***
Джон и Шерлок (BBC)/1891 (АКД-версия)***
Как только Джон возвращается на Бейкер-стрит, миссис Хадсон суетится вокруг него, явно считая ночь в тюрьме переживанием слишком ужасным, чтобы выразить его словами. − Если вы отдадите мне свою одежду, я позабочусь о том, чтобы её как следует почистили, − говорит она. − Я не допущу, чтобы весь ваш гардероб подвергся воздействию паразитов, которыми кишит это место. Предоставьте это мне. − На самом деле, это было не так... Она взглядом заставляет его замолчать. − Доктор Уотсон, я прекрасно знаю, что вы провели несколько лет в армии, в Афганистане, − Она произносит это так, будто называет самый грязный район преступного мира, − но у меня есть свои стандарты на Бейкер-стрит, 221Б. Вы с мистером Холмсом часто оставляли следы грязи на моей входной двери и отравляли воздух в своей квартире всевозможными химическими загрязнениями, но паразиты находятся совсем на другом уровне. Ваша одежда, пожалуйста. Я принесу один из ваших халатов, пока вы её снимаете. Понимая, что во Вселенной нет силы, достаточно могущественной, чтобы изменить неизменный стандарт чистоты миссис Хадсон, он снимает пиджак и начинает расстёгивать жилет. Вскоре она возвращается с голубым халатом, протягивает его ему и поворачивается спиной, чтобы он мог закончить раздеваться. − Всё это так несправедливо! − восклицает она. − После всего, что вы для них сделали, не только для мистера Лестрейда, но и для других инспекторов. Они ревнуют друг к другу, как пара профессиональных красавиц, каждая из которых соперничает за то, чтобы присвоить себе славу за то, что поймала вас, будто вы с мистером Холмсом были опасными преступниками. Говорю вам, у них на головах нет перьев. − Спасибо, миссис Хадсон. − Чувствуя себя немного глупо, он закутывается в халат и завязывает пояс. − Для меня много значит, что вы верите в нашу невиновность. − Конечно, верю, − отвечает она. − Я знаю вас двоих, и вы не убийцы. Я уверена, что этот ужасный человек сам напросился на это. − Она собирает его сброшенную одежду в кучу. − Теперь вы должны сказать мне, что я могу сделать, чтобы помочь. − Мне нужно передать сообщение Холмсу, не ставя их в известность. Если он сможет оставаться в безопасности, скрываясь, он, возможно, сможет обдумать эту проблему и предложить мне план действий. − Билли выполняет для меня кое-какие поручения, − говорит она. − Когда он вернётся, я, возможно, попрошу его передать сообщение миссис Тёрнер. Я могла бы упаковать его во что-нибудь, что не вызовет подозрений. О, я знаю! Я пришлю ей тминный пирог, который я только что испекла, вместе с рецептом, который она всегда просит. Я положу его в конверт с запиской, которую вы напишите. − Великолепно. − Он улыбается. − Тогда я просто сбегаю наверх и надену что-нибудь из одежды. Поднявшись наверх, он умудряется надеть чистую одежду, впервые понимая, почему богатые люди всегда держали камердинеров и горничных, в обязанности которых входило их одевание. Отстёгивающиеся воротнички и манжеты требуют больше сноровки, чем положено рубашке, а галстук почти побеждает его. Он скучает по своим джемперам. Наконец одевшись, он стоит в гостиной, месте одновременно уютном и незнакомом, представляя дом 221Б, где они с Шерлоком живут, захламлённую гостиную, сколько раз они сидели там вместе после погони по улицам, согреваясь чаем. Какими бы неустроенными ни были отношения между ним и Шерлоком, это его дом, тот, по которому он скучает. Он понимает, насколько устал, проведя бессонную ночь в камере, а позапрошлую ночь в больнице. Он тоскует по этим двум креслам перед камином в 2017 году. Появляется миссис Хадсон, естественно, с чаем и тарелкой пирога с тмином. Женщина − воплощение деловитости. − Билли вернулся, так что, если вы напишете записку, я отправлю её с ним. Он берёт со стола перо и бумагу и пишет: «Смит: Меня задержали, поэтому нам придётся отложить нашу встречу. Тем не менее, все хорошо. Пожалуйста, ни в коем случае не беспокойтесь. Г. Джонс». Он надеется, что это передаёт его послание, которое гласит: «Оставайтесь там, где вы есть». Когда он промокает бумагу, раздаётся звонок в дверь. − Пока у них нет ордера, я не буду разговаривать ни с какой полицией, − говорит он, протягивая ей записку. − И никаких клиентов тоже. Она кивает и направляется к лестнице, засовывая записку в карман. − Я отошлю их. Он опускается в кресло, которое, как он полагает, принадлежит ему. Напротив − большое клубное кресло, обитое чёрной кожей, такую мебель предпочёл бы его сосед по квартире. Его собственное удобное, будто у него было время приспособиться к его телу. Он вздыхает и закрывает глаза, думая о предстоящей работе. Майкрофт был уверен, что сможет решить её прямо сейчас; это обнадёживает, но работа мозгов никогда не была первым побуждением Джона. Он хочет что-то сделать, но не знает, каким это что-то должно быть. − Доктор. − Миссис Хадсон стоит в дверях с раздражённым видом. − Это инспектор Джонс. Я пыталась отослать его, но он знает, что вы дома, и говорит, что должен поговорить с вами. Я сказал ему, что вы не будете разговаривать ни с какими детективами, но он говорит, что ему не поручено это дело. Он не говорит мне, чего он хочет, но настаивает, что будет ждать за нашей дверью, пока вы не согласитесь встретиться с ним, даже если для этого придётся разбить палатку на тротуаре. Она протягивает ему визитку. «Инспектор Ательни Джонс, Скотланд-Ярд». − Ну, мы не можем этого допустить, не так ли? − Он поднимается с кресла, пытаясь вспомнить этого человека, но не может вспомнить никого в Скотланд-Ярде с таким именем. Поскольку Джонс − его собственный псевдоним, он задаётся вопросом, не отправил ли Шерлок ему сообщение, используя это имя в качестве сигнала. Маловероятно, учитывая раздражение миссис Хадсон, но его любопытство растёт. − Очень хорошо. Отправьте его наверх. Мужчина, который входит в его гостиную, ему не знаком. Он выше среднего роста, с волнистыми волосами и тёмными глазами, чисто выбрит, не красив и не особенно уродлив. Джон не уверен, стоит ли ему его знать, но может провести грань между фамильярностью и дистанцией. − Мистер Джонс, − говорит он, старательно сохраняя бесстрастное выражение лица. Посетитель улыбается и наклоняет голову. − Доктор Уотсон. Я с трудом узнаю вас без усов. Джон кивает без улыбки. − Я уже был допрошен инспектором Лестрейдом, и мне нечего добавить к своим показаниям. Как вы думаете, что я могу для вас сделать? − Мистеру Лестрейду не поручено это дело. − Мистер Джонс улыбается, почти ухмыляется. − Из-за его предыдущей работы с мистером Холмсом он стремится снять с себя любые подозрения, но комиссар пригрозил привлечь его к дисциплинарной ответственности, если он будет замешан. − Мой арест − это не причастность? − Да, ну, предупреждение пришло после этого события, − отвечает Джонс, всё ещё улыбаясь. − Мистер Диммок возглавляет расследование. − А вы, мистер Джонс? Мужчина одаривает его ещё одной заискивающей улыбкой. − Могу я присесть, доктор? Он указывает на своё кресло, сам садится в кресло Холмса. − Вы говорите, что не причастны к этому делу. Почему вы здесь? − Тогда я перейду к делу. − Джонс наклоняется вперёд. − Я больше не детектив отдела по расследованию убийств; меня назначили в отдел по расследованию организованной преступности. До того, как профессор Мориарти встретил свой конец, я расследовал его... назовём это его кругом влияния. Шерлок Холмс, возможно, назвал бы это своей паутиной. Я не сотрудничал с мистером Холмсом, но я знаю, что у нас одинаковые подозрения относительно профессора. Вы встречались с этим человеком? − Я его не убивал, если вы так думаете. Холмс тоже. − Но Холмс встречался с этим человеком. Я уверен, что встречался. − Джонс кивает, будто молчание Уотсона является подтверждением, и продолжает. − Я близок к раскрытию связей Мориарти с несколькими международными преступными синдикатами. В основном американскими. − Боюсь, я не могу вам в этом помочь. − Нет, но Холмс может. И, поступив так, он оправдает вас обоих. И снова он ничего не говорит. Признать, что он знает, где находится Холмс, означало бы привлечь дополнительное внимание к каждому человеку или посылке, входящим в дом миссис Хадсон. Он тоже не собирается лгать. У Джонса свои планы. − Что вы пытаетесь доказать, мистер Джонс? − Что Мориарти не мёртв. − Разве его тело не в морге? − Тело там есть, но единственное опознание было произведено мисс Гамп, горничной, которая также была свидетелем. Если ей заплатили, как я подозреваю, ее показания ничего не стоят. − Разве вы сами не можете опознать его? Джонс смеётся. − Я не могу, никогда не встречал этого человека. Вы выглядите удивлённым, доктор. Мориарти практически затворник. Он уже много лет не преподаёт и редко появляется даже перед своими сотрудниками. Его фотографий нет. У него также нет близких друзей или семьи. Всё это звучит правдоподобно, но именно так такой умный человек, как Джонс, убедил бы отчаявшегося человека, как Уотсон, довериться ему. У него нет других источников этой информации, нет возможности судить о характере этого человека. Шерлок доверяет мне. Что бы он сделал? Шерлок увидел бы что-то, чего не хватает Джону, какую-нибудь маленькую зацепку, которая подсказала бы ему, лжет ли Джонс. И он заставил бы полицию поверить в то, что он хочет, чтобы они думали. У Джона есть только его собственные инстинкты, и (как часто говорил Шерлок), они склонны к действию. Он солдат, человек, чьи порывы были закалены опасностью. И это дело не похоже ни на одно другое, которое они раскрыли. Джон верит в невиновность Холмса и Уотсона, но располагает лишь несколькими собранными им фактами, которых недостаточно, чтобы доказать, что они не убивали Мориарти. Он решает, что не имеет особого значения, какова правда. Если его и Шерлока будут судить, они могут быть признаны виновными и приговорены к повешению. Его первоочередная задача − предотвратить это. Он может подыграть, посмотреть, куда Джонс его заведёт. Ничего не добьёшься, оставаясь в квартире и размышляя об их ситуации. − Вы не удивитесь, если я вам не доверяю. − Он одаривает Джонса сдержанной улыбкой. − Скотланд-Ярд не остановится ни перед чем, чтобы найти Холмса. Что ж, я не приведу вас к нему. Джонс слегка пожимает плечами. − Жаль. Я бы хотел помочь вам и мистеру Холмсу. − Почему? − Доктор, вы, должно быть, забыли, как тщательно мистер Холмс разгромил в деле, которое вы назвали «Знак четырёх». Он выставил меня полным дураком. Но я не ожесточённый человек, доктор. Вместо этого я улучшил себя, используя методы человека, который победил меня. Я намерен раскрыть тайну мнимой смерти Мориарти. Тогда, возможно, мистер Холмс поблагодарит меня. Это не ловушка, решает он. Холмс пока в безопасности, он надеется, но он ранен. И даже гениальный Шерлок Холмс не может раскрыть дело, пока находится в своём укрытии. Это, должно быть, ответственность Джона. Руководствуясь только своими инстинктами, он должен принять решение. Джонс сомневается в идентификации тела. Это тоже первое побуждение Джона. Если труп в морге не принадлежит Мориарти, это всё изменит. Всё ещё убийство, но, возможно, инсценированное для того, чтобы Холмс и Уотсон были арестованы и убрались с его пути. Предполагаемая смерть самого Мориарти, а также таинственный отсутствующий кузен, который унаследует его имущество, наводят на мысль, что он планирует заново изобрести себя и продолжить свой бизнес под новым именем. − Может ли коронер не заставлять других сотрудников Мориарти опознавать тело? Или, может быть, мистер Брук, его кузен и наследник? Джонс качает головой. − Мы не смогли дозвониться до мистера Брука. Я посетил его дом в Лидсе, но у него только один слуга, который сказал, что тот путешествует за границей и не написал, где остановился. Был вызван дворецкий профессора, мистер Уэллс, который подтвердил, что тело принадлежит Джеймсу Мориарти. − Но вы в этом сомневаетесь. Вы думаете, ему заплатили, чтобы он сказал, что это был Мориарти? − Мистер Уэллс носит очки с толстыми стёклами, что говорит о плохом зрении. И, возможно, он получил вознаграждение за опознание жертвы. В теле также были определённые детали, которые вызвали у меня вопрос. Он кивает. − Я полагаю, вы ознакомились с показаниями свидетеля и сравнили то, что видела мисс Гамп, с уликами на теле? − Да. Согласно её показаниям, мисс Гамп слышала два выстрела. Когда она вошла в комнату, профессор Мориарти был мёртв. В теле было два пулевых отверстия. Вы с Холмсом уже сбежали. − На самом деле она не видела, кто в него стрелял. − Верно. Она сказала, что впустила вас двоих в дом и привела в кабинет профессора. − Как она узнала, что мы те, за кого себя выдаём? Видела ли она нас раньше? − Мистер Холмс и вы хорошо известны, доктор. Ей показали фотографию, и она опознала вас двоих. Когда она услышала выстрелы, она побежала обратно вверх по лестнице и вошла в комнату. Увидев тело, покрытое кровью, она сделала разумное предположение, что вы застрелили его. Вас с Холмсом не было, и она утверждала, что слышала, как вы спускались по чёрной лестнице и выходили в сад. − Вы верите, что Мориарти был связан с американской организованной преступностью. Вы можете это доказать? − У меня есть зацепки. Джон мгновение изучает мужчину, взвешивая свой выбор. Он не полностью доверяет Джонсу, но ему нужно увидеть тело. Шерлок хотел бы, чтобы он это сделал. − Отвезите меня в морг. Я осмотрю тело, но больше ничего не обещаю. Подвальное помещение в Бартсе, куда приводит его Джонс, совсем не похоже на стерильный, ярко освещённый морг, где Джон видел, как Молли Хупер проводила вскрытия. На длинных столах, покрытых сланцевыми плитами, где можно проводить вскрытия, лежат несколько тел на разных стадиях посмертного посмертного посинения. Это морг ожидания, где трупы остаются до тех пор, пока их не опознают и не удостоверят, что они умерли. До того, как приборы стали достаточно чувствительными, чтобы обнаруживать малейшие признаки жизни, существовал страх хоронить тела, которые на самом деле не были мёртвыми. Обычай требовал, чтобы тело не передавалось для погребения до тех пор, пока смерть не будет подтверждена. Тело, опознанное как Джеймс Мориарти, лежит на столе, обнажённое, поверх ткани. Перчаток не предусмотрено, поэтому Джон постарается не прикасаться к нему, по возможности используя глаза. Жертва мертва уже три дня, и состояние тела, похоже, соответствует этому. Не зная условий, в которых оно содержалось, он не может сказать точно, но окоченение прошло, установлено омертвение печени, и роговица начала затуманиваться. Если бы ему пришлось назвать время смерти, то хорошей оценкой было бы три-четыре дня. В комнате холодно, но, тем не менее, он чувствует запах разложения. Закрыв нос и рот носовым платком, он наклоняется ближе, чтобы осмотреть тело. Мужчина среднего роста, стройный, с слабо развитой мускулатурой. Судя по чертам лица и седеющим вискам, ему может быть около пятидесяти. Довольно высокий лоб, который для викторианца свидетельствовал бы об уме. Руки несколько мозолистые, а ногти недавно подстрижены. Ступни рассказывают другую историю. Ногти отросли, пожелтели. На пальцах ног и пятках имеются следы образования пузырей и ссадин. Пулевые отверстия в шее и груди могли бы показаться очевидной причиной смерти, но Джон видел достаточно жертв убийств, чтобы знать, что очевидные выводы не всегда верны. Первое, что он замечает, это то, что на трупе, кажется, много крови, вся она потемнела и высохла. − Где одежда, которая была на нём? − спрашивает он резко, не поднимая глаз. Служащий морга протягивает коробку с надписью «Дж. Мориарти». Джон осматривает рубашку, сравнивая отверстия от пуль и пятна крови с ранами на теле. Он прижимает один ботинок к ноге, сравнивая длину. − В каком положении находилось тело, когда его нашли? − Он упал на спину, − говорит Джонс. − Очевидцев стрельбы не было, но по положению тела было определено, что стрелявший или стрелявшие стояли в девяти или десяти футах перед ним, а Мориарти был лицом к ним. Также сами раны указывали на то, что пули вошли спереди. Это описано в отчёте коронера. − Была ли исследована кровь? Я имею в виду, кто-нибудь рассматривал её под микроскопом? Джонс смотрит на служащего морга. − Ответьте ему. Вы исследовали кровь? − В этом не было необходимости, − говорит мужчина, глядя на Джона с некоторой враждебностью. − В него стреляли, и у него, очевидно, текла кровь. − Это дело полиции. В этом нет ничего очевидного. − Джон наклоняется, изучая раны более внимательно. − Мне понадобится микроскоп. Микроскоп найден в лаборатории патологоанатомии. Джон немного гордится собой, когда смотрит в него. Может быть, Шерлок не скажет, что он идиот. − Это не человеческая кровь. − Что? − Служащий выглядит возмущённым. − Как вы можете... Джон бросает на него взгляд капитана Ватсона. − Поверните тело, чтобы я мог видеть спину. Служащий молча подчиняется. − Выстрелы не были причиной смерти, − объявляет Джон. − Он умер от отравления алкоголем. Ваш нос должен был подсказать вам это. В него стреляли уже после того, как он был мёртв. − Он выпрямляется и смотрит на Джонса. − Этот человек не Мориарти. − Вы уверены? − Он умер незадолго до того, как его взяли на роль Мориарти в этой маленькой драме. Ногти на руках были подстрижены, на ногах нет. − Он указывает на лицо. − Его волосы были подстрижены, и он был выбрит посмертно другим человеком, небрежно. Вы можете видеть, где была порезана кожа, и нет никаких признаков кровотечения. Хотя куртка, рубашка и брюки подходят ему по размеру, обувь слишком мала для ног этого человека. Это объясняет ссадины на пальцах ног и пятках. − Тогда кто он? − Служащий хмурится. − Какой-то неизвестный бродяга, человек, которого никто не хватится. − Но кровь? Вы говорите, что это не человеческая кровь? − Джонс достал свой блокнот и что-то записывает. − Если вам нужен был труп, чтобы доказать, что вы мертвы, и у вас был доступ к трупу примерно такого же роста и веса, как вы сами, вам, возможно, потребуется одеть его для этой роли, инспектор. Это тело было мертво, когда в него попали пули. Мёртвые тела не кровоточат, но умный человек знает это и мог бы взять кровь из готового источника, чтобы создать впечатление, что она была. Вы могли бы спросить соседей об их собаках, не исчезала ли одна из них недавно. Я предполагаю, что именно оттуда взялась кровь. В спешке он небрежно вылил некоторое количество её на грудь трупа. Но если бы мужчина упал на спину, как говорится в отчете, кровь хлынула бы из выходных отверстий. Я полагаю, что у него был ещё один сообщник, возможно, дворецкий. Он не говорит о другом: этот человек, кем бы он ни был, мало похож на человека, который пристегнул Semtex к груди Джона в 2010 году. Это не доказательство, но если эта Вселенная является своего рода зеркалом той, другой, если все остальные актёры в этой драме отразили своих коллег в 2017 году, то это не может быть Джеймс Мориарти. Джонс пишет в своём блокноте. − Спасибо, доктор. Вы подтвердили мои подозрения. − И вы, возможно, захотите пойти по следу мистера Брукса. Хотя он, несомненно, моложе, я думаю, вы обнаружите, что он имеет поразительное сходство со своим покойным кузеном. Джон сидит в своём кресле в доме 221Б, размышляя о двух мужчинах, которые живут в этих комнатах. Явно уважаемые за свои таланты доктор и детектив, эти репутации были почти разрушены Мориарти. Интересно, думает он, что профессор не использовал их сомнительные, странные отношения против них самих. Ему нужно было обвинить их в убийстве, чтобы заставить Скотланд-Ярд отнестись к обвинениям серьёзно. Какое ненадёжное существование у них здесь, думает он. Они должны доверять людям, чтобы те не подвергали сомнению то, что очевидно для Джона, посетителя этой квартиры. Двое мужчин, которые живут здесь − любовники. Люди, возможно, и не ожидали, что такой эксцентрик, как Холмс, женится, но Уотсон из тех мужчин, от которых можно ожидать, что он женится. Люди будут спрашивать, почему он этого не сделал. Мэри призналась ему, что это был брак по расчёту. Им с Холмсом небезопасно даже жить вместе, поэтому им приходится притворяться, что Уотсон съехал, когда женился. Малейшее предположение может погубить их обоих. Они с Шерлоком знают друг друга с 2010 года; давление на их отношения отличалось от того, с которым сталкивались Холмс и Уотсон, но Джон никогда не оставит его сейчас, по крайней мере добровольно. Он останется столько, сколько потребуется, даже если они оба будут старыми и немощными к тому времени, когда попрощаются в следующий раз. Даже тогда, думает он, он бы не ушёл. Пока смерть не разлучит нас. Это случилось однажды, Шерлок умер. Или заставил всех думать, что он умер. Сожаления чуть не убили Джона. Когда Шерлок вернулся... ну, он даже не рассматривал такую возможность. Если бы только его предупредили, всё могло бы пойти совсем по-другому. Не видя возможности, что Шерлок захочет его, Джон женился на ней. Он был несчастлив с самого начала, но нужно было подумать о ребёнке, поэтому, даже если бы он не был склонен оставаться, он чувствовал, что должен. Он решил, что у него всё получится. Шерлок и Мэри хорошо ладили, и это задело Джона за живое ещё одной занозой. Но через несколько недель после свадьбы у Мэри случился выкидыш; Джон засомневался, была ли беременность настоящей. Затем Шерлока застрелили, и прежде чем Джон смог решить, что делать с Мэри, она исчезла. Обстоятельства её смерти ему так и не объяснили, но он подозревает, что Майкрофт что-то знает об этом. Джон был зол, подавлен, а Шерлок снова впал в зависимость. Им потребовались годы, чтобы оправиться от того ужасного времени. Отчуждение между ними было хуже, чем в то время, когда Джон думал, что он мёртв. В конце концов, они начали работать над примирением. Работать − неправильное слово; они игнорировали проблему, погружались в дела, даже те, которые Шерлок когда-то отверг бы, и избегали разговоров о том, что произошло между ними. Джон вернулся в 221Б, живёт в своей старой комнате. Прошло всего несколько недель, а всё ещё не улажено. Возможно, пришло время поговорить об этом. Будущее приходит минута в минуту, а потом оно становится прошлым, невозвратимым. Оглядываясь назад, он будет сожалеть только об этом. Пришло время ему рассказать Шерлоку, на что он надеется. Он встаёт с кресла и подходит к столу доктора Уотсона, представляя себя сидящим там в халате, с чашкой остывающего чая у локтя. Здесь вещи Уотсона: блокнот, любимое перо, промокашка. Холмс жил здесь один. Джон задаётся вопросом, что он чувствовал по этому поводу. Он вспоминает, как впервые вернулся в 221Б после собственной свадьбы, его охватила ностальгия из-за того, что ничего не изменилось, но также и чувство потери, будто ему здесь больше не место. Место Уотсона в этой комнате тщательно сохранено: два кресла, маленький письменный стол − как будто Холмс не мог представить Бейкер-стрит без своего Уотсона. Уотсон, который сразу же пришёл, когда Холмс позвал его. Не колеблясь, он быстро оделся и последовал за ним в ночь. Он доверяет этому человеку свою жизнь. Я доверяю Шерлоку. Я просто так долго был потерян, что не мог найти дорогу назад. И я снова чуть не потерял его. Та пуля в переулке могла бы убить его, и тогда я был бы здесь один, через год, когда я чужой. − Доктор Уотсон. − Миссис Хадсон стоит в дверях квартиры, заламывая руки. − Мне жаль. Мистер Лестрейд здесь, хочет вас видеть. Он вздыхает. − Очень хорошо. Отправьте его наверх.