Простые вещи

В тот день ничто не предвещало дождя — о нём молчал и утренний прогноз и голубое безоблачное небо, что бывает таким ярким только в мае, когда воздух ещё не заполонила пыль, вырывающаяся из-под колёс автомобилей, а городской смог, подогретый солнечными лучами, не успел подняться вверх. Всё казалось кристально чистым: Лондон, переливающийся яркостью красок, смех Гарри, и даже текучая Темза, всей своей тёмной шириной отражающая блики солнца. Таким же было и настроение Малфоя — впервые за бесконечно долгое время он был по-настоящему счастлив. У него было чувство, что он вновь обрёл способность видеть цвета, слышать запахи и различать голоса; чувство, что он вышел на свет и теперь стоит, жмурясь от яркости и тепла; чувство, что он живёт, а не выживает. И это было абсолютно волшебно. Они с Гарри не виделись всю прошлую неделю — Милли опять заболела, оставив Драко работать в две смены, а сам Поттер оказался погребён под работой в мастерской, — и этот срок неожиданно показался им обоим вечностью. Малфой сам не заметил, как это произошло, в какой момент они перешли от коротких неловких встреч к почти каждодневному присутствию в жизни друг друга. Но, определённо, жаловаться ему было не на что. Драко никак не мог поверить в то, что он может просто брать и касаться Гарри, когда ему хочется, а потому делал это часто, много и с упоением, словно доказывая самому себе, что это правда. Это было как болезненный щипок, скручивающий кожу, который призван доказать тебе, что ты не спишь, что всё происходит на самом деле. Только вместо щипка были касания пальцев, а вместе собственной кожи — чужая, горячая и донельзя реальная. Драко прикасался снова и снова, целовал снова и снова, и ничто в целом мире не могло заставить его остановиться — до тех пор, пока Гарри отзывался ему своим желанием. Иногда он думал о том, что каким-то образом оказался в самых невинных отношениях, какие только можно вообразить между двумя взрослыми людьми. Они не оставались друг у друга на ночь, не шептали пошлостей, не делали двусмысленных предложений, и даже грязноватые шутки, которыми Драко не брезговал ранее, теперь отказывались покидать его рот. Да что там, даже зарождаться в голове. Не то чтобы он ничего не хотел, о, нет. Иногда, когда Гарри оказывался слишком близко или когда их поцелуи затягивались и преодолевали черту откровенности, ему казалось, что он вот-вот свихнётся или попросту кончит себе в штаны, словно школьник. И всё же в этой невинности было нечто столь непоколебимо важное, что Драко не решался её нарушить. С самого начала их с Гарри отношения напоминали хождение по тонкому льду, который может треснуть в любой момент, погребая под собою незадачливого путника, и он отчаянно боялся налажать. Он осознанно отдал Поттеру все бразды правления, право давать зелёный свет и принимать важные решения — и вовсе не оттого, что Драко хотелось плыть по течению. Просто так было правильно, даже если это означало, что однажды он всё-таки умрёт от возбуждения. Но даже так это было здорово. Он мог гладить непослушные волосы, путая их в пальцах, считать осторожной ладонью рёбра под тканью футболки, вести языком по нижней губе, верхней губе и между губ, мог чувствовать чужую дрожь и видеть огромные зрачки, теснящие зелень радужки. Всего этого хватало для того, чтобы Драко временами забывал, как это вообще — делать вдох. В любом случае, да, они не виделись целую неделю, и первый же выходной день, выпавший на воскресенье, одномоментно решили провести вдвоём. Солнце купало их своими лучами; вдоволь выгуляв Ричарда, они поехали в центр, где исходили десятки улиц, съели по две порции мороженого, сидя на ступеньках площади Пикадилли, перекусили пахнущей специями индийской едой в Уайтчепеле, а затем отправились в обратную сторону, на этот раз двигаясь по набережной. Ближе к Фулему ноги Драко начали гудеть от усталости, а на кончик носа Гарри приземлилась первая капля дождя. Сразу же за ней последовала вторая и третья, и Драко даже моргнуть не успел, как голубое небо оказалось стянуто плотным слоем облаков. Поморщившись от навязчиво застучавших прямо по макушке капель, Малфой подхватил Гарри под руку и утянул под ближайший навес над входом во фруктовую лавку. — Сколько времени? — спросил Поттер, рассеянно принимаясь протирать очки краем футболки. Драко чуть поморщился — стоило уже купить Гарри упаковку специальных салфеток, потому что смотреть на то, как он лишь сильнее размазывает грязь по стёклам очков, было невыносимо. Хотя, конечно, вероятность того, что Поттер возьмёт в привычку носить салфетки с собой была равна статистической погрешности. Скорее уж он потеряет их в первый же день где-нибудь в своей ужасно грязной мастерской. Малфой вздохнул и достал из кармана телефон. — Четыре, — ответил он, откинув крышку. — Так мало, — Гарри нахмурился, выпрямляясь и водружая очки обратно на нос. Драко с трудом удержался от того, чтобы стереть капельку воды, блеснувшую на его коже. — Можем посидеть где-нибудь, — предложил он, осторожно высовываясь из-под навеса. — Всё равно я скоро перестану чувствовать ноги. Гарри положил руку на его предплечье, тоже выглядывая наружу, и Драко едва не замурлыкал. Иногда он и правда чувствовал себя ласковым котом, который готов снова и снова тянуться за касающейся его ладонью. Где-то вдалеке, за рядами домов и разом посеревшей линией Темзы, недовольно зарокотал гром. — Может, просто поедем ко мне? — предложил Гарри, возвращаясь под навес. — Закажем пиццу и досмотрим тот фильм. — «Тот» фильм? — возмутился Драко, оборачиваясь к нему. — Ты даже не помнишь название бриллианта кинематографа двадцатого века, на котором ты имел наглость уснуть? — Я был уставший! И всё я помню! — Да? — Малфой прищурился. — И как же он назывался? — Э-э, — Гарри неловко почесал в затылке. — Последний фильм? — Это просто невыносимо, — Драко закатил глаза. — Я предупреждал, что чёрно-белое кино меня успокаивает, и я могу заснуть! — Я пытаюсь тебя просвещать, но, кажется, это пустая трата времени… — Боже, может, ты заткнёшься, и мы, наконец, поедем домой, чтобы я мог досмотреть твой как-его-там бриллиант кинематографа? Драко открыл было рот, чтобы выдать новую порцию порицания, но тут же сомкнул губы обратно. Во-первых, Гарри использовал запрещённый приём, широко улыбнувшись и сжав его ладонь в своей. Во-вторых, слова «поедем домой» звучали так… Так замечательно. Малфой не строил иллюзий — конечно, у них не было никакого общего дома, но слова Гарри всё равно моментально смягчили его. А когда они сели на поезд в метро, и Поттер прижался ближе, положив голову Драко на плечо, последнее желание ворчать испарилось, оставив Малфоя плавать в приятной неге. Илинг встретил их настоящим ливнем — капли с грохотом били по крыше станции, скатывались на асфальт и пузырились в лужах. Малфой пригладил волосы, грозящие превратиться в сплошной неуправляемый пух от влажности, и тяжело вздохнул, глядя на залитые водой улицы, ливнёвки которых откровенно не справлялись с возложенной на них задачей. — Ладно, — сказал Гарри и переплёл пальцы с пальцами Драко. — Нам нужно пробежать всего два квартала. Готов? — Как будто у меня есть выбор, — тоскливо отозвался Малфой, на правой ноге которого неприятно покалывала назревающая мозоль. Гарри только хмыкнул и рванул вперёд, увлекая за собой Драко. Они неслись по улицам под заливающим глаза дождём, и в этом побеге, в сущности, не было большого смысла — оба оказались насквозь промокшими уже через минуту. И всё же они не останавливались: пальцы крепко переплетены, ноги попадают в лужи, пуская брызги лететь во все стороны, а волосы липнут к вискам и лбу. К тому моменту, как они вскочили на крыльцо малоэтажного дома, в котором жил Гарри, Драко, не привыкший к нагрузкам, уже едва мог дышать, но всё равно улыбался, как дурак — просто от того, как весело блестели глаза такого же запыхавшегося Поттера, что шарил по карманам в поисках ключей. В квартире их встретила тишина, полумрак и сонный Ричард, который, едва завидев Драко, мигом проснулся и принялся крутиться у его ног, бешено виляя хвостом. — Я же говорю, что он любит тебя больше, чем меня, — заявил Гарри, кидая ключи в маленькую стеклянную вазочку, стоявшую на тумбочке при входе. — Хватит ныть, — отрезал Драко, с улыбкой присаживаясь на корточки, чтобы погладить Ричарда. Тот порядком вымахал и уже ничем не напоминал тот дрожащий, грязный комок, который они нашли в парке. Щенок доставал Малфою уже до середины голени, и, судя по крупным лапам, не собирался останавливаться на достигнутом. Драко был рад, что Гарри в конце концов решил оставить Ричарда у себя — они оба успели здорово привязаться к нему. — Тебе дать одежду? — спросил Гарри, проходя мимо, и Драко молча кивнул, покосившись на свои насквозь промокшие джинсы, неприятно липнущие к коже. Заставив себя отлепиться от продолжавшего бешено вращать хвостом Ричарда, Драко скинул кроссовки и пошёл в спальню следом за Гарри, по пути оставляя мокрые следы. Распахнув дверь, он тут же пожалел, что не остался ждать в коридоре — Гарри как раз стянул с себя промокшую кофту и теперь стоял, вертя домашнюю футболку в руках. Драко стоило отвернуться ради своего же блага — причём немедленно, — но он только и мог, что замереть, стискивая в пальцах дверную ручку. Поттер ни разу не переодевался при нём, как-то не приходилось, и теперь взгляд Драко жадно облизывал подтянутое тело, от жёсткой линии плеч до розоватых горошин сосков и тонкой полоски волос, что сбегала от пупка вниз, исчезая за поясом штанов. Боже, как хорошо, что на нём уже были штаны. Даже так низко сидящие на бёдрах. Гарри вскинул голову, и Малфой тут же отвернулся, принявшись изучать дверной косяк и ругая себя. Ему стоило либо не смотреть вовсе, либо уже не отворачиваться, показывая свою неловкость, но что-то менять было поздно — оставалось лишь стоять, чувствуя, как горят щёки, и вслушиваться в напряжённую тишину, мигом заполнившую комнату. Наконец, послышался шорох ткани, и Гарри коротко кашлянул. Драко обернулся и едва сдержал вдох облегчения — Поттер, наконец, оделся. Правда, уверенности в том, что его полуголое тело легко сотрётся из головы, у Малфоя не было. Скорее всего, отныне он будет обречён видеть оливковую кожу и жёсткие линии плеч перед внутренним взором каждый раз, как закроет глаза. — Так… Сделать чаю? — поинтересовался Гарри. Драко разомкнул губы и тут же понял, что в горле начисто пересохло. Побоявшись, что его голос прозвучит хрипло, он решил молча кивнуть. — Отлично, — чрезмерно бодро согласился Поттер. — Твоя одежда… В смысле, ты можешь переодеться… В общем, я положил всё на кровать. Он неловко махнул рукой, явно удручённый тем, что запутался в собственных словах, и быстро скрылся в коридоре, проскользнув мимо Драко. Тот медленно, шумно выдохнул, едва дверь за его спиной закрылась. Ему понадобилось несколько минут на то, чтобы прийти в себя. Он тупо вертел в руках одежду, которую для него оставил Гарри, и вслушивался в шум воды и перезвон посуды, что доносились с кухни. Подумать только, ещё утром Драко казалось, что он может провести в невинности этих отношений ещё сколько угодно времени, но одного лишь вида плоского живота Поттера оказалось достаточно для того, чтобы его дыхание сбилось ко всем чертям, а в паху начало жарко тянуть. Он вздохнул, натянул майку и штаны, которые, по всей видимости, уже мог считать своими, подхватил мокрую одежду и вышел в коридор, сворачивая в ванную. Выдвинув сушилку, Драко быстро развесил на неё свои джинсы и футболку, и ещё какое-то время провёл у раковины, умываясь прохладной водой. Ему стоило хотя бы попытаться вернуть свой рассудок на место. — Сахар? — спросил Гарри, когда Драко вошёл в кухню. Тот удивлённо вскинул бровь. — Ты снова об этом спрашиваешь? — поинтересовался он, прислоняясь бедром к столу. — Одну ложку, ничего не изменилось. И каплю молока. — Я… Да. Конечно, ложку, — запнувшись, растерянно отозвался Гарри и потянулся к сахарнице. Драко, нахмурившись, наблюдал за его нервными, суетливыми движениями. Боже, неужели он заставил Поттера нервничать? Если этот чёртов взгляд всё испортил, если они сейчас снова откатятся назад, то, пожалуй, он просто пойдёт и прострелит себе голову. Не может быть, чтобы всё закончилось так глупо… Ложка, которую Гарри бросил в чашку, звякнула так громко и недовольно, что Драко вздрогнул. — Слушай, — твёрдо сказал Поттер, оборачиваясь. Его глаза странно блестели. — Ты точно хочешь пить чай? — А какие ещё есть варианты? Кофе? — недоумённо переспросил Драко. — Нет, я… — начал было Гарри, но осёкся, качая головой. Он продолжал странно — как-то нетерпеливо — смотреть на Малфоя. Тот весь подобрался, чувствуя, как в грудной клетке сворачивается уже позабытый холодный узел. Что-то было не так. — Гарри… — Ох, знаешь, к чёрту это всё, — вдруг произнёс Поттер, и его голос, прежде неуверенный, разом набрал силу. Драко не успел ответить, да даже понять ничего не успел — просто в одну секунду он стоял, прислонившись к столу, а в следующую его уже вжимало в стену твёрдое, разгорячённое тело. Пульс тут же взвился вверх, осев в ушах биением крови. Этот поцелуй напоминал самый первый: такой же внезапный, жадный и изучающий, словно они оба губами, вздохами и прикосновениями пытались схватиться друг за друга. Драко не сдержал короткого, глухого стона, зародившегося в горле, и вцепился в футболку Гарри пальцами, сжимая ткань в кулаке. Настырный язык бескомпромиссно раздвинул его губы, и он, конечно же, позволил это, разомкнув их с большой охотой. Ещё никогда Гарри не казался ему таким нетерпеливым и настойчивым. А потом Поттер подался ближе, прижавшись бёдрами, его полутвёрдый член коснулся тела Драко сквозь ткань штанов, и он растерял последние остатки рассудка. В этот раз ему точно конец. — Так что, — выдохнул Гарри, отстранившись на жалкий дюйм. — Ты точно хочешь пить чай? — Какой чай? — переспросил Драко, ухмыльнувшись в попытке придать себе уверенности. Получилось плохо — уголки губ дрожали, а следом за ними резонировал и голос. Гарри в ответ лишь коротко рассмеялся, обдав губы Малфоя горячим дыханием, а затем отодвинулся, чтобы взять его за руку и потянуть за собой. Дверь спальни закрылась за ними с глухим стуком, оставляя комнату в полумраке и практически полной тишине. Где-то вдалеке, за стеклом, о которое без устали бились капли воды, прогрохотал гром, но Драко едва расслышал этот рокот — его собственное сердце билось так сильно и громко, что за стуком в ушах он не мог ничего разобрать. Гарри внимательно взглянул на него, стянул через голову футболку и молча опустился на кровать. Драко оставалось только последовать за ним. Уложив Поттера на спину, он навис над ним, раздвигая коленом его ноги и припадая губами к шее. Ему хотелось поцеловать Гарри везде, куда он только мог дотянуться — в подбородок и ямочку между ключиц, в кончик носа, лоб и изгиб плеча, в губы и чувствительное место прямо под мочкой уха. Драко не мог поверить, что всё это реально, что он действительно может трогать, ласково кусаться и целовать, не думая о том, что это слишком, что это уже за рамками, и он просто делал, выкинув все мысли из головы, позволяя себе наслаждаться горячей кожей с запахами мыла и дождя, тяжёлым дыханием и подрагиваниями мышц под тёплыми руками. Осмелев, он спустился ниже, обводя языком напрягшийся сосок, слегка прикусил его, дотрагиваясь пальцами до второго, и улыбнулся, услышав короткий, но громкий стон, сорвавшийся с губ Гарри. Нетерпеливые бёдра дёрнулись вверх, окончательно окрепший член прижался к животу, и Драко почувствовал, как его самого ведёт — происходящее было так похоже на один из множества снов, что он успел увидеть за это время. И всё же это было реально, ярко до невозможности. Цепкие пальцы перебирали его волосы, бегали по плечам, сжимая кожу, пока он спускался ниже, целуя живот и обводя языком ту самую тонкую полоску волос, за которую зацепился его взгляд каких-то пятнадцать минут назад. Когда Гарри прогнулся в спине, вздрагивая всем телом в ответ на короткий укус, что Драко оставил возле подвздошной косточки, он и сам глухо застонал, опуская руку вниз и сжимая свой член сквозь ткань штанов. Невыносимо хотелось к себе притронуться, но касаться Гарри казалось куда важнее. Драко приподнялся на локте и позволил себе на несколько секунд замереть, разглядывая лицо Поттера — тот выглядел растрёпанным и раскрасневшимся; полные губы, яркие от укусов, приоткрылись, выпуская свистящее дыхание. Малфою хотелось привести его в ещё больший беспорядок, заставить расплыться, распасться на части от удовольствия, превратиться в сплошной стон, дрожь, прогиб спины и дикий взгляд. И он планировал всерьёз этим заняться. Привстав, Драко подцепил штаны Гарри кончиками пальцев и потянул их вниз вместе с бельём. Бросив одежду на пол и обернувшись обратно, он тут же задохнулся, увидев его член — толстый и напряжённый, с открывшейся головкой, которую покрывали несколько капель смазки. В голове сами собой всплыли Рождественские воспоминания — то, как Драко задыхался в тот вечер, мастурбируя на предстающие перед внутренним взором картинки. В них не было ни лица, ни конкретного тела, лишь отдельные яркие образы, но даже этого оказалось достаточно для того, чтобы он кончил быстро и шумно, забрызгав спермой половину одеяла. Реальность, конечно же, оказалась намного лучше. Малфой подался вверх, запечатляя на влажных губах короткий поцелуй, и тут же опустился обратно, решительно разводя колени Гарри ладонью. Поцеловав чувствительную кожу возле паха, он провёл кончиком носа черту по внутренней стороне бедра, а затем, ни секунды не раздумывая над своими действиями, припал открытым ртом к мошонке. Гарри издал стон, а затем коротко, сбивчиво позвал Малфоя по имени. В целом, от этого рваного, но вполне отчётливого «Драко», произнесённого на выдохе, можно было свихнуться окончательно. Дрожа и вцепляясь пальцами в дёргающие бёдра, Малфой по очереди перекатил яички во влажном от скопившейся слюны рту, и подался вверх, чтобы накрыть широкую головку члена Гарри языком. Ему хотелось быть повсюду, целовать и касаться сразу всего. Поттер коротко вскрикнул, короткие ногти ощутимо царапнули Драко по плечу, а вторая рука легла в его волосы, потягивая пряди. Малфой несколько раз облизнул головку, раскатывая по губам солоноватый вкус смазки, несколько раз приласкал кончиком языка уздечку, и опустил голову ниже, вбирая в рот сразу половину члена. У Драко практически полностью отсутствовал рвотный рефлекс — это выяснилось ещё с Блейзом, — и он собирался использовать свои способности на полную. На самом деле, Малфой всегда был довольно эгоистичен в сексе — получать он любил куда больше, чем отдавать. Конечно, он не оставлял партнёра без внимания, но эти ласки не приносили ему большого удовольствия. С Гарри и здесь всё оказалось иначе. Он напрочь забыл о себе, о своём требующем внимания члене, смазка с которого уже оставила на трусах мокрое пятно. Поттер был на первом месте — Драко хотел заставить его кричать и биться под своими руками, что крепко сжимали узкие бёдра. — Драко, — снова прошелестел Гарри, сжимая пальцы в его волосах, и Малфой коротко застонал, вибрируя горлом. Пять чёртовых букв были подобны прямому выстрелу. Он принялся двигать головой, с усердием насаживаясь всё глубже. Головка ткнулась в заднюю стенку горла, Гарри вскрикнул, подаваясь вверх, и Драко позволил ему это, вбирая больше и дальше. Слёзы брызнули из уголков глаз, тонкая ниточка слюны стекала по подбородку, но он не останавливался, только упрямо двигался вверх, а затем снова вниз, до тех пор, пока нос не утыкался в лобок. Поттер надломлено простонал: — Я сейчас… Я почти… Драко усмехнулся про себя, тут же принявшись двигаться быстрее, каждый раз проходясь языком по чувствительной уздечке. Гарри явственно всхлипнул, сильнее вцепился в его волосы и попытался потянуть за них, чтобы заставить отстраниться, но Малфой не поддался — напротив, резко заглотил на всю длину, судорожно сглатывая, заставив горло сжиматься и разжиматься. Пальцы Гарри болезненно царапнули кожу его головы, стиснули плечо, впиваясь ногтями, и в следующее мгновение он кончил, протяжно застонав. Драко принял его до конца, сглатывая сперму до тех пор, пока дрожь, пронзившая сжавшееся под ним тело, не уменьшилась. Только тогда он медленно приподнялся, выпуская обмякающий член изо рта, и напоследок мазнул губами по двум оставшимся каплям спермы. Лишь теперь, закончив с Гарри, он ощутил, как болезненно напряжён его собственный член — даже свободные и лёгкие штаны давили до боли. Тихо зашипев, Драко сдвинул их, в безуспешной попытке облегчить себе жизнь, и прижался щекой к вздрагивающему животу Поттера. Челюсть слабо ныла. — Прости, — хрипло выговорил Гарри, обводя ладонью оставленные его же ногтями следы. — Это… Обычно всё не происходит так быстро. Драко негромко фыркнул и повернул голову, с довольным видом упёршись подбородком в живот Поттера. — Я просто чрезвычайно хорош, — заявил он, оглаживая бок Гарри правой рукой. Тот рассмеялся, качнув головой, и Драко залюбовался маленькой ямочкой, что появилась при этом на его левой щеке. — Ты более чем хорош. — В любом случае, у нас достаточно времени, если только ты не собираешься тратить его на чай, — мурлыкнул Драко, улыбнувшись, и дёрнул бёдрами в слабой, полуосознанной попытке потереться о матрас. Он подумал о том, что, в целом, мог бы без проблем заставить Гарри кончить ещё раз, проигнорировав себя, и это была почти шокирующая мысль — то, насколько с Поттером всё было иначе. Ещё никого Драко не хотел так сильно; ещё никому он не желал доставлять столько удовольствия. — О, нет, — фыркнул Гарри. — Никакого чая. Думаю, мне есть чем нас занять… Он завозился, и Драко нехотя приподнялся, позволяя Поттеру выбраться из-под себя. Впрочем, далеко тот не отодвинулся — только перегнулся через кровать, дотянулся до тумбочки и выдвинул верхний ящик. Немного порывшись в нём, он достал упаковку презервативов и тюбик смазки, после чего кинул последний в руки Драко. Малфой неверяще уставился на него — они прошли такой долгий путь от разговоров к поцелуям, от поцелуев к минету, что он ни секунды не думал о том, что Гарри решит зайти дальше сегодня же. Медленная невинность их отношений успела стать для Драко привычной и естественной. Поттер, видимо, по-своему истолковав его недоумённый взгляд, осторожно спросил: — Ты не хочешь? Я могу просто позаботиться о тебе — руками или, хм, ртом. Драко с трудом подавил желание прикрыть глаза и застонать. Он не представлял, как вообще собирается продержаться дольше секунды при любом раскладе, учитывая, что одни лишь слова Гарри, и его мигом раскрасневшиеся щёки, производили на него такой эффект. Сглотнув тут же скопившуюся во рту слюну, он хрипло произнёс: — Нет, я… Чёрт, конечно же, я хочу. Я хочу всё, что ты готов мне дать. Краска на щеках Гарри расползлась ещё дальше, залив скулы, виски и даже подбородок. Его глаза, тёмные от расширившихся зрачков, сверкнули, и он подался к Драко, одной рукой обняв его за шею и притянув к себе для поцелуя. Не отрываясь, Гарри медленно скользнул ладонью по животу Малфоя, оттянул резинку штанов, сдвигая её вниз вместе с бельём, и обхватил пальцами член. Драко выгнулся, громко застонав в чужие губы — ох, это было чертовски хорошо. Бёдра дёрнулись, толкаясь вперёд, навстречу горячей ладони, яйца тут же поджались, и он ощутил, как Гарри довольно улыбнулся. Пальцы двигались по его напряжённому, почти болезненно пульсирующему члену, и Драко, задыхаясь, перехватил руку Поттера за запястье, с трудом заставив себя разорвать неторопливый поцелуй. — Если ты продолжишь, то больше мы ничего не сделаем, — предупредил он, чуть покачивая бёдрами в противовес собственным словам. — Мы никуда не торопимся, — так же тихо заметил Гарри, продолжая оглаживать головку кончиками пальцев — двигать всей рукой ему по-прежнему мешала ладонь Малфоя. Драко коротко застонал и уткнулся лбом ему в плечо. Хотелось всего и сразу — кончить прямо сейчас от руки Гарри, кончить под его губами, кончить от его члена в заднице или наоборот… — Нет, — приняв решение, выдохнул он, распрямляясь. — Я хочу продолжить. Поттер шумно втянул воздух и кивнул, убрав руку. Он коротко прижался губами к плечу Малфоя, а затем отодвинулся, укладываясь на спину. Драко сглотнул, жадно оглядывая его тело, растянувшееся на сбившейся постели — сильное, крепкое, с россыпью родинок между ключиц и постепенно вновь наливающимся членом. Блять, как же он его хотел. Избавившись от белья и штанов, что Гарри успел стянуть ему на бёдра, Драко пододвинулся ближе к нему, сжимая в руке тюбик смазки. Открыв крышку, он выдавил вязкую жидкость себе на ладонь, и принялся раскатывать её между пальцами, согревая. Подняв голову, Малфой бросил на Гарри вопросительный взгляд, и тот, поняв его без слов, кивнул, разводя бёдра в стороны. Драко от этого зрелища едва не задохнулся. Устроившись между его колен, Малфой обвёл чистой рукой его тело — от основания шеи до чувствительных сосков, живота, выступающих тазовых косточек и вновь вздрогнувших под прикосновением бёдер. Смазанными пальцами он провёл между ягодиц, коротко надавил на место под мошонкой, вызвав тихий стон, и толкнулся пальцем внутрь, раздвигая стенки плотно сжавшихся мышц. Это было так тесно, горячо и мягко, что он, не выдержав, второй рукой сжал основание своего члена. Лучше было даже не думать о том, что он почувствует, оказавшись внутри, иначе до этого можно было и не дойти. Драко растягивал его медленно, нежно и осторожно, позволяя Гарри самому двигать бёдрами, насаживаясь глубже. Его нетерпение не подстёгивало Малфоя двигаться быстрее; напротив, ему хотелось тянуть удовольствие, вновь доводя Поттера до безумного, крошащегося состояния, до тумана в глазах и охрипшего голоса. Втолкнув внутрь третий палец, Драко подхватил Гарри под колено и подался вперёд, сгибая его посильнее. Он шевельнул рукой, переворачивая её, согнул пальцы и довольно улыбнулся, увидев, как Поттер содрогнулся всем телом и с громким стоном вцепился в изголовье кровати. — Здесь? — шепнул Малфой, склоняясь над ним. — Да, — выдохнул Гарри, расфокусировано глядя на него. — Да, Драко, пожалуйста… Он усмехнулся, довольный его реакцией, и принялся двигать запястьем активнее, раз за разом ударяя пальцами по простате. Поттер взвыл, прогибаясь в спине, и стукнул кулаком по деревянному изголовью. Сдавленные ругательства сорвались с его губ, когда Драко ещё больше ускорил движения. — Пожалуйста, — вновь простонал он на очередном толчке. — Пожалуйста, ты… — Я? — спросил Драко, коротко поцеловав его под коленом и даже не думая останавливаться. Он знал, чего хочет Гарри, но, чёрт побери, ему нужно было это услышать. — Пожалуйста, трахни меня уже, — выдохнул Поттер, а затем опять вскрикнул, дрожа всем телом. В этот раз Драко не удержал стона за сомкнутыми зубами. Сам не в силах больше терпеть, он поспешно вытащил пальцы и потянулся за упаковкой презервативов, которую Гарри кинул возле подушки. Его руки тряслись, пока он раскатывал латекс по члену и смазывал его, а яйца болели. Малфой молчаливо надеялся на то, что достаточно постарался, вновь подводя Поттера к краю, потому что долго он не выдержит. Никаких шансов. — Перевернись, — хрипло попросил он Гарри, обернувшись к нему. Тот тут же послушался — казалось, он готов был сделать что угодно, лишь бы Драко, наконец, оказался в нём. Малфой опустился на колени позади и подхватил его под бёдра, заставляя приподняться. Сердце заходилось в груди, как заполошное, по виску стекала капля пота, а губы совсем пересохли. Осторожно толкнувшись внутрь, Драко задержал дыхание — все мышцы напряглись, посылая по телу дрожь, и всё, чего ему хотелось — это продвинуться дальше, войти до самого основания, разом погружаясь в тягучий жар. Вместо этого он, едва дыша, плавно покачивался, растягивая головкой вход и при этом удерживая Гарри, который, вновь сдавленно ругаясь, пытался сам податься назад. Ещё ни с кем Драко не был так осторожен; ещё никому так не боялся причинить не то, что боль, а даже малейший дискомфорт. — Пожалуйста, — вновь раздался сдавленный голос, и Малфой протяжно застонал, зажмурился и позволил себе, наконец, шевельнуться. Он двигался плавно, но Гарри не позволил ему выдерживать этот темп слишком долго — как только Драко вошёл до конца и ослабил хватку на его бёдрах, он принялся подаваться вперёд и назад, насаживаясь, задавая скорость самостоятельно. Малфой, всё это время упорно доводивший Гарри до исступления, теперь и сам потерялся: вокруг резко не осталось ничего, кроме извивающегося под ним тела, кроме движений, хрипов и стонов, кроме тёмных волос под пальцами, тесноты и жара. В очередной раз с силой ударившись бёдрами о ягодицы Поттера, он подхватил его под плечи и потянул на себя, сам садясь на пятки. Гарри всхлипнул и откинул голову на его плечо, подставляя незащищённую шею, на которой истерично бился пульс, и Драко тут же припал к ней губами, кусаясь, сжимая кожицу между зубов. От этого Гарри весь сжался, и Малфой, не успев даже почувствовать приближения оргазма, кончил, содрогаясь всем телом и протяжно выстанывая имя Поттера ему в шею. Уже ничего не соображая, слыша лишь шум крови в ушах, он почувствовал, как Гарри судорожно насаживается на постепенно обмякающий член, пытаясь угнаться за оргазмом, и обхватил ладонью его ствол, принявшись быстро двигать ею. Поттер снова сжался, дрогнул, и тёплая сперма выплеснулась вверх, залив поджавшийся смуглый живот и пальцы Драко. Они оба не шевелились ещё с минуту, тяжело дыша и прижимаясь друг к другу. Драко медленно водил губами по мокрой от пота коже на загривке Гарри, не слишком соображая, что вообще делает — реальность всё ещё казалась разбившейся на кусочки, не соединяющейся в единую картинку, а в ушах продолжал толкаться неутомимый пульс. Лишь когда Поттер, напоследок огладив чужое бедро дрожащей ладонью, шевельнулся, Драко выпустил его из рук, выходя и падая на кровать. Воздух приятно холодил вспотевшую кожу. Гарри лёг рядом с ним, ткнулся лбом ему в плечо и медленно выдохнул. — Охуеть, — ёмко сказал он, не поднимая головы. — Я только что трахнулся с Драко Малфоем. Драко приоткрыл один глаз и покосился на Поттера. Его тон звучал весело и расслабленно, поэтому он не стал волноваться. Лишь обнял Гарри за плечо, подтягивая его ближе к себе, и ответил: — У меня есть для тебя новости похуже. — М-м? — Гарри поднял голову, улыбаясь краешками губ. Он был тёплым, ленным, довольным и всё ещё мелко дрожащим. Драко усмехнулся и произнёс: — Ты только что трахнулся со своим кузеном. Пару секунд Поттер неверяще смотрел на него, а потом взвыл и откатился в сторону. Малфой громко расхохотался, лениво уворачиваясь от летящей в голову подушки. — Смотри правде в глаза, Гарри! От следующего удара увернуться уже не удалось — Поттер уселся ему на бёдра и принялся лупить его подушкой. Драко только и мог, что заливисто смеяться, закрываясь руками. — Ты ужасен, просто ужасен! — воскликнул Гарри, и Малфой, не переставая посмеиваться, перехватил его за запястья и повалил, прижимая к себе. — Ну всё, всё, — пробормотал он, оглаживая его спину обеими руками. — Просто прими это и живи дальше. Гарри застонал и стукнул кулаком ему в плечо. Драко фыркнул, целуя Поттера в висок и вдыхая запах его кожи — мыло, дождь и пот. Придавленный к кровати тёплой тяжестью чужого тела, он чувствовал себя абсолютно счастливым. Кристальное, чистое ощущение. Поттер приподнялся и ласково боднул Драко лбом. — Ну что, чай? — спросил он, улыбаясь. — Душ, чай, пицца и фильм, — кивнул Малфой, продолжая обводить острые линии лопаток кончиками пальцев. Дождь заканчивался, напоследок грохоча слабыми, далёкими раскатами грома.

***

Впервые за долгое, невообразимо давно тянущееся время, Драко проснулся с улыбкой на лице. Дрогнув ресницами, он открыл глаза и ещё долго лежал, глядя на Гарри и боясь шевельнуться. Тот крепко спал, устроившись на его плече, тёплый, мягкий и податливый. Чёрные брови слегка хмурились во сне, но дыхание, что щекотало ключицы Драко, оставалось спокойным и размеренным. Малфой готов был провести так ещё сколь угодно времени, но затёкшая рука, которую словно кололи тысячи маленьких иголочек, была с ним не согласна. Он шевельнулся, мягко высвобождая её, приподнялся на локте в попытке найти удобное положение, и в тот же момент чужая ладонь опустилась на его плечо, укладывая обратно. Зелёные глаза распахнулись — жмурые, близорукие и сонные. — Привет, — хрипло сказал Гарри, и в грудной клетке Драко что-то замерло и сжалось, когда он увидел, как расплываются в глупой улыбке полные губы. — Привет. Малфой завозился, устраиваясь поудобнее, и Гарри тут же потянулся к нему, тыкаясь носом между ключиц. Драко машинально погладил его по голове, зарывая пальцы между тёмных вихров, и зажмурился, пытаясь осознать, что всё это — реальность. И солнечный луч, что пробивался в щель между плотных штор, и тёплое дыхание, щекочущее кожу, и мягкий запах волос Поттера, который можно было почувствовать, слегка наклонив голову, и хрустящая свежесть простыней, которые им всё-таки пришлось вчера перестилать, и усталая нега в мышцах. Было так сложно поверить во всё это, поверить в то, что он снова живёт, снова дышит полной грудью — и не один, а рядом с Гарри. С Гарри, который был давней историей, несбыточной фантазией, далёким эхом. Всё было так невероятно и одновременно так правильно, что порой Драко становилось сложно дышать. Поттер ласково скользнул губами по его ключице и огладил кончиками пальцев рёбра. Драко лениво задумался над тем, не будет ли перебором склонить его к сексу прямо сейчас, учитывая, что они толком не спали, занятые преимущественно друг другом, как что-то толкнуло его под ноги. Приподняв голову, Драко разглядел тёмный комок, завозившийся в изножье кровати, и возмущённо воскликнул: — Ричард! Щенок, поняв, что хозяева проснулись, тут же выбрался из-под одеяла и засеменил к ним, путаясь в своих нелепых лапах. Гарри поднял голову. — Ну и как ты здесь оказался? — вздохнул он. — Тебе нельзя на кровать! — возмутился Драко. — Ты не закрыл дверь? — Закрыл! Поганец как-то взломал её. Ричарда, похоже, их перепалка нисколько не смущала — вскарабкавшись по ногам Драко, он уселся ему на живот, довольно высунув кончик розового языка и размахивая хвостом. Гарри фыркнул, садясь, подхватил щенка под передние лапы и аккуратно поставил на пол. — На выход, — строго сказал он, показывая пальцем в сторону двери. Та и правда была приоткрыта, хотя Драко мог поклясться, что плотно претворил створку на ночь. Ричард не сдвинулся с места, продолжая размахивать хвостом, который, по мере роста, всё больше закручивался в кольцо. Тяжело вздохнув, Драко сел рядом с Гарри и тоже указал щенку на дверь. Тот как-то жалобно, расстроенно тявкнул, но послушно посеменил к выходу и скрылся в коридоре. — Поверить не могу, — возмутился Гарри, падая обратно в кровать, — он слушает только тебя! — Ты просто не авторитет для него, — отозвался Драко, укладываясь рядом. Подперев голову рукой, он мазнул кончиками пальцев по лбу Гарри, убирая чёлку с его странного, потускневшего с годами шрама. — Но живёт-то он со мной. Драко нахмурился, обводя указательным пальцем выступающую линию в форме молнии. — Извини, — со вздохом сказал он. — Я бы хотел забрать его, правда. Рано или поздно я поменяю работу и квартиру, и, может, тогда… — Да что ты, — оборвал его Поттер, одномоментно сменив недовольное выражение лица на открытую улыбку. — Я сам не захотел его никому отдавать. И потом… Он запнулся, рассеянно ведя ладонью по груди Драко. Тот моментально покрылся мурашками, его кадык дёрнулся, когда он сглотнул. — Ты ведь можешь проводить здесь больше времени. Если, конечно, хочешь. Научишь его не выбивать двери головой и всё такое. — О, — слабо выдохнул Драко. — Да. Конечно. Сказав это, он едва не поморщился от самого себя. Малфой никогда не лез за словом в карман, но Гарри то и дело превращал его в нечто путанное и жалкое. Одна простая фраза, даже не предложение переехать, и он уже путается в своих мыслях. Улыбка на лице Поттера стала ещё шире, и Драко, окончательно смутившись, уронил голову ему на грудь, пряча лицо. — Есть хочу, — заявил он, стараясь побыстрее перевести разговор в безопасное русло. — М-м. Блинчики? — О да. Убью за твои блинчики. Гарри рассмеялся. — Но сначала тебе придётся встать с кровати, — сказал он, неспешно копошась у Драко в волосах. — Какой кошмар. Мы должны научить эту несносную собаку готовить, иначе на кой чёрт она нам вообще нужна. Они выбрались из кровати с трудом, то и дело обмениваясь ленивыми поцелуями, бок о бок почистили зубы, стоя у большого зеркала в ванной, а затем Драко, оставив Поттера плескаться в душе, пошёл варить кофе. Уверенно открыв нужный шкафчик и закинув зёрна в кофемолку, он мельком подумал о том, что уже прекрасно знает, где в квартире Гарри хранится та или иная вещь. То была тёплая, светлая и какая-то невозможная мысль, от которой его губы дрогнули в улыбке. Драко казалось, что за последние месяцы улыбки озаряли его лицо чаще, чем за всю жизнь. Он напевал «Без сюрпризов», разливая ароматный кофе по двум чашкам, когда Гарри, вытирающий волосы полотенцем, показался в дверном проёме. — У тебя чудесный голос, — мягко сказал он, и Драко поднял на него глаза. — Знаю, что уже говорил это, но я просто не могу остановиться. Малфой смущённо фыркнул и отвёл взгляд, делая вид, что ужасно увлечён разливанием кофе, увенчанного идеальной плотной пенкой. Он никогда не умел принимать комплименты, реагируя на них либо молчанием, либо самодовольной иронией. Так было проще. — Эта песня звучит намного лучше, когда к ней прилагаются клавишные, — сказал Драко, отворачиваясь, чтобы вернуть кофеварку на место. Гарри уселся за стол, подтянув одно колено к груди, и взял в руки чашку. Подув на исходящий паром кофе, он спросил: — Может, купим тебе что-нибудь? Синтезатор? Драко моргнул, обернувшись к нему. О, как это звучало. «Купим». Почти как «поехали домой» или «ты можешь проводить здесь больше времени». Пережив маленькую, очаровательно приятную смерть, вызванную словами Гарри, он прислонился к кухонному гарнитуру и ответил: — Да у меня он есть. Ну, вернее, был. Если отец не выкинул все мои вещи, конечно. Уверен, он начал бы с этого чёртова синтезатора. Гарри склонил голову вбок, задумчиво глядя на Малфоя. — Так надо его забрать. Много у тебя вещей там осталось? — Почти все, — Драко предпочёл проигнорировать первую часть предложения. — Я же писал тебе, что уехал с одной сумкой и гитарой. — Значит, надо забрать всё, что тебе нужно, — упрямо повторил Гарри. Драко вздохнул и потёр переносицу, пряча взгляд. Думать о родительском доме не хотелось — как и приезжать в него. — Мне ничего не нужно, — наконец, вяло ответил он. Несколько секунд Гарри молчал, внимательно разглядывая его из-под тёмной чёлки, а затем мягко спросил: — Ты боишься? — Нет, — тут же соврал Драко. Поттер вскинул бровь. «Ты должен перестать мне врать. Даже в мелочах». Драко тяжело вздохнул и нехотя произнёс: — Да. Я просто… Я не хочу его видеть. — Ты можешь спросить у мамы, когда он не бывает дома, — резонно заметил Гарри. — Вы же с ней встречаетесь на этой неделе? Драко слабо угукнул, постукивая пальцами по столешнице. Глупый страх перед Люциусом точил его, хотя, в сущности, что самое страшное он мог сделать? Ударить его? Вызвать полицию? Смешно. Но Малфою смешно не было. Дёрнув плечом, он ответил, надеясь, что звучит не слишком жалко: — А что, если он всё же появится там? Не то чтобы он предупреждал маму о своём графике. Гарри нахмурился, задумавшись, а затем его лицо просияло. — Попросим Сириуса составить тебе компанию, — уверенно сказал он. — Всё равно нужна машина, так? — Ага, он просто мечтает тащиться в пригород и помогать мне таскать мои шмотки. — Ну, во-первых, я его об этом попрошу. Во-вторых, он точно будет готов сделать это для тебя. В-третьих, думаю, это его немало развлечёт. — Что его развлечёт? — недоверчиво фыркнул Драко. — Перспектива врезать моему отцу? Или посмотреть на кислое лицо кузины? — Именно, — Гарри ухмыльнулся, и в этом движении его губ было что-то дьявольски привлекательное. — Поверь, он сделает это с удовольствием. Малфой поджал губы и перевёл взгляд на окно. Цветок, стоявший на подоконнике, выглядел умирающим, и Драко отстранённо подумал о том, что его нужно будет полить. Послышался тихий скрип отодвигаемого стула, уверенные шаги, а затем руки Гарри обняли Драко за талию. — Эй, — шепнул он у самого уха Малфоя, пустив табун мурашек гулять по его коже. — Да? — переспросил тот, с неохотой поворачиваясь обратно. Гарри смотрел внимательно, серьёзно и тепло. Так, как не смотрел на Малфоя ещё никто и никогда. — Всё будет в порядке, — по-прежнему мягко, но уверенно заверил его Поттер, притягивая ближе к себе, чтобы сжать в объятии. Обветренные губы скользнули по щеке Драко в ласковом прикосновении. — Ты в порядке. Ты в семье, слышишь? Теперь так будет всегда, что бы ни случилось. Драко замер, переживая чувство жжения в уголках глаз. Он несколько раз быстро моргнул, всерьёз испугавшись, что может просто-напросто расплакаться прямо посреди Поттеровской кухни, а затем стиснул Гарри в ответных объятиях, утыкаясь носом в его мокрые волосы. — Всё в порядке, — повторил Поттер, и Драко слепо кивнул, вдыхая запах его шампуня — кажется, гвоздики и каких-то трав. Он провёл рукой по спине Гарри, а затем аккуратно отстранил его от себя, чувствуя, что действительно рискует расплакаться, если тот продолжит обнимать его с такой трепетной нежностью. Драко нужно было пережить эти эмоции, осознать смысл слов, подобных которым он не слышал ни разу в жизни, и ему хотелось бы сделать это без свидетелей. Поэтому он глубоко вдохнул, успокаиваясь, легонько стукнул Гарри по носу кончиком пальца, и произнёс: — Иди готовь нам блинчики, маленький ты кровосмешенец. Поттер замычал и возвёл глаза к потолку. — Я отравлю тебя, — заявил он. — Попомни мои слова, Малфой, я, блять, отравлю тебя сегодня же. Драко рассмеялся, довольный произведённым эффектом, отвесил Гарри шлепок по заднице, и отошёл к столу. — Смотри не перепутай тарелки, когда будешь сыпать яд, Поттер, — сказал он, взяв в руки чашку и наконец отпивая немного остывший, но всё ещё приятный на вкус кофе. Гарри, не оборачиваясь, показал ему средний палец и полез в холодильник. Драко улыбнулся краешком рта, откинул голову, упираясь затылком в стену, и на пару секунд прикрыл глаза, купаясь в тёплом, тихом ощущении счастья, что переливалось в его грудной клетке. Солнечный луч пробрался сквозь оконное стекло и упал на кончик его длинного носа, заставив довольно жмуриться.

***

— Щенята, мы поедем или вы дальше облизывать друг друга будете? — поинтересовался Сириус, выглядывая в окно машины. Его красный внедорожник стройно гудел мотором. Звук временами терялся в свисте болгарки, которой работал долговязый парень, стоявший возле открытой двери в бокс. Драко неохотно отлип от Гарри, которого до этого обнимал. Им и правда пора было ехать, но Малфой оттягивал этот момент, как мог. Он коротко огладил плечо Поттера, поймав успокаивающую улыбку, и поспешил сесть в машину, пока храбрость окончательно его не покинула. Сириус плавно сдал назад, выезжая на дорогу, а затем вдруг остановился и, высунув в окно лохматую голову, прокричал, обращаясь к провожавшему их взглядом Гарри: — Кстати, скоро приедет Патрик! Поттер возмущённо завопил в ответ: — Папа! Какого чёрта?! Я бы не пришёл, если бы знал! — В этом и был план, малыш. Развлекайся! Гарри гневно затряс руками в воздухе, попутно что-то говоря, но его голос заглушил надсадный визг болгарки. Сириус откинулся на сиденье и, довольно улыбаясь самому себе, поспешно выжал педаль газа, словно опасался, что Гарри кинет что-нибудь вслед машине. — Кто такой Патрик? — поинтересовался Драко, потянувшись вперёд, чтобы откинуть козырёк, к внутренней стороне которого крепилось небольшое зеркальце. В его светлых волосах, спадавших на плечи, уместились заколки с крохотными зелёными бантиками, а ногти, над которыми потрудилась прошлым вечером Панси, искрились разноцветными блёстками на солнечном свету. Это был его личный глуповатый бунт — попытка выглядеть максимально ненормально по мнению родителей. Отчего-то подобные мелочи заставляли Драко чувствовать себя немного увереннее. Маленькая броня, состоявшая из заколок и блёсток. — Спроси у Гарри, — весело фыркнул Сириус. — Уверен, вечером ему будет, что тебе рассказать. — Ладно. Драко пожал плечами и достал из своего рюкзака карандаш для глаз, который любезно предоставила ему всё та же Панси. С сомнением оглядев его, он спросил, взглянув на Сириуса: — Как думаешь, подводка — это уже слишком? — А? — он бросил быстрый взгляд на карандаш в руках Драко, а затем рассмеялся, как всегда тепло, лающе. — Я-то думаю, чего ты принарядился. Хочешь их позлить? — Наверное, — кисло отозвался Малфой. — Это глупо, да? Мне же не тринадцать. — Вовсе нет. Делай то, что придаёт тебе уверенности. И я не думаю, что подводка — это слишком. На твоём месте я бы вырядился в розовое боа. Драко смешливо фыркнул. Ему нравился Сириус — яркий, тёплый и добрый к нему, несмотря ни на что. Порой Малфой явственно видел его отражение в Гарри, словно они были кровными родственниками: отдельные выражения, мимика, жесты. Это было забавно и немного странно. Малфой наклонился ближе к зеркальцу, приоткрывая рот и тонко обводя чёрным нижнее веко. Он тренировался прошлым вечером — просто на всякий случай, — взяв со скотски хихикающей Панси обещание никому и никогда не рассказывать об этом. Не то чтобы он верил в её клятвы, конечно. — Знаешь, — сказал Сириус, когда они выехали на шоссе А3, — он очень хотел поехать с нами. Драко сглотнул. Что-то сжалось в его грудной клетке — слабо, терпко и немного печально. Ему не нужно было ничего уточнять. Тревожный взгляд провожавшего их Гарри и нежная улыбка то и дело терзаемых зубами губ были достаточно красноречивы. — Я видел, как он вчера стоял возле моей машины, то и дело хватаясь за дверную ручку, — продолжил Сириус, мягким толчком ладони переключив передачу. — Но так и не сел в неё. — Он ведь так больше и не ездил ни на чём, да? — спросил Драко, вспоминая рассказ Гарри о неудачной поездке в такси. — Нет. Ни разу. Однажды я попросил его перегнать тачку в другой бокс, ты видел, там буквально пять ярдов проехать, но он не стал этого делать. — Ты никогда не пробовал, ну, знаешь, немного надавить на него? — сказав это, Драко тут же поморщился — звучало почти жестоко. Поэтому он тут же добавил: — Я имею в виду, как-то уговорить его попробовать. Где-нибудь в спокойном месте. Просто… сесть в машину и всё такое. — Пытался, — Сириус кивнул, плавно заходя на обгон пожилого форда, который, виляя облупленным задом, мешался перед ними последние пять минут. — Был послан к чёрту и чуть не лишился половины мастерской. Гарри любит крушить всё в гневе, ты знал об этом? Драко отрицательно качнул головой, хотя отлично мог представить себе подобную сцену. Терзаемый печальными мыслями, он уставился в окно, за которым пролетали пейзажи зелёных пригородов Лондона. Ему так хотелось помочь Поттеру. Собственное бессилие неприятно зудело где-то в черепной коробке. — Я просто надеюсь, что он это преодолеет, — вздохнул Блэк, и его голос звучал непривычно серьёзно и печально. — Я имею в виду, Гарри жил всем, что было связано с тачками. Видел бы ты его глаза, когда я впервые привёл его на картинг в детстве! Помню, я посмотрел тогда на него и подумал: «мда, Бродяга, можешь выворачивать карманы, это надолго». Драко печально улыбнулся его словам. Он легко мог себе это представить — маленький и взъерошенный Поттер, зелень глаз которого сияет незамутнённым счастьем. — Я что-нибудь придумаю, — твёрдо сказал Малфой, сам удивившись собственным словам. Они вылетели из его рта шустрой мыслью, на прощание махнув рукой не успевшему их догнать мозгу. — Попробуй, — кивнул Сириус. — В конце концов, ты всегда умел достать его, а? Драко весело фыркнул. — В этом мне равных нет, — согласился он. Блэк улыбнулся, прикурил сигарету и потянулся к магнитоле, включая радиоволну, проигрывавшую незнакомую Малфою бодрую музыку. Остаток пути он был занят мыслями о Гарри, совершенно позабыв собственные тревоги.

***

— Ну и скукотища, — заявил Сириус, когда они плавно двигались по улицам Вирджинии Уотер. Колёса внедорожника мягко шелестели, скользя по идеальному асфальту. — Мхм? — невнятно отозвался Драко, с тревогой выглядывающий в окно. Всё было таким знакомым и таким далёким одновременно. Он прожил в этом городке пять лет своей жизни — всю старшую школу — но теперь вылизанное благополучие Вирджинии Уотер казалось ему чуждым. — Да всё здесь, — пояснил Сириус, проезжая мимо очередного большого дома из добротного красного кирпича. — Идеальные дороги, идеальные лужайки, идеальные люди. Ску-ко-та. Могу поспорить, тут есть элитный гольф клуб, в котором два раза в неделю собираются все эти напыщенные идиоты. — Ага, есть, — подтвердил Драко, откидываясь на спинку сиденья. Он плотно вжался в неё, стискивая руки в кулаки. Сердце нервно билось в грудной клетке, и ему страшно хотелось попросить Сириуса развернуться и уехать обратно в Лондон. Какого чёрта он вообще позволил Гарри себя уговорить? Может быть, если он начнёт умолять Блэка… — Малыш, куда нам дальше? Драко подавил тяжёлый вздох. Ладно, это было глупо. Сириус уже потратил кучу времени, чтобы привезти его сюда, в конце-то концов. — Направо до упора, потом влево, там будет небольшой отворот и мой… Их дом. — Их, — Сириус одобрительно хмыкнул и крутанул руль, следуя словам Драко. Миновав ещё две улицы, они остановились на подъездной дорожке. Малфой взглянул на широкий двухэтажный дом со смутной тоской. Окна его комнаты, расположенной на втором этаже, оказались плотно зашторены. Честно говоря, Драко был удивлён тому, что отец не выкинул его вещи. Он полагал, что они полетели из окна в ту же ночь, а потом отправились на торжественное сожжение или что-то типа того. Нарцисса при встрече сказала, что уговорила Люциуса оставить их, и Малфой расценил это как самый смелый поступок за всю её жизнь. Может быть, ею двигало чувство вины. То же самое, что заставляло раз за разом пытаться найти путь к сердцу сына. — Ладно, — он выдохнул, потянулся на заднее сиденье, чтобы взять оттуда пустую спортивную сумку, а затем одним резким движением открыл дверь машины. — Давай побыстрее с этим закончим. Драко сам поразился уверенной интонации своего голоса. Хотел бы он чувствовать себя и в половину так же смело, как звучал. Когда они шли по дорожке к дому, Малфой успел заметить фигуру матери, проскользнувшую за панорамными окнами гостиной. Входная дверь распахнулась, как только он взбежал по каменным ступенькам — Нарцисса явно ждала его, выглядывая в окно. — Драко, — выдохнула она, и тут же осеклась, заметив внушительную фигуру Сириуса за плечом сына. Малфой не смог отказать себе в довольной усмешке. Он специально не сказал ей, что приедет не один — хотел посмотреть на выражение её лица. Широко распахнувшиеся голубые глаза и приоткрывшийся в немом удивлении рот более чем его удовлетворили. — Он здесь? — вместо приветствия спросил Драко. Нарцисса отрицательно качнула головой, не сводя взгляда с Сириуса, и Малфой поспешно проскользнул в дом, не размениваясь на приветствия. В коридоре пахло деревом, полиролью и, совсем чуть-чуть, на грани уловимого, одеколоном отца. Драко поморщился от этого сочетания. Он и не знал, что простая смесь запахов может вызвать такую бурю неприятных ощущений. — Я не знаю, когда твой отец вернётся, — слабо окликнула его мать, заставив рывком развернуться. Она нервно сжала руки в кулаки, увидев его разом помрачневший взгляд, и добавила: — Он поехал играть в гольф с утра. Злость вспыхнула в грудной клетке Драко одним мгновением. Прищурившись, он рявкнул: — Какого чёрта? Я попросил тебя сказать, когда он уедет на весь день. Нарцисса казалась ему ужасно хрупкой, тонкой в этом своём кашемировом белом кардигане, с этой строгой причёской, открывающей бледное лицо. Но уязвимость её образа не успокаивала его, а отчего-то лишь злила ещё больше. — Я подумала, что вы сможете поговорить, — тихо сказала она, не сводя с него печального взгляда. — Может быть, ты подождёшь его? Драко взглянул на Сириуса, который скептически изогнул бровь, и нервно расхохотался. — О, мама, — он неверяще качнул головой. — Хочешь, чтобы он снова разбил мне лицо? Как там твой ковёр, кстати? Отстирался? — Драко… Он раздражённо вскинул руку, не давая ей договорить. — Всё, хватит. Я соберу всё за пять минут, и ноги моей больше здесь не будет. Он кивнул Сириусу, что с ленивым видом прислонился к дверному косяку, и почти бегом кинулся к лестнице. Уже добравшись до верхнего пролёта, Драко расслышал его хрипловатый, весёлый голос: — Ну что, Цисси, как дела? Отлично устроилась, я смотрю? Мечтала стать архитектором, а стала домохозяйкой? Славный городок вы выбрали… Наскоком преодолев оставшееся расстояние, Драко влетел в свою комнату, захлопнул дверь и прижался к ней спиной, медленно выдыхая. Его сердце неистовствовало, явно вознамерившись пробить клетку из рёбер и выйти наружу. Он мог сколь угодно уверенно говорить с Сириусом, мог огрызнуться на мать, но липкий, паутинистый страх уже заволакивал всё внутри. Ощущение угрозы нависло над ним, придавило, мешая дышать, и лишь теперь Драко понял, как много лет он прожил один на один с этим чувством. Странно, но он сам не замечал его, пока, наконец, не оказался вытолкнут за пределы своей семьи. Снизу раздался громкий возглас Нарциссы — слов было не разобрать, но Драко уловил возмущённую интонацию и хмыкнул себе под нос. Воссоединение Блэков, кажется, проходило так себе. Голос матери заставил его прийти в себя, и он, кинув сумку на пол, поспешно двинулся по комнате, разглядывая свои вещи. В сущности, ему было нужно немногое — некоторые предметы одежды, фотоаппарат, плеер, пара памятных безделушек и синтезатор, положивший начало этому безумию. Открыв шкаф, Драко смёл в сумку несколько рубашек, даже не сняв их с вешалок, распотрошил полку со штанами, и прихватил две пары ботинок. Откопав в нижней части чехол, он поспешил к синтезатору, по пути остановившись возле этажерки, чтобы бережно взять с неё одну из фотографий. Она была сделана в школе, на выпускном — на снимке Драко стоял, распрямив плечи, и одной рукой бережно обнимал неприлично счастливую Панси за талию. Окинув фото быстрым взглядом, Малфой улыбнулся от кольнувшей его грудную клетку нежности, и бросил снимок в сумку. Рамка беззвучно упала поверх одежды. Когда он вышел из комнаты, неся на одном плече чехол с синтезатором, а в другой руке крепко сжимая ручку сумки, до него донёсся разговор на повышенных тонах, продолжавшийся на первом этаже. — Ты не можешь вот так вламываться в мой дом и лезть в мою семью! — А я и не вламываюсь, меня позвал твой сын! А знаешь, почему? Потому что он до усрачки боится твоего ёбнутого мужа! Драко замер на верхней ступеньке лестницы и на секунду прикрыл глаза. Глубокий вдох, медленный выдох. Запах дерева, полироли и этого отвратительного, колючего одеколона, который словно пропитал всё в этом доме. «Всё в порядке. Ты в порядке» — прозвучал в его голове голос Гарри, и Малфой, кивнув самому себе, принялся спускаться вниз по лестнице. — Ты не понимаешь, ничего не понимаешь… — Да что тут понимать? Цисси… — Поехали, — сказал Малфой, спустившись с последней ступеньки, и спор одномоментно прекратился. Нарцисса обернулась к Драко, и её умоляющий взгляд заставил его сердце дрогнуть. — Всё взял? — непринуждённо спросил Сириус. Малфой молча кивнул и направился к двери, стараясь не смотреть на мать. Уже на пороге она поймала его за рукав, заставив остановиться. Драко проводил тоскливым взглядом Блэка, который уже шёл прочь по подъездной дорожке, и, вздохнув, вновь обернулся к Нарциссе. — Подожди отца, пожалуйста, — попросила она, не сводя с него отчаянного взгляда. — Мы все сможем просто сесть и поговорить… — Нет, — резко ответил Драко, скинув с себя её руку. Глаза Нарциссы блеснули, а губы задрожали, поджавшись в тонкую линию. Малфой тут же ощутил укол стыда — возможно, он был слишком жесток. Возможно. Он сделал глубокий вдох и коснулся ладонью предплечья матери так, как не касался уже давно — осторожно, почти нежно. — Дети не должны так говорить своим родителям, — вкрадчиво начал он, заставляя себя смотреть в её большие, печальные глаза, — но повзрослей, мам. Повзрослей и пойми, что это не работает. Никогда не работало. Не будет никакой семьи, не из нас троих, её никогда и не было. Просто… Прими это, ладно? Так будет лучше для всех. — Драко… Он решительно убрал руку и отвернулся, не дав ей договорить. Выйдя на крыльцо, Малфой обернулся через плечо и сказал, ненавидя крохотную дрожь, что резонансом оттенила его голос: — Ещё увидимся. Он поспешил уйти и больше не оглядывался. Серебристая Ауди остановилась напротив машины Сириуса, когда Драко, бережно уложивший чехол с синтезатором на заднее сиденье, уже садился на пассажирское место. Увидев фигуру отца, прямо сидящую за рулём автомобиля напротив, Драко разом замер, так и не закрыв за собой дверцу до конца. Его рука сжалась на шершавой поверхности ручки, ногти неприятно царапнули пластик. — Чего замер? — спросил Сириус, копавшийся на заднем сиденье. Не услышав ответа, он обернулся, окинул побледневшего Драко беглым взглядом, и лишь затем увидел Люциуса. — А вечер так хорошо начинался, — картинно вздохнул он, наблюдая за тем, как Люциус выходит из машины. — Хочешь, я выйду, поболтаю с ним? — Нет, — сипло отозвался Драко, тряхнув головой. Сбросив с себя оцепенение, он откинулся на спинку сиденья и решительно захлопнул дверь. Привычный, закостенелый страх колол его, схватывая горло и пуская неприятные мурашки по позвоночнику. Люциус не двигался с места. Драко медленно, преодолевая себя и глядя прямо в глаза отцу, поднял руку и молча показал ему средний палец. — Поехали, — твёрдо сказал он Сириусу. Тот коротко хохотнул, наблюдая за ним, и, одобрительно цыкнув, завёл мотор. Когда они развернулись, уезжая прочь, Драко бросил последний взгляд в зеркало заднего вида. Люциус так и стоял на месте, глядя им вслед, словно никак не мог поверить своим глазам. Страх, облепивший было внутренности Малфоя, вдруг разом исчез, а за ним последовал и колкий запах отцовского одеколона.

***

Когда Гарри позвонили, они с Драко сидели в парке, подкармливая хлебом уток, плескавшихся в небольшом заросшем пруду. Утки оказались толстыми и неповоротливыми. Рядом носился Ричард, затеявший неуклюжую охоту на птиц, и Драко только и успевал, что подсекать его длинный поводок, чтобы не дать щенку свалиться в воду. — Да, хорошо, — сказал Гарри, прижимавший к уху телефон. — Слушай, не волнуйся, я уверен, что он там. Я посмотрю, ладно? Сейчас поеду и проверю. Малфой вопросительно обернулся к нему, как только он нажал на кнопку отбоя. Ричард, воспользовавшись тем, что хозяева отвлеклись, тут же бросился к рогозу, возле которого возился незадачливый селезень. Драко, даже не оглядываясь, молча дёрнул за поводок, вызвав недовольный рык. — Гермиона потеряла пропуск, — пояснил Гарри, убирая телефон в карман джинсов. — Вчера приезжала в Лондон и думает, что могла оставить его в больнице. Надо съездить посмотреть, чтобы она зря не ехала сюда, если его там нет. — Да, конечно, — кивнул Драко, принявшись наматывать поводок на руку. — Думаю, он уже побесился достаточно, чтобы дать тебе поспать ночью. — Давай вместе? — предложил Гарри, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от травы. — Тут недалеко, на Аксбридж Роуд. Заведём это чудовище домой, съездим, а потом можем поужинать у меня. Или в том индийском ресторане. — Твоя страсть к индийской кухне пугает меня, — заявил Драко, тоже поднимаясь. — Ты скоро будешь состоять из карри и острого перца. — А тебе всё равно, что есть, так что не возмущайся, — фыркнул Гарри и, забрав у него поводок, обернулся к Ричарду: — Отстань от чёртового селезня! Пёс тявкнул, но неохотно поплёлся к Поттеру. Драко довольно ухмыльнулся — его воспитательная программа потихоньку начинала работать, хотя Ричард, определённо, обладал не самым приятным характером. Он был до жути упрямым и своевольным, что, если верить в теорию о схожести питомцев с их хозяевами, было не так уж удивительно. Они завели щенка домой и отправились к станции метро. По пути Гарри неловко извинился за то, что им придётся делать ради этого крюк — доехать на прямом автобусе было бы куда удобнее, — и Драко молча обнял его за плечи, притягивая к себе. Он всё ещё продолжал переминать в голове разговор с Сириусом, состоявшийся по пути в Вирджинию Уотер. Желание сделать что-нибудь, чтобы помочь Гарри, не оставляло его, день и ночь зудя где-то на подкорке. В больнице Поттер вёл себя так, словно это был его второй дом: он весело здоровался с охраной и встречавшимися им по пути врачами, ловко лавировал в длинных коридорах, ни на секунду не задумываясь, куда идти, а проходя мимо постовой медсестры, отвесил беглый комплимент её причёске, что было для него совершенно нехарактерно. Драко даже примерно не смог бы представить, сколько времени Поттер провёл в этих блёклых стенах, среди болезней и запаха моющих средств. Малфой невольно подумал о том, что делал бы, оказавшись на месте Гарри. Если бы он оказался единственным выжившим, и это Тео или Панси остались на больничной койке, не в силах двигаться, говорить и самостоятельно дышать… Драко нахмурился и поёжился. Даже мельком представлять это было неприятно. Ему вдруг ужасно захотелось стиснуть Поттера в объятиях, но тот шёл на несколько шагов впереди, и было бы странно останавливать его посреди коридора. — Заходи, — Гарри махнул рукой, увидев, что Драко неуверенно остановился возле входа в палату. — Всё в порядке, он спит. Поттер исчез за дверью, и Малфою оставалось лишь последовать за ним. Он чувствовал себя неуютно — словно ворвался в чужой дом, причём застав хозяев не в самом приглядном положении. Драко остался стоять в проходе, сложив руки на груди и прижавшись плечом к стене. Гарри же продолжал вести себя совершенно непринуждённо: тихо перемещаясь, он приподнял жалюзи на окне, чтобы впустить в палату немного солнечного света, и принялся рыскать по углам, выискивая пропуск Грейнджер. Драко бросил беглый, почти застенчивый взгляд на Рона, что спал, лёжа на боку, и тут же отвернулся. Они не были знакомы — Уизли учился в другой школе, — но Драко видел его несколько раз рядом с Поттером и на выпускном балу, куда Грейнджер привела его в качестве своей пары. У них не было прямых конфликтов, конечно же, но Рон всё равно смотрел волком. Малфой полагал, что Гарри неоднократно, во всех возможных подробностях, описывал ему, какой Драко придурок. Не то чтобы это было незаслуженно. — Да где она могла его оставить, — буркнул Поттер, выдвигая ящики прикроватной тумбочки. — Под кроватью смотрел? — шепнул Драко, наклоняя голову. — Да, я… Он не успел договорить — вдруг раздался свист резко втягиваемого носом воздуха, а затем сиплый, слабый голос: — Гарри… Поттер застыл с таким видом, словно его ударили. Он даже не распрямился — как стоял, склонившись над тумбочкой, так и замер. — Гарри, — повторил голос, и лишь в этот момент Драко понял, кто звал Поттера по имени. — Твою мать, — шепнул Драко, вцепляясь побелевшими пальцами в дверной косяк. Ему нужно было дотронуться до чего-то реального. Гарри хранил молчание и не двигался, застыв в своей нелепой позе. Неловкая куча из одеял зашевелилась на больничной койке, а затем Рон приподнял голову и уставился на Драко. — Приятель, у меня, кажется, галлюцинации, — надсадно, вибрируя каждым слогом, прошептал Уизли и тут же уронил голову обратно на подушку, как будто бы это простое действие лишило его всех сил. — Почему? — переспросил Поттер, наконец выпрямляясь. Он выглядел так, словно вот-вот рухнет там же, где стоял. Его правая рука поднялась, потянулась к больничной койке и тут же неловко упала, вновь повиснув вдоль тела. Драко впервые видел Гарри таким нерешительным, едва дышащим в своей осторожности. — Там парень, похожий на этого… Малфоя, — после небольшой паузы отозвался Рон и зашёлся в кашле. Гарри моргнул, раз, другой, третий, а затем вдруг рассмеялся, чисто, громко и звонко, и рванулся вперёд, почти падая на кровать друга. Он стиснул его в объятьях, нашёл своей рукой серовато-бледную веснушчатую ладонь, и сжал её в своей, дрожащей куда больше обычного. Драко медленно выдохнул и отвёл взгляд, улыбаясь уголками губ. Он чувствовал себя неловко и странно, будто стал свидетелем сцены, которая не предназначалась для его глаз. Сцены, которую, казалось, не должен был застать вообще никто, кроме её участников. Откашлявшись, он громко, чтобы Гарри точно услышал, сказал: — Я пойду. Поттер обернулся, скользнул по нему пустым, ничего не видящим взглядом, и тут же вновь уткнулся в плечо Рону, который продолжал слабо ворочаться и покашливать. Драко бросил на них последний, скользящий взгляд, и вышел из палаты. Ему не стоило там оставаться — это была не его история. Безразличная реакция Гарри кольнула сердце, но Малфой тут же отмёл её. Видит бог, Поттеру сейчас было не до него. Он успел дойти до лестницы, когда позади раздался звонкий голос: — Драко! Малфой обернулся и замер, очарованно глядя на несущегося за ним Гарри. Тот был таким ярким, таким живым и счастливым — зелёные глаза горят, сияя, скулы красные, а губы тянет широкая улыбка, рождающая столь любимую Драко ямочку на левой щеке. — Прости, — выдохнул Гарри, останавливаясь рядом с ним. — Я даже не заметил, как ты ушёл. — Перестань. Всё нормально, я поеду домой. Позвонишь мне потом, всё расскажешь. — Ты точно не хочешь остаться? — нахмурился Поттер, как-то полуосознанно потянувшись к Драко рукой. Малфой взял его ладонь в свою, нежно провёл большим пальцем по запястью, где под кожей быстро бился пульс, и ответил: — Нет, думаю, мне стоит вас оставить. Ты же не хочешь, чтобы твоего Уизли хватил инфаркт? Гарри рассмеялся — вновь звонко и ярко, как тогда в палате. Драко не мог перестать улыбаться, глядя на него. Такого счастливого. Такого цельного. — Может, твоё присутствие его сразу на ноги поставит, — с улыбкой произнёс Поттер, покачивая их сцепленными руками. — Ну, если он сейчас снова замолчит, зови меня, я его разговорю, — фыркнул Драко. — Нет, правда, Гарри. Я поеду. Не хочу никого смущать. — К себе? — А куда ещё? Поттер расцепил их пальцы и завозился, похлопывая себя по карманам ветровки. Затем вытащил ключи и протянул их Драко. Тот смотрел на него в молчаливом оцепенении. — Вот, — неловко сказал Гарри. — Подожди меня дома. — Дома, — глупым эхом отозвался Драко и медленно протянул к нему руку. — Да, — по-прежнему улыбаясь, кивнул Поттер. — Дома. Связка ключей, тихонько звякнув, легла в раскрытую ладонь Малфоя. Гарри подался вперёд, приподнимаясь на носочки, мазнул быстрым, влажным поцелуем по щеке Драко, и почти бегом ринулся обратно в палату. Ещё какое-то время Малфой стоял, глядя ему вслед и сжимая в руке связку ключей. Дома. Такое просто слово. Такая простая вещь.

***

— Куда мы идём? Что это за сюрприз такой — за шиномонтажём и автосервисами? — Я и не говорил, что тебя ждёт сюрприз, — ответил Драко, переступая через выбоину в асфальте. Поздний летний вечер сгущал краски, понемногу оставляя город в темноте, разгоняемой лишь пятнами света от уличных фонарей. Малфой, забравший Гарри из мастерской, изрядно нервничал по поводу своей задумки, но озвучивать её заранее не стал, опасаясь, что Поттер просто-напросто пошлёт его подальше. Впереди показался островок, залитый холодным светом — полупустая парковка перед закончившим работу супермаркетом. Гарри нагнал Драко, вцепился в его плечи и попытался запрыгнуть ему на спину. Малфой охнул, от неожиданности согнувшись. — Слезай, — буркнул он, хлопнув Гарри по бёдрам. — Мы идём грабить Моррисонс? — весело спросил тот, сползая вниз по его спине. — Не совсем, — туманно отозвался Малфой. Гарри был в таком хорошем настроении, что Драко стоило большого труда не позволить себе повернуть обратно. Он знал, что улыбка слетит с лица Поттера, как только тот всё поймёт, и расстраивать его было так трудно. Но он должен был. В конце концов, он вынашивал эту идею слишком долго. Поэтому ему оставалось лишь взять Гарри за руку и упрямо продолжить путь. — Пришли, — объявил он, когда они добрались до дальнего, совершенно пустого, если не считать припаркованного там красного внедорожника, края парковки. — И? — Поттер нахмурился, глядя то на автомобиль, то на Драко. — Это же папина машина? Малфой кивнул. Он попытался сильнее сжать вмиг похолодевшую ладонь Гарри в своей, но тот высвободил её и скрестил руки на груди, хмуро глядя перед собой. — Ты хочешь меня куда-то отвезти? — спросил он. — Ты же знаешь, что я не могу… — Я знаю, — как можно мягче ответил Драко. — Нет, я не хочу никуда тебя везти. Я хочу, чтобы ты в неё сел. Гарри фыркнул, подняв глаза на Малфоя. В его взгляде плескалось нервное, ненастоящее веселье человека, который отказывался принять ставшую неприятной реальность. — Очень смешно, — буркнул он. — На кой чёрт? Драко вздохнул, собираясь с мыслями. Он столько раз репетировал свою речь, обсуждал с Сириусом, который любезно предоставил ему свою машину, что именно следует сказать, но теперь слова путались в голове, сбитые с толку нервным сердцем. Оно болело почти физически, ведь настроение Гарри портилось на глазах. Драко не хотел быть человеком, который причиняет Поттеру боль, но… — Так надо, — сказал Малфой. — Нам нужно что-то сделать, чтобы помочь тебе. Очевидно, выжидание не сработало. Твоя травма не уйдёт сама… — Да и пусть! — Гарри, на глазах ощетинившись, отступил на шаг назад с таким видом, словно Драко предложил ему потрогать гремучую змею. — Я прекрасно себя чувствую, знаешь… — Нет, — уже твёрже перебил его Малфой. — Нет, не прекрасно. Тебе неловко, тебе неудобно, и ты скучаешь по той жизни, которая была у тебя раньше. — Той жизни больше нет, и я с этим смирился, — отрезал Гарри и вперил взгляд в землю. Его плечи были напряжены, выстроившись в единую жёсткую линию, и чуть дрожали — на грани видимости, но Драко знал его слишком хорошо, чтобы не заметить эту деталь. Он вздохнул, оглядев разом ставшую маленькой и беззащитной фигуру Поттера, и подошёл к нему. Положив руки ему на плечи, Малфой наклонил голову и упёрся лбом в его лоб. — Давай ты попробуешь? Для меня. Всего один раз. Я не прошу тебя заводить мотор, не надо ничего делать, мы просто сядем внутрь. Можем оставить двери открытыми, хочешь? Ещё никогда и ни с кем в своей жизни он не говорил так мягко. И не был уверен, что сможет это повторить — по крайней мере, ни для кого, кроме Гарри. Тот как-то по-детски шмыгнул носом и с сомнением спросил: — Один раз? — Да. — Просто сесть? — Именно. Он испустил тяжёлый вздох и повернул голову, с опаской глядя на поблёскивающий красным покрытием автомобиль. Вокруг было так тихо, что, казалось, если хорошенько прислушаться, то можно будет различить слабое гудение проводов, тянущихся между фонарными столбами. — Ладно, — наконец, выдохнул он, и Драко едва удержался от того, чтобы вскинуть кулак к тёмному небу в победном жесте. Он выпустил Гарри из рук, нащупал в кармане ключи и нажал на брелок, разблокировав двери автомобиля. Поттер медленно, словно подкрадываясь к опасному зверю, подошёл ближе. Его пальцы сжались на дверной ручке и замерли в напряжении. Драко остановился позади него, положил ладонь ему между лопаток, и шепнул: — Давай. Открывай. Поттер сделал глубокий вдох и на задержке дыхания, словно собиравшись прыгнуть в ледяную воду, рванул дверцу на себя. Ладонью Драко мог ощутить перекатывания сильных мышц, настолько напряжённой была его спина. Они оба замерли. Где-то вдали зазвенела электричка. Несколько тягучих минут никто из них не шевелился, а затем Драко решил сменить тактику. — Я подожду тебя внутри, — сказал он, склонившись к уху Гарри. Обойдя машину, Малфой уселся на пассажирское сиденье и наклонился вбок, протягивая руку Поттеру, который так и стоял, замерев на месте. Гарри молча взглянул на его раскрытую ладонь, ненадолго замялся, а затем, так же решительно, как до этого открывал дверь, вцепился в пальцы Драко и сел внутрь. Победный крик зародился в грудной клетке Малфоя, но не вырвался наружу, подавленный усилием воли. Вместо этого он негромко, по-прежнему мягко, почти деликатно, сказал: — Отлично. Ты просто молодец. Гарри тяжело дышал, глядя прямо перед собой. Дверь оставалась открытой, и Поттер поставил правую ногу на порожек, готовясь в любой момент выпрыгнуть наружу. Драко сжал его ледяные, мокрые пальцы в попытке приободрить. — Я могу выйти? — сдавленно спросил Поттер. Его грудная клетка быстро поднималась и опадала. — Ещё минутку, — попросил Драко. — Всего одну, ладно? Гарри зажмурился, рвано дыша через нос. Свободной рукой он вцепился в руль до побелевших костяшек пальцев. — Вот так, — шепнул Малфой. — Дыши, хорошо? Всё в порядке. — Ничего не в порядке, — процедил Гарри сквозь зубы. — Я сейчас сдохну. — Вовсе нет. Мы просто сидим, видишь? Сидим в металлической коробке. Это то же самое, что быть снаружи. Ничем не отличается. — Отличается, — слабо запротестовал Поттер, хотя наверняка понимал, что у него нет ни одного разумного аргумента против слов Драко. — Только в твоей голове, — ответил Малфой, слабо поморщившись — Гарри сжимал его ладонь до боли сильно. — Минута прошла, — прошелестел Поттер. Он стал дышать совсем хрипло. Сердце Драко болезненно сжалось, но, бросив взгляд на наручные часы, он ответил лишь: — Не прошла. Ещё тридцать секунд. — Блять, я тебя ненавижу. Ненавижу. — Я знаю. Потерпи немного. Я здесь, я с тобой, чувствуешь? Гарри ничего не ответил — только закивал, явно уже не особо понимая, что ему говорят. Драко вновь взглянул на часы. Выждав ещё двадцать секунд, он расцепил пальцы, выпуская руку Гарри, и объявил: — Всё. Если бы существовали соревнования по скорости покидания автомобилей, Гарри бы определённо выиграл их с огромным отрывом. Выскочив на улицу, он отошёл на десяток шагов вперёд, а затем остановился, обхватив себя за плечи и низко склоняя голову. Драко выбрался наружу, закрыл обе дверцы и последовал за ним. — Как ты? — спросил он, обнимая Гарри со спины. Драко был готов к тому, что тот скинет с себя его руки, ожидал обиды и злости, но ничего из этого не произошло. Поттер остался стоять на месте, всё так же дрожа и не поднимая головы. — Отвратительно, — выдохнул он после небольшой паузы. — Но ты молодец. Гарри горько хмыкнул. — Высидел минуту? Ага, молодец, — ответил он, качнув лохматой головой. Драко нежно коснулся губами его затылка и твёрдо произнёс: — Да. Молодец. Целую минуту, Гарри. — Ладно, — Поттер дёрнул плечами, высвобождаясь из объятий. — Закрой её и пошли отсюда. — Хорошо, — покладисто согласился Драко, ища в кармане джинсов ключ от машины. — Ты завтра снова допоздна? — Ага, — ответил Гарри, а затем замер, осознав, что кроется за невинным вопросом, и поднял на Малфоя поражённый взгляд: — Нет! — Да. — Нет, мы не станем делать этого снова! — Станем. — Ты обещал! — Я соврал, — Драко пожал плечами и нажал кнопку на брелоке. Автомобиль пискнул, мигнув на прощание огоньками. — Это нечестно! — по-детски воскликнул Гарри, сверля Малфоя гневным взглядом. — Ты не должен мне врать, ты… — Гарри, — перебил его тот, вновь обхватив ладонями дрожащие плечи — крепко, чтобы Поттер не смог вырваться. — Ты хоть понимаешь, что сейчас произошло? Ты сел в грёбаную машину. Ты не мог сделать этого больше года, а сейчас взял и сел в неё. Поверь, я бы не стал тебя мучить, если бы не увидел результата. — Ты! — рявкнул Поттер, дёргаясь в его руках. — Это!.. Так и не сумев сказать ничего связного, он замер, гневно поджав губы. Драко тяжело вздохнул и дёрнул его на себя, притягивая ближе. Он ожидал, что Гарри начнёт брыкаться, но тот неожиданно обмяк, позволяя обнять себя снова. Холодный нос ткнулся Малфою между ключиц, прямо над вырезом футболки. Драко огладил Поттера по спине и коротко поцеловал в макушку. — Всё в порядке, — повторил он в который раз, слабо покачиваясь из стороны в сторону вместе с разом перегоревшим Гарри. — Нет, — упрямо буркнул тот, щекоча тонкую кожу горячим дыханием. Затем, немного помолчав, он добавил: — Пойдём домой, ладно? Просто… пойдём. — Хорошо, — кивнул Драко, отстраняясь. — Пойдём. Он взял Гарри за руку и бережно потянул его за собой к выходу с парковки. Где-то вдали вновь загромыхала электричка. Поттер больше не смеялся, не улыбался и молчал всю дорогу. Сердце Драко нервно сжималось, билось, но он раз за разом повторял себе, что всё сделал правильно. В конце концов, вскрывать застарелую рану, чтобы промыть её от скопившегося под кожей гноя — это всегда очень больно.

***

В общей сложности за последующие две недели они поругались девять раз — да, Драко считал. В один из них ссора вышла такой яркой, что Малфою пришлось уехать на ночь к Панси, причём с полной уверенностью в том, что он отправится собирать свои вещи, как только вернётся обратно. Правда, ранним утром Драко уже выдохнул — Поттер позвонил ему с извинениями. Они прошли через судорожные удары по рулю, пинания колёс, огромное количество ругательств и крики в ночное июньское небо. Малфой спешно прочитал, а затем перечитал ещё раз, несколько книг о методе экспозиции, исписав половину страниц заметками на полях, что обычно считал кощунством. И всё же они возвращались на уже набившую обоим оскомину парковку — день за днём, раз за разом, уставшие после работы и отдохнувшие в выходной день, печальные, бодрые, злые или вдохновлённые. К середине третьей недели Гарри вылезал из машины спустя десять минут, именно вылезал, а не выскакивал, как ошпаренный. В начале четвёртой он завёл мотор. В конце — проехал с десяток ярдов, а затем резко дал по тормозам, повернул ключ в замке и выбрался на улицу быстрее, чем Драко успел моргнуть. Пройдя несколько шагов, он уселся прямо на потрескавшийся асфальт, уткнулся лбом в колени и закрыл голову руками, выглядя таким маленьким, несчастным и полным болезненности, что Драко возненавидел самого себя. Он вышел из машины, подошёл к Гарри и опустился на колени рядом с ним. — Я не могу, — глухо сказал Поттер. — Ничего не получается. Его плечи мелко вздрагивали, и Драко с ужасом понял, что он плачет. Малфой подался вперёд, обхватывая его руками в беспомощном объятии. — Получается, — пробормотал он в Поттеровскую макушку. — Ты такой молодец, разве ты не видишь? — Нет, — тихо всхлипнул тот. — Нет, Драко, я не молодец. Я просто… не могу. И это ужасно. Это ужасно, потому что ты прав, потому что я не смирился, и мне так не хватает моей старой жизни, я так хочу однажды снова выехать на трек, но это невозможно, потому что я, блять, не могу проехать даже сраных десять ярдов по пустой парковке, и мне так страшно, что я просто перестаю понимать, что я делаю, я… Он задохнулся, растеряв остатки воздуха в лёгких, и замолчал. Драко отстранился и обхватил его лицо руками, заставляя посмотреть на себя. Глаза Гарри светились зеленью ярче обычного. Слёзы копились в их уголках и скатывались вниз по склеившимся ресницам, а щёки покрылись некрасивыми красными пятнами. — У тебя всё получается, — твёрдо сказал Драко. Поттер попытался стыдливо спрятать лицо в ладонях, но Малфой ему этого не позволил, цепко удерживая. — Потому что ты проехал сраные десять ярдов. И завтра ты проедешь их снова. А потом проедешь пятнадцать, двадцать, и мы доберёмся до конца парковки. Потому что ты такой сильный, такой смелый, как ты можешь не видеть этого? — Давай просто прекратим сюда приходить, — взмолился Гарри. — Просто оставь это. Пожалуйста? Драко тяжело вздохнул. Он страшно устал — устал смотреть, как мучается Поттер, устал раз за разом стирать с его лица улыбку и заставлять биться в агонии страха, теряя последние силы. Но они прошли такой долгий путь, что остановиться было уже невозможно. Поэтому он сказал: — Нет. Я бы оставил это, если бы не видел результата. Ты же не думаешь, что мне просто нравится тебя мучить? — Ну, иногда мне так кажется, — Гарри слабо улыбнулся. — Когда-то это доставляло тебе удовольствие, знаешь. — Тупица, — фыркнул Драко, оглаживая пальцами его виски. — На сегодня и правда хватит, поехали домой. Но мы вернёмся завтра, и у тебя всё получится. А я буду рядом. Я всегда буду рядом. Глаза Гарри распахнулись шире за стёклами очков. Малфой прикусил язык, но было поздно — глубинная, полная искренности фраза уже сорвалась с его губ. Они никогда не говорили об этом, как не говорили и о любви; никак не называли свои отношения, хотя, очевидно, в них состояли, и уже больше месяца как жили вместе. Драко всё ещё позволял Гарри самому принимать решения, и как бы слово «люблю» не билось под его языком, не застревало в бронхах в попытке найти путь наружу, он заставлял себя молчать. Поттер накрыл его руки своими ладонями, нежно погладив. Он больше не плакал — слёзы застыли в порозовевших уголках глаз непролитыми каплями. — Поехали домой, — согласился он. Драко кивнул, поднялся и протянул Гарри руку. Дома они медленно раздели друг друга и занялись самым нежным сексом из всех, какой только у них бывал. Гарри двигался внутри Драко плавно, тягуче, придавливая его к кровати своим горячим и крепким телом. Скользя губами по кончику носа, острому подбородку и ярким скулам, он шептал снова и снова: «хороший», «мой», «лучший», «такой красивый». Ещё никогда в своей жизни Драко не чувствовал себя таким любимым. К середине июля они доехали до конца парковки.

***

— Я думаю, ты готов, — сказал Малфой, когда Гарри плавно затормозил, объехав парковку по кругу. Драко не был уверен, в который раз за последние несколько дней. Двадцатый? Сороковой? Шестидесятый? Он бы не удивился и цифре сто. Его уже порядком подташнивало от черноты асфальта, света фонарей и истёршейся краски ограничительных линий, зато Гарри выглядел абсолютно счастливым. — К чему? — весело спросил он, поправляя боковое зеркальце. У Малфоя было отчётливое ощущение, что Гарри крутит его просто так, удовольствия ради. Впрочем, даже если бы Поттер принялся облизывать торпеду, он бы не сказал ему и слова против. — К реальной дороге, — пояснил Драко. Гарри тут же убрал руку от зеркала и напрягся. Когда он обернулся к Малфою, в его глазах отражалось сомнение напополам со страхом. — Я… Я не знаю. Честно говоря, звучит ужасно. — Прям ужасно? — Драко успокаивающе улыбнулся ему. — Да ты по этой парковке можешь с закрытыми глазами задом наперёд ездить. Я уже ненавижу Моррисонс. Гарри слабо фыркнул и взглянул на сияющую зелёно-жёлтую вывеску супермаркета. — Я тоже, — признался он. — Больше никогда не пойду туда. — Ну так что? Поедем? Тут рядом есть неплохая дорога — ровная, без резких поворотов, и наверняка ночью там никого нет. Я не предлагаю тебе ехать в центр или на шоссе, просто, может, мы уже сдвинемся с этой сраной парковки? Гарри вздохнул, переводя взгляд на лобовое стекло. Поджав губы, он с полминуты пялился перед собой, а затем принялся оглядываться по сторонам. Дёрнул ремень безопасности, проверяя, точно ли тот защёлкнут, затем проделал то же самое с ремнём Драко — несколько раз. У него был небольшой пунктик на эту тему, и Малфой этому, естественно, охотно потакал. Видит бог, он готов был сделать что угодно, что сдвинуло бы Гарри с места — и делал, вот уже два месяца, практически каждый вечер. Убедившись, что всё в порядке, Поттер постучал пальцами по рулю и сказал: — Ладно. Куда нам? Драко не удержался и победно ударил в ладоши, чем вызвал смешливое фырканье. — Сворачивай на правый выезд, там прокрадёшься по узкой улочке — не бойся, она тоже никому ночью не нужна — и снова направо. Гарри медленно кивнул, будто бы внимательно рассматривая каждое услышанное слово, и снялся с ручника. Когда они, наконец, покинули парковку, Малфой на несколько секунд забыл, как дышать. Поттер был чертовски великолепен. Несмотря на огромный перерыв, он сливался с автомобилем в такой оглушительной естественности, словно ездил на нём последние десять лет. Каждое его движение было выверенным и мягким, он невесомо тормозил, невесомо же разгонялся, и, казалось, пребывал в каком-то трансе, обласкивая взглядом зеркала заднего вида. Драко не произнёс ни слова за все полчаса, что они катались по ближайшим улицам — первую, скрупулёзно выбранную Малфоем заранее, Гарри проехал довольно быстро, но останавливаться не пожелал. Драко только смотрел на ровный профиль, не в силах оторваться. На губах Поттера бродила мечтательная улыбка, его ресницы мелко подрагивали, а глаза сияли. Он был не как рыба в воде; он был как рыба, выпущенная в водоём после того, как её заставили задыхаться на берегу. Они проехали очередной светофор, и Гарри свернул с дороги, мягким, выверенным толчком припарковавшись возле тротуара. Он обернулся к Драко, и тот едва не задохнулся от внутреннего сияния, что исходило от него. — Я люблю тебя, — вдруг сказал Гарри. Вот так вот просто — без предисловий, без подводок и пустых фраз. Три слова навылет. Драко потянулся и взял его за руку. Медленно, осторожно. Теперь он тоже сиял. — И я люблю тебя, — твёрдо сказал он. Гарри улыбнулся ему, и Драко мог поклясться, что в жизни не видел улыбки прекраснее.