Найти тебя среди тьмы

      – И это было твоим решением проблемы? – Сантос утыкается в теплый шарф, в бок пиная своего собрата по несчастью - идти зимним холодным утром на первую пару было уже в напряг. Кто-то из одногруппников задумывался насчёт машины или другого какого-нибудь транспорта. А когда зима спадёт? Вообще ходить будет невозможно!       – Та нормально всё будет! Пока что пропажу он не заприметил! Дня два точно нам не жаловался и мне не предъявлял, а я должен быть у него главным подозреваемым. Секби подозрительно знакомую ткань держал в руках, иногда потряхивал прямо перед носом товарища и лыбился. Ещё с того момента, как ящерка проспал пару часиков на хате снежного, он обокрал его: забрал где-то с угла комнаты тот самый пиджак. Ну, что порвал несколькими днями ранее. То-то же у него и царапала совесть за случившееся. Ещё и этот белый потом часто припоминал: конечно, в шутку, но не менее нервная улыбка сползала на нет и измученный вздох сопровождал Секби до самого конца дня. И, по иронию судьбы, единственное что он смог придумать - забрать себе на время этот аккуратный пиджак под охрану и дальнейшее его видоизменение.       – Ты ж рассказывал потом... Ха, точно: "он потом смотрит на утро говорит - где мой пиджак, где он! Я же тёте отнести хотел!". Ты, получается, совсем без одежды его оставил?       – Да голый не пойдет! Я уверен, у него в шкафу ещё дохера такого. Сообразить сможет же? В глаза уже попадались знакомые люди, медленно шагающие в университет. Точно, первая пара. С Джастом, вышедшего из больничного... Перед глазами у Секби снова недовольная мордашка Алфедова, без маски между прочим! Дуется. А ведь он правда беспокоится, переживает. Парень не очень хотел вставать на чью-либо сторону: ну, не его это дело же? Почему он должен играть в этом какую-то роль? Он срёт одновременно и своего холодного дружка и непутевого куратора. Но всё равно братанов на хуи не меняют, потому как поддержка всегда была в сторону снежного и его этих странных отношений. Был ли такого же мнения сам Алфедов? Ну, Секби надеется, что в выборе "хороший друг" и "какой-то черт" выиграет очевидно он.       – А если по цене, то сколько у тебя вышло в ателье это все сделать? – Сантос щурится: вдалеке, вроде бы, виднелась их старая компашка в своём немногочисленном виде. Сами зачинщики удивились: их группа и группа Клайда хорошо так сдружились. Одна прогулка чего стоит!       – Много, очень много. – холодно отрезает Секби, поворачивается лицом к рыжему. Закрывает очи, драматично поджимает губы и проводит пальцем по правой щеке: сползает скупая слеза. А потом быстро меняется в лице, этой же рукой машет в сторону толпушки из знакомых макушек. – Привет, ребят! Чего-как вы?       – Здра-а-сте. – врывается первый Блс, спихивая столпившуюся кучку друзей.       – Ага, с добрым утром. – недовольно фыркает Молвин. Рядом ещё проходили Обси с Душенькой, Клайд перепроверял свою сумку не так далеко, ещё Пугод, Кэтрин пробегали. Ребята с курса постарше, преподаватели проходили мимо. В общем масса набирала обороты.       – А почему вы без Алфедова и Клэша? – Клайд все-таки подходит к друзьям и протягивает руку. – Ну, Клэша мы то видели, он минут пять назад зашел в уник, но а вот вашего старосту...       – Не видели? Да ну что это за хрень! – Секби вскидывает руками. – Он мне сегодня утром отзванивался, говорил что "Ну нужно же обязательно быть, я тоже приду, мне же обидно наверное!". Какое он существо недоразвитое. Секби от злобы перетекающего из души во всё тело со всей дури пнул какой-то камушек на асфальте. Сантос заговорил вместе рассерженного друга.       – Я так понял, эти снова поругались: один другого в хату не пускает, второй убегает преждевременно. Это более менее понятно, а вот с Алфедовым я даже и не знаю.       – Зато я знаю. И причина в виде нашего шедеврокуратора! Ребята долго ещё что-то обсуждали. В активных руганях и интересных дискуссиях на разнообразные темы народ и не заметил, как пора было уже по времени заходить в здание, расходиться. С горем пополам всё таки перед носом дуэта в виде Сантоса и Секби проявилась дверь инфы или что там этот Джаст вообще преподавал на своих занятиях. Дверь преспокойно открылась и собравшийся клок людей уже расхаживали по кабинету, садились на места. Преподавателя так и не было. "Слава богу" подумали друзья. А Алфедова так и не было.       – Наверное, и к лучшему. – Подытоживает рыжий и спихивает кулаком плечо снежного, в свою очередь который недовольно глядел из под маски. Минута злобных односторонних гляделок и парнишка пропадает в завалах одежды: искать свою куртку. Ребята отсидели законные несколько пар и после первой прибежал сам Алфедов. Как такое чудо снисходило в конце концов никто из дуэта дурачков не знал, поэтому как-то этот момент они и пропустили: просто поздоровались и обматерили его. Ну, один Секби точнее.       – К лучшему? Я обижаться буду сейчас! – Секби натягивал на себя сумку и топорно проверял каждый карман: мало ли что? Оставлять вещи здесь не очень безопасно. Ящерка тяжело пропускает снежного и сам чуть ли не падает, случайно зацепившись за капюшон. Подходит к Сантосу и ждёт вместе с ним их горе-старосту.       – Я не собираюсь появляться у него на парах, пока мы не найдем компромисс. И точка. – Алфедов в раздевалке что-то очень долго искал в бесконечных куртках и пальто. Иногда голос его совсем пропадал.       – Не будешь на парах, но нужно помириться? Ага... Я не понял. – Сантос чешет затылок.       – А говорил мне, что завязал, что всё кончено.       – Говорила тебе мама с ним не связываться. Кураторы все козлы. – Хихикает по тихому Сантос и ему прилетает подзатыльник: шутить про мать когда... В общем, да. Хвала всевышнему, что Алфедов ничего из недо-шутки рыжего не услышал: он притих почему-то и замолчал. Ребята насторожились и подозвали товарища.       – Алфедов? Ты чего там долго...       – Потерялся в одежде? Не думал, что и это может быть опасным! – Секби подозрительно улыбался.       – Почему здесь мой пиджак! Подожди... Он ещё и целый! Чего... Вернулись шорохи одежды и всяких пакетов с обувью. Они приближались.       – О-о... А, так вот куда ты его дел... Я думал ты потерял сразу же! – Сантос хихикает.       – Потерял? Ты совсем дегенерат что-ли? Снежный вылез: волосня на голове хорошо так растрепалась и распушилась. Сам парень кряхтел пока стискивал на своём пути слои пуховиков и шарфов и с очень грозным видом протоптал (а он, видимо, от негодования хотел сломать под собой доски на полу.) к друзьям. Потом, остановившись, трясет перед собой этой темной материей.       – Вы мне объясните, почему здесь мой потерявшийся пиджак! Вы чего добивались этим? Почему он здесь и... Целый!?       – А ты посмотри внутренний карманчик, там что-то есть. Алфедов косит голову в бок: с минуту, наверное, сверлит из под маски чью-то мину, непонятно только чью. А потом правда проверяет. Голова сначала искала это "что-то", потом долго высматривала, пока на лице у Секби не заиграла ухмылка. Снежный поднимает свою макушку и переглядывается то с рыжего то с ящерицы. Остановился все таки на втором.       – Секби...       – Что я? Что я! Я разве что испортил? Отнес в ателье и за свой счёт всё сделал: вам ещё что-то не нравится!       – Это... Приятно но... Зачем. Белобрысый выворачивает одну часть ткани: перед всем взором на внутренней стороне кармана была вышита нитками фигурка снеговика. Без носа только был он: оранжевая точка не горела на морде снеговика, зато горели глаза у самого хозяина такой красоты. Не будет же врать снежный, что это выглядит глупо и несерьёзно? Миленькая миниатюра в сантиметра два украшала серую синтетическую подкладку пиджака. От осознания, кто теперь соседствует под сердцем, Алфедов стал держать и тискать пиджачок аккуратнее. Ребята пропускают короткую паузу, прежде чем с новой волной криков и невесть ещё каких слов выйти из раздевалки.       – А у меня кстати, тоже есть такая тема! – Говорит в итоге Секби и снимает с себя свою накидку в клетку и выворачивает ткань у ворота - там что-то зелёное было, так же аккуратно вышито. И вот! Ящерка с языком. Она была чуть больше в размерах, но это с учётом длины самого хладнокровного. Друзья толпятся возле и смеются.       – Я даже и не знаю, на что это намекает... – Сантос складывает руки в бока и качает головой.       – Спасибо конечно, но зачем мне это вообще! То есть... Я бы не додумался это как-то...       – Чтобы вещь дороже выглядела у тебя в глазах. А ещё момент запомнился на всю жизнь! Ну и, грех мне было не оставить что-то от себя?       – А я тоже хочу нашивку себе! – внезапно завопил Сантос, тресся за плечи Секби. – Только давай без... Без того, что ты рвёшь какие-то вещи! Алфедов смотрит на смеющихся друзей, пока натягивал новёхонькую на плечи и с осторожностью просунул в вещь руки: пару мгновений он что-то все подтягивает и поправляет, осматривается. И, наконец, поднимает голову на ребят.       – Она как будто новая. Да... Выглядит круто...       – Тогда все счастливы и мы можем пойти уже наконец гулять? Ребята ликуют и наконец начинают потихоньку выплывать из раздевалки. Секби давно уже был готов: он натягивает поудобней свою сумку и оглядывается вокруг. Почему-то его преследовало чувство того, что ему где-то затылок проедали. А, не, проедали вообще сбоку. Ящерка ловит взгляд куратора, который проходил мимо дурачков в сторону выхода. Он, кажется, стоял всё это время, пока его не поймал за руку (точнее по шалавливым глазкам) с поличным сам Секби, который успел метнуть мину "и чего тебе надо?". А в этом взгляде Джаста читалась вина! И правильно, что ему стыдно: нечего друзей обижать. Парень возвращается в дикое обсуждение чего-то, хотя эти балбесы должны были проверять все свои сумки и рюкзаки и сказать что готовы.       – День будет недобрым: куратор вышел сейчас. Стыдно ему, я по глазам видел! Ха... Он явно смотрел на тебя! – Секби подбивает плечо снежного легким кулачком и устало хихикает.       – Давайте тогда отсидимся минут пять? Не хочу попадаться ему на глаза. Алфедов заметно стал меньше как узналась новость о нахождении здесь его ненавистного Джаста. Ну, так показалось ящерке: поджал плечи и начал чаще вертеться "не вернулся в универ этот чорный хмырь?".       – Вам когда-нибудь придется поговорить...       – Да знаю я! Я думаю, как устроить эту встречу так, чтобы ни я, ни он не сбежал.       – Украдёшь его в подвал? – Ящерка хихикает. На него поворачивается снежный.       – Тебя закрою первым случаем, как только подвал приобрету. *** "...Машина долго глушилась: вылезать из этого смрада не хотелось. Был выбор либо пропасть в пустой глуши, либо в прованявшем непонятно чем драндулетище. Еле нашел машину и еле завёл - а сейчас до последнего тянет момент с грядущим: как открывая неподдающуюся моментами дверь ударит в нос запах влажных листьев и кронов деревьев, а на фоне только сверчки гудели... " Слава богу, наверное, что сегодня был не сильно нагруженный день. К концу пятой пары все разошлись давно, кто хотел: остались сильные духом и телом. Джаст бы себя не поставил в этот список, его в универ вернула сила "обстоятельств" и важное дело, которое нельзя было откладывать. Кстати говоря, таких кретинов и гениев, кто "жил" в этом здании, сегодня было к пол седьмому часу не так много, может быть вообще никого. А черт уверен, что никого не встретит. Если, ну, не дай бог, правда посчастливится с кем-то пересечься в коридоре и этот кто-то спросит: "куда это преподаватель путь держит не в своё крыло?", то... Ну, лаборатория Зака! Давно же не виделись? А то совсем без социума прирос к креслу у себя. "...В руках фонарик. Темень была уже ужасная: на часах все таки играли добрые двенадцать часов ночи. Тупая была идея так позднить. Во-первых ничего не видно, во-вторых вставать завтра рано, к часам шести. Так пять часов и проспать, не дай бог вообще четыре, или три, или вообще не спать: в голове полная каша мыслей и из-за этого черт точно не уснет, не разберёт он их по полочкам в нужные места и не подпишет - хрен а не пятый сон в удобной постеле. А в багажнике лопата. Наверное, достать нужно было прямо сейчас вместе с тем пакетом. Джаст молится: не дай бог тут кто-то кроме него будет, не дай бог сама улика пропадет и не дай бог всё пойдёт по известному месту, что, грубо говоря, всегда с ним и происходило в последние дни... " Глазами, простукивая четкий такт подошвой по коридору (а тихо было ужас! Эхо раздавалось неприятным послевкусием и Джаст пытался более тише ходить), парень ищет нужный ему кабинет. Не пропустить, пока погружен в мысли! После прошлой ночки у него всё тело ломило! А "405" так и не попадался на глаза. Помнится, Заквиель рядом с 404 ходил да жаловался: почему ему не выдали кабинет этот? Число же такое своеобразное! Ему бы подошло. Но все понимали, по какой причине новёхонький кабинет (только-только отремонтированный) не выдавали в пользовании Заку... Лол. Ну, хорошая шутка, а? А? "...Фонарик был абсолютно бесполезен в таком раскладе событий: он же так больше к себе внимания привлечёт. А что если не он один такой герой интернета - бегает по лесу? А ведь раньше он был ужасным интровертом, не выходил на улицу. Как же взрослая жизнь меняет людей. На листве блестит знакомая ткань. Точнее, он поглощал свет и из-за чего разглядеть тут же его нельзя было. Ну знаете... Неприятно однако было разглядывать каждый сантиметр под ногами... " Прямиком вглубь коридора: в этом крыле помещения была слегка больше - потому двери редко мелькали мимо. Джаст с массивной сумкой на плече долго всматривается, шагает. Медленно и уверенно! 397... 399... 401. "Архив". Архив? Кого? Откуда он здесь? "...В такой глуши внезапный и режущий шелест пакета в руках и попытка свернуть аккуратно эту самую ткань - целый челлендж для Джаста. Брезгливость и уверенность в том, что он сможет с легкостью "замарать" улики, заставляли черта останавливаться как только он подходил к завершению сего дела: каждый раз поправлял на себе перчатки. Не сползли ли? Голая темная кожа не дотронулась ли до самой материи? Нет ли ран на рук... То-очно... Парень берет всего себя в руки и на корточках делает последний рывок: в пакете уже набухла от влажности ткань. Привет жучки да паучки - даже не проверил, могут выпасть в машине и она будет не только сладко пахнуть и издавать наипрекраснейшие звуки, так ещё жужжать какими-то муравьишками. Почему бы и нет?..." Джаст остановился и снова внимательно прочитал надпись на табличке кабинета. И правда - "архив". Но когда его успели перевести? Он был на этаже ниже, но точно не здесь! Может, сказали черту о переезде документации университета а он как в последние его недели забыл к сожалению? Записать чтобы не забыть... Точно не в телефон. На руку? Ещё бы хорошо наконец к врачу записаться насчёт всего этого. Зачем? Тебя разве это сильно беспокоит? Старость не радость, знаешь ли. Двадцать пять это ещё не значит, что мне пора на инвалидное кресло. А тебя беспокоит это? Настораживает. Смысла в этом нет. Тебе никто не нужен. Ты абсолютно здоров. Поспорил бы... Но, наверное, да. Смысла нет тратить сейчас не на то время. 403... 405. "...Джаст уверен, это его шестое чувство, развитое между прочим хорошо, подсказывало бежать. Бежать быстро. Рука ныла, правая, спасибо и на этом. Внезапно со всеми почестями стало так страшно, так нагнетающе тревожно: черт чувствует, как набирает темп сердцебиение. Какой-то максимально внезапный шорох. Громкий. Это может быть птица, животное! Зверёк, мелкий ежик совсем не нуждающийся в таком внимании со стороны куратора, но о-боже! Фантазия сама вырисовывала фигуру неизвестного в кромешной тьме, контур которого освещала бы луна: да и она затеряна в голых ветках деревьев. Фонарик светит в сторону звука... " "405, ура!" долго ходить не пришлось и фанфары в голове сами собой заиграли. Содержание сумки может перепроверить? Ай да хрен с ней! Джаст теряется: он мог просто войти, но из вежливости постучаться всё же нужно было. И эта черная дверь с подпиской "лабораторная" поддаётся после ряда постукиваний. Из-за двери послышалось привычное, немного усталое "входи". Большущий кабинет. Тоже новенький, отремонтированный, но местами уже потрёпанный. Холодный, но хорошо освещаемый свет. На стенах памятки и плакаты о безопасности и ещё какие-то подсказки в оборудовании или другой технической херни. Пробегая мимо глазами по ним, Джаст хихикает: скорее всего Заквиель и половину этой безопасной чепухи не читал, не то чтобы соблюдает. Если бы ему платили каждый раз, когда этот фанат механизмов игнорирует пункт безопасности в инструкции, то он бы тут уже давно не работал. Когда-нибудь Заку это аукнется, когда-нибудь... Тут, в лабораторной университета, сидели совсем заядлые умники-преподаватели и умнички в лице студентов. Попасть сюда сложно, так ещё в списки лучших, так ещё в группу под командованием Зака. Он, конечно, гений своего дела, но совсем никудышный лидер. Таких же гениев, понимающих его, не так много, но как раз они и забирают разные медали в конкурсах и быстрее получают после выпуска отличную работу по специальности. В углу, меж остальных поставленных по шеренге столов, сидел скрючившись очень знакомый приятель. На спинке стула небрежно висел плащ, местами в непонятных заплатках да пятнах. "Профессор" (в самом начале Заку очень нравилось, что его называли профессором, но сейчас считает это оскорблением) кропотливо, даже не отвлекаясь, работал над чем-то. Стоял в помещении легкий запах гари, наверное, что-то припаивал.       – Привет Зак. – Бросает легко Джаст и проходит к дальнему столу (чтобы не мешать).       – Ага. – Точно, что-то очень важное было под ним в руках, что аж не поднял головы или не кивнул.       - Зак? Извини, что отвлекаю, но я тут только по делу. Можно оборудованием по-пользоваться?       – Ага... – В голосе Джаст слышит неуверенность. Но он уже дал разрешение, значит шаманим!       – Понятно, спасибо. Неинтересный, однако, собеседник. Всё ага, да ага. Он просто занят. Не буду ему мешать. Пора... Раскладываться. Сумка раскрывается и первым делом на стол Джаст кладёт ноутбук. Пока он подключается к сети, нужно уже заняться тканью! Из дна вытаскивается пакет поменьше - не тот, конечно, куда непонятная черная штука была изначально сложата. Уже обрезана и изрезана раз сто. Дома, в ванне, лежат его ошмётки. Как же в тот момент было тошно и мерзко черту: держать в руках что-то, что принадлежала тому ублюдку - сверх нормы повседневной жизни Джаста. А его повседневная жизнь ещё та сказка, прошу заметить! Всё ещё веяло лесной влажностью. По крайней мере, перекрывала непонятный пряный вкус, слишком подозрительный. Перчатки на руках ему неприятно прилегали к рукам (особенно на правую, по понятным причинам.), но дотрагиваться голой кожей до всего этого дерьма совсем не хотелось. Пакетик с сюрпризом шуршит, полностью достается и раскладывается на керамической чаше. Визуально можно предположить, что это какая-то синтетика. С другой стороны самой ткани видно, что было прошито что-то вроде теплоотражающий материи. Либо хозяин такого добра легко мерзнет, либо не может сохранять тепло. Странно... Джаст отрезает ещё кусок поменьше и, поджигая спиртовку, с помощью пинцета подносит к концу огня. Пламя окутывает ткань на секунду, почти казалось - пиши пропало. Но нет: ткань плавилась, медленно, как пластик, одновременно оставляя едкий специфический запах. Ну теперь то понятно, что она полностью синтетическая, только теперь этот запах легко не уйдет, а наоборот: выйдет головная боль в гармонии этого чудо-запаха. Черт снимает одну перчатку и включенный ноутбук используется наконец по назначению: что-то записывает в заметках, перебегает пальцами по клавиатуре. Первая часть его эксперимента подходит к концу. Шкрябает стулом, встаёт. Нужно найти ещё что-то... Ещё в подсобке! Точно. Посмотреть нужно там. Когда-то давно для Джаста было задачей научить Заквиеля складировать вещи по адекватному. Теперь горд собой: быстро нашёл то, что искал, а нужны были расходники по типу ватных палочек и нескольких пробирок. Началась бы щас какая заварушка... "...И машина рёвом отрезала глушь лесную. Хоть убей - тише делать не получалось. Она моментами издавала ну слишком странные звуки: вот они, последствия долгого ожидания этой ласточки своего применения. Джаст уже и не помнит при каких обстоятельствах купил эту машина. Она уже к тому моменту считалось старой, а сейчас и подавно. Зато грело чувство собственного контроля хоть над чем-то в этой жизни! А то везде какие-то нюансы да и появлялись. У тебя будут большие проблемы.       – Не будут. Я контролирую это... Наверное. Наверное? За окном мельками страшные столбы, освещаемые фарами машины. Их даль завораживала: так черна, так удивительна. Загадочность и потайное желание вглядываться, даже если страшно, даже если были варианты получше. Не отвлекайся.       – Я не отвлекаюсь. Это я тоже контролирую. Джаст поднимает глаза в зеркало. Задние сидения потрёпанны, местами не настоящая дешевая кожа была с дырками или выкрашена до непонятной крахмальной субстанции. Силуэт. Не лучшее решение что-то отдавать под твое руководство.       – Почему? А ты посмотри на себя. Разве за всю жизнь что-то в хорошее русло поменялось? Я вот не вижу. А ты плюешь, делаешь вид, что ничего не изменилось: что с твоей рукой? Она выглядит болезненно..." Правая рука неприятно заныла. Как он говорил насчёт Зака, только уже на свой счёт: все его ненормальные похождения когда-нибудь плохо кончатся. А они были на грани, чтобы к этому с легкостью прийти. Оборудование на столе. Осталось только самое интересное. Чертёнок не очень был профи во всех этих исследовательских делах, но пытался вникать - одна из его черт просто так вещи не оставлять, даже если они были сложные. Джаст разминает плечо и возвращается на место. Приступает к делу: ватной палочкой собирает с поверхности ткани частицы (они бы точно остались, вопрос только какого характера они б были: земля там, слой воды с примесью). Подбирает другой рукой пробирку и отрезает часть палочки, закупоривает всё это добро и подключает центрифугу. Остается за малым - дождаться, пока выведется на экран этого самогонного аппарата нужные циферки и слова. Подключено всё это добро к ноутбуку: этот гений программирования как-то раз хакнул прогу - для своих личных нужд, чтобы не оставалось никаких-либо компроматов, относящихся к седовласому. Ещё одна причина посетить полицейский участок, что-ли? Вечно ты нарываешься на неприятности. Так же жизнь не может быть проще? Тебе обязательно нужна причина, какой-то сдвиг в твоей скучной и простой жизни. Выданная информация весьма удручала - ну, догадаться можно было. Вода мутная с какими-то своими бактериями была, земля примесью, вообще сказка. Только вот третье, по списку, очень и очень... Пугала? Кровь. Ха, только... Кому принадлежала она? Дискуссия. Маньяк-убийца, будучи ужасно скрытным ублюдком, сделает всё, чтобы на месте преступления ничего "его" не осталось. Значится ли это то, что кровь на ткани могла быть жертвы? Почему только недавно какая-то черная хуйня оказалась глубоко в лесу где, судя по биографии детоубийцы, он оставлял давно ещё почести своих жертв? Джаст немного задумываются: как будто взломать архивы государственные не так сложно звучит, просто уже из разряда фантастики, да и парень вообще-то законопослушный гражданин. Но... Интуиция уже подсказывала, что не кровь убийцы это. Не этого ублюдка. "      – Пре-кра-ти! Я прошу тебя только об одном: не трогать меня, не трогать... Почему ты здесь? – внезапный поворот и низкий голос черта срывается: он неудачно заехал куда-то, не уследил за дорогой. Почти врезался, только быстро успел среагировать и нажать по тормозам, резко завернуть. Волосы от этой внезапной остановочки свалились на лицо, неприятно. Голова тут же поворачивается к сторону задних сидений. Никого. Я говорил. Ничего тебе доверить нельзя - ни вещей насущных, ни отношений с окружающими. Я хочу просто показать тебе как из сильной характером личности эти "друзья" сделали из тебя посмешище.       – Ты должен мне помогать. Разве ты не голос совести? Что за... Намеки такие? Намеки? – Я знаю, что поступил как последний кретин и я знаю, что мне нужно поговорить. Но не сейчас. Мне не нравится твоё присутствие здесь. Ты хочешь избавиться от меня?       – Я-я не знаю. Зато знаю я. Нагнетающая темень с задних сидений... Он обрисовывал в фантазии силуэт человека - быть может, вообще не человека - кто его знал? Кто вообще мог уследить за ходом этих спутавшихся и безумных грязных идей? Мыслей? Дискуссий с самим собой?... "       – Опять у тебя что-то гниёт? Надеюсь не достоинс-       – Твою ж-! – Джаст подпрыгивает. Этот обмудок с модной прической пытается его напугать! Было бы не так весело от осознания, что кое-кто будет свидетелем всего того дерьма на рабочем столе, подумает ещё: а чо за кровь и ткань с грязью? С кого стянул? Корпус парня пытается скрыть существование ткани с кровью на столе, быренько сворачивает окна.       – Зак, ради всего,.... Святого! – (на месте точек должен был быть мат, но герой слишком эмоционально проглотил это слово) – Хватит пугать!       – Обиженка, я же ничего ведь не испортил! – Зак сам обижается: складывает руки на груди и выставляет губы трубочкой, не смотря при этом на соседа в лабораторной.       – Ты сам-то не обижайся - я вообще-то не отрывал тебя от дела! – Джаст подыгрывает Заку: показывает пальцем в сторону рабочей зоны профессора и не сдерживает смешок.       – Ладно, проехали. Как у тебя дела то? Смотрю ты... В активной деятельности. Я так понял, рука опять? Болит?       – Д-да. – слишком быстро ответил, почти не дослушал предложение друга и, вдохнув, размял правую руку для детального наблюдения за живым образцом. – Снова побаливает. Думаю, от погоды всё трещит. Теперь я чувствую себя стариком. Впускать в личные планы господина Руину или хорошего смышлённого товарища, который с легкостью сможет выбраться из любой передряги, как то не очень хотелось. То ли причина того, чтобы не задалбливать новой головной болью друга, то ли из-за возможной силы разрушений?       – Отлично, что всё хорошо! А у меня теперь есть - не представляешь - новый проект! И с помощью него я!... Так, подожди, чем это воняет... – Зак и Джаст обернулись в сторону стола первого. – БЛЯТЬ, ПАЯЛЬНИК! Парень подпрыгнул на месте и ринулся исправлять ситуацию: выключил электроприборы в аудитории, взял свой плащ и давай тушить возникший мелкий огонь. Щас ещё и эти глушилки включатся, вообще медятина будет. Вот же ж... Руина. Ладно, в его случае я понимаю, по какой причине вы продолжаете общаться: забавный, правда. Под нос хихикнув, Джаст собирает свои вещи. Отключает ноутбук, заранее сохранив все нужное, улики убирает обратно на дно сумки, расходники собирает и выкидывает. Останется только запах жженного пластика, но и это обыденность.       – Ты уже собираешься? – Зак подбежал слегка растрёпанный и тяжело дыша. В руках вертел отключенный провод паяльника. Все таки справился с этой проблемой.       – Да-да. Закончил с тем, что хотел. Спасибо что предоставил возможность посидеть. А... почему сигнализация не сработала?       – Я сижу с отключенной обычно. Ты не знаешь? Ну, а не хочешь подождать меня там, мм? Пойдем вместе, нам вроде в одну сторону!       – Прости, Зак, что ломаю, но у меня дела есть. И-и, я так понял, у кого-то тоже дел невпроворот. Ты только не засиживайся, дружище! А то как в прошлый раз в универе спать будешь. – Джаст хлопает по плечу товарища, лыбится.       – А-а...Ты мне теперь каждый раз припоминать будешь? Ну и сукин же сын ты...       – Ну а кому ты названивал в часа два или три ночи, с просьбой помочь выбраться? Так что да - пока-пока! Удачи.       – Спасибо, и тебе хорошего... Вечера. Как долго я тут сижу... Тяжеленькая дверь закрывается, оставляя профессора в тихой лаборатории одного. Сразу стало тихо. "Ты, наверное, не понимаешь всех своих действий: делаешь немного не то, что должен.       – Я просто должен смотреть, как мой город с каждым трупом гаснет от рук этого выблядка? Как детям страшно ходить одним? Всё было хорошо, но нет! Нужно устроить террор, вытворить непонятно что. Слишком хорошо людям видимо живётся! – Джаст нервничает: к горлу подпускается комок злобы, горячо плескающийся в желудке. Неприятные ощущения. Почему ты считаешь, что всё исправить должен только ты? Что за прилив геройствования и позднего подросткового максимализма.       – А я должен терпеть это? Я в отличии от многих пытаюсь хоть что-то! Почему всем так похуй на него? Почему только не мне! И я уверен, в этом есть какая-то последовательность. Продолжай, я уверен, к чему-то ты придёшь. Вопрос только к какому из исходов событий. Джаст не выдерживает. Его достал голос сзади, его достало бездействие вообще каждого! Его достало тупоголовость и глупость окружающих, его достало всё! Либо тебя упекут в одиночество с белыми мягкими стенами, либо ты... Сдохнешь? По глупому? Я уверен... И ты достал, в первую блядскую очередь! Просто завались! Замолчи. Джаст включает магнитолу: сначала был едкий белый шум, резащий уши, но и это было лучше едких комментариев, намного! Какую-то волну черт и ловит, начинает громче играть поп музло из прошлого века. Интересно, очень интересно... " *** Домашний уют для седовласого ничего не значит. Он ещё давно забросил какой-то презентабельный вид своей квартиры. Просто... Нормальная? Не сильно обжитая и забитая непонятным хламом. Всё в среднем количестве. Его комната тоже не выделялась чем-то сложным для восприятия: полки с грамотами и медалями, письменный стол и шкаф-пенал с забитыми до верху бумагами и книжками. Кровать... А вот за неё и грех не помолиться. Ну, беспорядок какой-никакой присутствовал. Как будто часто в спешке. Джаст устало вздыхает, закидывая на свой стол сумку. Достаёт ноутбук и подключает его (зарядки там почти не осталось). И пока эта махина включалась, чертёнок отходит к другому углу комнаты - к шкафу. Она со скрипом открывается, со стороны висящих на вешалках вещей вытаскивает непонятную доску. Кидает её на кровать, к стене, чтобы стояла важным местом к лицу Джаста. Кучу фотографий, держащиеся на клее или кнопках мелкие бумажки с записями, красной ниткой что-то обведено от одного к другому и так далее. Полный. Беспорядок. Вверхнем углу доски Джаст пытался воссоздать портрет. Пока что присутствовала только записка и несколько фотографий каких-то вещей. Скоро добавится и распечатанная фотография той ткани, что нашёл Джаст. "Среднее телосложение. Рост 170-190. Мужчина?" Теперь то добавится ещё одна запись: седовласый подбирает со стола бумагу для заметок и ручку, подсаживается на кровате и пытается на коленке написать. Аккуратно. "Предположительно не выдерживает холод/плохо согревается." Ты так уверен в своём расследовании? Выглядит пока плачевно.       – Я только собираю сведения. Это не быстрая работа. Ещё и подбираю вылизанные несколько десток раз разными людьми факты и улики. Тогда зачем всё это? Тебе заняться что ли нечем?       – Да, нечем. Мне скучно! Каждый день вкалывать на работе а потом ещё бегать оставшийся день. Джаст держит паузу, оглядывает полностью весь его труд за последний месяц точно и, вздохнув, возвращается к голосу в голове.       – Ради себя. Успокоить себя морально. Как-то да... И выключить эту совесть. "Ты ничего не делаешь", "тебе всё равно", "ты такая бездушная тварь". Разве не ты это говоришь? В чём смысл твоего существования в моей голове? Джаст останавливается. Моментом тупит взгляд в стену, хмурится.       – Мне стоит куда-то обратиться. Это... Мне не нравится. Это ненормально. Молчание. – Я схожу с ума. – как-то совсем спокойно, совсем без эмоций. Точнее, подтверждение этого факта в тишине, в котором он кому-то там и отвечал. Джаст встаёт с кровати и подходит к столу с ноутбуком. Вальяжно садится, пододвигает к себе машину, что служит уже так давно, начинает активно печатать. Работа работой, но какое-то хобби имеется то? Должно быть по крайней мере. Ну да, называйте его хобби "собирание на пятую точку приключений и опасных деяний". Его когда-нибудь правда посадят либо в тюрягу на пожизненное, либо в психушку. Только что из этого быстрее произойдёт? Силуэт, слишком знакомый, стоял оперевшись об дверь, на рамку, сложив при этом руки на груди. Ехидно сверлил спину сидевшего. Зелёные глаза сверкали. Теперь то, ха, теперь - издеваться по полной программе над парнем не составит ему никакого труда. Превосходно. ***       – Вам не кажется, что кто-то лишний за нами наблюдает? Сантос аппетитно сюрпает из стакана с чаем. Остальные его друзья, Алфедов и Секби, делают так же, но более редко, точнее вообще не делают: заказали они позднее, их чаи в отличии от чая рыжего ещё кипячущие. Только вот несёт два бумажных стакана снежный, потому что Секби предложил так и отморозить их, чтобы остыли быстрее. Алфедов сделать ничего не мог и позорно принял тот факт, что его используют.       – Наблюдает? Фанаты-сталкеры?       – Скажи ещё, что Джаст. – Снежный хихикает от своей же шутки а потом догоняет, что от этого только ему плохо, потому перестает и вертится на месте, осматривая окружение.       – Ты так ещё хуже делаешь, остановись! Блять, всё, теперь этот наблюдающий знает, что мы знаем.       – Э-э, это не куратор. – быстро отрезает белобрысый. Он останавливается.       – И кто? Что, девочки за кем-то из нас бегают? – Секби заискрился на месте.       – Там мышонок. За... Тем прилавком с телефонами. Компания замолкнула сразу же после слов снежного. Стали тише.       – Твой сожитель - твои проблемы. И ведь правда: стоял спиной к друзьям Клэш, делая вид что вообще здесь не при делах. Но вот Сантос другого мнения.       – Я заметил, что кто-то там за нами долго ходил. Не, я бы так не смог просто взять и осмотреться, как Алфедов сделал.       – А я могу и подойти к нему.       – Слушай! Стой на месте! Не рыпайся, пожалуйста. Мне интересно, что дальше будет. – Секби взял снежного за плечи, не давая ему снова повернуться в сторону предполагаемого сталкера.       – А разве непонятно? Что-то он от нас хочет. И у меня к нему есть парочку тем для разговора.       – Тогда давай дойдём спокойно до выхода, а там ты и поймаешь его, и поговоришь! Ребята так и поступили: пошли дальше преспокойно гулять по торговому центру. Иногда шептались, как замечали движущиющя фигуру в их сторону. Да, размеры парня сильно ему помогали, ребята часто теряли его из своего поля зрения. Но вот он снова появлялся. Кажется , сам он и не догадывался, что его уже спалили - уверен, что был супернезаметным.       – И-и, стоп. Стоим здесь.       – Ну и хрен он, я жалею что вообще с ним связался. – Секби тяжело вздыхает. Наконец чай остыл и он забрал из рук снежного свой стаканчик.       – Зато весёлый. – У Алфедова наоборот был уже холодный. Ну, захотелось ему. Трубочка непонятно откуда появилась в стаканчике. Стоял он, раскрывая первый ремешок на маске, чтобы была возможность хотя бы немного попить.       – Подождите, он... Ха. Он подходит ближе. Клэш приближался. Напялил на себя шапку, чтоб волосы налезли сильнее на лицо и делал вид, что вообще мимо проходил, уходит. Что-то да он и искал, мелкий гадёныш. Вместе с кучкой проходящих людей пытался выбежать и пройти без проблем, обойти ребят. Но тут его грубо за шкирку подхватывают.       – А-э!? Что ты делаешь! Отпусти!       – И-и уоп. Рука просовывается к шее, прикасается. Мелкий подпрыгивает и вскрикивает. Муражки по коже прошлись по всему его периметру, а морозная боль пронизывала до костей. Сука, запрещённые приёмы!       – Это у тебя какой-то новомодный захват? И быстро же ты догадался использовать своё тело по назначению. – Сантос весело хмыкает.       – Случайно как-то Секби так заломил на полу. – Алфедов продолжал держать за одежду мелкого парня, который рыпался и пытался сбежать.       – Да это пиздец! У меня все тело онемело, а он меня ещё и трогает, ну извращенец. – Секби складывает руки в бока и подходит ближе к своему злобному сожителю. – А ты пиздюк мелкий, тебе чего?       – Отпусти! Больно-больно уже!       – Я даже не сильно...       – Отпусти ты его Христа ради. На нас уже все смотрят. Алфедов отпускает паренька и тот сгорбился, чесал шею сзади.       – Не делай так больше! Это ужасно!       – Я повторяю, ты хули тут делаешь?       – Мало ли что? Ходил по своим делам! Откуда вы вообще здесь?       – Да не ври ты, тебя ещё минут пятнадцать назад спалили. Хреново ты прячешься! К Сантосу подходит напяливающий перчатки Алфедов, забирает свой стакан напитка, ибо отдавал под жёсткую охрану рыжему. Друзья стоят и смотрят на словесную баталию ящерки и мышонка.       – Я не прятался! Я вообще искал ковер себе другой - раз тебе тот не нравится.       – Ты ещё из-за этой херни обижаешься? Нытик.       – Не обижаюсь! Вообще-то в доме общем должен быть уют, а если тебе не нравится одно, то и уюта не будет.       – Та похуй мне на ковёр, мне факт твоего нецелезообразной покупки не понятен. Ты либо договариваешься, либо берёшь на свой бюджет. Ты какого хрена вообще делаешь что-то по своему?       – С тобой потому что невозможно договариваться! Ты либо игнорируешь, либо отнекиваешься. Хочу чтобы у нас на квартире красиво было, стараюсь, а тебе всё не нравится! Внезапно звук появился такой, неприятный. Секби повернулся в его сторону: теперь и снежный сюрпал, только с трубочки, а Сантос удрученно смотрел на это всё, складывая бумажный стаканчик в несколько раз.       – Ага.. Так, это мне что-то напоминает. Мелодрамы какие-то.       – Меня с куратором? – Алфедов убирает трубочку, звук прекращается. Как-то быстро вся эта тема с ним и Джастом слегла на нет и такую бурную реакцию не вызывало. Не то чтобы у Секби с Клэшем.       – У тебя проблема серьёзная, а они из-за херни срутся. Из-за ковра... Секби возвращается к ссоре, несколько секунд возвращаясь к теме спора.       – Ладно, вопрос исчерпан. – Ящерка чешет переносицу. – Но ты тут точно не за ковром. Тебе какого хуя надо то от нас?       – Мне!.. Правда нужно... Не ковёр! Внезапно злобный вид мышонка испаряется, нервно хихикает. На него глазеет непонятно ящерка.       – Ты что сделал. – Отрезает, холодно и мрачно.       – Ничего! Просто... Мне кажется, или я потерял...       – Потерял что.       – Ха-ха... Ключи. Оба замолкни. Даже не смотрели друг на друга. Только один ожидал возможного исхода его слов а второй... Наверное, собирался духом что-то сказать на этот счёт.       – У нас... Больше нет дубликата? Ни первого, ни второго?       – ...Возможно?... Секби медленно вздыхает, монотонно поворачиваясь к зрителям сего спектакля.       – Я домой. Всем пока-пока. Он уходит. Просто... Уходит. Отворачивается на 90 градусов в сторону выхода и уходит. Какое-то время Клэш смотрит то на Сантоса и Алфедова, то на уходящую фигуру. Поправил шапку, кинул умоляющее "ежели чо - не ждите, погиб" и побежал к Секби. Захватывающая сцена получилась. А этот дуэт ошарашенно молчал. Не знал, что и вставить. Первым пытался выйти из шока Сантос, стараясь хоть как-то исправить всю ситуацию своей абсордностью.       – Пока, Секби. Пока... Клэш.       – У них же ключей нет, какой домой.       – Не знаю?       – Надеюсь, следующий труп будет не мальчик в шапке, с нашивкой бобра на рюкзаке. – Чеканит Алфедов, мешая трубочкой стакан: там на дне сахар остался, фу противно конечно.       – Надеюсь. Так... Получается, что дальше?       – Что дальше? Ну-у, можно расходиться? Я бы в канцелярский завернул, знаешь, закупиться.       – А чего так?       – Сантос-сосантос, у нас вообще то проекты там, скоросшиватели в многочисленном количестве нужны, файлы, фломики-выделители. Мой розовый ты так и не вернул, прошу заметить.       – Ладно, ладно... Тогда заплачу за тебя, мне всё равно нефиг делать.       – Выберу самый дорогой! – Саркастично смеётся снежный, подталкивает рыжего вбок локтём.       – Размечтался. – Подлавливает игру своего друга сам Сантос, устало подняв уголки губ.