от лица Максима…
— Тогда спроси у своего женатого брата, — произносит Ариша, акцентируя своё внимание на последних двух словах. Сначала мне кажется, что это была слуховая галлюцинация, но потом замечаю её выражение лица. Взгляд, полный неприкрытой обиды, и раскрасневшиеся щечки. Нижняя губа девушки дрогнула, и, чтобы спрятаться от меня, она разворачивается и уходит. Спроси у своего женатого брата. Первая мысль, которая приходит мне в голову, звучит так — Ярослав изменяет Саше. Чушь! Я скорее поверю, что мышка изменяет мужу. Любопытный поворот событий. Даю себе минуту, чтобы переварить всю информацию. Разворачиваюсь к окну, чтобы открыть форточку. Свежий воздух и аромат весны вытесняют аромат парфюма Харламовой. Жаль, что вместе с телефоном я проебал и сигареты. Забавно получается. Мне понравилась девушка, у которой что-то было с моим братом. Мой психотерапевт будет доволен. Алексей Сергеевич уже прилично заработал на наших сеансах. Самое интересное, что я выбираю таких девушек неосознанно. Несправедливо получается. Но моей мании наплевать. Чувствую, как меня накрывает желание улыбаться без причины. Долгое время меня изводила скука, но Аришка подкинула мне нехуевый козырь, сама того не зная. Разворачиваюсь и иду по лестнице вверх, считая дурацкие ступеньки. Так, если Ярик изменяет Саше, то мышка у меня в кармане. Если нет, то Арина будет моей. Оба варианта меня устраивают. С Шуркой будет проще, я хорошо знаю её слабости. С Харламовой придётся повозиться, но есть в ней что-то… Сложно объяснить что. Сегодня, когда я вывел из себя Годзиллу по имени Юля, она с таким азартом наблюдала за мной. Саша бы сразу вынесла мне мозг за мою выходку. С лисичкой же не соскучишься. Как ловко она обвела меня вокруг пальца. Я должен был сразу догадаться, что переспал с Макаровой. Её подружка уже наверняка записала меня в свой длиннющий список. Войдя в квартиру, вижу, как разъярённая Шурка надевает кроссовки. Меня не было от силы минут десять, что могло произойти за такой короткий промежуток времени? Неужели Ярик рассказал ей о Харламовой? — Ты куда? — задаю вопрос непринуждённым тоном. Если чему меня и научила жизнь, так это скрывать свои намерения до самого финала игры с маниакально-депрессивным психозом. Что же касается козырей — их стоит вынимать из рукава постепенно. Торопиться не стоит. — Погуляю с Катей, — затягивая туго белый шнурок, мямлит себе под нос девушка. И как это Ярик умудряется с таким профессионализмом вывести из себя сразу двух прекрасных дам. — Перефразирую свой вопрос. Что случилось? — наклоняюсь, чтобы у мышки не было шанса спрятать свои холодные глазки. Между нашими лицами не больше десяти сантиметров. Она морщит лоб и краснеет. Очаровательная и злющая. Я бы её трахнул, но после Арины. Похоже, что Макарова не смогла удовлетворить все мои физические потребности, или со мной опять играет мания. Весна всё-таки, период обострений. — Яру явно не понравилась Арина. И я готова поспорить, что он ей нагрубил. У него проблемы, а он воротит нос от возможных заказчиков, — отвечает Орлова дрожащим тоном. Она уже готова разрыдаться, но мне её не жаль. Саша не говорила с Ярославом, а лишь сделала выводы на основании умозаключений. Я тоже не понял почему Харламова вылетела из квартиры со скоростью пули. Но несмотря на полчище тараканов в голове и свои диагнозы, у меня хватило ума догнать девушку и поговорить с ней. Да, мой брат был таким маскулиным душкой, но если человек ему не нравился, он этого не скрывал. — Я поговорю с ним, — изображаю понимание и сочувствие со своей стороны. Мышка кивает, а затем поднимается на ноги и, взяв ключи с полки, уходит. Она громко хлопает дверью так, что стеллажи с книгами начинают дрожать. Прохожу по коридору в комнату, предвкушая занятную беседу со старшим братом. Ярик сидит в наушниках за компьютером, словно ничего и не произошло. Его глаза бегают по одному из экранов монитора. Он полностью погружен в работу. Суббота, блять! А ты сидишь в душной комнате, не замечая, что твоя жена психанула и ушла. Просто идеальное семейство! Яр ничем не отличается от нашего отца. Тот тоже уделял работе всё своё время. Теперь же он примерный семьянин. Гуляет с младшим сыном по полтора часа в день. — Ты что-то хотел? — Ярослав замечает моё присутствие, он убирает наушники, пока я присаживаюсь на диван. Сейчас нужно подумать и задать ему правильный вопрос. От этого момента зависит многое. Обращаю внимание на то, что у братца полопались сосуды в глазных яблоках. Сколько же часов он проводил за компьютером? — Объясни мне, почему сначала Арина поспешила свинтить из квартиры, а затем и Саша? — мастерки отыгрываю удивление, будто вообще не понимаю, что происходит. О, я не буду ему помогать! Пусть сам расскажет мне, где накосячил. В такие мгновения очень сложно держать себя под контролем. Черти так и просятся наружу. — Саша ушла? — он отвечает вопросом на вопрос. Охренеть, мой брат даже не заметил. Киваю. Так хочется его подъебать, но я должен вывести его на разговор по душам. — Ну, ты ведь нагрубил Арине, а твою жену такое поведение бесит, — растягивая гласные, подталкиваю Яра к правильному направлению в разговоре. Он громко выдыхает, а затем начинает растирать средним и безымянным пальцами правую бровь. — Я не грубил Арине, — говорит Ярослав. Темнит засранец. Мне стоит набраться терпения, чтобы не схватить его за плечи и не вытрясти из него всю информацию. — Тогда какого хрена она вылетела из квартиры со скоростью пули? — добавляю капельку злости в интонацию, чтобы Ярик почувствовал вину за своё поведение. С ним всегда срабатывает этот трюк. Раз. Два. Три. Братик отомри. — Я с ней спал, — отвечает Орлов, и я сдерживаю себя, чтобы не улыбнуться. Идеально! Осталось узнать подробности и определить вектор своих дальнейших действий. Замираю, облачившись в маску искреннего удивления. — Ты изменяешь Саше? — Тупой вопрос. Согласен. Но он нужен для того, чтобы вывести Ярослава из равновесия. — Нет. Это было до знакомства с Сашей, — он сначала хмурит густые черные брови, а после качает головой, громко проговаривая ответ. Типа я глухой. Злится. Только вот на кого? Меня не на шутку распирает от любопытства. Всё интереснее и интереснее! — Ты бросил Арину? Вы хуево расстались? Она тебе изменила? Ты можешь объяснить мне, что происходит? — засыпаю брата вопросами, чтобы ускорить процесс получения нужной инсайдерской информации. Таким поведением я даю ему понять, что собираюсь его пытать, чтобы вытянуть из него правду. — Я её не бросал. Мы познакомились на соревнованиях. Провели вместе несколько ночей, а на третье утро я проснулся в одиночестве. Она сбежала, — наконец-то Ярослав решается приоткрыть завесу тайны. Хм! Значит они трахались не один раз, и инициатором расставания была Арина. Есть один нюанс. Мой брат очень упрямый и настойчивый парень, когда дело доходит до отношений. Хотя с Сашей у них хуй пойми, что происходило. Но в итоге он добился своего. — Ты не пытался её найти? — в моём голосе звучит настоящее любопытство. Если Харламова — бревно в постели, возможно, я зря стараюсь. — Мы договорились не называть имён, но я её всё равно искал и нашел. Оказалось, что она была помолвлена, — ответ Яра вводит меня в ступор. Помолвлена? Как такой факт мог миновать моё внимание. Я не сплетник, но учусь на юрфаке, который кишит языкастыми девчонками. Если бы Харламова была помолвлена, эти сведения стали бы достоянием факультетских новостей. На секунду меня накрывает подобие страха. — С чего ты взял, что она была помолвлена? — интересуюсь спокойным голосом, пока меня разрывают на части тревожные мысли. Не хочу, чтобы Арина была помолвлена. Я же сотру в порошок её женишка, стоит мне только узнать, кто он. — Ковалёв сказал, — мой брат пожимает плечами, в его глазах мелькает странная эмоция. Что это? Никак не пойму. Стоп! Ковалёв? Меня накрывает осознание иронии судьбы. Не могу больше сдерживать себя. А-хах-хах! Срываюсь на хохот. Ковалёв. Помолвлена! Ярик округляет глаза, не понимая, что происходит. Дима — лох! Ну нахуя он соврал? Я готов поспорить, что мой друг об этом пожалел, когда наш блядский треугольник стал квадратом. Ну и теперь мне известна еще одна причина, из-за которой Димас был против кандидатуры Арины. Он прекрасно меня знал. Я с самого детства соперничал со старшим братом. Отец виноват. Не надо было превозносить Ярика. Мама психовала, а я чертовски ревновал. — Максимка, что за истерика? — устав наблюдать за тем, как меня накрыло приступом смеха, Яр задаёт вопрос. Он устал. Этот разговор ему не нравится. Я же не могу остановиться, надрывая живот, продолжаю смеяться. Мой брат улыбается, у меня из глаз вот-вот польются слёзы. Твою мать, как же смешно? — Дима тебе наврал, — сквозь смех отвечаю, а потом жалею о сказанном на эмоциях. Два самых близких человека в моей жизни не ладят. — Зачем? — Орлов снова хмурит брови. Не сказал бы, что он злится, скорее пытается понять причины лжи Ковалёва. — Определенно, не из-за ревности. У них с Ариной что-то вроде взаимной неприязни. Одно могу сказать точно — Харламова не была помолвлена, я бы об этом знал, — просмеявшись, отвечаю хриплым голосом. Давно мне не было так весело. Хороший выдался денёк. А начался он с попки Ариночки, мелькающей перед моими глазами. — В любом случае это ничего не меняет. Я не могу с ней работать, — выводы старшего брата мне не нравятся. Душнила! Жалко, что у меня нет времени на подумать. Ситуация складывается идеально, чтобы привнести в мою скучную жизнь суматохи и интриг. — Ты не сможешь с ней работать или она тебя послала? — судя по реакции Арины, скорее всего второе. Но я должен услышать обе версии происходящего, да и потянуть время, чтобы обдумать план игры. — Она оставила свой номер и сказала, что не будет вмешиваться в мою личную жизнь, если я решусь с ней поработать, — мой брат отводит глаза к экрану монитора, по этой причине наш зрительный контакт разрывается. Знаю, он не лжет, но и углубляться в подробности не намерен. Заёбанный, уставший. Жалкий по сравнению со своей лучшей версией. Никогда не женюсь! — Я бы на твоём месте с ней поработал, — еле сдерживаю зловещую улыбку, что так и норовит украсить мои губы. Меня нельзя назвать хорошим человеком. Я люблю себя, иногда. Мои принципы отличаются от общепринятых. Меня часто ненавидят, но это не имеет значения. Если в моей жизни появляется шанс погнаться за двумя прекрасными зайцами, я не буду думать о дурацких поговорках. Запасной вариант — это прекрасная возможность, и его не стоит упускать. — Саша меня убьёт, — усмехается Ярослав, качая головой. О, и этот исход событий мне тоже подходит! — Насколько я понял, она не знает об Арине, и не стоит ей говорить об этом, — пожимаю плечами, проговаривая слова. Внимательно наблюдаю за его реакцией. Он удивлён. Его левая бровь замирает в форме вопросительного знака. — Самый идиотский совет из всех, что я слышал, — Яр качает головой, а затем складывает руки на груди. И если вы подумали, что я проиграл, то сильно ошибаетесь. Вы не знаете меня. — Смотри, у тебя два варианта. Первый — ты ничего не рассказываешь Саше, и устраиваешься на работу в универ. Если твоя супруга узнает о твоей старой интрижке, то вы поругаетесь, но не разойдетесь. Второй — ты и дальше ебешься с непонятными заказчиками, которые не хотят платить малоизвестному видеографу. Быт и финансовые проблемы сожрут ваш брак. Ты будешь занят работой, а Саша, молодая и наивная, свинтит к тому же Ковалёву. Они, кстати, переписываются, и я тебе этого не говорил, — заканчиваю свою речь тем, что вынимаю из рукава один из своих козырей. Ревность — штука суровая. Она легко может помутить рассудок. — Я знаю, что они переписываются, — с легкой грустью отвечает мой брат. Я злюсь. Не из-за того, что зря озвучил свой козырь. Нет! Злюсь на Сашу. Её легкомысленное поведение ранит моего брата. Он старается. Рвёт задницу. Мышка же, похоже, этого не понимает. — Она тебе сказала? —знаю, что нет. Но мне нужен точный ответ на мой вопрос. — Нет, случайно заметил, — Ярослав качает головой. Какие мы всё-таки разные. Я бы отомстил, но не Ярик. Он просто терпит. — Ты подумай, а я пойду, нужно собаку забрать с передержки. Передержкой я называю дядю Сашу Ковалёва, он гуляет с Сашулей, когда у меня нет на это времени. Ему не скучно, и мне хорошо. — Да тут и думать нечего, — отвечает Ярослав, возвращая своё внимание к экрану монитора. Мне начинает казаться, что мой брат попросту топит свои проблемы в работе. Я бы набухался на его месте. Поднимаюсь с дивана и ухожу.***
Выйдя из дома, сажусь на первый же трамвай. Телефон в проёбе, потому приходится пользоваться общественным транспортом. Улицы серого города утопают в весне. В трамвае полно девушек в коротких юбках. Они все по своему прекрасны, однако, я думаю только об одной лисичке. Мне наплевать даже на тот факт, что она может оказаться очередной манией. Арина меня удивляла, подпитывала моё больное воображение. Чертовы бабочки порхали в животе, стоило ей только улыбнуться или прищурить глазки. Но есть одна проблема — Ковалёв. Мне нужно было выяснить точную причину его антипатии к моей музе. Через пять остановок выхожу из трамвая и иду к дому Димы. Морщусь от солнца, оно такое яркое несмотря на то, что день уже близится к закату. Приятное, однако, чувство. Весной мне не хочется спать до обеда. Я просыпаюсь рано в предвкушении приключений. Бесит, конечно, что большую часть дня приходится сидеть в душной аудитории, но теперь у меня есть мотивация по имени Арина. Поднявшись на нужный этаж, стучусь в двери. Мне открывает Семён — двоюродный брат Димы. Раньше он возглавлял студенческий совет на юрфаке. Семён выпустился в прошлом году. Мне он не нравился. Слишком правильный. За личиной идеального человека всегда скрывается что-то мерзкое, такой была Женя — супруга моего отца. — Привет, — произношу, войдя в квартиру. Что он здесь забыл? Хотя, это даже хорошо. Судьба определенно намекает мне, что я двигаюсь в правильном направлении. Разузнаю о Харламовой. — Ты проебал телефон? — слышу голос Ковалёва, он доносится из зала, как и лай моей собаки. Начальница охраны, блин. Такая мелкая, но злая. — Да, у Харламовой в квартире, — мой ответ вызывает отвращение у Семёна, его лицо искажает неприязненная гримаса. Это хорошо. У меня есть шанс разузнать об Аришке побольше фактов, но и в их достоверность верить не стоит. Стоит фильтровать информацию. Вхожу в зал и замечаю друга, он пьёт цитрусовый чай. У него явный отходняк после вчерашнего. — Ладно, раз уж Семён здесь, хочу сразу перейти к делу. Чем вам так не угодила Харламова? — прохожу к Ковалёву и плюхаюсь на диван. Устал немного, но игра продолжается. Двоюродные братья переглядываются, а затем Семен достаёт из кармана телефон и начинает что-то искать. Уже интересно. — Вот смотри, — парень протягивает мне свой смартфон на экране, которого фотография письма. Пробегаюсь глазами по тексту, написанному каллиграфическим почерком. Если вкратце, то какая-то девушка обвиняет Семёна в домогательствах. Письмо адресовано декану, а подписано лишь заглавной буквой «А». — И? — возвращаю телефон Семёну, а затем вытягиваю ноги и скрещиваю руки на груди. — Это Харламова. Я к ней не приставал, но из-за этой писульки распустили студенческий совет, — Семён отвечает, а затем садится в кресло напротив нас. Усмехаюсь. — И с чего ты это решил? «А» — может означать аноним, — Ковалёв качает головой, выслушав мои слова. Ну и идиот! Я сегодня уже потратил лимит на хохот, а жаль. — Это было в её интересах, нам приходилось пилить бюджет на её волонтерский отряд и студенческий совет, — объясняет Семён, жестикулируя пальцами. Я смотрю на его ублюдское лицо и меня передёргивает. У него разные глаза — один серый, другой карий. Его волосы уложены на бок, а рот такой маленький, как у мультяшки. — Только это не её почерк, — прокашлявшись, отвечаю, чтобы не заржать. Дима бросает на меня удивленный взгляд. — Как не её? Секретарь из деканата сравнила с одной из её объяснительных, — Семён ёрзает на кресле. Либо он лжёт, либо просто лоханулся. — У Харламовой почерк студентки медицинского, я вчера видел, как она пишет, — откидываюсь на спинку дивана, наблюдая, как охуинез накрывает моих собеседников. Они оба молчат. Я же наслаждаюсь моментом. Получается, что зря Ковалёв недолюбливал Арину. Конечно, есть вероятность, что кто-то настрочил кляузу по её велению, но мне так не кажется. — Димон, в понедельник ты вступаешь волонтёрский отряд, — озвучиваю первую мысль, что пришла мне в голову. План постепенно складывался в моей голове. Он был гениальным и чуточку зловещим. — Это ещё зачем? — интересуется мой незадачливый друг. Так я ему и рассказал о том, что задумал. — Найдешь автора письма, ну и у тебя будет шанс проводить больше времени с Сашей, — последняя часть сказанного произвела больший эффект на Ковалёва. Мышка не так часто участвовала в мероприятиях волонтерского отряда, но это не имеет значения. Дима повёлся и Семён тоже. Только вот второй жаждет мести, а первый ещё не отпустил чувства к одной хладнокровной особе. — А если Харламова мне откажет? — мой друг ловит волну неуверенности, оно и понятно. Но что-то мне подсказывает, что Арина удивится, но посылать Ковалёва не будет. — Значит, ей есть что скрывать, и тогда ты накатаешь жалобу в деканат, — рискованный ответ, но кто не рискует, тот не играет в игры. Я — азартный человек, без присутствия адреналина в жизни мне становится скучно. — Отличная идея, — Семён кивает, а затем начинает что-то строчить в своём смартфоне. За ним теперь придётся наблюдать, чтобы мерзотный тип не испортил мои планы. — Ребят, мне нужно идти, — добавляет двоюродный брат Ковалёва, а затем поднимается с кресла и быстро уходит. Такой довольный. Как же он меня раздражает. Я могу общаться с ним от силы минут десять, а затем сваливаю куда-нибудь подальше. — Есть же что-то ещё, о чём ты не сказал? — дождавшись момента, когда тошнотворный братец свалит из квартиры, хлопнув входной дверью, интересуется Дима. О, да! Он хорошо меня знает! Но даже ему я не готов озвучить весь свой план. — Ну, я планирую устроить Ярика видеографом в волонтерский отряд? — отвечаю, растягивая гласные по привычке. Сложно описать весь фейерверк эмоций на лице моего друга, вызванный моими словами. Шок? Слишком мягко сказано. — Плохая затея, — Ковалёв качает головой, но его глаза не в силах прервать зрительный контакт со мной. Между нами есть незримая связь. Он понимает, что я что-то задумал. Чувствует всеми фибрами своей души. — Если ты про то, что Ярик искал Арину — я знаю. — Мне не стоит озвучивать того, что они спали. Мой брат мог не рассказывать причин, по которым интересовался Харламовой. И к тому же Ковалёв может доложить Саше. — Он спрашивал про Арину или Алину с юрфака, Макарова не ходит на аэробику, поэтому я понял, кого Яр искал. И… — Дима неохотно отвечает, а затем закусывает губы. Усмехаюсь. — И ты, долбоёб, соврал, что она помолвлена, — заканчиваю речь за друга. Он швыряет в меня удивлённый взгляд. Я снова на шаг впереди. Какое же приятное ощущение разливается у меня в груди. — Мне показалось, что он на неё запал. Это, кстати, было за день до нашего с Сашей знакомства, — Ковалёв пытается перевести тему, не замечая иронии судьбы, которая ему и отомстила. Я заметил одну вещь — не всем людям можно лгать. Кто-то прекрасно справляется с последствиями лжи. Дима же огребает по полной. — Зачем было врать, что Арина помолвлена? — меня интересовал чёткий ответ, а не размазанные объяснения. Ловлю себя на мысли, что злюсь на друга из-за девушки. Сегодня, на секунду, я испугался, что она может быть помолвлена с каким-то ублюдком. — Во-первых, за несколько месяцев до этого появилось то чёртово письмо и студ совет распустили. Во-вторых, она мне не нравилась с первого курса. Я не горел желанием устраивать личную жизнь Харламовой, да и Ярик мне ничего плохого тогда не сделал. Он упрямый, поэтому я решил так сказать, — Ковалёв оправдывается, откинув голову назад. В глаза не смотрит, говнюк. Семен плохо на него влиял. Хорошо, что он уже покинул стены юрфака. Раньше меня раздражало, как Дима на него смотрел. В этом не было ничего удивительного, все в семье Ковалёвых восхищались Сёмочкой. — Забавно, но теперь выясняется, что это не её почерк. Может ты посмотришь на Харламову не глазами Семёна, а своими? — Ну, или моими? От раздражения у меня начинает болеть голова. Дима иногда бесит. Я сам виноват. С самого детства я принимал решения за нас двоих. Но сейчас всё стало меняться, не так кардинально, как хотелось бы. Его невзаимные чувства к Саше были катализатором этих метаморфоз. — Почему ты не запишешься в волонтерский отряд? — друг задает нелепый вопрос. — Я безответственный, — усмехаюсь, а затем отвечаю, взглянув на собаку, что смотрит на меня недовольными глазёнками. Ковалёв будет моим шпионом в мире Арины Харламовой. Так у них будет больше шансов найти общий язык. Дима будет проводить время с Сашей, и это взбесит Ярика. Два прекрасных зайца замаячили на горизонте.***
Воскресенье я отсыпался дома. Телефона не было под рукой, и у меня появилось время, чтобы обмозговать дальнейшие действия. Нашел ноутбук. Он пылился на подоконнике в детской. Отец затеял ремонт. Ему взбрело в голову превратить квартиру в мою берлогу. Только не холостяцкое логово. Он почему-то решил, что я скоро остепенюсь и решу завести семью. Наивный. Отец надеялся, что у меня со старшим братом много общего. Однако, его расстраивал тот факт, что Ярослав не возвращался к учёбе. Марина винила во всех проблемах Сашу. Она практически не общалась с ними. И несмотря на мою антипатию к этой женщине, в глубине души мне было жалко её. Я бы не смог так поступить с мамой. Почему-то в последнее время её образ всё чаще навещал меня во снах. В детстве мы часто ходили в парк, чтобы распугать всех голубей. Кто-то кормит этих засранцев, а мы не давали им расслабиться ни на минуту. Как же я скучаю, мам… Утро понедельника было ужасным. Я ненавидел понедельники. Подниматься в половине восьмого, чтобы выгулять собаку — настоящий ад. Но у меня были хитрожопые планы на день, и по этой причине мне пришлось встать раньше обычного. Приехав в универ, я спешу к аудитории, чтобы занять нужное место. Макарова вечно опаздывает, и этот факт сегодня сыграет огромную роль. Корпус, в котором располагался юрфак, когда-то был поликлиникой. Длинные узкие коридоры и душные кабинеты. Пять этажей, не считая цокольного, где располагалась берлога волонтерского отряда. О ней мы вспомним позже. Войдя в аудиторию, замечаю свою музу. На ней потертые джинсы и белая футболка с виобразным вырезом. Сегодня я буду залипать чаще, чем хотелось бы. Ариночка, сама того не зная, могла спутать мои планы. Она сидит за партой, что-то строча в блокноте. Такая сосредоточенная и серьезная, даже когда грызет колпачок шариковой ручки. — Доброе утро! — занимаю место Макаровой рядом с её подружкой. Пока Алина дрыхнет, я начинаю свою игру. — Доброе, — Харламова бросает на меня короткий взгляд, а затем возвращает своё внимание к исписанному блокноту. Почерк не каллиграфический. Каракули, а не буквы. И я знаю, о чём говорю, у меня брат учился в меде, а отец ведущий сосудистый хирург в городе. — Яр не был женат, когда у вас была интрижка. Более того, он еще не был знаком с Сашей, — проговариваю, внимательно наблюдая за реакцией. Лисичка даже не моргнула. Должно быть, она отходчивая, и уже позабыла о том, что произошло в субботу. Мне осталось понять, есть ли у неё чувства к моему брату. — Спасибо, но это не имеет значения. Если Ярославу нужна работа, у него есть мой номер, — будничным тоном отвечает девушка. Интересно! Она играет или ей и вправду всё равно? — Ах, да! Забыла, — она тянется к сумке и достаёт из неё мой телефон. — Нашла под подушкой, — добавляет Арина, а затем продолжает строчить что-то в блокноте. Я бы хотел побыть твоей подушкой, чтобы ты пускала слюнки на мою грудь. Долбоёб, не иначе. Что ты делаешь со мной, весна? — Я понял, что ты против полиаморных отношений. Но мы же можем быть друзьями? — улыбаюсь, озвучивая слова. С ней так сложно облачаться в маски. Меня накрывает ощущение того, что я выжрал литр вискаря. Она пьянит одним своим присутствием. От дружбы до любви всего лишь один шаг. Главное успеть запрыгнуть на поезд, отбывающий со станции «френдзона». — Максимилиан, только не говори, что у тебя появился «план-еблан»? — усмехается Лисичка, отложив блокнот с погрызанной ручкой в сторону. И я начинаю понимать, что именно меня в ней привлекает. С ней мне не нужно притворяться, носить все эти блядские маски. Я бы продал душу дьяволу, чтобы повторить этот момент. Когда тебя накрывает волной безумия, но ты не хочешь больше с ним бороться. — Он самый, обещаю, тебе понравится, — ответив, подмигиваю. Скулы сводит от улыбки. Лучи утреннего солнца касаются её лица. Ловлю эстетический кайф от четких линий её челюсти. Чертовка к тому же облизывает свои пухлые губы. Я перестаю замечать всё вокруг нас. — Что ты делаешь сегодня вечером? — проговариваю вслух свои мысли и не жалею об этом. Она смеётся. Так похожа на хитрую лисичку. Играешь со мной? Нам обоим это нравится. — Пишу сценарий для «Мисс университет», — Харламова отвечает сквозь смех. Мне так хочется продлить это мгновение. — А в этом сценарии будет пункт с групповушкой? — интересуюсь будничным тоном, постукивая пальцами по гладкой поверхности парты. — Ты сам знаешь, что нет, — ловлю её насмешливый взгляд. Глаза синие, как грозовое небо. Невероятный цвет. Ощущения, что они вызывают во мне, неописуемы. Будто кто-то впрыснул в кровь сразу десять кубиков дофамина. — Жаль, это мероприятие прошло бы успешно, — говорю, а затем ухмыляюсь. Теперь я думаю о групповушках. Только в моих фантазиях почему-то отсутствует Ковалёв, вместо него Ярик. Такой пиздец приходил ко мне в голову в последний раз года полтора назад. Но только сейчас моя муза Арина, а не Саша. Перед глазами мелькают яркие пошлые картинки. Я ненормальный, и это неоспоримый факт. — Ты будешь писать сценарий в вашей берлоге? — задаю вопрос девушке, пока мысленно раздеваю её глазами. В субботу я умудрился разглядеть её соски под кружевным лифом. — Да, — она кивает. Нагло перемещаю свой взгляд с её глаз на губы, представляя себе, что лисичка ответила мне на другой вопрос. Ты бы хотела, чтобы мы с Яриком тебя трахнули? Да… Какой же всё-таки я ебанутый! Хорошо, что люди не умеют читать чужие мысли. — Мне захватить бутылочку красного? — возвращаясь в реальность, спрашиваю. И пусть мои планы на вечер не будут такими пошлыми, как мысли, мне стоит приготовиться. Главное сейчас не смотреть на её грудь. Облизываю губы и сглатываю слюну. — Лучше фруктовый чай, у меня завтра тренировка, — качает головой Харламова, она смотрит на меня с таким вниманием, прищурив глаза. Наверное, думает от том, что сейчас происходит в моей голове. Лисичка, фантазии не хватит! — Понял, — киваю, а после пропадаю в стране бесстыжих грёз.***
Мне стоило огромных усилий побороть навязчивые мысли. Готов поклясться, что меня накрыла маниакальная стадия. Но вместо того, чтобы звонить своему психотерапевту, я решил насладиться своим состоянием. Такие острые и ни с чем не сравнимые ощущения. Всё вокруг становится таким ярким, даже скучный пейзаж за окном. Единственная проблема — мне сложно контролировать себя. Я на грани помешательства. Пары пролетели быстро, после них была тренировка, на которой всё время скулил Ковалёв. Мой разум же был заполнен только Ариной. Даже волейбол не помог справиться с напряжением, что нарастало внутри. Я не планировал сегодня её трахнуть, знал, что она будет играться со мной до конца. Сводить с ума с каждым днём, подталкивая к пропасти. Вечером я вернулся в универ. Спустился на цокольный этаж и замер у двери кабинета с номером шесть. Она в нескольких метрах от меня. Моё сознание переполняют эмоции. Каждая из них слегка ебанутая. Толкаю дверь и вхожу. Достаточно просторное помещение. Несколько рабочих столов с компьютерами, два шкафа, кухонный гарнитур, маленький холодильник, мойка и диван. Я здесь уже бывал. Моя староста — Таня Титова — входит в состав волонтерского отряда. Где-то год назад она попросила меня помочь ей донести коробки. Арина не обращает на меня внимания. В кабинете играет негромкая музыка. Девушка, подогнув под себя ноги, сидит на офисном стуле и клацает пальчиками по клавиатуре. Она в той же одежде. Дома, наверное, даже не была. — Строчишь сценарий? — прохожу к ней и ставлю на стол пакет с едой. Харламова кивает в такт музыки. Лисичка даже не смотрит на меня. Она сосредоточена на работе. Мне нравится, как её бровки сведены к переносице. Сажусь на стул рядом с ней, не отрывая глаз от её профиля. — Китайскую кухню любишь? — задаю вопрос, пропадая где-то в океане безумных мыслей. Где бы я её трахнул? На диване или на этом самом столе? Второй вариант нравится мне больше. — Да, я всеядная, — отвечает девушка, не отрываясь от экрана монитора. Мне стоит её как-то отвлечь. Думай, дебил! — Это список кандидаток? — замечаю перечень фамилий с факультетами. — Угу, — кивает. Снова ноль внимания. — Обломова от юрфака? Ты серьезно? — замечаю знакомую фамилию и усмехаюсь. Катя времени не теряла. Уже на первом курсе решила попробовать себя на университетском конкурсе. Смело или скорее глупо. — Она красивая, и её кандидатуру утвердил декан, — пожимает плечами Харламова, продолжая строчить комментарии напротив каждой из фамилий. Ты в сто раз красивее! Кажется, я совсем поплыл. Лисичка была слишком занята, и это начинает меня раздражать. — Что у вас было с Яриком? — решаюсь на крайнюю меру. Во-первых, мне действительно интересно узнать ответ. Во-вторых, моё безумие требует её внимания. Она стала для меня подобием наркотика. И сейчас просто её присутствия рядом недостаточно. К тому же меня посещали навязчивые мысли о сексе втроём. Я бы посмотрел, как ты стонешь под моим братом, умоляя меня присоединиться. — У него спроси, — она усмехается, а я замечаю, как покраснела её шея. Облизываю губы, опуская свой взгляд к виобразному вырезу. Кто придумал эту чёртову одежду? — Он не расскажет, — качаю головой, не отрывая глаз от шикарной груди. Она вздымается, завораживая мой разум. Я представляю себе, как твердеют её соски от возбуждения. — Значит, ты ничего не узнаешь, — Ариночка пожимает плечами. Её ответ меня не устраивает. Моя мания требует подробностей. Как? В каких позах? И на каких поверхностях? Ненормальный, да и похуй! — Я трахался с Сашей, — облизнув губы, произношу. Наконец-то Харламова разворачивается вместе со стулом и смотрит на меня с неверием в глазах. — Я серьезно, — киваю. На её лице загорается искреннее удивление. Она несколько раз моргает, о чём-то думая. Я испытал что-то подобное, когда лисичка ляпнула мне про свою связь с моим братом. — Максимилиан, ты меня удивляешь, — она усмехается, смотря на меня поразительно прекрасным взором. Синие глаза приобретают пошлые оттенки. Готов поспорить, что ты та ещё извращенка. Ярику всегда нравились такие, и он никогда не ошибался в своём выборе. — Хочу услышать какой-то факт о тебе, — касаюсь пальцами пряди её волос. Мне сложно сдерживать себя. Она сводит меня с ума, подпитывая мою манию. — У меня целая коллекция вибраторов, — Арина отвечает властным серьезным тоном. Откашливаюсь, не отрывая глаз от её очей. В них пляшут безумные черти. На её губах появляется лукавая ухмылка. — Ты со мной заигрываешь? — наклоняю голову в бок, наблюдая за тем, как из-под футболки выпирают твердые сосочки. Она не надела лиф. Пошлячка. — Нет, мы же делимся фактами, — будничным тоном произносит девушка, качая головой. Целая коллекция вибраторов. Ты любишь пошалить. Я бы трахнул тебя каждым. Харламова возвращается к работе. Мне сложно думать о чём-то, кроме секса. Какая она? Как громко она стонет? Откидываюсь на спинку стула, созерцая истинную красоту. Такая настоящая, что кажется нереальной. Нимфа с лисьим прищуром. Арина наклоняет голову влево и начинает разминать пальцами плечо. Меня накрывает желание коснуться губами этой сладкой манящей кожи. Я не буду этого делать. У меня ещё осталась сила воли, чтобы довести свой план до конца.