Два шага вперёд

Тропинка ведёт его и шишу Му к бамбуковой хижине. Шишу Му — человек достойный и интересный, который превыше всего ценит целительство и исследовательские работы. Его можно и нужно уважать хотя бы поэтому, а уважение Ло Бингэ стоит многого. Ло Бинхэ ни разу своего шишу не видел, а поэтому опасливо жался по углам сознания, опасаясь вылезать наружу и пытаеясь взять ситуацию под контроль. Но как маленький мальчик может противится самому себе из параллельного мира? Кто способен встать на пути гордого бессмертного демона, не оказавшись смятенным, как шёлк красных простыней и разбитым, как кувшин изысканного вина? Пожалуй, только Синьмо, демонический клинок, сама бездна, заточенная в крепкую сталь, мог поставить Ло Бингэ в такое странное положение. Он спокойно пытался зарезать нерадивого слугу, когда тот ошибся с работой, а в итоге что-то пошло не так, перед глазами встала темнота, замерцали зелёные, схожие цветом с демоническим пламенем, квадраты. Бездушный голос сказал ему выбирать: остаться или идти дальше. После смерти ненавистного учителя на пути гордого бессмертного демона остался только непосредственно путь. В такой ситуации — как и любой другой — нужно было говорить: «да, давай, шли меня куда хочешь, неизвестное божество, и шли меня в хорошее место, иначе я тебя зарежу также, как и остальных.» Место было… Место было сектой Цанцин, что само по себе конченный, вылизанный до сияющего блеска пиздец, а демонические зелёные огни странных талисманов больше никогда не появлялись перед глазами. Он попал в себя старого, мелкого, неотесанного и не могущего что-либо сделать. Ло Бингэ ненавидел себя старого, пытаясь всеми силами уйти от образа и бытия белым лотосом. И все усилия пошли прахом, когда он оказался в теле самого себя до бездны. Ло Бингэ не мог использовать всю свою мощь, Ло Бингэ не мог грозно рыкнуть, чтобы все заткнулись и пооткусывали сами себе языки. Ровным счётом, он не мог ничего! И это бесило. Заставляло нервничать, строить планы, мечтать, как он убьёт учителя заново… А потом учитель, сука Шэнь Цинцю, решил сдохнуть, словил искажение ци и начал себя вести совсем странно. В мелочах, но несколько иначе и мягче. Прости, мать его прачка, мягче! Потом, ебаный трижды всеми остальными горными лордами Шэнь Цинцю, решил сдохнуть второй раз и героически глупо даже по меркам Ло Бингэ, спасая Лю Цингэ. Ло Бингэ оставил попытки строить планы по убийству учителя и стал терпеливо наблюдать за его поведением. Это веселило. Это заставляло недоумевать. Это было по своему прекрасно. Шишу Му доводит его до хижины, просит быть осторожнее и говорит, что скоро вернётся. Говорит, что если с учителем всё будет плохо, то он может прийти на пик Му Цинфана. Ло Бингэ не знает, рассматривать это как вежливость или как приглашение стать учеником другого пика. Дверь скрипит и Ло Бингэ позволяет пока что живому, глупому, отвратительно наивному Ло Бинхэ вылезти наружу, кинутся к Шэнь Цинцю, падая на колени около кровати. Гордый бессмертный демон отпускает ситуацию, теперь не имея власти над действиями тела. Остаётся наблюдать, надеясь увидеть, как учитель снова примется за старое. Учитель лежит на постели, прикрыв глаза. Учитель очень хорош собой, выглядит царственно и властно, но сейчас… Сейчас что-то случилось и кожей чувствуется какая-то неправильность. Поза совсем не та, в которой во время болезни пребывал учитель обычно, руки сложены неправильно и веера рядом нигде не видно. Он дёргается на звук шагов, но не кричит и не шипит. Лёгкая потеря памяти? Не дурите Ло Бинхэ, учитель смертельно болен и ему нужна помощь! Почему шишу Му сказал, что всё относительно впорядке?! — Учитель, — привычно шмыгает носом маленький Ло Бинхэ, пока демон за его плечом невидимо ото всех морщится. Недостойное поведение, глупое нытьё для ненавистного человека. — Учитель, этот недостойный ученик пришёл вас навестить. Шишу Му сказал, что к учителю теперь можно ходить. Учитель, с вами всё хорошо? Этот недостойный может вам готовить, если это не помешает лечению! Шэнь Цинцю смотрит на Ло Бинхэ печальным, каким-то неправильно-понимающим взглядом, и от Ло Бингэ это не остаётся сокрытым — Этот Шэнь скоро будет здоров, — кивает и Ло Бинхэ морщится. А где шипение, чтобы этот мелкий кретин не орал? А где традиционный посыл нахуй в самой вежливо-ехидной обёртке?! — Ученик этого Шэня может не беспокоится, перестать тараторить и сесть на табуретку, а не на колени, — и махает рукой куда-то в сторону. — Там где-то стоит. «Что?» — думает Ло Бинхэ почти вслух. «Либо ты шлёшь меня отсюда вон прямо сейчас, либо я пошлю тебя первым, учитель,» — думает Ло Бингэ. Мелкий идиот нехотя подчиняется, тащит табуретку, пока Шэнь Цинцю садится на кровати, скрещивая ноги. Странно горбится, будто всегда сидел именно такая, а не с прямой, как лезвие Сюя, спиной. — Этот Шэнь, хочет поговорить со своим учеником, этот Шэнь, пока плавал вместе с ци в одном мировом потоке, много чего понял, — хмыкает. — Там на столе водичка стоит, передай, будь добр к этому Шэню. Из-за трясущихся рук Ло Бинхэ чуть не выливается вода, чуть не вылетает чаша, и последние крохи мозгов, старательно взрошенные под руководством Ло Бингэ стремительно вытекают из головы. Да что этот блядский Шэнь Цинцю задумал? Или, может, уподобился мелкому чертенку Бинхэ и перестал думать вовсе? Здесь точно что-то пошло не так. Шэнь Цинцю себя так не ведёт. — Этот Шэнь неподобающим образом выделял тебя среди своих учеников. Этот Шэнь должен извиниться за то, что несправедливо наказывал ученика Ло Бинхэ. Этот Шэнь ручается, что в будущем такого не допустит и этот Шэнь действительно извиняется. Ло Бингэ орал бы матом, но в этот раз нерадивый детёныш вцепился в контроль над телом так, что отрывать от управления было даже больно. Его учитель извиняется?! Этот Шэнь Цинцю сломался, несите нового! — Этот ученик, — и слышится постыдный всхлип в сочетании с глухим стуком, вызванным очередным падением на колени, — этот ученик заслужил, учителю не нужно так! О, нет, мелкий Ло Бинхэ, большой и страшный Ло Бингэ расскажет тебе, что так нужно. И как он выбивал извинения из Шэнь Цинцю, так и не вырвав заветные слова из горла, зато отодрав руки, ноги и, в конечном итоге, голову. Но как учитель может извинятся сам, и так, что даже оттенка лжи — Ло Бингэ знает, как учитель лжёт — не видно. — Нужно, этот Шэнь точно знает, что делает, и понимает, какую ошибку совершил. Этот Шэнь кается, что так произошло, и вот что хочет сказать ещё, — Шэнь Цинцю делает глоток воды, и Ло Бингэ кажется, что учитель сильно нервничает. Маленькому Ло Бинхэ уже ничего не кажется, он не знает, что говорить, только молча трясётся и ждёт чего-то ещё более страшного. — Этот Шэнь не сможет тебя хорошо и правильно выучить. Тот Шэнь был глуп и самодоволен, раз думал, что сможет выучить ребенка, у которого совершенно иной тип культивации. Что сделал Му Цинфан с Шэнь Цинцю, что теперь учитель ведёт себя так? Верните Ло Бингэ обратно, он такого не может понять и принять тоже может с трудом. И как теперь ненавидеть этого Шэнь Цинцю, и как теперь не орать на мелкого Ло Бинхэ, который одновременно пищит от непонимания и восторга внутри своего — их общего — сознания. — Этот ученик не понимает учителя… — Этот Шэнь говорит, что Ло Бинхэ может остаться на пике Цзинцин, но если он хочет действительно чему-нибудь научится, то ему нужно задуматься. — Учитель гонит меня из секты?! «Понял,» — думает Ло Бингэ, — «он хочет отправить меня на голодную смерть.» — Нет, нет же, — Шэнь Цинцю качает головой. — Этот Шэнь не гонит, но предлагает присмотреться к другим учителям. Этот Шэнь не умеет учить физических культиваторов. И тут Ло Бингэ перестает понимать. — Учитель правда не гонит? — и снова всхлип. Постыдный, позорный всхлип. — Правда. Но тебе действительно нужно подумать. А пока или и возвращайся к своим делам. Этот Шэнь скоро снова потеряет сознание и не может этому противится. Помни, о том, что сказано тебе сейчас. Если я буду после пробуждения говорить что-то другое, то не слушай. Ты меня понял? — Этот ученик подумает над словами учителя, — Ло Бинхэ расстерянно кивает и поднимается с колен. — Этот ученик, если уйдёт на другой пик, сможет видеть своего учителя? — Каждый раз приходя на Цанцюн, — кивает и неуверенно добавляет, — но твой учитель может вести себя по-разному. Главное, пока я помню и могу сказать прямо, что хочу, слушай меня внимательно и внимай моим словам. Когда-нибудь ты поймёшь, почему я такое сейчас говорю и что всё сейчас происходит правильно. Ло Бингэ точно уже проживал это когда-нибудь. Ло Бингэ не понимает! — Этот ученик внимает и очень надеется, что поймёт, — и поклонившись уходит, когда контроль над телом снова берёт Ло Бингэ. Ло Бингэ, который совершенно сбит с толку и не знает, что говорить Му Цинфану. Его учитель ебнулся — так будет достаточно понятно, но недостаточно прилично. Его учитель обезумел, но зато как хорошо и в каком правильном направлении! Интересно, а если он ещё немного посидит под наблюдением Му Цинфана, то сможет грохнуться на колени? Сможет не просто извинятся, а молить о пощаде? Ло Бингэ никогда не видел такого учителя, настолько не похожего на самого себя. Но как же приятно видеть, как он признает свои ошибки, как извиняется и при этом его не нужно пытать и расчленять для этого.