No Safe Word

Воскресенье, 17 сентября 21:45       Съехав по пандусу, ведущему к складам на берегу, группа из четырёх человек обратила внимание на отсутствие других машин, несмотря на то, что в этот вечер были запланированы мероприятия; судя по всему, они прибыли до того, как игры, назначенные на вечер были начаты. Перед зданием А-5 был припаркован автомобиль, похожий на их, и единственный большой грузовик, загруженный ящиками; рабочие в защитных жилетах тщательно упаковывали запасы бог знает чего, несмотря на ливень. Тёплый воздух из кондиционера согревал их, но это было менее комфортно из-за запаха рыбы, распространявшегося по салону теперь, когда они заняли место на парковке.       — Ты готова? — спросил Ран, вынимая ключи из зажигания; фиолетовые глаза смотрели на женщину через зеркало заднего вида.       Шмыгнув носом, Китахара хлопнула себя по бёдрам, открыла дверцу и первой вышла из машины.       — Хотела бы сказать, что родилась готовой, но я опоздала на шесть дней, — волосы мгновенно завились под проливным дождем. Она достала сигарету и пыталась поджечь её.       Бетон между рекой и складами был окрашен в жёлтый цвет сигнальными огнями. Там сильно пахло морской водой и кровью; это было хуже, чем на рыбном рынке летом. Как и ранее, Риндо обошёл машину и раскрыл зонт для женщины, стоя справа от нее, пока она пыталась разобраться с зажигалкой, а его плечо намокло из-за того, что он стоял не слишком близко к ней. И точно так же, как и в прошлый раз, Ран и Ханма, ради собственного комфорта, побежали к зданию, в которое они собирались войти, спасённые небольшим выступом у двери.       Наконец, она подожгла сигарету, глубоко затянулась дымом, и зелёные радужки, скользнули к чуть более высокому мужчине рядом с ней.       — Не будь таким добрым, Риндо, я не растаю, если промокну.       Он делал всё возможное, чтобы не смотреть на неё: капли стекали с кончиков её волос на декольте.       — Оставлять даму под дождем - дурной тон.       Китахара наблюдала за профилем мужчины, отмечая, как дёргается его голова каждый раз, когда он думает, что подглядывает, но она это замечает. Возможно, Ран не просто так шутил по этому поводу. Может, он и впрямь неравнодушен к ней - он изо всех сил старался, чтобы его плечо не касалось её плеча, предпочитая промокнуть с другой стороны. Это было мило. Прошло много времени с тех пор, как кто-то пытался вести себя как джентльмен. Чёрт, она не помнила, чтобы кто-нибудь вёл себя с ней по-джентльменски. Ей действительно захотелось подразнить его.       — У меня что, вши?       — Ч-чего? — он резко повернул голову, широко раскрыв глаза от этих слов. — Нет. Почему ты это спрашиваешь?       — Тогда почему ты тоже не под зонтом? Здесь более чем достаточно места для нас обоих. Встань поближе, тебе незачем намокать.       — Уже поздно, — пробормотал он себе под нос, сунув левую руку в карман, чтобы отвлечься от созерцания её блестящей от каплей дождя верхней части груди; он с трудом отводил взгляд от её груди, упёршейся ему в бицепс, когда она боком подошла ближе.       Стоя у двери на склад, Ран наблюдал, как его младший брат ведёт себя как дурак. Риндо отнюдь не был девственником уже давно, но, ей-богу, с ней он вёл себя как девственник. Доходило до того, что даже Ран начинал грустить, наблюдая за общением брата с женщиной, которая притягивала закоренелых преступников и превращала их в идиотов. Конечно, её лицо было красивым, а тело ещё чем-то более прекрасным, но, кроме того, что оно было горячим, он не мог понять, чем же её так привлекли печально известный жнец Кабукичо и его хозяин Кисаки, не говоря уже о его любимом младшем брате. Даже другие руководители в разной степени прониклись к ней симпатией. Единственный вывод, к которому мог прийти Ран, заключался в том, что она, должно быть, ведьма, кицунэ или суккуб, или какое-то другое похотливое чудовище, накладывающее проклятие на идиотов, готовых на это клюнуть. Даже сейчас, с расстояния в несколько метров, он мог видеть, что Риндо что-то бормочет, его глаза дрожат и отказываются фокусироваться на человеке, с которым он разговаривает. Это его немного раздражало.       — Эй, Хайтани, дай мне прикурить, — Ханма подтолкнул локтем мужчину в костюме, стоявшего рядом с ним, а его глаза метались между его незажжённой сигаретой и общением возле машины. — Моя зажигалка сдохла, — он протянул руку в ожидании.       — Ты ведь знаешь, что сделка все еще в силе, верно? — передав серебряную бензиновую зажигалку, Ран взглянул на мужчину рядом с собой. — Мой младший брат тоже за ней охотится.       Ханма пожал плечами, прикуривая сигарету, и хмыкнул, когда дым заполнил его легкие, а запах рыбьих потрохов застрял в носу.       — Мы же не пара. Он может пробовать всё, что ему захочется. Чёрт, передавайте её по кругу в Бонтене, как кальян, мне все равно.       Переступив с ноги на ногу, Ран повернулся к нему, чтобы посмотреть на подстрекателя.       — Если ты начнешь ссориться с Рином из-за неё, я убью тебя и эту сучку тоже.       — У-у-у, старшие братья очень страшные, — Ханма поднял руки за плечи, выражение фальшивого беспокойства появилось на его лице.       Ран сохранял напряжённую позу, продолжая смотреть на фрика среди монстров.       — Ты, без сомнения, единственный ребенок в семье.       — Я съел своего близнеца ещё в утробе матери.       — Это бы меня вообще не удивило, ты, чёртов псих, — выражение лица Рана изменилось, когда он щёлкнул языком по зубам, скрипящими от дыма, выходящего изо рта. — Но я думаю, мы все должны быть благодарны, что ты такой только один.       — У тебя, конечно, есть склонность к подлости, знаешь ли, Хайтани номер один, — Ханма крутил зажигалку над головой, зажав её между длинными указательным и большим пальцами; его глаза были полуприкрыты, но его обычная ухмылка исказилась. — Ты уверен, что просто не хочешь её для себя?       Ран резко выхватил зажигалку, но быстро вернулся к своему обычному состоянию: мышцы расслаблены, а безразличный взгляд подчёркивает черты лица, из-за которых его любили фанатки всех возрастов.       — Не в моем вкусе; мне нравятся девушки из высших эшелонов и покорные. Она - отброс общества с плохим поведением, — не отрывая глаз от разговора новичка с братом, Ран дёрнул своим плечом и сунул зажигалку в карман брюк. — Если бы она не была так полезна, я бы хотел, чтобы её тело нашли плавающим в реке за то, что она увлекла моего брата за собой этими трепещущими взглядами и застенчивыми улыбками с другого конца комнаты, как это делает она.       Ханма наблюдал, как старший Хайтани не сводил взгляда со своего брата и женщины; по тому, как пульсировала его челюсть, по его позе было очевидно, что он чем-то недоволен.       — Ты когда-нибудь думал, что он увлечётся этой сделкой?       — Или, может быть, у него больше сдержанности, чем у меня, и он не хочет начинать внутренний конфликт.       — Или просто боится проиграть.       Ран сделал глубокий вдох через нос, его кулаки сжались от этих слов. Его младший брат ни в коем случае не был трусом. Если уж на то пошло, Риндо был тем, кто гнался за тем, что могло быть недостижимым, чем он сам. Этот долговязый ублюдок пытался втянуть его в проблему. Погода, время и человек, с которым они собирались встретиться, вызвали у старшего Хайтани раздражение. Он ненавидел Накамуру, он ненавидел Ханму так же сильно, если не больше. По крайней мере, ему приходилось иметь дело с Накамурой только раз в месяц. Обычно.       Наконец добравшись до пары, стоявшей под навесом, Китахара шмыгнула носом, сморкаясь в носовой платок, отвернув лицо, чтобы её микробы не долетели до остальных, и проворчала:       — Почему у вас двоих такой вид, будто вы вот-вот начнете драку между собой? Разве мы здесь не для того, чтобы показать какому-то ублюдку, что он не может обманывать группировку, которая управляет Японией?       Двое мужчин, которые были на грани того, чтобы начать что-то больше, чем просто перекидывание словами, при этом замечании отвернулись друг от друга. Может, из-за неё всё и началось; может, она и ведёт себя так, будто не понимает, что происходит, но, честно говоря, она слишком остро чувствует ситуацию. Ран надеялся, что она прислушается к интуиции во время их встречи с Накамурой. Меньше всего ему хотелось драться с парнями этого засранца из-за какой-то глупости, которую она сделала или сказала. И ему придется драться, даже если он этого не захочет, потому что их босс узнал о количестве побед этой женщины и приказал Кисаки дать ей больше работы. А когда Сано Манджиро чего-то хотел, то остальная часть Бонтена склоняли головы и следовали за ним даже в ущерб здравому смыслу и риску собственной жизни.       Проверив свой внешний вид во фронтальной камере телефона, Китахара кинула сигарету в лужу и подняла голову.       — На этот раз приказ пришел с самого верха. Давайте все сделаем хорошо, ладно?       Сменив самую слабую из вымученных улыбок, Ран дважды снисходительно похлопал ее по макушке.       — Тогда постарайся не распускать язык, Химе-сама…       — Я уже сказала тебе.       — Ты наша принцесса на ближайшие несколько часов, смирись с этим, — Ран прервал ее, подняв руку, чтобы остановить ее, когда она попыталась заговорить. — Мы рядом с тобой, а ты ни слова не говоришь Накамуре. Ты проверяешь его бухгалтерию и не обращаешь внимание на все остальное. Сосредоточься на своей работе - проверке цифр, а все остальное предоставь нам.       В любое другое время она не задумываясь дала бы по морде какому-нибудь придурку за то, что он вздумал указывать ей, что делать. Но на этот раз это был не рядовой сотрудник, а руководитель. Это был Хайтани Ран с выражением лица, которое она никак не ожидала увидеть у обычно болтливого человека в "безопасной зоне", когда он был немного под кайфом. Он стоял перед ней, Ханма - справа от него, пока они пробирались к складу. Риндо стоял позади неё, прикрывая их спины, и был готов к тому, что дело дойдет до драки из-за непрошеного визита.       — Мы рядом с тобой.       — Не бойся.       — Я не боялась ни одного человека с тех пор, как покинула свою семью, — подняв руку над плечом, Китахара задумчиво изогнула бровь, обдумывая свой собственный мгновенный ответ. Не то чтобы её родственники были какими-то такими же, как Бонтен: все они были ужасно некомпетентными преступниками - просто они были еще хуже как люди по отношению к ней; паразиты с жуткими челюстями, которые находили способы причинить ей боль, даже если не могли сделать этого физически. Возможно, за время общения с ними она потеряла часть мозга, которая предупреждала об опасности. Это беспокоило Хайтани и Ханму: Накамура не был таким мягким, как Танака. Он был полной противоположностью. Он бы разорвал её на части, как только представилась бы возможность, словесно или физически. Старый ублюдок был таким же злым, как и они.       На складе, еще не очищенном от остатков дневной работы, кровь всё ещё была на бетоне, рыбьи кости и кишки в массивных ведрах быстро убирали. Однако тележка с выпивкой была разложена, и Накамура сел в одно из кресел вокруг стола, достаточно большого для четверых, и еще двух таких же, расположенных в нескольких метрах от него.       — О, мальчики Бонтена здесь, — остроумные слова Накамуры растаяли вместе с ледяной прохладой помещения, когда его взгляд остановился на женщине; брови нахмурились, а губы сжались, как будто его заставили съесть лимон. — Кто это, блять, такая?       — Она вместо бухгалтера сегодня ве…       — О, ребята, вы теперь нанимаете баб? — он подавил смех, сделав большой глоток виски. — О, как такие могущественные люди низко пали.       Китахара стиснула зубы, молча шагая по открытому складу, каблуки её ботинок хрустели по мелкому песку, слова были дерзкими и раздражали её чуткие уши; она сталкивалась с такого рода дерьмом с тех пор, как в двенадцать лет у нее начала расти грудь. Она уже давно смирилась с этим, но не знала, что в течение ночи всё станет только хуже.       — Если она свободна по воскресеньям, скажите ей, что она может занять место прямо здесь, — Накамура похлопал себя по коленям, а его товарищи захихикали. — Давай, детка, не будь такой холодной, посмотри на меня.       — Не надо, — прошипел ей на ухо Риндо, который практически прилип к её спине, и тихо покачал головой за спинами брата и Ханмы.       Следуя совету младшего Хайтани, она держала голову опущенной, стряхивая несуществующую грязь с длинных ногтей. Щелкая языком по зубам, Китахара мотала головой то влево, то вправо, отчего позвонки трещали от напряжения, не сводя глаз с затылков своих телохранителей, и её голос звучал достаточно громко, чтобы быть услышанным через всё пространство.       — Будем надеяться, что в конце ночи все останутся друзьями, хорошо? Не хотелось бы, чтобы все закончилось тем, что кто-то отправился домой весь в крови, — надев очки, она провела длинным ногтем по сторонам, в основном указывая на мужиков, загромождающих все открытое пространство. — Никто не предложит девушке выпить?       Услышав хриплый женский голос, Накамура выпрямил спину и откинулся на спинку кресла.       — У меня есть кое-что для тебя выпить прямо здесь.       Прервавшись от того, что Ран ударил подушечками пальцев по столу перед местным боссом с большей силой, чем нужно, босс поднял глаза и увидел, что старший брат с его фирменным взглядом, едва заметной улыбкой, несмотря на то, что он наклонилась над столом.       — Не забегай вперед, Накамура. Эту женщину прислал Сано Манджиро лично. Тебе лучше держать свой поганый рот на замке, если из него будет выходить только грязь.       — Ах, — промурлыкал Накамура. Его глаза скользнули вверх, чтобы с насмешкой встретиться со взглядом Хайтани. — Так она трахает твоего босса?       Правое предплечье Рана дернулось, и Ханма схватил мужчину за запястье прежде, чем оно успело дотянуться до задней поверхности его бедра, намереваясь взять его телескопку. Ханме пришлось приложить немало сил, чтобы помешать ему ударить дубинкой лидера Вест-Сайда, который испытывал свою судьбу. Наряду с опасным взглядом, который он увидел ранее, Ханме захотелось подраться с самим "мистером Загадкой". Может, стоит отпустить его и посмотреть, как Ран будет бить по пустой голове стоящего перед ними человека? Но нет. Он не мог этого сделать. По крайней мере, не в данный момент.       — Он и твой босс тоже, — сказал Ханма. Его хватка ослабла, когда Ран бросил предупреждающий взгляд, чтобы он перестал и взял себя в руки.       Глаза Накамуры метнулись к мужчине:       — Я никогда не соглашался на это.       К этому моменту Ран уже давно перестал играть. Ему надоели идиот рядом с ним, дебил напротив него и та девка в нескольких метрах позади него: он хотел пойти в коктейль-бар и купить какую-нибудь хорошенькую девчонку в дизайнерском платье, которое он в итоге сорвет. На самом деле, где угодно и с кем угодно было бы лучше, чем с тем, с чем он имел дело прямо сейчас. Выпрямившись, человек, который обычно был рассудителен в деловых вопросах, сжал челюсти и в смятении прижал ладонь ко лбу.       — Всего одно предупреждение: вы преклоняете колено здесь и сейчас, или мы забираем всё. В течение часа всё, на что вы заработали, будет нашим. Хотя мы бы предпочли дружеский союз.       — Даже если вы начали использовать баб, вы всё равно остаетесь недружелюбной компанией без чувства юмора. Я просто прикалываюсь над ней, — Накамура заскрипел и откинулся на спинку кресла, словно ему было наплевать на все на свете. И ему было. У него был весьма специфическая организация, если судить по тому, что Китахара могла видеть из своего места у металлических ступеней, ведущих на второй этаж, а Риндо - слева от нее.       Подозрения закрались в голову Китахары с тех пор, как она заметила наклейки на ящиках, загружаемых в грузовик снаружи. Проверив в телефоне ночной журнал движения кораблей, она поняла, почему человек, о котором говорили, что он такой суровый, был так любезен. Дёрнув Риндо за рукав, она заставила его наклонить голову, пока шептала ему на ухо, не сводя глаз с мужчин позади них. Вскоре после этого Ран получил текстовое сообщение. Старший брат был недоволен. На самом деле, он был настолько недоволен, что показал сообщение Ханме.       — Ты пытаешься обмануть нас дважды за одну ночь, Накамура?       Старый мужчина поднял руки вверх, закатив глаза:       — Не понимаю, почему ты так злишься, мальчишка.       Взбешенный насмешливым прозвищем, Ран отвесил пощечину мужчине, сидевшему напротив него. Удар был не в полную силу, но этого было достаточно, чтобы унизить более громоздкого мужчину.       — Если ты снова будешь надо мной издеваться, ты потеряешь гораздо больше, чем свое достоинство, ты, старый невежливый болван.       Все еще находясь в углу, Китахара дёрнулась от звука прикосновения ладони Рана к щеке неприятного человека; тон, которым он говорил, был еще более резким.       — Черт, я никогда не думала, что найду твоего брата привлекательным, но это что-то задело и меня.       Внутренности Риндо сжались и скрутились в узлы, дыхание застряло в горле, когда он прижал её левой лопатки к своей груди.       — Это то, что тебя заводит?       — Ох, — она оглянулась на долю секунды. Тыльная сторона её пальцев коснулась его плеча, когда взгляд снова устремился на ссору. — Для меня ты лучший из братьев, несмотря ни на что.       То, как она это сказала, было так спокойно, так искренне. Но чем дольше это крутилось в голове Риндо, тем больше ему хотелось поцеловать её. Он задохнулся от комплимента, который вывел его из себя.       — Неужели, — только и смог вымолвить младший Хайтани, периодически переводя взгляд с Ханмы на пару в углу у открытой металлической лестницы, ведущей наверх.       — С тобой я чувствую себя в безопасности, поворачиваясь спиной к идиотам, и могу выполнять свою работу, — Китахара говорила незастенчиво, и у каждого человека, уловившего его слова, вывод был совершенно разным.       Накамура уловил обрывки слов женщины, и его тело наклонилось в гневе из-за разговора.       — Что за сучку ты притащил сюда, Хайтани?       Ран, который теперь сидел за пустым столом с Накамурой, Ханма немного позади него на табурете осматривал обстановку. Он хотел пошутить о том, как его младший брат завоевал его расположение, но, глядя на неё через плечо, на её общение с очевидными охранниками, она вызывала смех среди них. Даже Риндо хихикал, когда его рука легла ей на плечо сзади, Ран покачал головой.       — Я и сам не совсем уверен.       — Она подвергнет вас всех большой опасности, если вы позволите ей вот так выражаться.       — Ага, расскажи мне об этом, — вздохнул Ран, наливая себе напиток.       Переведя взгляд с профиля старшего Хайтани на женщину, которая активно жестикулировала руками, за которыми быстро последовал взрыв смеха, Накамура взглянул на самого высокого, готового вот-вот взорваться.       — Я давно тебя не видел, Жнец. Что привело тебя сюда?       Ханма закончил работу еще до её начала. Всё, что он хотел сделать, - это посмотреть, сможет ли он заставить женщину извиваться на публике, но у него не было ни малейшего шанса. А после слов Рана о том, что Риндо хочет заполучить кусочек новенькой... его немного разозлило, что она шутит с группой, в которой нет его самого. Он и сам не был верен Бонтену и Кисаки, и он никогда не мог устоять перед соблазном хаоса.       Повернувшись лицом к Накамуре - выпускнику, с которым он познакомился в первом классе старшей школы при тяжелых обстоятельствах, - Ханма поднял бокал, налитый ему боссом Вест-Сайда. Приложив стакан к нижней губе, он с ухмылкой произнес:       — Я просто хочу посмотреть, трахнет ли она всех так же хорошо, как трахнула меня прошлой ночью, — его бровь, щека и губа на одной стороне дернулись, когда он наклонил лоб и подмигнул.       Всё дьвольское забурлило в животе Рана, когда он собрался протянуть руку и ударить по слизняку рядом с собой. Он так крепко сжал фишку маджонга, которая лежала на столе, что угол раскрошился. Опустив брови и напрягая горло, чтобы не закричать, Ран сердито посмотрел на Ханму. — Ты реально, блять, хочешь умереть сегодня?       — Расслабься! Это все шутки, — он похлопал Ран по плечу, держа сигарету в другой руке. — Правда, Накамура-сан? Ты ведь позволишь этой сучке поглазеть на твои документы, не так ли? Она всего лишь зануда, пытающаяся произвести впечатление на Майки.       — Да, конечно, пусть идет, с ней будет один из моих парней, — заставив одного из своих подчиненных налить еще одну порцию для троицы, Накамура отмахнулся от человека, стоявшего между ним и руководителями Бонтена; его поза была спокойной, а лицо - безэмоциональным. — Сато, присмотри за ней. Отведи её к записям, — Китахара и Риндо начали подниматься по ступенькам, но на полпути младшего Хайтани остановили.       — Ч-что за хрень? — он потянулся к Китахаре, его плечо врезалось в лицо человека, стоявшего ступенькой выше.       — Со мной все будет в порядке, Рин, — Китахара подняла руку, чтобы остудить его пыл.       Рану не нравились напряженные плечи младшего брата; еще больше ему не нравилось то, что Риндо держался за подставленную ладонь женщины. Вся эта ситуация выходила из-под контроля.       Накамура посмотрел на старшего Хайтани, и морщинистые черты его лица прорезало нечто, что можно было принять за радость.       — Если Ханма, мой мальчик, трахнул её, какого черта "маленький Хайтани" ходит за ней по пятам, как собака за костью?       Шея Рана хрустнула, когда он посмотрел на мужчину почти вдвое старше себя, его челюсть была сжата, и он прилагал усилия, чтобы не хмуриться.       — Ты знаешь, как обстоят дела. Дети всегда хотят опробовать самые новые игрушки.       — Хах, и это все? — Накамура облизал губы, оторвав взгляд от того места, где находилась женщина, и толстыми морщинистыми пальцами потрогал одну из фишек. — Хотя я вижу её привлекательность. Её сиськи покачивались при ходьбе - это действительно нечто особенное, если такие большие сиськи настоящие.       — Они настоящие, — Ханма фыркнул в свой стакан, мысленно возвращаясь к предыдущей ночи, когда его лицо было зарыто в мягкую грудь размером почти с его голову. — Соски, кстати, проколоты.       — Чёрт, девушки в наши дни становятся все более сумасшедшими. Когда я был в твоем возрасте, подумать, что женщина может сделать себе какой-нибудь пирсинг, кроме ушей, было просто немыслимо, — потягивая свой напиток, он пожал плечами. — Какая у неё оплата?       — Что?       — Сколько ты ей заплатил?       — Я ничего ей не платил.       — Давай, Ханма, мальчик мой. Не обижайся на своего старика.       — Я не покупал ее. Мы вместе работали.       — Тогда, я думаю, мне придется связаться с Майки и спросить, готова ли она принять заказ.       Ран допил то, что было в его стакане, и поставил его на игровой стол, после чего сел прямо и уставился на босса. — Думаю, ты не совсем понял, Накамура. Она не продается: она не берет взяток, и, что более важно, она принадлежит исключительно Бонтену.       — Вы, молодежь, не имеете ни малейшего представления о том, как вести бизнес. Что такое одна сука, если это означает безграничную преданность со стороны крупных игроков Вест-Сайда?       — Это ужасно похоже на ультиматум.       — Я бы никогда…       — Потому что совсем недавно, случилось так, что мне сообщили, что в ближайшие двадцать минут к вам прибудет морской танкер с недокументированным грузом. А под недокументированным грузом я подразумеваю тонну огнестрела, — налив себе новую порцию дорогого виски, Ран не сводил глаз с неприятеля и говорил ровным голосом. — Я очень надеюсь, что ради твоего же блага ты отправил его прямо по побережью в главный порт Бонтена, иначе это можно было бы расценить как предательство.       Ран наблюдал, как лицо Накамуры становится призрачно белым. Пот выступил из его пор, а глаза задрожали.       — К-как, черт возьми…       — Та сучка, которую ты пытаешься выторговать, — в его фиолетовых глазах мелькнула угроза, а уголок губ дернулся в усмешке. — В отличие от того, что сказал Ханма, она не просто дырка для члена; она наш новейший ресурс и стоит больше как мозг, чем как вагина, так что шансы на то, что ты даже понюхаешь её, меньше нуля, ты, двуличный говнюк.

***

      Не обращая внимания на нарастающий разговор этажом ниже, двое сидели почти в тишине маленького кабинета, занимавшего четверть второго этажа и выходившего окнами на рабочее пространство, пока Сато не откашлялся.       — Вы давно на них работаете?       — Пару месяцев, — Китахара солгала. Её глаза при слабом освещении просматривали цифры из трех разнящихся бухгалтерских документов, лежащих перед ней. Её задница уже затекла от сидения на старомодном деревянном стуле за столом, заваленным неразобранными документами.       — Я работаю на Накамуру-сана с двенадцати лет. Сейчас мне двадцать семь.       — Сильно, — хмыкнула Китахара.       Ей бы не хотелось работать на такого парня, как эта пиявка, сколько угодно времени, но она догадывалась, что у мужчин это, наверное, несколько иначе. Впрочем, ей было совершенно наплевать на предысторию его подопечных: она пыталась решить задачи и мысленно прикинуть, на какие даты приходится переписка, пока этот чудак пытался завязать разговор. Она не была уверена, был ли он обычным странным человеком или достаточно умен, чтобы попытаться сбить её со счета. Жаль для него, что она была ярким примером того, что невежество - это блаженство, полученное в результате многолетней личной практики. Если бы она могла игнорировать полномасштабные семейные ссоры, в то время как полиция пыталась сдерживать её и драться со старшими на заднем плане, когда в неё бросали горячую еду с плиты, и выполнять домашнее задание с хорошими оценками, будучи одновременно человеческой версией швейцарского армейского ножа, она определённо могла бы не обращай внимания на этого странного придурка, который болтает сам с собой, пока она дает заранее запланированные ответы как по учебнику, чтобы создать впечатление, что она, по крайней мере, обращает внимание.       Сато поступил так, как ему приказал начальник: запер за ними дверь и проследил, чтобы она не украла документы. Однако под конец работы она все же переступила черту, сфотографировав десяток листов, показавшихся ей подозрительными, и отправила их Коконою, после чего встала с неудобного стула.       — Кому ты только что это отправила? — низкорослый худощавый мужчина раскинул руки, словно это могло остановить её, если бы она действительно хотела уйти. Он весил не больше пятидесяти килограммов и был на полголовы ниже Китахары.       Змеевидные глаза с черным отливом окинули незнакомца взглядом.       — Разве это не наша работа - организовать эту встречу? Я ничего не брала, — Сато чуть не наступил себе на ногу, когда женщина прошла прямо мимо него, слегка подтолкнув его локтем. — Пожалуйста, откройте дверь, — проговорила она, негромко и мягко, но слова ничуть не походили на вопрос. Не отрывая глаз от двери, она постучала ногтем к замку. — Поторопитесь, я не люблю опаздывать. Позади нее послышался скрип половиц, и на небольшом расстоянии от нее показалось тело.       — Тебе действительно не следовало появляться здесь и совать свой нос куда не следует, — она почувствовала неприятный запах, исходящий от него.       — Только попробуй и ты умрешь. Бонтен не любит непрошенных гостей, — шмыгая носом из-за пыли и растущего дискомфорта от изменившегося воздуха, Китахара закурила сигарету. — Я также лично ненавижу парней, которые сначала пытаются напасть со спины, — оглянувшись через плечо на ненормально близко стоящего мужчину с широко раскрытыми глазами и оскаленными зубами, Китахара пошатнулась, увидев выражение лица этого сумасшедшего. Её плечо ударилось о жалюзи, закрывающее стеклянную часть единственной двери в комнату, сигарета упала на пол, а голос прервала липкая рука, зажавшая ей рот.       — Ты не сможешь уйти, раз уж оказалась здесь! — его тонкий голос тихо хрипел у ее левой щеки, дикие черные глаза смотрели на неё с расстояния в считанные сантиметры. Воздух из ладони, закрывающей большую часть её лица, был перекрыт, её язык зажат между его пальцами, скользящими по её чертам лица, чтобы ощутить её разгоряченную плоть и не дать ей укусить его; другая рука схватила запястья, которые дергались в панике. Несмотря на широко раскрытые глаза и улыбку, сверкающую настолько, насколько это было возможно, на его лице не было никакого выражения - только растянутый рот, слюна и слезы, стекающие по бледной коже, когда он сильнее вдавливал её в стену рядом с дверью. — Босс сказал мне, чтобы никто из пришедших сюда не ушел живым.       Глаза Китахары расширились от того, что даже у неё не хватало сил освободить руки из захвата, зажатого между их телами. Она не могла дышать из-за того, что его рука перекрывала ей нос. Его бедра были прижаты к её верхней части бедер, его колени были зажаты между её ногами так плотно, что у неё не было возможности вывернуться, а её руки были зажаты между их телами, когда он, как дикий зверь, хрипел и рычал возле ее шеи и ушей. Её ботинки скользили по сырости, по которой она шаркала в кабинете каждый раз, когда пыталась выпрямиться, а из-за близости и стены у неё не было достаточно возможностей, чтобы ударить его головой. Этот грёбаный урод знал, что делал: он определенно делал это раньше, и ему это сходило с рук.       Китахара думала, что её самый большой страх - утонуть, и это было именно то, что она чувствовала в тот самый момент. У него не было ни грамма сексуального желания к ней, но он нарушал все, за что она цеплялась. Впервые за очень долгое время она переосмыслила, как ей следует относиться к происходящему. На самом деле, она была настолько на панике, что даже не посоветовалась со своей гордостью, когда её нога откинулась назад, подошва и каблук левого ботинка ударили по двери позади нее.       Ран и Ханма переглянулись: Риндо, сидевший на полпути к металлическим ступеням, уже поднялся на ноги и пытался открыть ручку двери в кабинет, куда ему было отказано войти. Жнец зыркнул на Накамуру:       — Во что ты, блять играешь?       — О, чёрт... Виноват... — босс Вест-Сайда поднял ладони к плечам и пожал плечами. — У Сато есть приказ признать ликвидировать всех, кого пустят в эту комнату, кроме меня. Привычка.       Скрежеща стульями по шершавому бетону, пока они поднимались, чтобы встать, Ханма и Ран были быстро окружены дюжиной придурков, которые стояли вокруг.       — Ты тот, кто умрет, ублюдок.       — Не раньше, чем она.       Ран посмотрел на брата, который плечом выбивал дверь - стекло сыпалось на пол склада, пока он отбивался от людей, взбегавших по ступенькам, а затем на босса.       — Сегодня ты действительно проебался, Накамура.       Оставаясь в своём кресле, в то время как его подчиненные бросились на двух мужчин напротив него, размахивающих оружием, лицо Накамуры сморщилось, когда он ткнул указательным пальцем в воздух, отделяющий его от членов Бонтена. Его зубы заскрежетали, а вены на шее вздулись.       — Я скорее умру, чем преклоню колено перед этим маленьким ублюдком Майки. Его старший брат был слабаком, и у него не все в порядке с головой. Боссы Вест-Сайда ни за что не преклонили бы колено перед этим грёбаным заблуждающимся карликом.       Ханма дрался с охранниками, окружавшими их босса. Его смех эхом отдавался от высоких потолков, как будто он веселился от души, несмотря на то, что подразумевала драка. Риндо быстро расправился с тремя мужчинами, которые гнались за ним вверх по ступенькам, сбросив двоих с лестницы, а второго столкнул через открытые перила. Он едва успел войти в офис, чтобы Сато не успел лишить Китахару жизни, оттащив его от женщины и швырнуть в ряд металлических шкафов для бумаг.       У Рана наконец-то появилась возможность применить свою телескопку против Накамуры. Черт, он уже больше трех лет мечтал вышибить этому человеку мозги. Старый хвастливый ублюдок.       Вытянув металлическое оружие, Ран помахал им у плеча, глядя сверху вниз на сидящего мужчину. — Похоже, сегодня вечером твое желание исполнится.       Спотыкаясь, спускаясь по ступенькам, вся в крови, Китахара взмахнула рукой, которая не цеплялась за перила.       — Не убивайте его пока! — топая ногами и подгибаясь, как Бэмби, делающий свои первые шаги, женщина направилась к ним. Пытаясь надеть очки только для того, чтобы они упали с её лица, она пыхтела и задыхалась. Её ладони легли на стол, отделяя их от Бонтена и Накамуры. Китахара шаталась на неустойчивых ногах и сдавленно фыркнула.— Зачем ты это сделал?       Накамура смотрел на женщину, не отрываясь от бокала, и его поведение было совершенно противоположным поведению человека, только что предавшего крупнейший преступный синдикат в Японии.       — Знаешь, что еще было поколение до S-62? У нас есть свой собственный способ вершить дела.       Ханма, шаркая ногами, подошел к Хайтани и женщине, вытирая кровь с рук о тело, упавшее на стол для маджонга.       — Зачем вообще утруждать себя подобными глупостями? Только не говори мне, что ты реально заботишься о нас.       Игнорируя пристальный взгляд, Китахара в упор смотрела на Накамуру.       — Тот парень там, наверху, на самом деле только что пытался убить меня просто потому, что ты попросил его об этом. Он умер за тебя. Я хочу знать, почему ты бросил того, кто заботился о тебе, когда знал, с кем имеешь дело. Я хочу знать причину.       — Он был всего лишь одним в длинной череде многих; там, откуда взялся этот сопляк, их ещё больше. Так как насчёт того, чтобы пойти нахуй, шлюха? — Накамура бросил в женщину фишку для игры в маджонг, и она бросилась вперед. Опираясь на стул, она запрыгнула на стол, ударила его ногой в грудь и приземлилась на него, когда его спина ударилась о влажный бетон.       Холодные подушечки пальцев нащупывали тонкое лезвие на шее пожилого мужчины, её ноги располагались по обе стороны от его головы, фишки для маджонга делали её опору неустойчивой, а лодыжки сдавливали его уши, когда она опустила бедра.       — Не хочешь попробовать сказать это ещё раз? Может, у меня и есть вагина, но я всё ещё работаю на человека, который решает, жить тебе или умереть.       — Это не он решает. Я сделал свой выбор, а не он.       — Сегодня вечером, возможно, мне просто придется сделать это ради команды, — помахав тонким лезвием перед лицом мужчины под ней, Китахара обнажила зубы, её окрашенные волосы упали вниз. — Я собираюсь дать тебе последний выбор: собираешься ли ты понести наказание за своё предательство, или ты собираешься обратиться к кому-то другому, преданному тебе?       — Я приму наказание, — задыхался один из последних оставшихся мужчин, которого Ран схватил за воротник.       — О, да?       Встав на колени перед женщиной, он опустил голову.       — Мне следовало бы поступить лучше, чтобы…       Китахара отвернулась от лица перед ней, пока это не вышло из-под контроля. Она и в лучшие времена ненавидела подобное дерьмо. Один человек уже погиб из-за Накамуры этой ночью, несколько других были тяжело ранены. Кто, черт возьми, отдаст потенциально свою жизнь за такого подонка, как он, после того, что он только что сказал о Сато?       — Итак, чего вы хотите, Химе-сама? — спросил Накамура.       Её тело напряглось, услышав прозвище, которое он, скорее всего, услышал от Рана, а зелёные глаза сузились и посмотрели вниз, на этого мудака.       — Знаешь что, я передумала. Пешка меня не устраивает. Я забираю кое-что лично у тебя.       — Ч-что?       Дотянувшись до одной из упавших тележек для рабочих, которые упал ранее, длинные ногти забрали предмет, брошенный во время боя. Прежде чем Накамура или кто-то из её коллег успел осознать происходящее, она отдернула руку, и тесак с лязгом упал вниз. Прочный металл пробил кость и вонзился в бетон под ней. Большой и указательный пальцы покатились по гравию, из руки Накамуры потекла кровь. Остальные мужчины неуверенно переглянулись.       Мозг Рана включился первым, когда крик старика пронзил его уши. Чёрт возьми, она сделала это.       — Хватайте её! — он крикнул Ханме и своему брату, причем последний поспешил быстрее, чем Жнец, который наблюдал за женщиной, размахивающей фалангами пальцев, у её забрызганного кровью лица.       — Почему мужчины так пренебрежительно относятся к моим словам? — поднятая Риндо на ноги, Китахара бросила фишку для маджонга в лицо Накамуры, скорчившееся в агонии, в качестве мелкого упрека за то, что он сделал с ней всего несколько минут назад. — Я что, по-вашему, похожа на какую-то мягкосердечную сучку?       Судя по тому, как она выругалась в лицо этому боссу и отрезала ему чертовы большой и указательный пальцы, а её ботинок на высоком каблуке пнул его раненую руку, когда её оттаскивали, "нет" было вполне реальным ответом на их лицах. Ох, блять. Если они не поторопятся и не уберут свои задницы оттуда до того, как появятся другие боссы, это превратится в отвратительное шоу. Трое мужчин были абсолютно уверены в своем боевом мастерстве, но справиться с другими боссами Вест-Сайда и теми, кого они бы привели с собой, будет нелегко.       Однако, несмотря на то что она потенциально могла развязать войну, они узнали, что он действительно был предателем. Ран также узнал о грузе с танкера, который должен был пройти незамеченным, и вряд ли это был первый случай. Твою ж мать, он будет писать этот отчет всю ночь.       Ханма вытянул шею и посмотрел через стол на Накамуру, которого держал за руку его оставшаяся пешка.       — Черт, она действительно отрезала его грёбаные пальцы, — его улыбка растянулась, а глаза заблестели, когда он повернулся, чтобы посмотреть на остальных: Ран набирал номер на своем мобильном, а Риндо держал руку между лопаток Китахары, подталкивая её к выходу.       — Что ты делаешь? — мрачно спросил он, не сводя глаз с рук женщины, пока кровь капала сквозь её пальцы на испорченный свитер кремового цвета.       — Ты думаешь, я оставлю их здесь с возможностью пришить обратно? — вырвавшись из рук младшего Хайтани, она шагнула под ливень и отдернула руку, выбрасывая пальцы в воду.       Поморщившись от этого действия, а может быть, скорее от горькой усмешки, появившейся на лице женщины, когда она бросила пальцы в воду, Риндо тяжело задышал, пока они шли обратно к машине.       — Блять, напомни мне никогда не злить тебя.       Ханма присоединился к Рану у двери как раз в тот момент, когда тот закончил свой звонок, вертя в руках сломанные женские очки, которые он подобрал с пола.       — Итак... все вышло пиздец как плохо, да?       Старший Хайтани медленно повернул голову и посмотрел на долговязого ублюдка рядом с собой. Его мышцы напряглись. Ран неплохо держал себя в руках, подумал он. В основном из-за того, что Ханма всё ещё дышал. Этому засранцу повезло, что он был членом Бонтена, иначе он бы уже лежал вместе с Накамурой в машине скорой помощи, которую, без сомнения, вызвал его подчиненный.       — Не разговаривай со мной. Даже не смотри на меня, мать твою, —прорычал Ран, шагая быстрее и направляясь к паре у машины. Как только он оказался на расстоянии вытянутой руки, он схватил Китахару за волосы и вжал её лицом в крышу машины. С глухим стуком и визгом она согнулась. Держась за лицо, на вздохи Риндо и Ханмы никто не обратил внимания. Ран развернул её и, схватив за шею, прижал спиной к пассажирской двери. Склонившись над женщиной, прижатой спиной к двери автомобиля, Ран оскалил зубы, и его голос прозвучал низко, фиолетовые радужки опасно сверкнули.       — Мне казалось, я просил тебя вести себя хорошо?       — Нии-сан…       — Заткнись нахуй, Риндо, — огрызнулся старший брат, не отрывая взгляда от женщины, которая разрушила последние остатки его терпения. — Я предупреждал тебя, маленькая сучка. Ты знаешь, что ты только что сделала?       — Да, я говорила тебе об этой поставке и нашла доказательства того, что он ворует часть денег с прибыли, — Китахара скрежетнула зубами в воздухе между ними, несмотря на неустойчивое положение, в котором она оказалась физически и метафорически, её брови нахмурились, когда она стряхнула его хватку внешней стороной предплечья. — Не говоря уже о том, что ты сам это слышал: у него никогда не было намерения подчиняться Бонтену, — усмехнувшись, она вытерла запястьем кровь, стекавшую с переносицы в том месте, где ее порезал Ран. — Кстати, не за что, мудак, — отдернув руку, она намеренно ударила мужчину дверью по бедру, когда с силой открыла её, чтобы сесть в машину.       Ошеломленный таким ответом, Ран потерял самообладание, его челюсть затрещала, а взгляд переместился с неё на захлопнувшуюся дверцу автомобиля и на двух других мужчин. Он не мог в это поверить. Он даже не мог подобрать слов, настолько он был сбит с толку этим новым пополнением в их организации. Двое других мужчин ни в малейшей степени не помогали; его брат бросил на него неодобрительный взгляд, прежде чем сесть в машину. Ханма ухмыльнулся, как последний придурок, каким он и был.       Как только все четверо оказались внутри темного автомобиля, воздух стал холодным и тяжелым, а тишина действовала на нервы. Это было очень похоже на неудачную семейную поездку: родители ссорились, дети закатывали истерики - один из них получил травму, - а потом отец остановился на обочине шоссе, угрожая развернуть машину. Никому не было весело. Все были на взводе. Их умы лихорадочно обдумывали возможные результаты того, что произошло на складе. К тому же погода была просто ужасной. Этой ночью женщина натворила много дел: некоторые из них были полезными, некоторые странными, но большинство - неприятными. Независимо от намерений, стоявших за её поступками, они привели к тому, что она оказалась под прицелом мужчин, которые находились рядом с ней.       Ран был бесконечно раздражен её действиями, но в тот раз, когда она доказала свою ценность и встала на его защиту, он молча проникся уважением к ней.       Ханма хотел увидеть её предел и затем переступив через это еще больше, чем раньше.       Риндо хотел, чтобы она смотрела на него не только как на сторожевого пса; он решил, что заставит её смотреть на него как следует.       Накамура хотел её смерти. Даже будучи раздавленным, он все еще оставался состоятельным человеком.       В течение последующих недель Китахара испытает на себе последствия каждого из них.