писал ему Драко, и невольно думал о том, что будет делать, если ответ так и не придёт. Гарри пытался убедить себя в том, что молчание вовсе не означает чего-то плохого — Малфой мог банально не заходить в их чат, а ещё в его духе было бы струсить и не решиться ответить на сообщение в принципе. Тем не менее, Гарри никак не мог успокоиться — мысли крутились по кругу, как заезженная пластинка. И лишь увидев такое дурацкое, неуместное слово «привет», он смог выдохнуть. Было странно ехать в Вулидж, ещё страннее — идти по его полупустым улицам вдоль обшарпанных заборов и узких дорог. Этот район настолько не подходил Малфою, которого Гарри знал, насколько самому Гарри не подошла бы жизнь в Букингемском дворце. Впрочем, Малфою из его прошлого вообще ничего из настоящего не подходило, начиная от работы в маленькой кофейне и заканчивая простыми и нежными словами, которые он так долго писал Гарри. Даже когда уже знал, кем именно был человек, которого он звал Маро. Выхватив из череды одинаковых малоэтажных домов нужный, Поттер остановился перед дверью в подъезд, сверяясь с клочком бумаги, на который он выписал адрес и телефон Драко, хотя нужды в этом не было — буквы и цифры отпечатались в его мозгу, и ему это не нравилось. Набрав номер квартиры, Гарри замер, ожидая услышать слишком знакомый голос, но Малфой открыл дверь, ничего не спросив. Поттер взбежал на второй этаж, прошёл по короткому коридору, пол которого был выстлан вытертым ковролином неприятного грязно-розового цвета, и вновь замер — теперь уже в трепете. Он тупо уставился на дверь в квартиру Драко, делая короткие, неглубокие вдохи и выдохи. Хлипкое дерево возле замка украшала сеть царапин — Гарри отстранённо подумал о том, что их вполне мог оставить в дым пьяный Малфой. Поттер не понимал, какие эмоции вызывает у него эта мысль. За Дракона он волновался. За Малфоя же… Чёрт его знает. Всё было так сложно. Он сделал новый вдох, и на задержке дыхания коротко нажал на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу. — Привет, — сказал Малфой, отходя на шаг назад. Снова это дурацкое, нелепое для них слово. Они никогда не здоровались так друг с другом. Строго говоря, они вообще не здоровались — всё сводилось к взаимным оскорблением и выплёвыванию фамилий друг друга. Но Гарри смог ответить только не менее нелепое: — Привет. Он был злым и решительным, когда ехал в Вулидж. Планировал сделать всё просто — поговорить, дать Малфою шанс объясниться и, вероятно, расстаться с ним навсегда, потому что Гарри, даже при учёте всех невольных волнений за Драко, не представлял, как они смогут общаться дальше. Что бы там ни говорила Гермиона. Но вся решительность покинула его, а все планы пошли прахом, как только он увидел Малфоя. В прошлый раз, в кафе, Гарри был слишком поглощён едким, тёмным чувством, но теперь всё было иначе. Он будто смотрел на Драко другими глазами. Гарри переступил порог и принялся расшнуровывать кроссовки. — Чаю? Гарри излишне резко дёрнул шнурок, слитным движением вытащив его из петельки, и вновь поднял глаза на Драко. Уверенности не прибавилось. — Ага, — как можно беспечнее согласился он, давясь накатившими, непрошенными эмоциями. Квартира оказалась ужасно маленькой — Гарри едва развернулся в ванной, пока мыл руки, а пройдя в комнату понял, что и она не сильно больше. Это место не подходило Малфою так же кричаще сильно, как и район, как и его работа. Усевшись за барную стойку, отделявшую кухонную зону от спальной, он молча наблюдал за Малфоем. Он чувствовал себя так, словно его мозги вот-вот взорвутся — несоответствие образа из воспоминаний с тем, что Гарри видел сейчас, было ошеломительным. Ещё сложнее становилось, когда он пытался совместить Драко с тем человеком, который поддерживал его на плаву столько месяцев. Когда Малфой, кинув в кружки по чайному пакетику, обернулся, легче не стало. Пытаться продираться сквозь столь противоречивые мысли и чувства было почти больно. Гарри хотел отвести взгляд всё то время, что они с Драко молча пялились друг на друга, но он заставлял себя смотреть — из чувства гордости. Не он был виноват во всём, что с ними произошло, и это Малфою стоило стыдливо прятать глаза… Но тот не прятал. Гарри не знал, что и думать об этом внезапном приступе смелости. Драко, которого он знал, был жалким трусом. А ещё Драко, которого он знал, был холёным и отточено красивым. Этот же человек оказался совершенно на него не похож — до серости бледный, с обветренными губами, потускневшими волосами, тонущий в собственной одежде. Его длинные пальцы, когда-то увенчанные множеством колец, теперь казались голыми — Гарри полагал, что все украшениях с них попросту слетали. Это было ненормально. Когда Малфой, наконец, отвернулся к засвистевшему чайнику, Гарри позволил себе на мгновение прикрыть глаза. Ну почему всё становилось только сложнее? — Молока? — тихо спросил Драко, обернувшись к нему через плечо. Его голос тоже был другим. Он всё ещё тянул гласные, но теперь это казалось скорее особенностью манеры речи, а не раздражающей привычкой. Дело было не в том, что Гарри эта манера вдруг начала нравиться — просто даже голос Малфоя стал потускневшим, истончившимся. — Ага, — кивнул Поттер. — И сахар. Четыре ложки. Малфой усмехнулся. Гарри тут же ощутил вспышку злости, привычное напряжение всего тела в ожидании насмешки, а потом вдруг вспомнил о том, как Дракон дружески подкалывал его на тему того, что он пьёт не чай, а сироп. Тогда это казалось Гарри забавным и вовсе не раздражало. Он тут же сдулся. Они немного помолчали, каждый отпивая свой чай. Драко тоже сел за стойку, но не напротив Гарри, а по диагонали, словно желая сохранить безопасное расстояние. Поттер не имел ничего против этого. Он сделал ещё один приторный глоток, а затем решительно отставил кружку и произнёс, глядя Малфою в глаза: — Я хочу расставить всё по своим местам. Ему показалось, что плечи Драко коротко вздрогнули. Малфой медленно отставил свою чашку, за которой до этого прятал лицо, и кивнул, поджав губы. Поттеру тут же захотелось вновь замолчать — блять, ну почему он казался таким несчастным. Драко Малфой не должен был выглядеть так из-за него, Гарри. Но Малфой ждал его слов, и ему оставалось лишь продолжить: — Я понятия не имею, что теперь делать. Сначала я намеревался просто послать тебя к чёрту… Драко усмехнулся — и вновь совсем не так, как в школе. Это больше походило на полную горького понимания кривую улыбку. — Но сейчас я уже ничего не знаю, — продолжил Гарри. — Я просто… У меня мозг кипит. Я не понимаю, как ты можешь быть тем человеком, с которым я разговаривал всё это время. У меня даже была мысль, что ты всё подстроил, чтобы… — Нет! — Драко перебил его с неожиданным жаром, а затем добавил, уже тише: — Нет, это не так. Я ничего не знал до тех пор, пока ты не отправил мне своё фото. — Я понимаю. Не то чтобы это вообще было возможно. — Я даже ника твоего не знал, — подтвердил Драко, и его голос вновь начал напоминать обессиленный шелест. Гарри поморщился, сдвинул очки и с силой ущипнул себя за переносицу. Невыносимое несоответствие реальности и воспоминаний. — О чём ещё ты врал? — устало спросил он, вновь посмотрев на Драко. Тот поджал губы и стиснул в пальцах кружку, словно она могла спасти его. Гарри ждал, нервно покачивая ногой и теряя терпение. Он не был уверен, что Малфой солгал ещё в чём-то — просто предполагал, что это возможно. Увидеть подтверждение своим мыслям было неприятно. И горько. — Почти ни о чём, — наконец произнёс Драко, глядя перед собой уже знакомым Гарри взглядом — пустым, стекленеющим, как тогда в кафе. — Я не играю на гитаре и уж точно не собираюсь записывать никакой альбом. Вернее, я играл и собирался, но… Сейчас у меня ничего не выходит. Он неловко кивнул куда-то за спину Гарри. Поттер обернулся и действительно увидел гитару в чехле — она сиротливо стояла в углу, покрытая пылью. — Ещё у меня нет кучи друзей и знакомых, — хмыкнул Драко. — По правде говоря, их всего двое. Он замолчал, а потом тихо добавил: — Но они замечательные. Ну и, конечно, я не такой привлекательный и уверенный в себе, каким пытался тебе казаться. Гарри удивлённо приподнял брови. Малфой, конечно, выглядел так, словно не ел и не спал как минимум последнюю неделю, но он, объективно, всё ещё был красивым. Его не портили ни ставшие совсем уж острыми черты лица, ни эти ужасные синяки под запавшими глазами, ни потускневшие волосы. Гарри с сомнением окинул его взглядом, задержался на тонких губах, и невольно вспомнил Рождество. Кончики ушей тут же вспыхнули — теперь это было ужасно неловкое, странное воспоминание, которого он успешно избегал всё это время. Поспешно отведя взгляд, он спросил: — Ты не считаешь себя привлекательным? Драко молчал пару секунд, а затем вдруг рассмеялся — надсадно и печально. — Что? — Гарри нахмурился, весь подобравшись. — Боже, — Малфой покачал головой, словно только что услышал несусветную глупость. — Конечно, нет. Посмотри на меня. Он раскинул руки в стороны с кривой улыбкой. Его пальцы, состоявшие, казалось, из сплошных костей, сухожилий и суставов, дрожали. Гарри только поджал губы и качнул головой. Он не собирался убеждать Драко в обратном. — Это всё? — напряжённо спросил Поттер, возвращая их к теме разговора. Малфой опустил руки, сложил их на коленях и ненадолго задумался. Потом кивнул — будто бы самому себе — и ответил: — Да. Кажется, всё. — Но зачем ты врал об этом? — с сомнением спросил Гарри. — Я понимаю, почему ты не сказал, кто ты на самом деле, но альбом и друзья… — Хотел выглядеть лучше, чем я есть, — Драко дёрнул плечом и вновь схватился за свою кружку, чай в которой уже остывал. — То есть изначально, когда мы только познакомились, я делал это для себя. Мне хотелось быть кем-то другим, понимаешь? Было так просто создать образ в своём воображении и следовать ему. А потом, да, я хотел казаться тебе привлекательнее и уже не мог сказать правду, потому что… Он резко замолчал. Гарри не нуждался в продолжении — всё и так было понятно. «Потому что ты мне нравился» — очевидное, и оттого лишь ещё более странное откровение. Поттер не стал ничего отвечать. Он сидел, не шевелясь и внимательно наблюдая за тем, как меняется лицо Малфоя. Отдающая истерикой весёлость сошла с него, и теперь он вновь казался невыносимо печальным. Гарри вдруг понял, что Драко не верит в хоть сколько-нибудь благополучный исход их разговора. Поттер уже не понимал, во что верит сам. Пожевав нижнюю губу, он спросил: — Чего ты хочешь от меня? Малфой вздохнул. Пальцы его правой руки нервно заскребли столешницу. — Прощения? — он снова печально хмыкнул. — Хотя это слишком много, конечно. Глобально… Я хотел бы, чтобы наше общение продолжилось. Даже если только в интернете. Ты… Он замолчал, и его щёки вдруг залили пятна краски. Гарри вздрогнул — до этого он видел, только как Малфой краснеет от злости. Эти самые пятна всегда появлялись на его скулах, стоило ему посильнее распалиться. Но сейчас не было никаких оснований думать, что они вызваны раздражением. — Ты очень дорог мне, — едва слышно закончил Драко и растерянно уставился на свои руки, очевидно, не решаясь и дальше смотреть на Гарри. Тот коротко вздрогнул. Противоречивые чувства, что раздирали его с тех пор, как он зашёл в квартиру, обрушились ему на голову с новой силой. Это было так… Невозможно. Малфой не должен был говорить ему таких слов, никогда. Происходящее всё больше напоминало температурный сон. Решив проигнорировать последние слова Драко, Гарри сказал: — Ты же знаешь, что мне нужно простить тебя не только за ложь. — Знаю, — Малфой кивнул, не поднимая головы. — То, что ты делал в школе… — Знаю, — повторил Драко. Он, наконец, посмотрел на Гарри, и тот подумал, что это небольшое движение — простое поднятие головы — далось Малфою с большим трудом. Его губы подрагивали, щёки всё ещё были красными. — И мне очень жаль, — хрипло сказал Драко. — Я знаю, что этого недостаточно, и я не уверен, что ты вообще сможешь простить меня… — Я тоже в этом не уверен. Малфой вздрогнул, как от удара, но продолжил с неожиданным упрямством: — Но мне жаль. Не представляешь, насколько. — Ты пожалел об этом только потому, что мы начали общаться, — отрезал Гарри, неожиданно разозлившись. — Нет. — Нет? — Я пожалел об этом ещё пару лет назад. Гарри уставился на него с непониманием. Пару лет назад — это слишком давно. Ещё до того, как Малфоя выставили из дома, вынудив самого крутится в огромном, часто жестоком мире. — Это правда, — Драко кивнул ему. — Но было уже поздновато тебя искать, знаешь. Я имею в виду, что бы ты сказал, если бы я объявился перед тобой и принялся извиняться? — Что ты поехавший. — Вот видишь. — Не обвиняй меня в том, что я не побежал бы к тебе с распростёртыми объятиями. — Я не обвиняю, — поспешно сказал Малфой. Гарри ничего не ответил. Злость, начавшая было разгораться в его грудной клетке, утихала, и он отпустил её с долей сожаления. Злиться на Драко было так же привычно, как и дышать. Их взаимная ненависть была константой его жизни и, оставаясь без неё, он ощущал себя обнажённым и потерянным. — Так ты думаешь, это возможно? — тихо спросил Драко. — М-м? — Наше общение, — пояснил он, не сводя с Гарри глаз. Тот едва не поморщился. Надежда, скользившая в их сером омуте, отозвалась в нём неожиданно болезненно. — Я не знаю, — честно ответил он. Драко кивнул, словно только и ждал этих слов. Гарри не мог предложить ему ничего иного — и, честно говоря, не хотел. Они вновь замолчали — в этот раз надолго. Поттер рассеянно допивал свой чай, ставший холодным и неприятным, и думал о том, что, в общем-то, он может уйти. Они поговорили, он узнал правду (или то, что Драко хотел выдать за неё), взглянул Малфою в глаза… Больше не было ни одного повода оставаться в этой тесной квартирке. И всё же он продолжал не двигаться с места, сам не зная, почему никак не заставит себя встать со стула. — Не возражаешь? — вдруг спросил Малфой. Гарри перевёл на него взгляд и увидел, что тот сжимает в руке пачку сигарет. — Нет. А пожарная сигнализация против не будет? — Она сломана, — просто ответил Драко, вставая. — Это место — та ещё дыра, честно говоря. — Недостойная тебя, да? — не удержавшись, съязвил Гарри. Малфой нахмурился и посмотрел на него с неожиданным укором. — Я такого не говорил. Просто дыра — и всё. Соседи справа ненормальные, слева — торчки, в ванной постоянно течёт труба, во двор после десяти вечера лучше не соваться, если не хочешь заполучить нож в живот. Это факты и ничего больше. Он отошёл к плите, щёлкнул кнопкой, включая вытяжку. Та зашумела, со странным, булькающим звуком втягивая воздух. Драко закурил, по-прежнему хмурясь, и уставился себе под ноги. Гарри кольнуло стыдом — слабо, но ощутимо. Он вдруг понял, что воспринимает в штыки любые слова, произносимые Малфоем. Не то чтобы это не имело под собой никакой почвы. И всё же ему стало неловко. Ему стоило извиниться, но язык отказывался поворачиваться, поэтому он лишь поднялся с места и спросил, кивнув на пачку сигарет: — Можно мне тоже? — Сколько угодно. Гарри вытянул сигарету и встал по другую сторону от раковины, в которую Малфой стряхивал пепел. Кажется, они ещё ни разу не стояли так близко, не пытаясь при этом выцарапать друг другу глаза. Драко накинул на голову капюшон толстовки, словно пытаясь спрятаться от мира, и теперь совсем утопал в чёрной ткани. Гарри украдкой разглядывал его, упорно пытаясь совместить между собой два противоположных образа, что теперь жили в его голове. Когда сигарета дотлела до половины, он неожиданно для самого себя спросил: — Когда ты ел последний раз? — Утром, — слишком быстро ответил Драко. Гарри тяжело вздохнул. — Малфой, — позвал он, вынудив Драко обернуться. Поймав его загнанный взгляд, Поттер твёрдо произнёс: — Я скажу это только один раз, и у тебя больше не будет права на ошибку. Если ты хочешь, чтобы мы продолжили общаться, ты должен перестать мне врать. Даже в мелочах. А теперь ещё раз. Когда ты ел в последний раз? — Я… — Драко замялся, явно вспоминая. — Вчера в обед? Кажется. У меня… В общем, у меня не очень хорошо получается за этим следить. — Ты должен начать есть, — упрямо сказал Гарри. Он включил воду, затушил сигарету и отправил её в мусорное ведро. Драко смотрел на него удивлённо. — Я знаю, — медленно ответил он. — Я стараюсь. Даже купил сегодня продукты. — Можно мне заглянуть в холодильник? — спросил Гарри, качнув головой в сторону. — Это инспекция? — Драко фыркнул. — Вроде того. Уголки губ Малфоя дрогнули в тени улыбки. Он затушил сигарету о край раковины и пожал плечами: — Пожалуйста. Гарри протиснулся мимо него и открыл дверцу низенького холодильника. Опустившись на корточки, он внимательно оглядел полупустые полки, на ходу представляя, что можно собрать из этого набора продуктов. Поттер уже потянулся к стоявшей в дальнем углу баночке шампиньонов, когда его голову прострелила простая мысль: чем он, чёрт побери, занимается? Разговор окончен, чай допит, сигарета докурена. У него больше не было причин оставаться здесь. Он обернулся через плечо. Драко вернулся на свой стул, длинные ноги упирались в пол, голова была чуть наклонена. Он больше не смотрел на Гарри. А сам Гарри, кажется, не хотел уходить так скоро. Поэтому вместо того, чтобы подняться и выжать из себя прощание, он спросил: — У тебя есть макароны? Драко выглядел так, словно у его собеседника вдруг выросла вторая голова. Гарри, по-прежнему сидя на корточках перед открытым холодильником, терпеливо ждал ответа. — Кажется, — неуверенно произнёс Малфой. — Надо посмотреть. Он поднялся со стула, обошёл Гарри и принялся по очереди открывать навесные шкафчики. Те висели так высоко, что даже Драко, с его немаленьким ростом, привставал на носочках. Гарри кисло отметил, что ему придётся просить Малфоя о помощи, если он тоже захочет что-то из них достать. — Вот, — изрёк тот, извлекая на свет помятую упаковку спагетти. Встряхнув ею в воздухе, он растерянно добавил: — Понятия не имею, откуда она здесь. Может, ещё до меня была. Но им же ничего не сделается? — Упаковка закрыта? — деловито спросил Гарри, доставая из холодильника шампиньоны, баклажан и крупный помидор. Последний был немного сморщенным, но, на взгляд Поттера, его ещё можно было пустить в дело. — Ага. — Тогда ничего им не будет, — развернувшись, он закрыл дверцу ногой. — Ты ешь овощную пасту? Драко вновь посмотрел на него очень странно. Как будто бы Гарри предлагал ему не пасту, а что-то, по меньшей мере, незаконное. — Что? — не выдержал Гарри. — Почему ты так смотришь? Я не собираюсь тебя отравить. — Знаешь, не то чтобы это было нелогичное предположение. — Пошёл ты, — добродушно фыркнул Гарри и, сам от себя того не ожидая, улыбнулся, услышав тихий смешок со стороны Драко. — Так ешь? — Я всё ем, — пожал плечами тот. Гарри положил овощи в раковину и удивлённо на него взглянул. — Ты от плохой жизни стал таким неприхотливым? — уточнил он, включая воду. — Я всегда был неприхотливым в том, что касается еды. Чем тебе помочь? — Поставь воду кипятиться, — на автомате ответил Гарри, а затем недоверчиво добавил: — Прям всегда? — Ну да, — Малфой принялся греметь посудой. — В смысле, я старался правильно питаться, когда мне было до этого дело, но, в целом, я могу есть что угодно. Разве мы с тобой это не обсуждали? Гарри ненадолго завис, чувствуя, как прохладная вода стекает по рукам. И правда, обсуждали — в чате. Причём не так давно, кажется, незадолго до Рождества. Осознание того, что Малфой и был Драконом, накрыло его с новой силой — уже в который раз. Видит бог, его несчастный мозг готов был потечь из ушей. — Да, — растерянно ответил Поттер. — И правда обсуждали. Драко тихо хмыкнул, а Гарри принялся с ожесточением отмывать кожуру помидора — что было бессмысленно, учитывая, что он собирался ошпарить его кипятком. Практически слыша, как сознание трещит по швам, Поттер старался сосредоточиться на монотонных действиях и ни о чём не думать. Они не разговаривали, пока готовили, только негромко переговаривались по делу, но это не ощущалось как что-то тяжкое — возможно, потому что у них были заняты руки. Когда оба приступили к еде, усевшись так же, как раньше, по диагонали друг от друга, Гарри вдруг осенило. — Слушай, — задумчиво начал он. — Ты писал, что в школе доставал одного мальчика, потому что он тебе нравился. Драко перестал наматывать спагетти на вилку и замер. Бросив на Гарри сумрачный взгляд из-под чёлки, он негромко ответил: — Доставал — не совсем верное слово, но я побоялся тебя оттолкнуть, описав в красках, каким ублюдком я был. — Я понимаю. Но о ком ты говорил? Малфой усмехнулся. Отложив вилку, он расправил плечи, и просто ответил: — О тебе, конечно. Гарри молча уставился на него. Он знал, что Драко так ответит — в конце концов, ни с кем, кроме него, Малфой так не цеплялся, — и всё же это откровение имело сокрушительный эффект. — И когда ты это понял? — тихо спросил он. — Не так давно. И, к сожалению, слишком поздно для того, чтобы что-то поменять. — Твою мать, — Гарри тоже уронил вилку в тарелку и закрыл глаза руками, сдвинув очки вверх. Он медленно покачал головой, с силой надавливая на веки, словно мог выдавить из своей головы все крутящиеся там противоречия. — Я уже ничего не понимаю. — Жалеешь, что приехал? — в голосе Малфоя сквозила горечь. Гарри отнял руки от лица, опёрся на локти и внимательно посмотрел на Драко. На его красивое, бледное лицо, так похожее и одновременно не похожее на то, что жило в памяти Поттера. Ничего в нём, от выражения глаз до напряжения в худых плечах, не казалось по-настоящему знакомым. Словно он смотрел на призрака, а не на человека, которого когда-то знал. Или думал, что знал. — Нет, — наконец ответил Гарри, и это была правда. Драко посмотрел на него с недоверием, чуть склонив голову к плечу. — Давай есть, — с мягкостью, которую сам от себя не ожидал, сказал Поттер. Малфой изучал его ещё пару секунд, прежде чем кивнуть и вновь приняться терзать свои спагетти. Он ел ужасно медленно, но Гарри, расправившийся со своей пастой в два раза быстрее, не подгонял его и не спешил уйти. Лишь когда Драко, наконец, домучил свою порцию, и они сгрузили тарелки в раковину, Гарри сказал, что ему пора идти. Драко молча наблюдал за тем, как он одевается. Дождь за узким окном почти прекратился, и лишь отдельные, редкие капли стучали в стекло. — Пока, — неловко сказал Гарри, зашнуровав кроссовки и распрямившись. Это слово ощущалось таким же нелепым и неповоротливым, как и ранее брошенное «привет». Но он не знал, что ещё сказать. До встречи? При всём желании Поттер не мог сказать, состоится ли она. Он даже не знал, смогут ли они вновь переписываться. Драко, казалось, думал о том же самом. — Пока, — так же скованно отозвался он. Когда Гарри уже вышел в общий коридор, где теперь пахло едой из-за плохо работавшей вытяжки, Драко окликнул его: — Маро! Гарри, вздрогнув от неожиданного обращения, обернулся. Малфой, явно смутившись, произнёс: — Чёрт, это странно звучало. Но звать тебя по фамилии ещё страннее, а по имени… Он запнулся и махнул рукой. Гарри молчал, всё так же глядя на него. — Спасибо, — просто сказал Драко. — За разговор, за обед и… И вообще. Поттер дёрнул уголком губ — слабая попытка улыбнуться. Он не стал ничего отвечать. Только кивнул, украдкой окинул тонкую фигуру Малфоя взглядом, и зашагал к лестнице. В его голове и сердце всё кипело.

***

К середине марта они встретились ещё трижды — это было больше, чем Гарри предполагал. Общение в интернете шло со скрипом, во многом потому что Поттер не инициировал его, а Драко, кажется, раздумывал над каждым своим словом и отвечал с такой осторожностью, что это даже немного раздражало. Впрочем, раздражение в принципе стало довольно частым спутником Гарри. Многие слова Малфоя он воспринимал в штыки, а затем, стоило злости отойти на задний план, неизменно ощущал себя глупо. Дракон позволял себе куда более колкие и саркастичные замечания, чем Малфой, а Гарри лишь посмеивался над ними, ощущая тёплую нежность. Те же самые слова, вышедшие из-под пальцев или сорвавшиеся с губ Драко, вызывали прямо противоположную реакцию. Он осознавал, что ведёт себя предвзято, но не находил в себе ни сил, ни желания с этим бороться. Гарри всё ещё его не простил. И не был уверен в том, что когда-нибудь сможет это сделать. И всё же они говорили. Встречались. Пили кофе, гуляли по свежим весенним улицам, и иногда даже как будто бы забывали, с кем идут бок о бок. Эти моменты были самыми лучшими — Гарри мог просто разговаривать с человеком, в котором совсем недавно так нуждался, не пытаясь искать в его словах двойное дно и не давясь неприятными воспоминаниями. Затем что-нибудь рассеивало иллюзию — неосторожный взгляд, неправильно понятое слово — и всё возвращалось на круги своя. Это было так странно. И всё же Гарри нуждался в их общении, в их встречах. Он был напряжён и не желал этого признавать, но в глубине души, где жило нечто горько-открытое-честное, знал правду. В конце концов, он мог прекратить всё в любую секунду, но не делал этого. Даже Сириусу ничего не сказал, опасаясь, что в любой момент их с Драко донельзя странные отношения рухнут. Не было смысла делиться чем-то столь иллюзорным и шатким. Они неспешно прошли от Темзы до парка Равенскорт, когда Драко неожиданно сказал: — Я начал принимать антидепрессанты. — О, — ответил Гарри. — Это хорошо, наверное? Он ощутил неожиданное смущение. Они больше не говорили о личном — Гарри опасался делиться с Малфоем своими переживаниями, и тот тоже не спешил ступать на эту зыбкую почву. Строго говоря, за прошедшие полмесяца это был первый раз, когда разговор зашёл о чём-то подобном. Драко скованно кивнул: — Да. Психотерапевтка сказала, что эффект можно оценивать только через пару недель, но мне, кажется, уже лучше. По крайней мере, я начал спать. И ещё мне постоянно хочется есть. Налетевший ветер встрепал отросшие волосы Малфоя, что теперь спадали по обе стороны от его заострённого лица, и спускались по шее волнами. В глубине души Гарри находил эти завитки милыми. Очередное странное ощущение, от которого его несчастный мозг готов был разорваться на части. — Ты только пьёшь лекарства или вы разговариваете? — поинтересовался он, отводя взгляд в сторону, чтобы не смотреть на мягкие волнистые пряди. — Разговариваем, два раза в неделю. Это… тяжело. Но, кажется, эффективно. Драко потянул молнию на куртке, застёгивая её до упора, чтобы спрятаться от очередного холодного порыва ветра, а затем добавил: — Честно говоря, я жалею, что не сделал это раньше. Вообще-то, ещё когда я учился в школе, моим родителям сказали, что мне нужен психолог — тесты показали повышенную тревожность или что-то типа того. Но отец был против. — О, твой папочка что-то тебе не разрешал? — моментально взъелся Гарри. Драко ничего не ответил, и Поттеру тут же стало стыдно. Он ведь знал, каким отец Драко был на самом деле, знал о многих мрачных вещах, остававшихся за закрытыми дверями их большого дома. И всё равно не смог удержаться, не успел совместить в голове две картинки, две противоположные истории, что теперь жили в его сознании. Молчание тянулось и тянулось, став тяжёлым. Гарри вздохнул и сказал: — Прости. Я не должен был этого говорить. Драко промолчал, только резко остановился. Поттер выругался про себя и тоже затормозил. Обернувшись назад, он взглянул на Малфоя, который задумчиво уставился куда-то в сторону, и попробовал снова: — Малфой, я не хотел… — Тихо, — оборвал его Драко. Гарри взглянул на него с удивлением. Впервые за всё время их нынешнего общения Малфой говорил с ним так резко. Боже, неужели он настолько его задел? Поттер нахмурился и уже открыл было рот, чтобы попытаться объясниться, как Драко спросил: — Ты слышишь? — Что? — Скулёж. Вон там… Пока Гарри вслушивался, Малфой уже перешагнул через маленький заборчик, отделявший газон от пешеходной дорожки, и заспешил к кустам. Их голые ветви тесно переплетались между собой и, несмотря на отсутствие листвы, разглядеть что-либо за ними было невозможно. Поттер тоже переступил через ограду, повторяя путь Драко, и лишь тогда услышал тихий писк. Малфой, тем временем, присел на корточки возле кустарника, склонился вниз и произнёс так ласково, что Гарри едва не споткнулся: — Вот ты где. Иди сюда… Он протянул руку, упираясь второй ладонью прямо в раскисшую от долгих зимних дождей землю. Подошедший Гарри сел на корточки рядом и тоже опустил голову. В темноте сверкнули два маленьких глаза. Их обладатель коротко, жалобно тявкнул, и попятился назад, вглубь поросли. Драко нахмурился, протянул руку ещё дальше, под ветви, и произнёс, всё так же ласково, тихо: — Ну и куда ты пошёл? Его колени, обтянутые светлыми джинсами, упёрлись в вязкую землю, когда он попытался наклониться ниже. Гарри наблюдал с оцепенением. Малфой влез в грязь, пытаясь приманить пугливого щенка, забившегося под куст. Что вообще происходило? — Маро, приём, — голос Драко вывел его из оцепенения. Вздрогнув, он поднял на него глаза, теперь сверкавшие нетерпением. Наконец завладев вниманием Гарри, Малфой добавил: — Подержи ветки, пожалуйста. Я его вытащу. — Подержать ветки? — тупо переспросил Поттер. Драко закатил глаза, но тут же себя одёрнул. Гарри едва успел заметить это движение. — Да, пожалуйста, — уже терпеливее произнёс Малфой, словно вспомнил о своей осторожной игре в долгую. Гарри натянул на ладонь рукав джемпера, защищая кожу от шипов, и послушно поднял ветки, всё ещё не сводя с Драко взгляда. С Драко, который опустился на четвереньки, окончательно утонув в грязи, и, едва не цепляя грудью землю, пополз вперёд. Малфой, которого он знал, был чертовски брезгливым. Малфой, которого он знал, ни за что не полез бы под чёртов куст доставать чёртового щенка. Но он делал это. Малфой дёрнулся, грязно выругался, и вынырнул обратно — раскрасневшийся, взъерошенный, с царапиной на скуле и, да, грязным, пищащим комком на руках. Он сел на пятки, пачкая задницу подошвой ботинок, и слегка ошалело уставился на громко запищавшего щенка. Гарри медленно опустил ветки кустов, не сводя с Драко взгляда. — Ну, вот и ты, — тихо сказал Малфой, проводя пальцем по широкой мордочке — Гарри был не уверен, пытается он очистить щенка или пачкает ещё больше. — Что он тут делает? — только и смог спросить Поттер, не в силах оторваться от странного зрелища. Лицо Драко было таким… ласковым. Острота углов смягчилась на глазах. — Не знаю, — ответил он, аккуратно ощупав собаку. — Ошейника нет. Ну и что нам с тобой делать? Щенок вновь слабо тявкнул и завозился на руках Драко. Он был не сильно больше его ладони — совсем маленький и такой грязный, что невозможно было даже рассмотреть его окраску. Чёрные глаза-бусинки влажно поблёскивали, щурясь от солнечного света. — Ну, мы не можем бросить его здесь, — озвучил очевидное Гарри. Он чуть тряхнул головой, пытаясь вернуть себя на землю. Драко кивнул, продолжая водить большим пальцем по чумазой мордочке. — Надо согреть его, помыть и отнести к ветеринару, да? — неуверенно сказал он, вскинув на Гарри взгляд. Поттер только и смог, что кивнуть. Он на секунду оцепенел — серые глаза вдруг стали такими живыми. Гарри не видел в них блеска за всё то время, что они с Драко общались. Ни пустоты, ни остекленевшей неподвижности. Только что-то цепкое, яркое, слегка беспокойное. — Ну, мы можем сделать это у меня, — задумчиво сказал Малфой, вновь опуская взгляд на щенка — к большому облегчению Гарри. — Но я не могу его оставить после, меня выселят. Да и я всё время на работе, как он будет один? Тео живёт в общежитии… Может, я смогу всучить его Паркинсон. Правда, у неё три абсолютно двинутые левретки и… Он замолчал, покусывая свои тонкие обветренные губы. Гарри, пользуясь тем, что Драко на него не смотрит, на мгновение прикрыл глаза, заставляя себя вернуться в реальность. Щенок. Щенок, да. Кажется, они только что создали себе проблему, которая требовала решения, а Поттер только и мог делать, что пялиться на вымазанного в грязи с ног до головы, исцарапанного и взъерошенного Малфоя с этим его… взглядом. Сделав глубокий вдох, Гарри распахнул глаза и с сомнением произнёс: — Можно пока отвезти его ко мне. Я не планировал заводить животное, но он может побыть у меня, да? Пока мы ищем ему дом. И, может, стоит расклеить объявления, вдруг его кто-то потерял… — О, — Драко выдохнул с явным облегчением и посмотрел на Гарри, вновь заставив того потеряться в собственных мыслях. — Это было бы очень здорово. Я всё сделаю, в смысле, распечатаю объявления, и ветеринара оплачу, могу корм купить. Тогда, хм, ты возьмёшь его и поедешь домой, да? — Нет, почему, мы можем… — начал Гарри и тут же запнулся. Они могут поехать к нему вместе? Он и правда собрался это сказать? Впрочем, в этом не было ничего такого. Он же не звал Драко праздно пить чай. Они просто вместе искупают щенка, найдут адрес ближайшей ветеринарной клиники в справочнике или в интернете, и на этом всё. — Мы можем поехать вместе, — твёрдо закончил он. Драко несколько раз моргнул, словно пытаясь разобраться в невероятно сложной задаче, а затем его губы дёрнулись в уже знакомом Гарри намёке на улыбку. — Тогда пойдём ловить такси? — спросил Малфой, поудобнее перехватывая щенка. Тот уткнулся носом в его куртку, продолжая негромко поскуливать. Гарри замялся. После аварии он пытался проехаться в машине всего один раз, и это было просто ужасно. Паника набросилась на него сразу же, как он сел внутрь — даже дверь ещё оставалась открытой. За доли секунды страх разросся, проткнул его с ног до головы и своровал дыхание. Гарри смутно помнил, что было дальше — только как он всё хватал и хватал ртом воздух, пытаясь протолкнуть кислород сквозь сжавшееся до игольного ушка горло. Он писал об этом Малфою, кажется, ещё осенью, но тот, очевидно забыл, и теперь… — О, чёрт, прости. Не забыл. Драко вздохнул и неуверенно огляделся по сторонам, ища решение. — Мы можем попробовать, — сказал Гарри, вяло злясь на себя за показанную слабость. За то, что Малфой вообще помнил об этой слабости, что было ужасно глупо. — Нет, — твёрдо сказал тот. — Поехали на метро. Гарри упрямо засопел. Затем наклонился вперёд, разглядывая дрожащий комочек из шерсти, грязи и влажных глаз-бусинок, представил, как тот испугается грохота поездов и свиста ветра, и предложил: — Отправим вас на такси, а я сяду на метро. Тут ехать-то двадцать минут — я живу в Западном Илинге. — Разумно, — согласился Малфой. Он перехватил щенка поудобнее, и они направились к станции. Гарри посадил Драко в такси, накинув водителю щедрых чаевых за собаку и перепачканную одежду (они попытались оттереть её бумажными салфетками, но вышло так себе), а сам поспешил на платформу. План сработал практически идеально — Гарри прибыл к дому всего лишь на пять минут позже Драко. Он пытался не думать о том, что добровольно впускает Малфоя в свою квартиру — ему и без того было достаточно странно. Малфой в его доме. Малфой в его ванной, поливающий щенка из душа и бормочущий в мохнатое ухо что-то ласковое. Малфой в перепачканных джинсах, Малфой с царапиной на скуле, оставленной особо дракучей веткой куста, Малфой с этим взглядом… Живым взглядом. Светлым. Гарри почти любовался им, и это было страшное откровение для него самого. Он не планировал позволять Драко задерживаться в квартире. И всё равно предложил ему, баюкающему щенка, теперь завёрнутого в полотенце, чай. А поставив чашку на стол, спросил: — Тебе дать какую-нибудь одежду? Малфой недоверчиво посмотрел на него. Взгляд был точно такой же, как когда Гарри спросил, ест ли он овощную пасту. — Разве ты не хочешь, чтобы я поскорее ушёл? — спросил Драко. Поттер закусил щёку изнутри. Немного поборовшись с собой, он вздохнул, сдаваясь, и сказал: — Кажется, нет. И, в конце концов, нам нужно найти адрес клиники, а? Снова это движение губ, мимолётное, едва заметное. Малфой кивнул и наклонился, чтобы поставить щенка на пол. Тот, выбравшись из-под полотенца, встряхнулся и начал осторожно нюхать воздух. Он был крохотным и симпатичным — под слоем грязи обнаружилась чёрная шерсть с мелкими белыми пятнышками, пушистые уши и хвост, пытающийся загнуться в колечко. Покопавшись в шкафу, Гарри выдал Драко свои спортивные штаны — те висели на нём, смешно открывая лодыжки, но даже это было лучше грязных мокрых джинсов. Затем они сели пить чай, но Драко долго за столом не усидел — опустился на пол вместе с чашкой, принявшись играть с немного осмелевшим щенком. Он ласково валил его на пол, чесал розоватый живот, а Гарри, сжимая нагревшую кружку в руках, не мог оторвать от них глаз. — Жаль, что я не могу взять его себе, — вздохнул Малфой. — Но это было бы попросту безответственно. — Ты хотел бы завести собаку? — спросил Гарри, чуть склоняя голову к плечу, чтобы разглядеть щенка, попытавшегося забраться под стол. Драко осторожно подхватил его под передние лапы и вернул на место, после чего кивнул: — Ага. Всегда хотел, но отец не разрешал. Эти слова слетели с его языка самым естественным образом, но он тут же поджал губы, напрягаясь. Гарри понял, что Малфой ждёт очередного словесного укола, и устыдился самого себя. В какой момент он стал ранить без разбора?.. Ему стоило извиниться — ещё раз, — но извиняться перед Драко по-прежнему было слишком сложно и странно. Поэтому он лишь сказал, стараясь звучать мягко: — Понятно. Ну, он может пока что остаться здесь. Я не против. Драко вскинул голову и улыбнулся ему — более явно, благодарно. Затем, обернувшись к щенку, ласково произнёс: — Ты слышал, Ричард? Ты можешь остаться. — Ричард? — Гарри вскинул брови. — Мне кажется, он похож на Ричарда, — уверенно заявил Драко, вновь принявшись заваливать щенка на бок. — Это смелое имя, а он очень смелый. — Разве? — Гарри негромко рассмеялся. — Тебе пришлось лезть за ним под куст. — Он очень храбро прятался под кустом, — отрезал Малфой. Гарри подпёр голову рукой, опёршись локтем о стол. Он больше ничего не сказал — только продолжал смотреть за тем, как Драко, с этой его лёгкой полуулыбкой возится со щенком. В эти мгновения что-то тёплое и робкое пустило росток в его душе. Неуверенный, хрупкий, готовый сломаться под первым же ветром. И всё же такой реальный, что, казалось, его можно было пощупать. Щенок тоненько гавкнул. Малфой едва слышно рассмеялся, и его смех не возродил в Гарри никаких неприятных воспоминаний, а лишь напомнил перезвон серебра и тёплый весенний ветер.