Правда начинается со лжи
28 марта 2024 г. в 16:09
— Как с цепи сорвался. А все из-за дурацкого спора. Спорили эти двое, а страдают все вместе. Несправедливо! - возмущается Форман.
— Ему нужна помощь. - утвердила Кемеррон.
— И он сломает кому-нибудь позвоночник тростью за эту помощь. - отвечает Чейз.
— А вы что, боитесь его? - усмехнулась девушка.
— Скорее инстинкт самосохранения ещё не атрофировался. - хмыкнул Форман.
Тихо, как призрак, в кабинет проскользнул сам Хаус. Молча и осторожно. Сев в кресло, он глянул в сторону переговорной комнаты, а затем посмотрел на своих коллег.
— Вам уже лучше? - поинтересовался Чейз.
— О чем ты? - наигранно не понимающе ответил Хаус.
— Выглядите все так же хреново. - покивал Форман.
— А ты все так же не белый. - иронично пожал плечами врач.
— Шутите - значит здоровы. - закатил глаза Форман.
— Потрясающая диагностика. Диплом в переходе выдавали? - усмехнулся диагност.
— Вы спокойны, - удивилась Кемеррон, а внутри у нее что-то сжалось. Она будто чувствует, что что-то не так.
— Ещё вчера вы вели себя, как припадошный, а сегодня.
— Хватит лирики.
Хаус нахмурился глядя на чего-то ожидающих врачей и крепко сжал трость в руке.
— Я соблюдаю правила спора. - хмыкнул он.
— Он прав. Симулировать такой хреновый вид очень тяжело. У него детоксикация. - кивнул Форман.
— Назначу тебя своим адвокатом. - хмыкнул Хаус, беря папку с бумагами в руки.
— Да, у него даже руки трясутся. - подметил Чейз.
Хауса вновь взбесила нелепая и неуместная наблюдательность своей команды, от чего он хлопнул громко по столу рукой:
— Я пытаюсь сдерживать себя, - он сделал паузу и продолжил, — Это странно, что я ради кого-то что-то делаю, но это лишь бы вы не бегали вокруг меня, - он с трудом поднялся со стула, опираясь на трость, — Но вы все равно продолжаете ко мне лезть! - кричит он, а после делает глубокий вдох:
— За работу. Живо.
Ребята молча взяли со стола папку и покинули кабинет, оставляя Хауса одного.
Он подходит к окнам и закрывает все жалюзи, дабы никто не смел даже пытаться на него глазеть.
Садится на место и зарывается руками в волосы, смахивая капли пота со лба ладонями.
Ему больно. Нога болит уже действительно зверски, ломки не становятся легче, а только усиливаются. Он очень не хотел признавать то, что он зависим и всегда его больше устраивало кинуть в воздух: «Мне больно».
Не взирая на это, как и любой врач, он отчётливо знал, что первый этап — это отрицание. Отрицание своей зависимости и признания себя наркоманом.
Но он действительно старается не подавать вида как ему больно и как он страдает.
Он делает глубокий вдох, ещё один, и ещё..боль усилилась. Он срывается на полукрик, но ему везёт что в кабинете шумоизолирующие стекла.
Хаус откидывается на спинку кресла, крепко сжимая челюсть. Его лицо кажется бледным, как луна в свете одной только настольной лампы. В голову ему снова приходит идея, что нет ничего лучше, чем сменить одну боль на другую.
Открыв ящик, он достает скальпель и закатывает рукав рубашки, делая надрез. Ещё один, и еще.
Надрезы неглубокие, чтобы остались незаметные шрамы, но продолговатые, дабы боль была более контрастной.
Тяжело дыша он встаёт с кресла и берет в руку трость, собираясь выйти из кабинета ради заумной задачки для отвлечения.
Но он знает: ему уже не поможет.
Он направлялся к Кадди, тяжело и уверенно он уже подошёл к дверям:
— Дай мне дело. — требовательно заявляет он, захлопывая за собой дверь.
— О боже, что с тобой?! — в ужасе подходит к нему женщина и садит его на диван, — Это надо обработать.
Она встаёт за аптечкой, но он хватает ее за руку.
— Ну хотя бы ты.- он смотрит на нее, как щенок, которого выкинули на улицу. В его глазах боль.
Она знает, что для Хауса такие вещи вообще в принципе несвойственны. Просьбы, мольбы, уговоры. Сейчас что-то не так. А если и так, то идти против этой воли нельзя, ибо для Хауса такую вещь явно было очень тяжело сказать.
— Как я могу тебе помочь? - тихо спрашивает она.
— Меня.- шепчет он, недоговаривая.
— Что? - она внимательно его осматривает.
Он кусает губы, и с силой выпрямляет травмированную ногу.
— Хаус, не молчи! - она хватает его за грудки, — Ты слышишь меня?!
Он закрывает глаза, глубоко вдыхая воздух.
— Через несколько секунд меня пробьет болевой шок. Твоя задача — не растеряться. - он с трудом улыбается, а затем его улыбка сменяется на крепко сжатые челюсти прежде, чем отключиться.
Кадди выбегает из кабинета к посту, крича:
— В мой кабинет каталку и ребят, быстрее!
— В чем дело?! - подбегает Форман, что проходил мимо.
— У Хауса болевой шок.
— Я же говорила, что ему нужна помощь. - хмыкнула женщина.
— А чего не помогла? - откликнулся Форман.
— Он не только мой начальник.
Спорили ребята, глядя через стекло палаты на лежащего без сознания Хауса.
— Так он хотя бы не кричит и не громит ничего. - хмыкнул Чейз.
— Ему недолго до победы, - пожал плечами Форман, — Не сдастся, слишком вредный.
— Или целеустремленный. - прервала беседу подошедшая Кадди.
— Его цель по сути бессмысленна. - скрестила руки на груди Кемеррон, — Почему вы его не отговорили?
— Потому что это так же бессмысленно, - тяжело вздохнула врач, — Как он себя чувствует?
— Пока ещё без сознания, - пожал плечами Чейз, — Но все показатели в норме. Для него болевой шок вовсе не явление, возможно что дело вовсе не в ноге, а в детоксикации.
— Оставьте нас. - кивнула Кадди, заходя к нему в палату и села на стул рядом, взяв его за руку.
— Ты был прав, когда сказал что я что-то чувствую к тебе, - усмехнулась она, — Ты вызываешь у меня странные чувства, даже когда вытворяешь черт знает что, - она осторожно гладит его ладонь пальцем, — Это не просто «что-то чувствовать», я в тебе нуждаюсь.
Она подняла голову на табло с показателями ритма сердца, замечая уже не 65, а 108.
— Я сейчас расплачусь, - шепотом произнес он.
Она остолбенела, понимая, что Хаус все слышал.
— Скотина.- произнесла она.
— Зато ты безума от меня. - улыбнулся он уголками губ, поворачивая к ней голову.
— И как давно ты не спишь?
— Примерно часа два. Специально вида не подавал, не хочу общаться. - поморщился он.
— Но со мной ведь общаешься. - усмехнулся она
— Правда? Черт, видимо я плохо шифруюсь. - тихо посмеялся врач.
— Я вижу, что тебе уже намного лучше.
— Не жалуюсь.
— Ввели морфий, дабы снизить боль, - пожала плечами она, — Так как морфий — вынужденная мера, то пари продолжается. Ты ещё не проиграл.
Он несильно сжал ее ладонь в своей, поднимая на нее взгляд.
Кадди уже и вовсе забыла, что все ещё держит руку Хауса.
— Это благодарность? - спросила она.
Он лишь слабо улыбнулся, проведя большим пальцем по костяшкам.
— Зачем ты поцеловала меня? - тихо спросил он.
— Чтоб ты замолчал. - усмехнулась врач.
— Это ложь.
— Если ты знаешь, то зачем спрашиваешь? - удивлённо посмотрела на него Кадди.
— Хочу услышать.
— Услышать что?
— Правду, как она есть.
Она тяжело вздохнула, а затем улыбнулась глядя на него:
— Правда начинается со лжи.
Он тихо посмеялся.
— Принимаю твой ответ.
— Смотрите. - подозвал ребят Чейз, подглядывая из-за угла.
— Надо же, как супружеская пара. - усмехнулся Форман, оторвавшись от бумаг.
Кемеррон лишь хмыкнула:
— После длительного перерыва от психотропных стимуляторов всегда эйфория, это ненадолго. - резюмировала она.
— Оправдываешь его или утешаешь себя? - съязвил Форман.
— Это просто факт.
— А по-моему ревность. - усмехнулся Форман.
— Мне не нужен Хаус.
— Все лгут. - улыбнулся Чейз, на что Кемеррон закатила глаза.
— Они смотрят? - тихо поинтересовался Хаус.
— Да, смотрят. - кивнула Лиза.
— Поцелуй меня.
— Что? - удивлённо спросила врач.
— Да ладно тебе, неужели не хочешь навести немного шумихи? - хмыкнул Хаус.
— Почему тогда сам не поцелуешь? - подняла бровь она.
— Это разрушит мой имидж. - страдальчески произнес он.
— А ты действительно хочешь шумихи навести или просто изъявил желание, прикрыв это отмазкой? - заинтересованно улыбнулась она.
— Не знаю. - пожал плечами он.
— А если не врать? - усмехнулась врач.
— Правда начинается со лжи.