Злодейский (Villainous)

      На следующий день Кроу оставил очки дома.              Азра вновь прибыл первым и уже поджидал его у беседки. К удивлению Кроу, принц привез с собой большую корзину с обедом, которую каким-то образом привязал к крупу лошади.              – Торт и вино – это, конечно, хорошо, но я решил, что нам не помешает немного полноценной еды для разнообразия, – сказал он с улыбкой, расстилая голубую ткань на каменном полу беседки и выкладывая на нее содержимое корзины. – Надеюсь, тебе понравится.              Там были маленькие масленистые пирожки из слоеного теста с начинкой из утки и апельсиново-розмаринового соуса, два вида дорогих свежих фруктов и мягкий сливочный сыр с ржаным хлебом, покрытым аппетитной корочкой. Он также принес целый набор тарелок и столового серебра на двоих.              – Ого, – удивленно произнес Кроу. – Где ты все это взял?              – Заказал в своем любимом ресторане в Тадфилде, – ответил Азра, назвав ближайший крупный город за Стеной. Кроу наблюдал, как он с педантичной аккуратностью складывает салфетку и бережно расстилает у себя на коленях. – Это настоящая услада для желудка. Их пироги по-настоящему вкусны, а вино превосходно.              – Ты пытаешься меня откормить? – с подозрением спросил Кроу.              Азра покосился на него.              – Может быть. Ты достаточно худой, так что пара лишних порций тебе не повредит.              – Очень смешно.              Он позволил Азре наложить им на тарелки всякой всячины, и некоторое время в руинах были слышны только пение птиц и сопровождающие трапезу звуки. Пирожки действительно оказались очень вкусными, наполненными жареными овощами и мясом, но, как и в случае с тортом, Кроу быстро обнаружил, что уделяет больше внимания Азре, чем еде у себя на тарелке. Принц ел с веселым задором, который каким-то образом умудрялся быть одновременно безудержным и изысканным. Он сидел очень прямо, правильно расположив руки, и разрезал каждый пирожок на маленькие кусочки ножом и вилкой (что совершенно не соответствовало цели пирожков, которые полагалось есть руками, но каждому свое). Принц поглощал их с предельной сосредоточенностью, изредка касаясь уголков рта белой салфеткой или делая паузу, чтобы удовлетворенно вздохнуть.              Все это было очень... отвлекающим. ***              – Кроу... мне любопытно… Я не уверен...              Азра ел уже второй кусок торта. Кроу сдался на половине первого и лежал, по привычке прислонившись к мраморному столбу, вытянув ноги и положив руку на слегка выпирающий после обильного обеда живот. Он вдоволь наелся и напился, испытывал приятную сонливость и хотел лишь наблюдать сквозь полуприкрытые веки за тем, как принц изящно балансирует тарелкой, держа ее пальцами одной руки и отламывая маленькие кусочки серебряной вилкой. На нижней губе у него была маленькая шоколадная крошка, совершенно не сочетавшаяся с его безупречным внешним видом.              – Хм? – Кроу с трудом выпрямился и постарался стряхнуть с себя дремоту.              Азра помедлил, опустив тарелку на колени.              – Ну... о, это, наверное, глупая просьба, но... – Он облизал губы, очищая их от остатков шоколада, и Кроу велел себе не пялиться на него – ну, не слишком откровенно.              – Давай, выкладывай.              – Не мог бы ты показать еще что-нибудь волшебное? – выпалил Азра с плохо скрываемым нетерпением. – Просто магия всегда меня восхищала. – Он сделал паузу и уже с меньшим воодушевлением добавил: – Если только это... не слишком грубая просьба? О боже, если подумать, то наверняка так и есть. Прости, я не хотел показаться навязчивым...              – Это не грубая просьба, – заверил его Кроу, слегка озадаченный. – Мне казалось, ты ее достаточно повидал, учитывая все хранящиеся в вашем дворце артефакты. В конце концов, у тебя есть тот меч.              – Ах да, эта штука. – Азра нахмурился и бросил взгляд на пресловутый клинок, прислоненный к седельным сумкам. В отличие от доспехов, он каждый раз брал его с собой для сохранности. – Но пока он не столкнется с другой магией, это всего лишь ничем не примечательный банальный меч. Да и ни один из наших артефактов не назовешь таким уж интересным. В основном это оружие или практичные предметы: броня, которая не ржавеет, и тому подобное. Ничего... элегантного, как, например, твое заклинание для охлаждения вина.              – А-а. –«Значит, нечто элегантное, хм?» Он задумался, постукивая пальцем по колену. – Если я использую огонь, ты не попробуешь проткнуть меня мечом и не упадешь в обморок?              – О, ради всего святого! – Азра закатил глаза с видом оскорбленного достоинства. – Конечно, нет.              Кроу глубоко вздохнул и сел, подтянув раскинутые в стороны ноги, чтобы подобрать их под себя. После секундного колебания он вытянул правую руку ладонью вверх, слегка сжав ее. Щелчком пальцев он зажег искру, которая разрослась в маленькое мерцающее пламя, зависшее в воздухе на расстоянии пары сантиметров от ладони. Щелчок был лишним – требовалась только концентрация – но он считал, что не следует упрощать там, где можно добавить в свои действия элемент шоу. Он бросил нервный взгляд на Азру, чтобы оценить его реакцию.              Принц распахнул глаза, но в них читалось удивление, а не страх.              – Значит, тебе даже не нужно... произносить заклинания, записывать что-нибудь или вообще что-то делать?              – Не-а. – Воодушевленный, Кроу пошевелил пальцами, и пламя увеличилось. – Не для этого. Более сложные вещи требуют пары слов, но все, что связано с огнем... – Он пожал плечами. – Это у нас в крови. В буквальном смысле. Это наша магия в ее самой первозданной форме.              – И тогда вы просто... поджигаете с ее помощью разные вещи?              – Вещи. Дерево. Свечи. Принцев-выскочек. Да. – Он сардонически приподнял бровь, и Азра прищурился с притворным недовольством.              – Негодяй.              – Отлично, раз ты хочешь узреть нечто элегантное... – Решив не отказывать себе в удовольствии немного покрасоваться, Кроу зажал пламя между большим и указательным пальцами левой руки, держа его в подвешенном состоянии. Ему всегда было легче работать с кропотливой магией доминирующей рукой. Он нахмурился, сосредоточившись, и пламя раздулось и закрутилось, превратившись в огненно-желтую розу. Это был достаточно простой трюк, нужно было только четко удерживать образ в голове. Легким усилием воли он заставил ее поменять цвета на янтарный, индиго, пурпурный, ярко-золотой...              – О-о! – вздохнул Азра. – Это просто чудесно! – Принц зачарованно смотрел на пылающий цветок с по-детски бесхитростным восхищением во взгляде. Он осторожно протянул руку и остановился в сантиметре от цветка, когда жар стал слишком сильным. – Он все еще такой горячий.              – Ну, это нормально для огня.              – Он тебя не обжигает?              – Нет. Для меня он просто теплый. Колдовской огонь – это первозданная магия, и поскольку она часть нас... – Кроу пожал плечами, стараясь не выглядеть слишком довольным. Восторг на лице Азры делал это затруднительным, заставляя сердце биться быстрее. Он и представить себе не мог, что кто-то будет так на него смотреть.              – Ты можешь придать ему любую форму?              Кроу снова пожал плечами.              – Если смогу четко ее представить. Магия во многом зависит от воображения и воли и расходует много энергии.              – Тогда, пожалуйста, не перенапрягайся из-за моей просьбы.              – Да ничего, все нормально. – Мимолетная мысль, и роза плавно трансформировалась в лилию со стройными стеблями, затем в темно-синюю сойку, застывшую с распростертыми крыльями, словно застигнутую в полете. Еще одно легкое напряжение мысли – и сойка превратилась в большую стрекозу, потом в бабочку, потом в ворона. Кроу сосредоточенно прищурился и заставил ворона порхать, словно паря в воздухе, как они всегда делали возле его башни.              Раздвинув пальцы, он со вздохом расслабился и позволил птице растаять на ладони в мерцающей лужице голубого пламени. Однако он не уследил за рукавом, и эффект оказался подпорчен загоревшейся ниткой на краю манжеты. Кроу поспешно погасил огонь и потушил дымящуюся ткань. Допоказушничал.              – Кхм. С другой стороны, моя одежда... не столь же огнеупорная.              Азра рассмеялся – невинно и восторженно, под стать его улыбке, – и зааплодировал, как в театре.              – Браво! Это было просто восхитительно.              И как так получилось, что Кроу мог всю жизнь равнодушно сносить оскорбления и колкости, но стоило этому человеку назвать его действия восхитительными, как это тут же пробило брешь в его броне? Как и после замечания о его глазах, он почувствовал себя выбитым из колеи – в горле запершило, словно он проглотил кусок слишком сухого хлеба. Кроу занялся починкой своего обожженного рукава, при этом пытаясь взять под контроль выражение лица.              – Как бы я хотел так уметь, – мечтательно заметил Азра.              Кроу тяжело сглотнул.              – Не стоит этого желать. Обычно люди реагируют на мою магию криками. Однажды я зажег потухшую лампу на городской площади недалеко от своей башни, и люди разбежались, как будто я наср... э-э... как будто я сделал что-то гораздо более шокирующее.              – Это просто... нонсенс. – Лицо Азры сморщилось в недовольной гримасе, хотя на этот раз направленной явно не на него. – Абсолютная чушь. У людей нет никаких причин так относиться к тебе, ты им ничего не сделал. Это совершенно несправедливо!              Кроу пожал плечами, слегка улыбнувшись при виде столь искреннего возмущения, неожиданно согревшего его до глубины души.              – По моему опыту, справедливость не играет большой роли в поступках других людей.              – Да. Наверное, ты прав. – Азра вздохнул. – Но все равно спасибо, что показал мне это. Твоя магия прекрасна, поистине прекрасна.              И тут-то это и произошло.              Когда Азра встретился с ним взглядом и улыбнулся, Кроу снова почувствовал тот странный крен, но сильнее, чем когда-либо прежде.              Прекрасна.              Как удар грома среди ясного неба. Как будто тоненький голосок в его голове устал шептать и наконец решил сказать «смотри сюда, идиот», схватить его за горло и кричать, пока он не обратит на него внимание.       Вот оно – то, что так упорно пытались донести до него тело и разум, то, что подкрадывалось к нему с тех самых пор, как они впервые встретились у Стены. То, что остатки чувства самосохранения отчаянно пытались игнорировать. Азра был не просто интригующим, или странным, или и тем, и другим в равной степени; для него он был прекрасным до мозга костей, до кончиков его обутых в тщательно начищенные сапоги пальцев. Именно поэтому Кроу не мог оторвать от него глаз. Он был прекраснее любого цветка, который Кроу когда-либо выращивал, или волшебства, которое он когда-либо создавал. Его внутренняя красота была куда важнее его мягкой невыдающейся внешности, которая, по правде говоря, была от этого не менее прекрасной в его глазах. Весь этот удивительно странный, суетливый мужчина с его ослепительной улыбкой и добрым сердцем, с его любовью к непрактичным книгам, еде и привязанностью к своей нелепой лошади значил для него больше, чем любой другой человек когда-либо прежде.              Прекрасен. Теперь это казалось настолько очевидным, что Кроу не мог и дальше обманывать себя.              Он словно заснул на берегу, а проснувшись, обнаружил, что его уже унесло далеко в море, и вокруг, куда ни кинь взор, только сплошная водная гладь.              – Спасибо, – прошептал он.              «О нет». ***       Пару часов спустя Кроу вернулся домой в Гнездовье в состоянии, похожем на шок, и сразу же поднялся в спальню, не потрудившись прихватить ужин из кухни. Ранее он оставил окно открытым, так что теперь ему пришлось (осторожно) прогнать пару ворон, высокомерно устроившихся на спинке его резного кресла (за что они его клюнули). Он захлопнул за птицами ставни и замер, упершись в них ладонями.       – Он всего лишь принц, – отчаянно бормотал Кроу, хватаясь за дерево, чтобы устоять на ногах. – Просто очередная королевская особа из Северных Земель. – Это прозвучало не слишком убедительно даже для его собственных ушей.       «Королевская особа с солнечной улыбкой, добрым сердцем и интригующе мягкими руками...»       Зарычав в бессильной злости на самого себя, Кроу оттолкнулся от окна, развернулся и с топотом спустился по двум лестничным пролетам в свой сад. «Нетнетнетнет. Не поступай так с собой. Дружба с Азрой и так все усложняет, и последнее, что тебе нужно – это еще больше проблем. Невероятно серьезных проблем. Это самая плохая идея из всех идиотско-плохих идей, что у тебя когда-либо были. Совет всю жизнь заставлял тебя заинтересоваться хоть кем-то, и вот кого ты выбрал?»       С рычанием распахнув дверь на площадку пятого этажа, Кроу высек магическую искру, вошел внутрь, закрыл за собой дверь, схватил лейку и принялся решительно поливать наугад первые попавшиеся цветы: очень удивленные розово-красные камелии, которые он только вчера полил.       – Он твой прирожденный враг, – бормотал он сквозь стиснутые зубы. – И, вероятно, ему нравятся женщины. Тебе ведь и самому мужчины не нравятся – тебе вообще никто не нравится. А даже если бы и нравились, ты бы не захотел какого-то изнеженного суетливого принца с Севера, который носит нелепую одежду, ест слишком много сахара, думает, что «Десять честных предателей» – хорошая пьеса, оплакивает помятую книгу, и... и...       «И считает, что моя магия чудесна. И что у меня красивые глаза».       Кроу сжал лейку так сильно, что она заскрипела; словно задуши он в ней чувства, это как-то спасет его самого.       Никто из встречавшихся ему людей не вызывал у него ни малейшего интереса – лишь скуку во всех смыслах этого слова. Всю жизнь его удивляло желание остальных прилагать усилия к ухаживанию; ему всегда казалось, что в этом заключается какая-то грандиозная шутка, просто недоступная его пониманию. Он уже давно смирился с тем, что отрезан от той особой магии, которая сводила других колдунов с ума и вдохновляла на столь страстные баллады и пьесы. Никто и никогда не притягивал к себе его взгляд.       Но сейчас... вспоминая лучезарную улыбку Азры, движения его рук, его манеру говорить, искрящиеся весельем глаза и мягкий голос, когда он рассказывал о своей лошади или читал вслух, или выражение лица, когда Кроу творил свое волшебство... и то, как этот нелепый бархатный дублет обтягивал его мягкую грудь и плечи... Кроу почувствовал, как по его телу вновь прошла волна жара – уже отнюдь не в первый раз за последние пару дней. Не просто физическое желание, а нечто более чистое, более пронзительное. Просто большее.       Тук, тук, тук, билось его сердце.       Кроу вынужден был задуматься о том, что, возможно, всю его жизнь ему просто встречались не те люди. ***       И, словно признание самому себе в переполнявших его чувствах каким-то волшебным образом дало его подсознанию зеленый свет, его сны той ночью были весьма... будоражищими.              Наутро Кроу проснулся с впечатляющей эрекцией и ощущением надвигающейся катастрофы.              Простонав, он прошаркал к серебряному умывальнику и обрызгал лицо холодной водой из трубы, подававшейся из колодца далеко внизу, в отчаянной попытке погасить этот новый огонь под кожей, но не слишком в этом преуспел.              «Проклятье. Какого черта со мной происходит? Я что, совсем спятил? И мне еще казалось, что после стольких лет равнодушия я просто неспособен испытывать нечто подобное».              «Я такой идиот».              Но глупые поступки вообще были его коньком, разве нет? Повезло же ему, что его глупое сердце, все эти годы предпочитавшее оставаться совершенно холодным и бесчувственным, сразу же запало на его первого вроде как друга и при этом самого безнадежно неподходящего человека из всех возможных. Человека, который ни за что и никогда не ответит на его чувства взаимностью, даже будь они вполне разумны. Чего, разумеется, даже и близко не было.              Ему просто придется жить с этими чувствами, пока они не остынут. Через несколько часов ему предстояло снова встретиться с Азрой, и, по правде говоря, Кроу не хотел пропустить эту встречу, не хотел упустить ни единого мгновения, позволяющего ему ощущать себя человеком, а не горгульей в человеческом обличье.              Конечно, со временем это безумие пройдет. Такое чувство ни за что не продлится долго. Ему суждено сгореть, словно свече. Оно точно временное. Ага. «Любой жар остывает со временем».       Ему просто нужно переждать. ***                    После полудня Кроу пришел на поляну пораньше, прихватив бутылку вина и остатки торта. Он плотно стиснул зубы, исполнившись мрачной решимости сохранять ясную голову... которая начала таять с появлением Азры.              Он прибыл верхом, являя собой образ типичного знатного дворянина. Честно говоря, он выглядел довольно забавно, восседая на огромном животном в своих модных непрактичных атласных одеждах и неподвижно держа поводья прямо перед собой, но помимо этого в его манере двигаться было что-то... непринужденное и грациозное, что говорило о годах, проведенных в седле. От него трудно было отвести взгляд.              Стоило Азре спешиться и поприветствовать его веселым «Привееет», как губы Кроу тронула совершенно непроизвольная улыбка. Проклятие, было просто невозможно оставаться мрачным рядом с Азрой.              Кроу намеренно не смотрел, как принц с удовольствием поглощает свою порцию вновь принесенного обеда (сегодня это была запеченная форель с лимонным соусом). Ему определенно не нравилось наблюдать, как Азра с ошеломляющим, но деликатным аппетитом поглощает две порции заварных пирожных, которые он «купил в самой замечательной маленькой пекарне!». Он не отрывал взгляда от своей тарелки с решимостью лучника, целившегося в мишень, пока они болтали о всяких пустяках вроде по-летнему теплой погоды.              Однако Кроу не мог больше прятать глаза, когда Азра отставил пустую тарелку в сторону, вытер губы льняной салфеткой и целеустремленно наклонился к нему.              – Сегодня я хочу показать тебе кое-что в благодарность за то, что вчера ты поделился со мной своей магией.              – О-о? – настороженно протянул Кроу.              – Да, я подумал, это будет весело. Просто мое безобидное маленькое увлечение. – Несмотря на пренебрежительный тон, его глаза блестели в выжидательном предвкушении. – Ты не против, если я его продемонстрирую?              Это не сулило ничего хорошего для его самообладания, но Кроу никак не мог отказать ему в такой очевидной просьбе.              – Валяй. Я умираю от любопытства.              Улыбнувшись во весь рот, Азра встал и повел его по заросшей травой поляне к участку толстой мраморной стены, которая обрывалась на уровне пояса, образуя длинное ровное пространство, похожее на прилавок.              – Вот это подойдет.              Он достал из кармана колоду игральных карт с золочеными рубашками и положил их на импровизированный стол рядом с ними.              – Хочешь сыграть в карточную игру? – спросил Кроу, слегка сбитый с толку.              – Нет-нет, это на потом, сам увидишь. Встань вот туда. – Как только Кроу занял свое место по другую сторону мраморного «стола», Азра чуть отвернулся и похлопал себя по нагрудному карману, словно что-то ища. Сделав исподтишка какое-то отрывистое движение, он снова повернулся лицом к Кроу.              – Хорошо. Как видишь, мои руки пусты. – Он поднял обе руки и пошевелил пальцами, подтверждая свои слова. – Но подожди... что это? – С преувеличенной театральностью он протянул руку к голове Кроу, сделал движение пальцами, словно выхватывая что-то, и продемонстрировал внезапно появившуюся в них золотую монетку. – Ага! – Он помахал ею, сияя, словно сделал что-то невероятное, и замер в ожидании реакции.              Кроу моргнул, совершенно ошарашенный.              – Эм, что? – Он и сам не знал, чего ожидал, но точно не этого. – Что именно... что это было?              Азра еще сильнее просиял при виде его недоумения.              – Ну, я вытащил ее у тебя из-за уха.              – Точно нет.              – Вытащил! Видишь? – Он протянул другую пустую руку и, казалось, извлек из воздуха еще одну монетку. – О-хо! Как по волшебству!              Кроу уставился на него, лишившись дара речи. Неужели он все-таки сошел с ума?              – Это... это...              – Здорово, правда? Я научился этому у профессионального иллюзиониста несколько лет назад. – Азра приосанился, нелепо раздувшись от гордости.              – Профессионального... иллюзиониста? Погоди, погоди. Ты хочешь сказать, что... есть жители Северных Земель, которые притворяются волшебниками?              Азра напустил на себя немного раздраженный вид.              – Не говори глупостей. Это всего лишь трюк для вечеринок, для развлечения! Никто не считает это настоящим волшебством. Это относительно недавнее изобретение. Есть и другие фокусы, иллюзии с игральными картами, ловкость рук.              – Это... – Кроу действительно не знал, что сказать. Жители Северных Земель боялись магов, но при этом нанимали людей, чтобы те их изображали? – И... это твое увлечение?              Скромный кивок.               – Я часами тренировался перед зеркалом. И я могу заставить монетку исчезнуть, смотри. – Не обращая внимания на его скептицизм, Азра с горящими от воодушевления глазами резко взмахнул монеткой, сделал сложный жест обеими руками – и уронил ее. Она со металлическим звоном отскочила от мраморной колонны и исчезла в траве.              – О нет, – пробормотал Азра и принялся рыться в траве. – Почти получилось.              – Ну, она точно исчезла, – прокомментировал Кроу. Его первоначальное недоверие улетучилось, и теперь он просто старался не рассмеяться. Он прикусил язык, чтобы не поддаваться этому желанию и продолжить хмуриться. Все это было так... невероятно глупо. И умилительно нелепо.              – Ой, замолчи. Я просто немного не в форме.              – Угу. – В глаза ему бросился золотой отблеск, чуть заметный в зарослях полевых цветов; Кроу наклонился и поднял монетку. – Держи.       – Ах! Спасибо. – Мягкие пальцы Азры слегка коснулись его пальцев, когда он забирал монетку; это легчайшее прикосновение, длившееся всего секунду, тем не менее привело его в трепет. – Я увлекаюсь фокусами уже много лет. Трюки с картами у меня тоже довольно неплохо получаются.              Кроу уже собирался отметить, что «довольно неплохо» в данном случае может оказаться весьма относительным понятием, но что-то в тоне Азры заставило его помедлить – нечто почти застенчивое. Он внимательнее присмотрелся к нему и уловил нервный, неуверенный оттенок в воодушевленном выражении лица принца. Кроу сразу расхотелось поддразнивать его.              – Должно быть весело, – в итоге сказал он.              Лицо Азры снова прояснилось, и в его улыбке отразилось явное облегчение.              – О, непременно! Это самое замечательное развлечение. Конечно, не такое чудесное, как твоя магия, – добавил он с мечтательным вздохом.              – Рад, что тебе понравилось. – Кроу нахмурился еще сильнее, а потом, почти против воли, спросил: – А как именно это работает с игральными картами?              Азра открыл колоду карт, перетасовал их и разложил дугой на обломке камня лицевой стороной вниз.              – Учти, прошло уже немало времени, поэтому я начну с простого фокуса. – Он энергично потер руки и жестом указал на разложенные карты. – Выбери одну и запомни, но не показывай ее мне.              – Э-э... хорошо. – Кроу выбрал карту из конца стопки и посмотрел на нее. Двойка пик.              – Теперь положи обратно, куда угодно. – Азра прикрыл глаза рукой и демонстративно отвернулся. Его поведение вовсе не было милым – ничуть.              – Хорошо... – Кроу наугад сунул карту обратно, прикусив внутреннюю сторону щеки, чтобы сохранить серьезность. – Когда именно начинается магия?              – Терпение. – Азра нарочито эффектно собрал все карты обратно в колоду и снова перетасовал ее. – Ты готов удивляться? – серьезно спросил он.              – Понятия не имею. – Кроу сложил руки на груди, с опаской наблюдая за тем, как Азра аккуратно делит колоду пополам, снизу вверх.       – Итак, как ты заметил, я не видел, какую карту ты выбрал и куда ее положил. И все же... – Глаза принца картинно распахнулись, и он драматичным жестом смахнул одну карту с вершины колоды. – Это она? – триумфально спросил он, подняв ее вверх.              Нет. Кроу недоверчиво выгнул бровь и несколько раз моргнул, но карта осталась семеркой червей.              – Э-э... – «Это шутка какая-то?» Он поднял глаза на принца.              Сияющий и взволнованный Азра с нетерпением ждал ответа, являя собой образчик абсолютной уверенности.              – Да?              – ...Да, – услышал Кроу как будто со стороны. Изнутри поднимался почти истерический смех, который ему с большим трудом удавалось сдерживать, так что он наконец позволил ему отразиться на лице в виде улыбки. – Именно. Потрясающе!              Ответная улыбка Азры стала только шире, хотя казалось, что шире уже просто некуда.              – Правда?              «Невероятно». Кроу оставалось только зачарованно пялиться на него. Азра словно бы проглотил солнце и теперь освещал своим внутренним светом все вокруг.              – Никогда прежде не видел ничего подобного, – честно признался он.              Уши Азры порозовели от смущения, и он принялся нервно теребить колоду в руках.              – Ну, спасибо. Мне не так часто выпадает возможность потренироваться на других. Или вообще никогда. Так что это было очень приятно.              Кроу ни разу в жизни не употреблял слово «очаровательный». Он вообще считал, что оно не должно существовать, но в этот момент не мог придумать ничего более подходящего для описания Азры.              Его решимость испарилась с унизительным пшиком. Кроу практически чувствовал, как жестокие челюсти судьбы неумолимо смыкаются вокруг него.              «Все совсем плохо. Я пропал безвозвратно».       – Ну, в таком случае... – Он приглашающе взмахнул рукой, изо всех сил стараясь сохранить серьезность. – Продолжай. Продемонстрируй еще что-нибудь.