Два шага вперёд

Му Цинфан спустя пару дней отпустил Шэнь Цинцю, разрешив передвигаться и иногда выходить пройтись по своему же пику. Это радовало. Совершенно не радовала трость, на которую приходилось опираться про ходьбе, потому что колени от долгих нагрузок всё ещё время от времени подкашивались. Ученики собрались вокруг Шэнь Цинцю в полукруг при первой же робкой попытке выйти из хижины, подозрительно тихо стоя и опустив головы. — Учитель наконец начал выздоравливать, — мягко начинает Нин Инънин, выходя чуть вперёд. — Шишу Му не допускал нас до учителя и мы очень рады, что он так быстро начал оправляться. — Этот Шэнь крайне доволен, что ученики его ждут, — Шэнь Цинцю как можно более сдержанно улыбается и щурится оглядывая небольшую стайку учеников. Он ничего не чувствует, кроме странных взглядов, брошенных на него. — Этот Шэнь также доволен, что вы пришли его проведать все вместе. Это очень хорошо. Слушайте своего учителя: возвращаетесь к своим делам, которые есть сейчас. Этот Шэнь не оправился полностью, да и к тому же у него есть пара важных дел. Я дам Мин Фаню книги и свитки, нужные вам на данный момент. Вы должны постараться показать вашему учителю, как хорошо вы можете развиваться самостоятельно. Нин Инънин, проверишь, всем ли досталось и все ли могут иметь к ним доступ. Ясно? Храни система осколок души Шэнь Цзю, который записал для себя план обучения! Храни система библиотеку пика Цанцюн и абсолютный пофигизм учеников на самые разные выходки их нерадивого оригинального учителя! Когда воскреснет, пойдёт проверять результаты, а пока этот глупый достопочтенный хочет размять кости. — Будет сделано, учитель, — кивают старшие ученики и Шэнь Цинцю запоздало замечает, что Нин Инънин выглядит куда серьезнее, чем должна, если доверять канону. Есть в её выражении лица что-то неправильное, что-то жесткое и заледеневшие куда раньше положенного времени. Как будто девочка испытала сильное потрясение и до сих пор от него не может отойти. — Ученица Нин должна сказать, что ученик Ло собирается уйти на другой пик. Учитель знает об этом? — говорит и в её голосе чувствуется лёгкая тень обиды, страха и непонимания. — Этот Шэнь об этом знает. Этот Шэнь сам сказал ученику Ло идти, куда он хочет, если его не устраивает пик Цзинцин. Пока он может оставаться здесь, точно также как и вы. Если будут раздавать, то оставь копию для него, — Шэнь Цинцю качает головой и щурится. — Тебя что-то беспокоит? — Эта ученица думала, что учитель не знал. Это ученица думала, что сможет быть рядом с учеником Ло чуть больше. Мы с ним друзья. У меня никогда не было братьев, но он мне как брат. А теперь он просто берёт и уходит. — Пока вы оба в секте, беспокоится не о чем. Ученик Ло пытается стать сильнее. Может быть даже для того, чтобы прикрыть спину ученицы Нин в случае чего. Разве это не хорошо? — Если учитель считает это хорошим, то пусть оно будет хорошим. Учитель позволит приступить к делам? — Иди. Шэнь Цинцю идёт вдоль бамбукового леса и не может не думать. Это какая-то странная Нин Инъин. Может, новость о переходе на другой пик так её огорошила? Может она уже стала жёстче и раньше чем в обоих из канонов? Нужно будет с об этом поговорить, обязательно. Но это потом, а сейчас, после того, как получилось немного размяться, нужно возвращаться в хижину и продолжить отпаивать себя чаем, заодно разбирая книги, свитки и прочую отчетность Шэнь Цзю. Может там получится найти что-то, что поможет продержаться немного дольше в этом вывернутом трижды наизнанку мироздании. *** Это происходило за пару дней до спасения Лю Цингэ. «Мелкий, куда ты так несёшься? Ставь шаг, палевно! Ты не один такой одаренный на этом пике!» — ворчал почти обвыкшийся в чужом теле Ло Бингэ, абсолютно невосприимчивый к некоторым возрастным нюансам их общего тела. «Не смотри, закройся и отвернись,» — шипел в ответ всё ещё не смирившийся со своими вполне естественными реакциями на учителя Ло Бинхэ, смущённый и раздраженный внезапным соседам по телу. «Как будто мне интересно. Ты главное подальше заберись и своё дело делай потише,» — Ло Бингэ весело хихикнул, темной мрачной тенью следуя за малолетней копией. Надо будет научится захватывать чужие тела, так будет удобнее. «Бывает, случается. Вырастешь и у тебя будет свой гарем.» «Не будет никакого гарема! Зачем тебе вообще столько жён?» — Ло Бинхэ прислушивается к совету. Лезет в самую чащу зарослей, на облюбованную маленькую полянку, которую сам высек для себя. «Вырастешь — поймёшь. А пока расслабляйся как можешь, что тебе малолетнему остаётся,» — фыркает и отворачивается от происходящего. Пытается наблюдать за молодым бамбуком, его тихим и спокойным движением под мощью, казалось бы лёгкого ветерка. Но мысли разрезает яркий мыслеобраз — нужно будет научится мелкого кретина закрывать свой разум — и не смотреть не получается. «На учителя?!» — практически орёт, и если кто-то услышал бы этот рык, то не отделался простым испугом. Когда Ло Бингэ так орёт, то горы рушатся, демонические орды подымаются на войну, мертвые встают из могил, а живые падают на колени. Ло Бинхэ только немного вздрагивает. «Ты вменяемый?!» «Мне нравится учитель. Твои проблемы, что тебе он не нравится, я же сказал отвернутся,» — Ло Бинхэ хмыкает и слышится шорох одежд. Он стесняется и немного прикрывает всё оголённые. «Да ладно тебе мелкий, нравится учитель? Вокруг полно людей для голубых несбыточных фантазий и по крайней мере ты сам себе отрежешь рукав, а не тебе его отодрут,» — Ло Бингэ презрительно отплевывается и пытается забыть мысле образ. «Тебе ли не знать, как сильно наши мысли могут проникать в чужие?» «Ты же сильный, аж целый гарем завел. И не умеешь закрываться? Отвернись и не мешай. Я хочу учителя и буду его хотеть. Дай мне хотя бы помечтать о нём, раз мне совсем не светит,» — Ло Бинхэ сразу становится удивительно ехидным и твердым в словах. «Слушай, я конечно понимаю, что ты не слишком умный, но лучше меч в руках, чем солнце в небе. А даже если хочется солнца, то нужно выбирать достойное. Тебе так нравится, когда на тебя выливают кипяток?» — если бы Ло Бинхэ был материальным, то набрал бы в лёгкие побольше воздуха. «Почему бы тебе не приглядеться к кому-то адекватному? Смотри на Лю Цингэ! Он конечно суров, но у него есть честь, в нём есть грация! С ним можно и побороться вдоволь, он хорош и силен, не станет бить как последняя тварь в спину. И нижний даньтянь, вейлюй у него покрепче и покрасивее, чем у Шэня.» «А ты видел?» — Ло Бинхэ морщится, разочарованный, что не может пару минут остаться в тишине и покое. «Видел. Не хочешь одного шишу, смотри на другого! Чем тебе не нравится Му Цинфан? Целитель, да ещё какой! Умный, вменяемый, поверь моему опыту. Не без перчинки, но зато какая перчинка, лечить тебя будет, да и нервы у него железные. Смотри ещё как пытается придать себе серьезности бородой. А если сбрить их, то будет совсем красивый. А если ещё и раздеть, то окажется, что твой шишу чуть изящнее и тоньше, чем любая проститутка!» — Ло Бингэ, продолжает. Может, малолетней он просто не видит достойной альтернативы? «Целитель, конечно. Вот пусть и целительствует. И усы у него не очень уж и хороши,» — Ло Бинхэ жмуриться, тяжело вздыхая. За что ему такое? «Ну тянет тебя на стремных недосягаемых мужиков, так смотри на главу Юэ! Он, конечно, тот ещё тип, и губу на твоего учителя раскатывает тоже. Но зато знает толк в управлении и человек надежный, верный, если зацепится. Готов не то что умереть ради того, что дорого, а расколоть небеса. И ничуть на лицо не хуже, чем Шэнь, и руки у него сильнее и крепче, потому что меч он держал куда чаще, чем белоручка Шэнь Цинцю. И в интриги может, и силой может. И под тобой и на тебе, разве не хорош?» — Ло Бингэ почти сдаётся, делая пометочку, что когда отрастит себе собственное тело, то обязательно попробует и с Лю Цингэ, и с Главой Юэ. Му Цинфан даже для него был фигурой, с которой точно не следует спать, зато пытаться наладить отношения можно было. «Его не любит учитель, он мне не нужен. И учитель часто сражается мечом, и меч у него крепкий и хороший,» — Ло Бинхэ отмахивается и снова шурчит одеждой. — «Закройся и отвернись, я больше не хочу с тобой об этом разговаривать.» «Это ты ещё не видел других. Я только по верхам прошелся,» — и пытается отвернуться снова, не понимая, был ли он таким же малолетним кретином, который думал о ненавистном учителе в таком ключе. Сейчас они оба тоже шли в бамбуковую рощу, на туже самую поляну. Оттуда по незаметной тропинке можно было спуститься с пика и по-тихому слинять из-под давящей опасности в лице Му Цинфана. Ло Бингэ доверяют тело, потому что знают, что он действительно хорош, когда дело доходит до боя или побега. Потому что у него банально больше опыта и бегал он на своем веку чаще, чем хотелось бы. Но на долгожданной полянке сидит молчаливая фигура в бело-зеленых одеждах, и молча смотрит на покачивающейся бамбук. Ло Бингэ замечают куда быстрее, чем хотелось бы, и резко оборачиваются, смотря прямо в глаза. Ебаный Шэнь Цинцю! Ебанный ты хуй, поймал сука, и продолжает сидеть, только недоуменно хлопая глазами. — И ты здесь, — и улыбается. Этот чёрт научился улыбаться?! — Да, учитель. Я часто здесь бываю, — и аккуратно пробирается на поляну, чтобы в нужный момент кубарем скатиться с обрыва. — Сегодня Му Цинфан про тебя спрашивал. Не буду говорить про что, но тебе придется ещё немного послушать этого старого Шэня, перед тем, как уйти на другой пик. Выбрал уже, на какой? — На Байджань, — чуть помедлив отвечает Ло Бингэ. Ло Бинхэ воет от того, что они врут учителю. — О, это хорошо. Но послушай меня пока ещё немного. Му Цинфан говорил, что у тебя что-то с ногой, и что у тебя выдающиеся основы. На Байджане в основном учат только на практике, а теорию постигают своими силами. Будь внимательнее к теории, и постарайся не сильно подставлять ногу во время первой стычки, хорошо? — учитель щурится и теперь смотрит куда более хищно. — Учитель хотел сказать мне что-то ещё? — О, да. Этот Шэнь очень хочет сказать, что рано или поздно учителей секты не хватит, чтобы научить тебя всему, что ты сможешь освоить. Тогда придется учиться самому и в ещё более суровых условиях, чем на Байджане. Встреть эту Бездну достойно, потому что никто не посмеет пойти за тобой в неё. «Сука! Тварь! Да он меня сам в бездну толкает, уже сейчас про неё заговорил!» — Ло Бингэ удерживается, от того, чтобы прямо здесь и сейчас не ударить Шэнь Цинцю. — Давай учитель расскажет тебе по секрету. Можешь не верить этому Шэню — твоё право. Но основы у тебя почти демонические. Никто из нас не умеет учить таких, как ты. Му Цинфан разглядел в тебе полукровку. И это не хорошо и не плохо. Но когда бездна откроется, то шагнув в неё ты получишь большое могущество. Этот учитель позаботится, чтобы у тебя был меч при себе. Ты можешь не идти в неё, но тогда никто не знает, сколько у из возможного ты можешь научиться. «Он только что сказал, что даёт нам выбор? Мелкий, почему он не орёт?» — Ло Бингэ застывает, не в силах понять. — Шишу Му рассказал вам совсем всё? — тихо. — Шишу Му сказал, что у тебя двойная сеть меридиан, ты можешь быть достаточно силён, когда чуть подрастешь, и даже догадывается, кто мог быть твоими кровными родственниками, — Шэнь Цинцю не перестает смотреть на Ло Бинхэ и даже не отворачивается. — И сказал зайти к нему на пик, а не пытаться убежать. Этот Шэнь бы ему доверился, он достаточно интересуется тобой, как интересным примером для исследований, чтобы не навредить. И может прикрыть от главы Юэ с Лю Цингэ, если нужно. — Учитель не боится, того, что я такой? — Учитель боится, что ты потеряешь себя и будешь вредить всем, кому можешь. Этот Шэнь хочет, чтобы ты не бросался в крайности и вырос достойным … просто достойным, не важно кто ты. Идём со мной, сегодня заночуешь на пике, а завтра решишь, куда тебе идти и зачем именно. И Ло Бинхэ не находит сил вырваться, когда учитель мягко берёт его за руку и идёт с ним обратно. Бамбук мерно колышется, но учителя, кажется, совсем не волнует, что его ученик оказался вовсе не человеком. Ло Бингэ тихо стоит на краю сознания, не зная плакать, смеяться или гневно орать.