Strange Harmony

——— Казуи и Шидо неуверенно и неловко восстанавливают свои отношения все последующие недели, постепенно возвращаясь к обычной близкой дружбе. Впрочем, Шидо кажется всё менее отстранённым, а Казуи понемногу становится смелее, всё чаще позволяя себе проявлять свою привязанность небольшими жестами — намного чаще, чем мог бы позволить себе раньше. Но, несмотря на этот прогресс, Казуи всё ещё сомневается: стоит ли ещё сильнее загружать Шидо своими проблемами? Эти мысли приводят лишь к тому, что вместо этого он пытается заглушить страдания алкоголем. Он как может скрывает это, но, вопреки всем его стараниям, Шидо всё равно однажды натыкается на него в таком состоянии. Казуи правда старался отшутиться, но под проницательным взглядом Шидо лгать никак не удаётся. Шидо оглядывает его с ног до головы и убирает подальше бутылку, из которой тот пил — и его бесконечное беспокойство и наблюдательность заставляют Казуи впасть в сентиментальное настроение. Какое-то время они просто сидят и разговаривают без происшествий, пока Шидо, который, может быть, и сам почувствовал прилив эмоций, не вспоминает с тоской один из трогательных моментов, который ему удалось разделить со своей покойной семьей. Казуи, пытаясь приободрить его и побудить приоткрыть душу, хотел было рассказать о собственном воспоминании из жизни с женой — но он никак не может почувствовать такую же тоску. Он… вовсе не скучает по ней. И снова волна отвращения к самому себе накрывает его с головой, пока Шидо смотрит на него с волнением. Казуи старается собраться с мыслями и вернуться к разговору, но, похоже, он куда пьянее, чем ему казалось — мысли всё время рассыпаются и убегают. Наступает очередь второй волны — на этот раз чувства вины. Его жена ведь так сильно его любила, но он не мог настолько же сильно любить её в ответ, как бы ни старался это изобразить. Он не заслуживал её чувств — как и не заслуживает подобного от Шидо. Казуи чувствует внезапный порыв сбежать подальше, но тело отказывается подчиняться разуму — слишком уж ярко ощущается то, что Шидо, явно обеспокоенный его состоянием, подсел ближе к нему, зачем-то вплотную прижавшись к его боку. И в какой только момент это случилось? Место, к которому Шидо прикасается, словно горит огнём; но это чувство приятно. Казуи на миг позволяет себе восхититься тем, что Шидо не отстранился от него, но вскоре отвлекается на более тяжёлые мысли. Нет… Он совершенно не хочет испортить такой хороший момент, который ему удалось разделить с Шидо. Но бороться с эмоциями, которые угрожают вот-вот взять над ним верх, он тоже не может. Неужели он всегда был настолько слаб? Нет, он точно не заслуживает той нежности, которую Шидо хочет ему предложить. Ни капли её. Глаза вдруг начинает печь. — Извини… — Казуи начинает говорить. — Прости, я просто… Не уверен, что мы даже можем быть друзьями. Это же просто невозможно, — голос срывается совсем жалким образом, и фраза становится больше похожей на всхлип. — Как ты можешь… так заботиться обо мне? Теперь Шидо кажется ещё более обеспокоенным, даже немного возмущённым; но Казуи всё равно продолжает: — У меня… Есть столько вещей, которых я хочу. Хочу ужасно сильно. От… — Казуи рвано вдыхает и расплывается в печальной ухмылке, — …тебя. Я хочу быть с тобой. В романтическом плане. Он встряхивает головой, будто смеясь над самим собой, а затем опускает её. И правда дурак. — …извини. Сомневаюсь, что ты это хотел услышать. Зря я это сказал. И только Казуи успевает подумать, что не смог бы сделать хуже, даже если бы нарочно пытался, Шидо резко сбивает его с мысли, протянув руку и положив ему на щёку, чтобы притянуть к собственному лицу. Казуи долго смотрит вниз, полностью ошеломлённый ощущением того, как пальцы Шидо, окутанные тканью перчатки, осторожно поглаживают его пылающую щёку. Ему это только кажется, или это происходит на самом деле? Он изо всех сил старается держаться как можно неподвижнее, боясь, что одно лишнее движение заставит мираж рассеяться. Но это вовсе не мираж. Он снова поднимает взгляд на красивое лицо Шидо, чувствуя, как от этой картины в животе взрывается облако бабочек. Всегда так. Шидо, теперь серьёзный, ловит его взгляд и, наклоняясь вперёд и опираясь на свободную руку, целует его. Этот поцелуй длится долго, от него перехватывает дыхание, и он такой невыносимо нужный. Вторая рука Шидо обхватывает талию Казуи, и он ещё сильнее сокращает дистанцию между ними; его прикосновения почти невесомые, но оттого не менее уверенные. Казуи слышит собственный вздох удовольствия и старается не смутиться; но Шидо, похоже, не возражает. — Так подойдёт? — мягко спрашивает Шидо, отстраняясь, и в его голосе слышится тень сомнения. Казуи может только слабо кивнуть, моргая от удивления. Несколько мгновений они сидят в тишине, а потом Казуи смущённым и тихим тоном просит Шидо повторить, пожалуйста. Шидо исполняет его просьбу. На этот раз он более нежен, словно только изучает его. Казуи хотел бы снова раствориться в этом моменте, но вдруг начинает смеяться вопреки собственному желанию. Он безуспешно пытается перестать хохотать, а Шидо снова отстраняется с растерянной улыбкой. — Прости, я просто… — Казуи затихает с порозовевшим лицом. — Я так счастлив. В обычной ситуации Казуи бы уже скрутило от стыда за такие слащавые фразочки, но Шидо лучезарно улыбается ему, убирая с его лица упавшие на лоб волосы — и стыд сразу же исчезает. И всё равно Казуи уверен, что пялится на него как дурак. В очередной раз. Вдруг Шидо, по-видимому, что-то понимает: его лицо становится задумчивым. Когда он снова открывает рот, голос сначала звучит сурово, но тон всё ещё мягкий: — В следующий раз лучше тебе быть трезвым. В таком состоянии ты не можешь дать согласие, — он встряхивает головой и хмурится. — Извини, мне стоило подумать об этом. Казуи едва не засмеялся снова, но сейчас это кажется неуместным. Шидо всегда такой серьёзный. Но он, конечно же, прав. Он сказал: «В следующий раз». Казуи ещё никогда не был так рад услышать эти три слова.