***
Лань Яньли одушевилась, когда ей шепнули, что приехал брат и привёз долгожданную будущую супругу брата её супруга. Лань Чжань не мог отказаться и организовал встречу сестры и брата. Принцесса, увидев в дверях мужчину, кинулась в его объятия. — Цзян Чэн, ты пришёл. Я так ждала. — А-Ли, сестрёнка. Цзян уже успел переодеться, увидел новые старые лица в казармах. Оказывается, Вэнь Жохань привёз всех и решил погостить. На зло Лань Цижэню. Лань Сичэнь не выходил из покоев. Но его поразило, что нет его ещё одного друга — Не Минцзюэ. Загадка. Яньли посадила брата за стол. И слуги внесли яства. — Расскажите мне, где ты был всё это время? И положил ладошки на живот и покраснела под оценивающим взглядом. И только кивнула. Цзян догадался, что сестра станет матерью. И решил рассказать, но в лучшей форме. Уходя от тяжёлых воспоминаний и травм. — Я могу тебя попросить об одолжении? — тихо сказал генерал, передвигаясь к сестре, чтобы служанки не слышали, их было четыре, следящих за госпожой. — Говори, я сделаю всё, что в моих силах. Ваньинь решил поговорить с сестрой, увидеть, и ему же нельзя во дворец, тем более на женскую половину, но зато сестре можно. Коварный план для своего поколения. Девушка кивала и согласилась приглядеть за будущей госпожой Вэй. Вечером же, трапезничая с мужем, Яньли проявила аппетит, младший принц был рад, Наконец-то, его супруга улыбалась и ела за двоих. Лекари предупредили, что это естественно, после перенесённого стресса малыш и будущая мама требуют энергии, чтобы быть здоровыми. Яньли попросила разрешения проведать Вэй Усянь. Ей стало интересно посмотреть на девушку, за которую так тревожился брат. — Не вижу препятствий. Поцелуй. Он любил свою жену. И ещё неродившегося малыша, они даже разговаривали, что, если родиться девочка, он же ответил, мне другой женщины не надо, значит, будет у него две. Многие мужчины заводят гаремы и наложниц, Лань Чжань же верен только своей супруге. Его брат был подавлен. Не пускал никого, кроме его. Сичэнь стал более худощавым. Но их дядя затребовал от императора действий, ведь приехала будущая супруга. Тот сказал всего лишь: — Угу.***
Вэй Усянь старалась держать лицо и спину, её окружили заботой. Яньли появилась в её покоях уже на следующий день. Почему-то Усянь такой её и представляла. Улыбчивой и доброй. По сравнению с суровым Цзян Ваньинем, они были, как небо и земля. Вэй узнала, что по приезду сюда её служанки отправились под крылышко Яньли. Ткани же в её покоях. И лекарша… Как только за ней закрылась дверь, её провели в эти покои, отвели в купальни. Раздели, и лекарша грубо стала её осматривать: рот, уши, голову. Усянь почувствовала себя племенной кобылицей. — А теперь, принцесса, лягте на спину и согните ноги. Вэй Усянь подчинилась, на её щеках появились красные пятна. Лекарша высылает руки и залезла туда, куда залезет её муж. Они что, думали, что она не невинная? Лекарша, осмотрев, кивнула и вышла с помощниками, ничего не говоря. Вэнь Цин цокнула языком. — Грубиянка. — Наверняка доложит всё. Мянь-Мянь одевала госпожу. Три девушки обнялись, как только Вэй, Цин и Мянь-Мянь появились на пороге. — Пусть докладывает. Это её обязанность, — её одели родные руки, сделали причёску и закрепили шпильку, подарок от Сюэ Яна. — А теперь расскажите, что с вами было. — Но потом вы расскажите, где вас носило это время. Вэй Ин рассказала всё и только Вэнь Цин позволила осмотреть свои ступни. За это время, что их с Цзяном не было, девушка и Сяо Синчэнь сдружились. Но не больше. Девушка не позволила заходить за рамки. Сейчас же обе служанки сидели за спиной у госпожи, проверяли еду слуг. А ещё сегодня было сборище хихикающих и болтливых дочерей, сестёр и жён чиновников. Все дамы высшего общества пришли развеять скуку будущей госпожи. Танцовщицы плясали под энергичную музыку. — Как вы это терпите, госпожа, это же ужасно, — шепнула Вэй Ин, отпивая чай. — Это птичий галдёж. Яньли засмеялась и махнула ладошкой. — Просто не обращайте внимания. Уже стали приносить сундуки прямо на террасу в саду. Женщины охали и ахали от изобилия всего. Шёлк, меха, золотые украшения, ленты. Всё, чего желала душа девушки, но Вэй Ин уже не спит на новой постели несколько дней, ибо неудобно ей быть одной. Без широкой груди. Её сердце обливалось кровью. Она не может увидеть Чунцин, Яблочко, родного хмурого мужчину. Она же обещала… Шум привлёк всех внимания, слуги бежали, пытались словить три комочка. — Какая дерзость, — возмутилась одна из старших дам. — Выпороть. Вэй Ин услышала это и ужаснулась. — Принесите мне щенков. Слуги раскраснелись и словили комочки. — Госпожа. Щеночки лизали руки и махали своими маленькими хвостами. Но Вэй Ин нельзя их оставить. Яньли увидела грусть, когда детишек стали забирать. — Я, кажется, знаю, что мы сделаем, — Нагнулась к Усянь и стала шептать. Та подняла бровки, она была удивлена, но согласилась. Подозвали Мянь-Мянь.***
Приказ из дворца обсуждению не подлежит. Генералу Цзяну нужно быть лично с доверенными воинам на мероприятии. Цзян Чэн тяжело вздыхает. Он же хотел быть как можно дальше. Но судьба толкает во дворец. Неожиданно для всех, Лань Сичэнь, император этих земель, вышел из покоев и делает бал, на котором представит невесту и будет помолвка. Первая часть церемонии, потом будет сама же церемония венчания… Щенки мирно спали на его постели. Девочки стали любимцами сразу. События после его возвращения разворачивались стремительно. Его конь цел и невредим. А во Чунцин вздыбилась, била копытом, не подпускала к себе никого. Конюхи хватались за голову. Знали же, что чёрная кобыла самой Вэй Усянь. Трогать нельзя, но и кобылу надо как-то успокоить. Даже Вэнь Нин не мог с ней совладать. — Цзян Ваньинь, может ты? Обсуждали. — Я? Эта кобыла меня на дух не переносит. — Ты столько был с Вэй Ин, может, поможет. Генерал скептически был настроен, но взял яблоки и вкусняшки. Стойло с Чунцин было дальше. Лошадь сидела хвостом к дверям, выражая протест. Она скучает за хозяйкой. Хотя и сам Ваньинь тоже. — Чунцин, девочка. Он вспомнил, как Вэй ворковала возле лошади, как давала яблоки. Лошадь повернула голову. Встала и подошла. Честные глаза и внимательный взгляд. Генерал достал яблоко. — Знаю, хозяйка далеко. Лошадь, к всеобщему удивлению, съела яблоко. И протянула морду. Фыркнула. За спиной были слышны вздохи облегчения. Стоило генералу уйти готовиться к вечеру, отобрать людей, как Чунцин снова показала свой характер.***
Дворец Лань был освещён, стража на каждом углу. Господа с семьями прибывали к главному входу, слуги сновали туда-сюда. Главный зал был украшен регалиями. Императорская семья была в полном составе. Церемония помолвки, представление будущей императрицы. Цзян замер, когда проходил мимо. Вэй Ин была в белом ханьфу. С символом Лань, Плывущие облака. Высокая причёска. С золотыми шпильках. Одну маленькую всё-таки разглядел. Шпилька, подаренная Сюэ Яном. Но не это, девушка была бледна, как полотно. Синяки под глазами даже не скрыл макияж. Это не та девушка, которая спорила и спасала его. Которая терпела всё. Но сейчас глядя на неё, можно сказать, что она больна? Что они делают там с ней во дворце? Чувство вины взяло вверх. Сичень с непроницаемым лицом. Достал ленту и повязал на тонкое запястье. Вэй Ин даже не подняла взгляд. Поджала губы. Ваньинь стоял, как вкопанный. Почувствовав взгляд, невеста обратила свой лунный взор и одними лишь уголками губ улыбнулась. Потом словно круговорот. Гости пили и веселились. Генерал выловили момент, когда мимо проходила Вэй Цин. Он ей закрыл рот и утащил в угол. Девушка взбрыкнулась, но увидела, кто так нахально её уволок. Её отпустили. — Я хочу знать правду, — и подумал, решился на дерзкую авантюру. — И мне нужна помощь. Авантюру, которая лишит его головы.