ДЕЙСТВИЯ, ПРОТИВОПОЛОЖНЫЕ страху
Выполняйте действия, ПРОТИВОПОЛОЖНЫЕ вашим побуждениям. Например:
1. Делайте то, что вы боитесь делать… СНОВА И СНОВА.
2. ПРИБЛИЗЬТЕ события, места, задачи, мероприятий и людей, которых вы боитесь.
3. Делайте то, что дает вам ощущение КОНТРОЛЯ и ПРЕВОСХОДСТВА над своими страхами.
ДЕЙСТВИЯ, ПОЛНОСТЬЮ ПРОТИВОПОЛОЖНЫЕ страху:
4. Держите ГЛАЗА и УШИ ОТКРЫТЫМИ и сфокусированными на пугающем событии.
Посмотрите медленно по сторонам; исследуйте.
5. Примите информацию о ситуации (т.е., обратите внимание, что вы в безопасности).
6. Измените ПОЛОЖЕНИЕ ТЕЛА и УДЕРЖИВАЙТЕ УВЕРЕННЫЙ ТОН ГОЛОСА.
Держите голову и глаза поднятыми кверху, а плечи отведите назад и расслабьте. Примите уверенную позу (например, колени врозь, руки на бедрах, пятки немного наружу).
7. ИЗМЕНИТЕ ХИМИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В СВОЕМ ТЕЛЕ.
Например, измените темп дыхания с помощью глубоких вдохов и выдохов животом.
дух кавказской эмо школы
Прозрачные галитовые глаза с проступающими кровеносными сосудами блуждали, перебегая с одного турмалинового глаза на другой. Борис почувствовал унижение, граничащее со смертью, когда его оттянули назад за капюшон, как ребёнка. Снова он оставил проездной в другой куртке. Мозг не первый день наотрез отказывался работать. Вся неделя искрилась счастьем, граничащим с безумием, пока у него не начались кошмары, в которых весь мир умирал стремительно и бесповоротно. Валентин проводил долгие часы, сидя в темноте на кровати и гладя его по спине, пытаясь убаюкать и унять дрожь. Он почти не спал в своей комнате, каждый день приходя под вечер и незаметно для себя снова и снова оставаясь на всю ночь. Дни тянулись отвратительно долго и гулко. Всё было покрыто пеленой жуткой безысходности. За неделю потеряв более пятнадцати килограммов, он думал, что вскоре умрёт. — Но он похож на святого старца-отшельника, он питается одним святым духом и энергией солнечного света, а ещё булками из ларька напротив, — надрывно воскликнул Валентин, жадно вслушиваясь в звуки на другом конце провода. Было слышно, как Антон думает, тяжело засопев и нахмурив брови. Пришлось усадить его чуть ли не к себе на колени, чтобы заставить съесть эту первую за неделю тарелку супа. Его кости уже не грозились так резко выступать из-под кожи и биться друг о друга, а на щеках появился едва заметный румянец. Пытка заканчивалась. В понедельник приехал молчаливый, понимающий всё с одного взгляда Антон, который долго и вдумчиво его осматривал, пока не пришел к выводу, что всё в норме, взял кровь из синеющей вены, собрав в небольшую склянку, и долго что-то изучал под микроскопом, в маленьких пробирках смешивая с чем-то вязкую красноту. Удар. Ещё удар. Он отказывается верить в то, что это сон, осоловело моргая. И снова глаза на мокром месте. Ну вот, опять успокаивать, уговаривать, сидеть на полу, обнимая его колени. За последний месяц он не мог вспомнить и дня, когда бы он не расплакался хотя бы пару раз, нормально заснул или поел. Горло трясётся, и рука от сердца трясётся и бухает крупной дрожью, и слёзы стоят между веками до сверлящей, дышащей боли в висках. Он с трудом просыпается и долго лежит, не в силах открыть глаза и взглянуть в чернильную бездну тёмного потолка. Совершенно не верилось, что всё это был лишь сон. От него, как от сказочной рептилии, густо растекалась хищная уверенная нежность. Кроваво-алая роза на окне в пластиковой бутылке — самый похожий на вазу предмет в этой квартире — стояла, создавая собой небольшую непробиваемую тень и явно побеждая в схватке с морозным канареечным солнцем. Даша так сильно хотела, чтобы они взяли что-нибудь с собой на память, что обрезала у розы все шипы и дала им эту надежную бутылку, которую замотала мягкой тканевой салфеткой. Роза постепенно увядала, и он отчетливо видел в ней себя. Они оба теперь напоминали рептилию и ещё больше напоминали друг друга, как родственники, которые неизбежно приобретают черты друг друга. Безысходная слабость понемногу отступала, сменяясь прежним железобетонным счастьем. Единственная наружная реклама аптеки представляла собой плакат с огромным тёмным пузырьком аквадетрима, который закрывал обзор на всё, что происходило внутри помещения. Флакончик именно таких размеров и собирался купить мужчина, для чего открыл дверь, скользя на гладкой заснеженной плитке небольшого крыльца. Терпкая горьковатая жидкость ощущалась на языке как тысячелетнее вино — подарок богов, исцеляющий всех, кто осмеливался его принять.