"Преданность Правде"

"Откуда мы знаем, где счастливы станем..."

      Тёплые оранжевые лучи окрашивают поверхности мраморных столешниц через распахнутые окна. Свечи, стоящие на полках, плохо освещают комнату, но дают достаточно света для того, чтобы кухари и слуги могли разглядеть нужные им крупы, травы, овощи и фрукты. На кухне дома Мехре приятно пахло только испечёнными пирогами и хлебом.       — У вас отлично получается, госпожа! — радостно восклицает Сима. Тара, стоящая по другую сторону от своей госпожи, наклоняется, чтобы посмотреть на то, как Алета посыпает политую сладким сиропом халву мелкими орешками, красиво всё укладывая на разукрашенной тарелке.       — Положите ещё связку спелого винограда, — молвит Мехре, метнув взгляд к печи, из которой большими деревянными лопатами доставали готовое тесто.       — Госпожа, вам полюбился виноград? — удивлённо спросила Тара. — Мне узнать у торговцев самые вкусные сорта и заказать их?       — Не… — начала Алета, но затем задумчиво затихла на несколько секунд. — Спасибо, Тара. Да, узнай и закажи.       — Хорошо, госпожа. — послушно кивнула служанка, растягивая на губах улыбку.       — Мой муж, — неуверенно продолжила Мехре, ещё не привыкнув к новым для неё словам и обращениям. Девушка повела плечами, сбросив наваждение. Не нужно слугам знать, какие отношения между ней и Дораном.       — Господин сейчас в северном крыле, он в своём кабинете. — протараторила Сима, ответив на вопрос Алеты раньше, чем та успела его озвучить. Мехре кивнула, вновь оглядев золотой поднос со стоящими на нём тарелками: рис с мясом ягнёнка, сладости, выпечка и ягоды спелого винограда.       — Отлично, тогда я отнесу ужин моему… мужу. — вздохнув, молвила девушка, тут же с лёгкостью подхватив поднос.       — Постойте, госпожа! Мы можем сделать это сами, вам не нужно… — затрепетала Сима, поспешив помочь Алета, но та с лёгкостью увернулась и бросила из-за плеча:       — Я сама. Не нужно помощи, — прежде чем поспешила выйти из кухни, пока её ещё не успели остановить. Эта затея и так ей не нравилась, а если и другие начнут её отговаривать, то она точно не решится закончить то, что задумала.       Потому быстро оменув несколько коридоров и поднявшись по лестнице уже через каких-то пару минут Алета стояла перед вырезанной красивыми узорами дверью, сдерживая быстро бьющееся сердце, пыталась успокоить нервы, оглядываясь себе за спину, туда, где за каменными перилами балкона можно было узреть почти спрятавшееся за крышами домов и кронами деревьев солнце. Резиденция Мехре находилась на возвышении, потому здесь всегда можно было найти красивые виды из окон и балконов, садов.       Наконец, осмелившись, Алета костяшками двух пальцев осторожно ударила о дерево два раза. Стражи здесь не было, только этажом ниже, похоже Басу прогнал их, или ещё не успел поставить. Раньше это крыло было закрыто потому что здание было огромным, а людей не так много.       На стук никто не ответил, и тогда Алета, стыдливо поджав губы, повторила своё действие. Если бы он был занят и не хотел, чтобы его не тревожили, то прогнал бы её. Если бы он был не против, то разрешил бы ей войти. Мехре прислушалась, неуверенная в том, не пуста ли комната. Возможно, слуги ошиблись и…       — Входите. — низкий хриплый голос заставил нутро девушки инстинктивно сжаться, и всего за мгновение она успела сотню раз пожалеть о том, что вообще пришла сюда. Но сбегать сейчас было куда ужаснее, чем оставаться. Доран и так считает её никчёмной трусихой, которая только и плачет, ноет и нелепо пытаясь защитить свой давно разрушенный дом. Но пытается же…       — Здравствуйте, — склонив голову, поприветствовала палача Алета, закрыв за собой высокие деревянные двери. Взгляд она не решилась поднять, очевидно ожидая, что мужчина что-либо скажет. Но, кажется, он на неё даже не смотрел.       — Я принесла тебе ужин. Хотела извиниться за тот, — она сглотнула, — случай. Я не должна была перечить тебе. — сердце за рёбрами сжалось. Это не так. Она не считает, что была неправа. Но лицо её осталось всё таким же пристыженным. Какой бы нрав в ней не был, она должна душить его до тех пор, пока игра со львом не перестанет быть опасной для её жизни. Если так когда-либо будет.       — Ты можешь обращаться ко мне на «ты». — исправил девушку Доран, и та, наконец, подняла взгляд, чтобы тут же встретится с золотистой радужкой глаз своего мужа. Какая честь! — очевидно, сарказм. Алета кивнула и шагнула дальше, смотря себе под ноги. Она ступала по ковру, приближалась к красивому дорогому столу тёмно-алого и коричневого окраса, покрытого толстым шаром лака, его привезли из резиденции Басу. Стоили ли такие вещи, таких больших денег и сколько бы голодающих они бы могли накормить за его цену… Алета решила не думать.       — Поставь сюда. — коротко молвил Доран, подвигая какую-то стопку документов в сторону. В комнате было множество разбросанных свитков и бумаг с какими-то давними и не слишком записями. Мехре, лишь мельком окинув их взглядом, поняла, что палач Басу пытался навести порядок в записях о тратах их семьи. О том, пытался ли он узнать о каких-то тайных переводах золота врагам или ещё о чем либо похожем, Алета тоже решила не раздумывать.       Как-то одна из жриц в храме Парвати поведала ей о том, что когда она вступит в брак, ей не стоит лезть в дела мужа. Ведь чем меньше она будет знать, тем крепче будет её сон, и тем более плодородной она будет. Отвратно. Мехре мотнула головой, отгоняя воспоминания. Если бы знания и вправду могли отстрочить её брак, она бы никогда больше не вышла из библиотеки. Она бы читала и училась, не видя сна, лишь бы не стать такой уязвимой как… Как сейчас.       — Ты не должна выполнять работу слуг, — откинувшись на спинку оббитого бархатом стула, заметил Доран. Его расслабленный, но всё такой же острый и надменный взгляд прошёлся по подносу и остановился на горсти винограда. Он хмыкнул. А загорелые щёки Мехре покрылись румянцем.       — Не должна, — согласно кивнула она. Спорить толку не было, это она усвоила, хотя и не обещала что вновь не ошибётся. — Я хотела тебя отблагодарить за то, что ты разрешил Ганешу вернутся. — продолжила девушка. Алета отошла на несколько шагов назад, держа руки перед собой. Её нервный взгляд метался между едой, что она принесла, и палачом Басу, что, широко расставив ноги и устало опустив плечи, раскинулся на стуле. Кажется, его день выдался трудным.       Доран лишь кивнул, мазнув взглядом по подрагивающим губам своей молодой жены. Она до дрожи боялась его, но всё же уже не так сильно, как в первые дни. Алета пыталась держаться гордо и несносно, хотя и лишь слегка прикоснись к ней Басу, он мог бы разрушить всю эту натянутую картинку. Он мог бы сжечь все скрывающие правду маски. Мехре трещала, словно совсем тонкая и хрупкая дощечка под его пальцами. Ему труда не составило бы сломить её. Алете повезло, что он не такой монстр, каким престал в её глазах. Доран тяжело вздохнул, качнув головой. Лишь бы он не оказался намного хуже.       Алета, переминаясь на месте, не знала, что ей делать. Ей развернутся и уйти? Сказать что-либо ещё или просто молчаливо стоять дальше в ожидании того что скажет Доран? С ним она не знала, как себя вести. Басу был резким, непредсказуемым. Его могло вывести из себя любое сказанное ею словно или мимолётное действие, но так же он мог быть терпеливым, до опасения выжидающим, словно хищник на охоте.       — В еде нет яда, — наверное, худшее начало для того, чтобы попытаться разбавить обстановку. — Я ничего не добавляла туда. — решила всё же закончить Алета, нервно сжав пальцы до скрежета суставов. Колени подгибались от секундного страха, что пронзил всё тело. Боги, только зачем она сказала это…       — Думала об этом? — секунду спустя, переведя взгляд от подноса к побледневшему лицу Алеты, задал вопрос Доран.       — Что?! — воскликнула ошарашенно и растерянно Мехре. Она инстинктивно сделала шаг назад, и конечно же, метнувшиеся тут же к её ногам глаза палача запомнили это движение.       — Ты думала о том, чтобы отравить меня? Подсыпать что-либо мне в еду и тут же избавиться от нависших над тобой проблем? Возглавить свою семью одной? — Начал перечислять Доран с таким непроницаемым лицом, будто это какая-то обыденность. Будто ни его, ни чья либо ещё жизнь ничего не стоят. Будто отнять её так легко. Будто за это тебе ничего не последует… Перед глазами Алеты вспыхнули лица: матери, отца, дяди… Сколько ещё убийств окрашивали руки Дорана Басу кровью, сколько из убитых ним были ни в чём неповинны? Мехре затошнило от этих мыслей.       — Нет. Не думала. — сквозь зубы прошипела она, ни то в гневе, ни то в ненависти сведя брови.       — Правильно. — удовлетворённо ответил палач Басу. Уголок его губ приподнялся вверх в полуухмылке. Ядовитой, горькой, опасной. — Не стань меня, как только тебя заподозрят в том, что ты к этому причастна, головы тебе уже не сносить. — монотонным низким голосом проговорил Доран, тут же склонившись вперёд и подхватив небольшой кусочек халвы и лукума. Алета же повела лицом в сторону, словно так она была защищена от его слов и взглядом. Скулу жгло от пристальных янтарных глаз Басу.       — Зачем ты говоришь мне это? — с трудом выговорив чётко каждое слово, прошипела Мехре. Её сердце переполнила злость и скверна. Там, внутри неё покоились незабытые голоса, смех родителей, улыбки дяди. Больные, усталые, но такие же искрение и честные…       — Предупреждаю тебя. — спокойно ответил Доран, с еле слышным хлюпаньем облизнув большой палец от сладкого сиропа. Алета туда смотреть не желала, хотя и вздрагивала при каждом подобном звуке. Они пугали её, наверное…       Пламя свечи, стоящей на комоде неподалёку, задрожало подобно телу девушки, когда шаткий ветер поднял занавески, мешающие тьме, царствующей на улице, войти в комнату. Мехре увидела далёкие звезды, близкие огни небольших домом, размещённых недалеко отсюда. По её спине скатился табун мурашек. Было неспокойно, страшно, так, что хотелось забиться в угол и заплакать. Просто обо всём забыть.       — Зачем? — столь же тихо, как ночь, шепнула Алета. Доран, кончено же, это услышал, вновь метнув взгляд к её опущенному лицу. Если бы она была чистым звёздным небом, он бы был грозовыми тучами что заполоняют его…       — Тебе нужно быть осторожнее, — молвил мужчина. — Предать тебя враг не сможет. Только друг, тот, кому ты доверяешь больше всего, — голос его был вкрадчивым и твёрдым. — Остерегаться стоит каждого. — мрачно заявил палач Басу. Он вздохнул и отодвинул документы с края стола ещё дальше.       — Даже тебя? — иронично пустив смешок, спросила Алета.       — Меня в первую очередь. — это не было угрозой. Слова Дорана были вполне серьёзны, но суровы. Даже прищуренный вечной хищный взгляд сейчас был заклято холодным и отречённым. Упади Алета в озеро и начни тонуть, он мог бы спасти её лишь для того, чтобы утопить в солёном море, раны жгло бы сильнее и больнее.       — Я запомню твои слова. — кивнув самой, себе ответила девушка. И всё же она была благодарна ему за то, что он не пытался её обмануть, не пытался втереться к ней в доверие, чтобы после она полностью в нём разочаровалась. Он не нашёптывал ей о том, что она должна верить лишь ему, что лишь он её сможет сберечь. Он говорил честно, признавался во всех своих грехах, не скрывал своей тёмной сути.       В комнате вновь воцарило молчание, но Алете не по себе было уже давно. В животе завязался тугой узел, и от нервов её подташнивало. Отвратительно. Спустя пару минут она всё так же стояла, глумясь на Дорана, который безразлично доедал лозу винограда. Кто бы мог подумать, что такой, как он, имеет слабость к сладким ягодам и сиропу халвы.       — Могу я как-то помочь тебе? — не выдержав тишины, молвила Мехре, в ожидании, что тот её отошлёт куда подальше. Но вместо этого Доран задумчиво свёл брови, от чего шрам на его левом глазу снова дёрнулся. Забавно. Если на его левом глазу была отметина от меча, то под правым покоилась небольшая родинка. Красивая…       — Твой дядя делился с тобой информацией о выплатах, поставках? — вздёрнув бровь, спросил мужчина, переведя взгляд к Алете.       — Я не знала обо всех, но… — начала неуверенно Мехре, не понимая, вопрос ли это с подвохом.       — В документах не хватает записей. Твой дядя постоянно тратил уйму рупий на различные крупы, ткани, лекарственные травы, — перечислял Басу. — Но нигде не указано, чтобы это всё поставляли в поместье. Ни на одной бумажке не написано, куда твой дядя девал столько провинции. — глаза Дорана на мгновение сверкнули, но тут же потухли.       — Мы часто занимались благотворительностью. Дядя не жалел золота на то, чтобы прокормить голодающие семьи, дать им еды, одежды, найти работу. — с лёгкостью ответила Алета. Это она знала наверняка.       Доран лишь коротко кивнул, окинув взглядом лежащие на полу стопки свитков. Верил ли он словам Алеты? Вероятно он был уверен в том, что она побоится ему соврать, остальное уже не важно. Доран несколько часов ломал голову и почём зря. Ответ был слишком лёгок. Он искал то, чего и не было. Но на удивление, это его не разозлило, но и не порадовало, только разочаровало. Басу ожидал чего-то интересного. Лев жаждал крови.       — Умеешь читать? — спустя мгновение, окинув Мехре последним придирчивым взглядом, спросил Доран. Алета кивнула. — Считать? — тут же продолжил он. Мехре же на этот раз оскорбилась:       — Все женщины из… — она не успела договорить, её вновь перебили. Басу равнодушно собрав несколько бумаг, бросил их на другую сторону стола и молвил:       — Пересчитай сумму расходов, — Доран быстро указал на место недалеко от своего стола. Мягкое кресло, оббитое таким же бархатом и с золотыми подлокотниками. Разница была только в размере мебели. — и запиши их. Справишься? — метнув взгляд из-под густых бровей, он тут же отвернулся.       — Да, — тихо ответила Алета. Её не тешила мысль оставаться с Басу наедине, но она хотела быть полезной хотя бы в чём-то.       Пламя свечи легко дрожала под слабым тёплым ветром, проникающим в комнату. Он едва поднимал занавески, и тёмные волнистые волосы Дорана, сидящего ближе к окну, едва подскакивали, метаясь по правой части его лица. Он, кажется, не обращал на это внимания, как и на то, как пристально на него смотрела Мехре.       Перебирать документы она закончила более получаса назад, но так и не решилась сказать об этом. Басу и так это отлично знал, уверяла она себя. Потому и продолжала молчаливо сидеть в кресле, перебирая подол своего сари, осматривая красивые вырезанные рисунки на деревянной мебели и наблюдая за закрученными прядками волос своего мужа, напоминающие клубки дыма. Тогда же глаза его были похожи на оранжевые языки пламени.       Обстановка была лёгкой, даже спокойной и умиротворённой. Алета впервые расслабила плечи в присутствии Дорана и выдохнула. В короткие мгновения ей начинало казаться, что перед ней сидит не палач для предателей. А она не дочь покаранных им…       Раздался тихий стук, точно такой же, как когда Мехре входила в эту комнату. Алета еле вздрогнула от неожиданности, но не испугалась. Даже её брови нынче вечно нахмуренные в ожидании когда что-то пойдёт не так, были сейчас расслаблены. Непозволительно с тем, что более часа назад они с Дораном Басу спорили, а до этого сильно поругались. А если ещё сильнее заглянуть в прошлое… Алета клялась вечно его ненавидеть и желать лишь мести из гнева и отвращения. Чувствовала ли она себя рядом с ним в безопасности? Ответ могла дать только она сама.       — Господин, — склонила голову вошедшая женщина. Она была Алете неизвестна: загорелое лицо, покрытое морщинами и родинками, дряблая кожа шеи и рук. Ей было около шестидесяти, но в неё всё ещё пылал ощутимый огонь. Мехре зацепилась зрачками за её фиолетовую паллу и поняла, что, вероятно, эта служанка была из дома Басу. — Госпожа, — старая женщина перевела взгляд своих карих глаз к Алете и тоже поклонилась.       — Чего ты хочешь, Дурга? — голос Дорана прозвучал низко и грозно, почти раздражённо. Алета задумалась о том, что эта старая женщина была первой слугой, которую Басу назвал по имени и на которую он обратил хотя бы малость внимания.       — Госпожа Басу велела мне следить за тем, чтобы вы с госпожой Мехре проводили ночи вместе, — непоколебимо, тут же ответила служанка, легко растянув на губах улыбку. Хитрую. Подозрительную. — Вчера вечером вы с вашей женой, — она метнула взгляд на смущённую Алету. — Даже не встречались в спальне.       Мехре искоса заметила, как брови Басу сползли к переносице. Он закатил глаза вверх и тяжело выдохнул, но смолчал.       — Мне приказали следить за тем, чтобы наследник был зачат в ближайшее сроки. — ехидно сощурив глаза, молвила Дурга. Кажется, весь разговор забавлял её, как и пыхтящий от гнева Доран. — Приказать ли мне лекарям приготовить настойку для мужской силы или…       Глаза Басу вспыхнули, и кресло под ним заскрипело от того, как он пытался не дёрнутся. Негоже было разговаривать о таком с молодожёнами. Это могло оскорбить Дорана, унизить. Но Дурге, кажется, было вовсе всё равно, и Алета тихо хмыкнула, веселясь до того, как служанка перевела лукавый взгляд к ней и продолжила:       — Или же госпожа из-за столь юного возраста не может вас достаточно удовлетворить? — при каждом последующем слове губы Алеты раскрывались всё шире, а глаза распахивались всё больше, поднимаясь вместе с бровями. Её лицо приобрело багровый оттенок, а кончики ушей запекли. — Жрицы из храма Парвати могли бы обучить её искусному мастерству… — она не успела закончить, когда раздался громкий хлопок. В животе Мехре что-то кубарем перекатилось, странно ощущение.       — Старуха, я сам разберусь со своей женой! — рыкнул Басу, поднявшись со стула, выпрямившись во весь рост. Дурга лишь улыбнулась, будто слова её не были скверными. Она, сгорбившись, сложила руки за спиной, вовсе не испытывая страх перед тем, как Доран навис своей массивной фигурой над всеми в комнате. Алета выпрямилась, почувствовав неладное.       — Господин, что же вы! Я ни в коем случае не хотела вас разозлить! Не нужно гневаться! Женщина должна знать как сделать приятно своему мужу. — закивала головой седая женщина. — Я лишь забочусь о вас, как и всегда! — скрипуче молвила она. Басу, оскалившись, раздражённо цыкнул и, бросив на Алету искоси взгляд, резко кивнул ей в сторону двери, поспешив выйти первым.       Алета съёжилась. Не хорошо это всё. Она выступила вперёд, выйдя из комнаты, и старуха с ней подровнялась, тихо хихикая режущим осипшим голосом. Мехре передёрнула плечами, но милая улыбка на лице Дурги успокоила её. От служанки не исходило той пугающей ауры, как от всей семьи Басу. Она была весёлой, доброй, не скупой на слово и, кажется, близкой Дорану, раз тот никак её не наказал.       — Господина я знаю ещё с того возраста, когда он едва умел ходить, — тихо молвила Дурга. Доран, идущий впереди, повёл левым плечом, что-то грымнув. — Это сейчас он такой грозный. Но ты, дитя, не бойся. Когда-то, будучи мальчишкой, он прятался за юбкой матери при виде девочек.       — Старуха, тебе не кажется, что ты, — голос Басу прозвучал до дрожи низко. — Забываешься?       Дурга лишь лихо усмехнулась, качнувшись в сторону, и молвила:       — Не нужно смущаться, господин. Такому великому мужчине, как ты, это непригоже, — покачала головой она. — А я ещё молода для того, чтобы быть старухой. Я, если ты не заметил, в самом расцвете сил! От моих ухажёров отбою нет! — Алета прыснула смехом, не сдержавшись. Доран, идущий спереди, оглянулся на Дургу, удивлённо или с подозрением вздёрнув бровь. Старушка лишь закивала головой, подтверждая свои слова. Мехре же, видя перекорёженное, вечно серьёзное лицо Басу, засмеялась громче, не останавливаясь…       — А вот и ваши покои, дети мои, — молвила служанка, останавливаясь. Алета тут же прекратила смеяться, мотнув головой. Расписанные двери из красного дерева уже подсознательно вызвали в ней тревогу. Но на этот раз она шагнула внутрь, за Дораном, более уверено, держа плечи ровно, хотя ей и хотелось, сбросив груз с плеч, развернутся и бежать так долго и так далеко, что никто бы больше найти её не смог.       Алета, вжав голову в плечи, оменула остановившегося Дорана и так же, как и он, обернулась к дверям.       — На этот раз Доран, — Дурга подняла строгий взгляд к мужчине. — Сбежать от своей жены у тебя не получится. До рассвета двери будут заперты. И только попробуй снова выбраться через окно! — пригрозила женщина, покачав пальцем, прежде чем с хлопком закрыть двери…       Алета, услышав, как проворачивается ключ в замке, вздрогнула. По её спине пробежался табун мурашек, сопровождая наступившее молчание. Её зелёные глаза так и продолжили испепелять дверь. Она не осмелилась повернуть голову к Басу. Доран же, сложив руки на груди, с особой надменностью и наглостью разглядывал её черты лица в профиль своими медовыми глазами, растягивая на пухлых губах игривую, слащавую ухмылку. И только боги знали, о чём он думал прямо сейчас…