История про любовь, семью и немного детектив

Вернемся в утро субботы, того дня, когда Хастур поехал за Мюриэль на свидание.       — Да, родной мой, вот так, — Азирафаэль выдохнул, мягко направляя бедра Энтони.       Тот сидел на нем и медленно, мягко двигался, окружая член Азирафаэля невозможной теснотой и доставляя и себе и ему тягучее и сладкое удовольствие.       Они проснулись пятнадцать минут назад.       Кроули дернулся было, чтобы встать, но Азирафаэль не пустил его, прижав к себе. Они спали в его комнате.       — Я должен идти на пробежку с Хазом, — пробормотал Энтони в его плечо.       — Хастур уехал час назад на свидание с моей сестрой, — сонно пробормотал Азирафаэль в ответ, лениво целуя Кроули в уголок рта, — а мы сегодня едем в книжный с этими странными недо-детективами из Лондона.       — Ах да. Шерлок Холмс и тот придурок, — буркнул Энтони, — потрясающий выходной.       — Прости, дорогой, — чуть извиняюще вздохнул Ангел.       — Пф, не переживай, отсмотрим сундук Шедвелла, делов-то. Вечером они уедут. Могу поспорить, что это последний раз, когда мы их видим.       Азирафаэль дернул плечом — он лежал на боку — соглашаясь этим жестом с Энтони. Он начал играть с рыжими прядями Кроули, которые сейчас не были убраны в хвост.       Юноша нежился под этими прикосновениями — пальцы Ангела чуть натягивали волосы и приятно массировали тем самым кожу головы, что отзывалось во всем теле сладкой негой.       Азирафаэль и Энтони лежали друг напротив друга и просто тихо любовались один другим, пока в какой-то момент Кроули не выдержал — уж слишком приятные ощущения наполняли его — и потянулся к Ангелу за поцелуем.       — Говоришь, Хастура нет дома? — хмыкнул он в губы Азирафаэля.       Тот ответил не менее хитрой улыбкой, крепче сжимая локоны Энтони. Тот совсем растворился в баюкающих и одновременно волнующих ощущениях — так, что даже не заметил, как Азирафаэль одной рукой, видимо, дотянулся до ящичка прикроватного столика и достал смазку.       Очнулся Кроули уже тогда, когда Ангел закинул его ногу повыше на свое бедро, раскрывая Энтони, и проник двумя пальцами сразу в него, начиная активно, но мягко растягивать, лаская его именно так, как тому нравилось.       Кроули охнул и подался на руку Азирафаэля.       В тот момент, когда Энтони начало казаться, что он вот-вот утонет в ощущениях, он отстранился, приподнялся на руках, с сожалением лишая себя тепла ангельских рук, и выразительно посмотрел на Азирафаэля.       Тот лег на спину, не произнеся ни слова, и Энтони, нависнув над ним, направил его член в себя. Смазки было много в самом Кроули, но наличие лишь естественной смазки у Азирафаэля делало проникновение более тесным и медленным.       Кроули не спешил, мягко покачиваясь и опускаясь постепенно. Ангел не торопил его, только положил руки на его талию и полностью растворился в движениях Энтони.       — Да, родной мой, вот так, — Азирафаэль наконец выдохнул, когда Кроули опустился до конца, и тогда уже начал мягко направлять бедра Энтони.       Кроули двигался на нем все также неспешно, погруженный в утреннюю негу. Он периодически наклонялся к Азирафаэлю за поцелуем и подводил их к краю медленно, давая насладиться каждой секундой близости.       В какой-то момент Ангел понял, что находится на грани блаженства слишком долго — он просто уже не мог выдержать этой сладкой пытки.       Азирафаэль сжал талию Энтони, отстранил от себя — тот подчинился беспрекословно — и переложил на бок, на этот раз спиной к себе. Ангел прижался к нему, находя удобный угол, закинул одну ногу Кроули на себя, раскрывая того как можно шире, и снова зашел в него, начиная двигаться быстро, сильно, с каждым разом выбивая у Энтони все более громкие вскрики.       Азирафаэль рвано дышал ему в спину, чуть прикусывая кожу. Он взмок — поза была не из легких — но чувствовал, сколько удовольствия доставляет дрожащему в его руках Кроули, и сам терялся в наслаждении от тесноты и тепла.       Азирафаэль двигался все более сильно, раз за разом отстраняя бедра и входя обратно, вбиваясь, все чаще и чаще, все в более быстром темпе. Вот уже он сам начал бормотать что-то неразборчивое, громче и громче, а Энтони уже стонал в голос, не сдерживаемый ничем. Вдруг Кроули дернулся, замер и с особенно громким вскриком кончил, поведя бедрами еще раз — что стало последней точкой для Ангела, прихватившего зубами загривок Энтони и кончившим сразу же вслед.       Азирафаэль продолжал лежать, не выходя из Энтони, влажный, запыхавшийся, счастливый.       Вдруг одно четкое и простое желание возникло в его голове. Он понял, что хочет сделать Кроули предложение. Они были вместе всего три месяца, но Ангел совершенно определенно осознал, что в какое-то ближайшее время поедет в Лондон и выберет кольца. Да, именно так. Никаких сомнений. Он даже примерно понимал, что будет искать. А потом… потом он найдет какой-нибудь необычный способ заполучить свое «Да».       Азирафаэль рассмеялся своим мыслям и поцеловал Энтони в затылок. ***       Сырость была невыносимой. Шерлок с Ватсоном смогли занять два сидячих места в поезде из Лондона. Джон пытался согреться в промозглом вагоне, у окна, из которого дуло, с помощью отвратительного вокзального кофе. Шерлок сидел рядом и молчал.       Ватсон наконец достал телефон и стал пролистывать ленту новостей, а затем открыл тематический сайт про недвижимость.       После двадцати минут, проведенных в тишине, Джон наконец ткнул пальцем в экран телефона и протянул его Шерлоку.       — Вот, мне кажется подходящий вариант.       Холмс скосил глаза на экран.       — Хорошо, — отрезал он.       Ватсон нахмурился и шумно выдохнул через ноздри.       — Разумеется, тебе неинтересно.       Шерлок словно и не поменялся в лице.       — Почему мне должно быть интересно, куда ты хочешь съехать со своей дочерью?       Джон выдохнул еще более громко, убрал телефон и отвернулся к окну.       — С чего ты вообще взялся за это дело? — он снова совладал со своими эмоциями. Ну, почти со всеми — раздражение сочилось из каждого слова, что Ватсон произносил.       Шерлок смотрел прямо перед собой в спинку следующего ряда кресел.       — Я не знаю.       — Потрясающе, конечно. Мы премся в субботу непонятно куда, потому что ты не знаешь. Мне пришлось оставить Розамунд на твоего безумного брата!       — Скорее на Грега, — заметил Шерлок.       — Не важно.       — Ты мог не ехать, — Холмс пожал плечами, чем, кажется, вызвал новый приступ раздражения у Джона.       Остаток дороги, полчаса, они провели в молчании.       Черная Бентли уже ждала их у здания вокзала, с Энтони, лениво облокотившимся на капот машины, и Азирафаэлем, который стоял рядом и читал.       Кроули после дежурных приветствий чуть картинно распахнул дверцу машины, пропуская Шерлока и Джона на пассажирский ряд, а затем открыл дверь перед Азирафаэлем.       — Интересная машина, — заметил Ватсон в поисках темы для беседы.       Кроули только хмыкнул. — Да, Энтони сам ее отремонтировал, — горделиво сказал Ангел, совершенно автоматически невесомо проведя пальцами по руке Кроули, который уже начал вести, — эта Бентли принадлежала его семье многие десятилетия.       Этот привычный жест, на который не обратили бы внимания никто из тех, кто общался с Азирафаэлем и Кроули, вызвал откровенный ступор у Ватсона, который уставился на руку Ангела так, как будто там выросло несколько лишних пальцев.       Шерлок смотрел в окно.       — Мы сейчас поедем к мистеру Шеду, — рассказал Энтони, — я его предупредил, он нас ждет. Он человек интересный, не стоит обращать внимание на все, что он говорит.       Холмс оторвался от окна.       — У него действительно есть все газеты Великобритании? — он нахмурился.       Кроули только покачал головой.       — Ну, отдельные выпуски да, он собирал все. Надеюсь, мы что-то да найдем. ***       Мистер Шедвелл, действительно, ждал их.       Он с недоверчивым прищуром в глазах поздоровался с Шерлоком и Джоном, а затем махнул рукой на лестницу наверх.       — Тони, ты знаешь, где все лежит, проводи.       Когда все четверо — Кроули впереди, а Азирафаэль замыкающим, уже начали подниматься на верхний этаж, Шедвелл вдруг схватил Ангела за руку, прося задержаться. Как только Энтони, Ватсон и Холмс поднялись по лестнице, снизу раздался шепот, громкий насколько — как бывает у многих пожилых людей — что лучше бы Шедвелл говорил просто в голос:       — Фелл, а что этим столичным гомикам тут надо?       Ватсон чуть покраснел, Холмс не повел и бровью, Энтони только хмыкнул:       — А я говорил.       Он провeл гостей в кабинет, где он обычно работал — там как раз и стоял тот самый сундук, набитый газетами. Он был огромен настолько, что в нем вполне могли спрятаться они с Азирафаэлем вдвоем.       Кроули откинул крышку. Облачко пыли взлетело над сундуком. Показались стопки печатных листков.       Холмс достал письмо, которое ему передала Анафема, и положил на пол, начиная доставать из сундука целые охапки газет и раскладывать их рядом с листком в файле.       — Ну эм… Я тогда эм… пойду? — Энтони сделал шаг назад, собираясь оставить Шерлока и Джона разбираться с содержимым сундука, но тут же наткнулся на непонимающий взгляд Холмса.       — Полагаю, что вам с мистером Феллом стоит нам помочь, — это, конечно же, для Кроули звучало скорее как «а ну-ка приступайте и побыстрее».       Энтони замялся. Вообще-то, у него было полно дел.        — А вам… — он собрался с духом и поборол стестение, — вам разве Анафема не платит, чтобы… ну вот чтобы вы все это делали? — Кроули с вызовом посмотрел на Джона и Шерлока, а в ответ встретил только нахмуренный взгляд последнего.       — Я не беру деньги за расследования, — отрезал тот, наклоняясь над газетами. Ватсон хмыкнул и присоединился к разбору стопок, которые детектив выудил из сундука.       Больше никаких реплик не последовало, но Энтони почувствовал одновременно новый приступ глубокого раздражения по отношению к Гаджет, которая втянула их в какую-то непонятную историю, и в тот же момент — дискомфорта от того, что совершенно очевидным становилось: помогать и жертвовать своим временем им с Азирафаэлем придется.       Кроули стиснул зубы.       — Окей, — процедил он, — мгновение, я вернусь.       Он спустился на первый этаж. Азирафаэль и Шедвелл склонились над стопкой старых книг и что-то обсуждали, по всей видимости связанное с их продажей.       — Ангел, наши гости… они хотят, чтобы мы им помогали, — все еще сердито сказал Кроули.       — Правда? — Азирафаэль чуть удивился и пожал плечами, — что ж, хм. Пожалуй, что придется и помочь.       Когда они вернулись на второй этаж, то уже все пространство было обложено газетами. Шерлок довольно быстро отметал некоторые издания, над некоторыми он зависал надолго, сравнивая шрифт с тем, что был на письме с угрозами. Ватсон также сверялся с этим файлом и откладывал только те газеты, которые были похожи и могли бы заинтересовать Холмса.       Азирафаэль и Кроули тяжело вздохнули и стали помогать Джону.       Так прошло несколько часов. Время подошло к обеду, но никто и не думал останавливаться.       Пару раз мистер Шедвелл звал Азирафаэля вниз: один раз чтобы что-то опять уточнить про реставрацию издания, а в другой — чтобы пообщаться с покупателем из соседнего городка, который всеми силами пытался купить книгу за низкую цену, потому что утверждал, что издание не уникальное. Ангел достаточно быстро и ловко доказал ему обратное, показывая итоги недавних исследований относительно творчества автора книги.       Сундук был огромным, но все же не бездонным.       Кроули вздохнул, когда, что они достали последнюю стопку газет.       — Вот и все, — констатировал он, плюхаясь в свое кресло около рабочего стола, — ничего!       Шерлок покачал головой.       — Значит, у вашего Шедвелла не все, что есть в Англии.       В этот момент сам владелец книжного зашел в комнату к ним.       — Мистер Шедвелл, скажите, в этом сундуке все? — спросил его Азирафаэль, сидящий посреди газетных стопок.       — Должно быть все, парень, — тот нахмурился. — я очень давно начал это собирать… Не нашли что искали?       — Нет, — отрезал Джон.       — Мы ищем что-то редкое, — Шерлок стал наступать на старика, — скорее всего даже не газета. Районная листовка. Приходские издания. Я видел, что у вас есть и такое. Это точно все?       Шедвелл задумался на минуту, и все напряженно ждали его ответ.       — О! — наконец извлек он из себя звук. — Точно! Как же я забыл.       — Мистер Шедвелл? — Кроули подтолкнул его к ответу.       — Как бы вам сказать. Сами видите, сундук большой, но всему есть предел. Я начал собирать газеты еще в восьмидесятые. В какой-то момент места стало не хватать, и всякие небольшие издания я решил подшить.       — Отлично, — кивнул Ватсон, — можно посмотреть эти подшивки?       — Можно-то можно, — вздохнул Шедвелл, — проблема только в том, что я не помню, где именно они стоят.       — Какие у них обложки, мистер Шедвелл? — мягко уточнил Азирафаэль.       — Да обычные, коричневый картон. Но они выглядят как книги… И я их ставил вторым рядом по всему книжному, где было место.       — Вторым рядом? — Кроули даже привстал, — Дьявол, но это же значит…       Мистер Шедвелл пожал плечами.       — Да, Тони, это значит, что они могут быть абсолютно где угодно. Если вы хотите найти эти подшивки — вам придется проверить абсолютно каждый стеллаж в магазине.       Энтони тихо застонал, впрочем, и Азирафаэль и Джон выглядели напряженными.       — Слушайте, — снова начал Кроули, — может хрен с ним? Ну правда. Это чья-то тупая шутка. Сегодня суббота, завтра тоже выходной, у меня куча работы и учебы, у Азирафаэля тоже. Это вообще может быть не английская газета!       Холмс выглядел погруженным в свои мысли.       — Шерлок, — обратился к нему Ватсон, — возможно это и правда не стоит нашего времени? Ну как это может быть чем-то важным…       — Джон, — резко ответил Холмс, с льдом в голосе, — ты, как и мистер Фелл и мистер Кроули, можете делать все, что считаете нужным. Я найду эту подшивку.       — Да что тебе встряло это дурацкое письмо! — уже более эмоционально спросил Ватсон, вскинул руки.       — Я.НЕ.ЗНАЮ. — Уже совсем громко ответил Шерлок. Они с Джоном смотрели друг на друга с яростью в глазах, а Шедвелл, Азирафаэль и Кроули смотрели удивленно уже на них самих.       — Ладно. Уф. Хорошо. — Ватсон с некоторым трудом, но все же взял себя в руки, — если тебе так заело найти эту идиотсткую газету, мы ее найдем.       Холмс только кивнул, продолжая хмуро смотреть на Джона.       Газеты были убраны обратно в сундук, и все спустились вниз.       Ватсон беспрекословно заявил, что хочет есть, и Кроули подсказал ему близлежащее кафе. Идти с Джоном не хотелось ни ему, ни Азирафаэлю — неприятный осадок от обещения Ватсона все еще оставался.       Шерлок же начал проверять книжные полки, одну за другой. Там и правда был второй ряд — книги, про которые давно забыл уже и сам Шедвелл. Азирафаэль внимательно следил, чтобы Холмс осторожно обращался с ценными изданиями, которые стояли впереди.       Ватсон вернулся. Час шел за часом, полка за полкой.       Приближался вечер.       Глаза Азирафаэля устали, и он достал свои маленькие очки для чтения — и от Кроули не укрылся взгляд, которым его одарил Ватсон. У Энтони откровенно чесались кулаки.       Мистер Шедвелл ругнулся на них в районе восьми вечера, оставив Кроули в книжном за главного. В районе десяти, после того, как Энтони, Азирафаэль и Ватсон поужинали пиццей из доставки (Холмс за весь день не съел ни крошки), Ангел встал, протер глаза за очками и твердо заявил:       — На этом все. Продолжим завтра.       Холмс было хотел что-то возразить, но Азирафаэль вдруг посмотрел на него очень строго.       — Мистер Холмс, я понимаю, что вы с мистером Ватсоном имеете большой опыт в расследованиях и очень выносливы. Но мы с Энтони — нет. Завтра в книжном выходной. Если вы хотите, чтобы вас пустили сюда и завтра, то сейчас мы отвезем вас в приличный отель недалеко отсюда, а потом поедем спать.       Джон хмыкнул и посмотрел на Азирафаэля с какой-то новой эмоцией в глазах.       — Хорошо, — сухо кивнул Шерлок. — Тогда завтра, перед тем, как поехать сюда, мы с Джоном заглянем к вам в общежитие. Я верно помню, что вы соседи с тем парнем, которому приходят письма? — Холмс посмотрел на Кроули, а тот кивнул в ответ.       — Договорились, — удовлетворенно кивнул Азирафаэль, — тогда напишите нам утром, как соберетесь в общежитие, мы вас встретим. ***       Отель, куда Кроули с Азирафаэлем привезли Шерлока и Джона, был и правда неплохим — там постоянно останавливались родители студентов, когда приезжали навестить своих чад в университете.       Они взяли по одноместному номеру и спустились вниз в небольшой отельный ресторан, чтобы зацепить последние двадцать минут работы кухни.       Сидя за столом, друг напротив друга, и Джон и Шерлок ощущали себя неуютно. Между ними сейчас не было никаких дел — раследование было отложено до завтра, Рози не было рядом.       В какой-то момент, ковыряя вилкой в тарелке со спагетти, которые Холмс и сам не знал, зачем заказал, он протянул:       — Джон, слушай… по поводу переезда…       — Шерлок, это не обсуждается, — тут же перебил его Ватсон с металлом в голосе, — я больше не могу жить с Розамунд в одной комнате. Ей скоро в школу. Мы просто не помещаемся.       — Да, я знаю, — Холмс покачал головой. Сейчас во всей его фигуре не было и намека на уверенность: только столь несвойственное ему смущение и смятение, — просто я подумал… Рози ведь привыкла к Бейкер-стрит. Наверное я бы мог… ну знаешь. Я бы мог переехать и оставить квартиру вам.       — Нет, — жесткости в голосе Ватсона стало еще больше, — это твоя квартира, я не хочу, чтобы ты переезжал.       — Вообще-то это квартира миссис Хадсон, — с совершенно невеселой усмешкой заметил Холмс.       Джон только скривился.       — Я больше не могу спать с Розамунд в одной комнате, — снова заметил он.       — Все равно ты чаще всего спишь на диване в гостиной, — опять хмыкнул Холмс, и между ними снова повисло неловкое молчание.       «Ты мог бы спать у меня» — хотел сказать Шерлок Холмс. «А еще я люблю тебя, я люблю твою дочь, и мне больно от одной мысли, что вы можете уехать от меня».       «А еще я бы мог спать у тебя» — хотел сказать Джон Ватсон. «Так бы нам никуда не надо было переезжать. А еще я люблю тебя. Моя дочь любит тебя как отца. Мое сердце рушится на части при мысли о том, что мы должны уехать от тебя».       Но никто из них не мог сказать того, что хотел.       Между ними были годы молчания. Когда Рози была маленькой, было проще. Они были погружены в работу, расследования и те нехитрые, но заполняющие дни действия, которые необходимы для воспитания маленьких детей. Но девочка росла, времени становилось все больше, и тишина возникала между ними все чаще.       В этой тишине скрывались годы неудачного брака Джона, годы смерти Шерлока, годы их приятного, но часто двусмысленного соседства. А еще там были слова. Много слов, и среди них конечно были и такие, как «я повенчан с работой», «я просто сказал, что это нормально». И другие. Много, очень, очень много слов, каждое из которых кирпичиком ложилось в стену между ними.       Чем ближе люди вокруг них становились друг к другу — особенно когда Майкрофт вдруг женился на Лестрейде — тем дальше Шерлок и Джон отодвигались друг от друга, не имея смелости наконец-то поговорить и стыдясь того, что не находят в себе этой смелости. Чем больше времени проходило — тем сильнее было чувство, что уже ничего нельзя поделать. Они, в конце концов, оба решили, что уже слишком поздно.       Их неуютный ужин закончился очень быстро. Они разошлись по своим комнатам. Завтра предстоял длинный день. ***       Кроули проснулся от звука сообщения — это Шерлок писал, что они могут быть около общежития в течение часа.       Они с Азирафаэлем были в блоке Ньюта и Энтони, решив вчера оставить Хастуру и Мюриэль уединение.       Пока Ангел принимал душ, Кроули сделал зарядку и вышел в общий коридор. На полу неаккуратной стопкой валялись письма — их просовывали в щель в двери обычно рано утром. Энтони поднял конверты, быстро пробежался глазами по ним. Обычные счета и официальные письма от университета. Но было и одно, выбивающееся из общего ряда. Белый конверт, на котором газетными буквами было выложено «Ньюту».       Кроули замер.       Конверт не был запечатан — только проклеен одной белой наклейкой, чтобы края держались.       Энтони отложил остальные письма на полку в прихожей и прошел на кухню, где сел за стол. Азирафаэль, в халате Кроули, вытирающий волосы полотенцем, подошел сзади.       — Дорогой?.. — вопросительно протянул он и увидел письмо.       — Откроем? — Кроули обернулся к нему.       — Ох, давай, — кивнул на это Ангел.       Энтони ножом подцепил наклейку, сняв ее, но не порвав, и наклонил конверт, стараясь как можно меньше касаться его.       На стол выпала записка.       «Не смей приближаться к ней».       — Ой-ей, — снова выдохнул Азирафаэль и сжал пальцами переносицу, — Опять... Не нравится мне это все. Даже голова что-то заболела.       Кроули кивнул. Тот ли от духоты из-за отопления, то ли от усталости, но он вдруг ощутил, как и его голова начала зудеть и наливаться свинцом. ***       Холмс и Ватсон приехали через тридцать минут, и Кроули встретил их на проходной, объяснив мисс Ходжес, что это его гости из Лондона.       Шерлок коршуном бросился на записку на столе.       — А ваш сосед, мистер Кроули, где он? — спросил в свою очередь Джон.       — Он еще не вернулся с каникул, — Энтони пожал плечами, — он заболел дома у своих и все никак не может выздроветь.       Джон кивнул, а затем присел за стол. Он извиняюще улыбнулся.       — Что-то после вчерашнего книжного даже голова болит.       Азирафаэль понимающе кивнул ему.       — Да, тоже самое, — он слегла улыбнулся.       — Ага, та же фигня, — поддакнул Кроули.       Вдруг Шерлок встрепенулся.       — Что вы сказали? — резко выдал он.       — Кто именно из нас? — хмыкнул Ватсон. — Все вы. Все трое, — Шерлок в раздражении махнул рукой.       — Что у нас болит голова, — протянул Энтони.       — У меня не болела голова с последней дозы, — Шерлок покачал головой, как будто не замечая, как Кроули с Азирафаэлем чуть не подавились воздухом, — семь лет никакой головной боли.       — Ты хочешь сказать, что и у тебя болит?.. — Джон нахмурился.       Шерлок повернулся к Энтони и Азирафаэлю:       — Это же университет. У вас должна быть химическая лаборатория!       — Вам нужна химическая лаборатория? — удивился Кроули.       — Разве не очевидно, что именно это я и спросил только что? — Шерлок снова махнул рукой.       — Мистер Холмс, лаборатория, конечно же, есть, но сегодня воскресенье, она закрыта, а Эрик, главный лаборант, отдыхает. — Азирафаэль покачал головой, — и зачем вам лаборатория?       Шерлок только прижал обе руки к вискам и закрыл глаза.       — Точно никак нельзя попасть в лабораторию? Это срочно.       Кроули задумался. Он знал Эрика по боксу, но не был с ним особенно близок. В отличие от…       — Вообще-то есть один способ, — Кроули чуть покраснел, — один момент.       Энтони нашел нужный контакт на телефоне, проверил что время уже достаточно приличное для звонка.       — Хаз, привет! Я не мешаю? — Кроули все еще был смущенным, — нет? Отлично! Ты же еще тренируешь Эрика? Ага, того хилика с химии…       Энтони ушел в свою комнату, продолжая разговаривать, и вернулся через пять минут.       — В общем, да. Наш Хастур помогает Эрику, главному по лаборатории — тренирует его дополнительно время от времени. Хаз позвонил Эрику и тот согласился ненадолго пустить нас. Надо только зайти за самим Хазом и потом за Эриком.       Шерлок сжал переносицу, как будто утомившись от такого количества информации.       — Так. Ты, — Холмс повернулся к Ватсону, — идешь в книжный и ищешь эту долбанную подшивку. Мы — идем в лабораторию, сейчас же.       — Я тогда пойду с мистером Ватсоном, — спокойно сказал Азирафаэль, — дайте мне только десять минут собраться. ***       — Как попадают письма к вам в комнаты? — Шерлок расспрашивал Энтони, пока они шли к блоку, где их ждал Хастур.       — У нас на улице, вне кампуса, висит почтовый ящик, куда письмо может опустить кто угодно. Письма берут оттуда плюс разносят счета и уведомления. Они приходят нам на электронную почту, но затем обязательно дублируются на бумаге, — объяснял Кроули.       — То есть скорее всего узнать, кто именно опустил письмо в ящик — невозможно, — Шерлок покачал головой.       — Скорее всего нет, — кивнул Кроули, — это может сделать практически любой человек с улицы.       Они уже пришли, и Энтони осторожно постучался в дверь блока.       — Че ты скребешься, как не свой? — Хастур распахнул дверь, и Энтони едва удержался от того, чтобы неприлично хохотнуть: настолько довольным и расслабленным выглядел его друг.       Из-за спины Хастура из кухни показалась Мюриэль.       — Привет, Тони! — она беззастенчиво помахала ему рукой, широко улыбнувшись, и скрылась обратно в комнатах. Кроули успел заметить, что она была в футболке Хастура.       Его друг покраснел, но довольная улыбка все также не сходила с его лица. Он окинул взглядом Холмса и вышел к ним в коридор.       — Ну пошли, — хмыкнул Хастур, — Эрик нас ждет, нам минут пять идти.       Они прошли немного в тишине.       — А вы?.. — Хастур посмотрел на Холмса, который так и не представился.       — Ой, прости, — Энтони хлопнул себя по лбу, — это…       И тут Шерлок, не произнеся ни слова, вынул из кармана пальто (а он был в верхней одежде) кусочек картона — свою визитку, как понял сразу же Кроули, и без лишних слов пихнул ее в руки чуть опешевшему от столь "высокой" степени вежливости Хастуру. Тот повертел визитку в руках, посмотрел на Энтони воспросительно и засунул бумажку в карман своей толстовки.       Наконец они дошли до комнат, где жил Эрик. Хастур постучался, и ему открыл невысокий чернокожий паренек с черными курчавыми волосами.       — Хастур! Тони! — тот поприветствовал их чуть неуверенно, оглядываясь на фигуру Холмса, маячущую у них за спиной, — но только на полчаса, не больше! Профессор Зейн меня убьет, если узнает про это. ***       Эрик отпер лабораторию, включил свет, и Шерлок залетел внутрь, оглядываясь и тут же хватая одноразовые резиновые перчатки из пачки со стола.       — Вон, — отрезал он, и все трое студентов застыли, раскрыв рты.       — Что, простите? — переспросил Эрик.       Шерлок тяжело вздохнул.       — Не соблаговолите ли вы покинуть помещение? Мне необходимо десять минут тишины, — в чуть издевательской манере сказал Шерлок.       — Тони, Хастур, можно вас на пару слов? — Эрик кивнул на дверь, — и ничего не трогайте! — шикнул он на Холмса. Все трое вышли в коридор.       — Тони, что это за хер с горы? — начал он ругаться сразу же, как они оказались наедине, — Хастур попросил открыть лабораторию, но он не сказал, что это для какого-то долбанного психа.       Хастур, в свою очередь, смерил Энтони чуть потяжелевшим взглядом.       — Эрик, слушай, — наконец сказал Хастур, ероша волосы и всматриваясь в усталое и напряженное лицо Кроули, — давай-ка под мою ответственность. Если что, я…       — Ох, да хрен с вами! — Эрик уже в конец разозлился, — я умываю руки. Ключ занесите через тридцать минут. Если что — я скажу, что вы сами туда вломились.       Он ушел, а Хастур внимательно посмотрел на Энтони.       — Мне стоит спрашивать, что вообще тут происходит? — протянул он.       Кроули облокотился спиной о стену и спрятал лицо в руки.       — Честно или очень честно?       — Это связано с их папашей? — Хастур снова напрягся, — я увидел визитку, «Шерлок Холмс, 221В, консультирующий детектив». Самый центр, богатенький райончик, детектив!       — Что? А, нет, конечно нет, — встрепенулся Энтони, поняв ход мыслей Хастура, — Азирафаэль помогает своей подруге, Ане, и мы как бы на побегушках у этого… — он кивнул на дверь, потом приоткрыл ее и заглянул в лабораторию. Холмс, разумеется, не послушался приказа Эрика и уже что-то делал над полученным сегодня листком с угрозами, — но я не уверен, что могу рассказать…       — Тогда хрен с ним, — Хастур вздохнул, — просто занеси ключ Эрику, я знаю, что вы не напортачите.       — Спасибо, Хаз, — Кроули кивнул, — этот тип выглядит странно, я понимаю. Но почему-то мне кажется, что ему можно доверять.       Это было действительно необычно, особенно для Энтони, который тяжело сходился с людьми, но Холмс, несмотря, а возможно и благодаря своей чуть безумной увлеченности делом, не смотря на недавнее упоминание явного использования наркотических средств, вызывал у Кроули чувство доверия — скорее даже на бессознательном, чем на сознательном уровне. А еще он хотел найти подходящий повод и расспросить отца о том, помнит ли тот детектива.       — Ладно, вернусь к Мюриэль, — Хастур кивнул ему в ответ и уже было развернулся, чтобы уйти, как Энтони произнес:       — Хорошо, что она тут!       Хастур остановился.       — Что ты имеешь в виду?       Энтони пожал плечами.       — Ну в целом. Это ведь гораздо безопаснее для Мюриэль. Быть тут. Тут и ты, и мы с Ази. И куча народу. Она тут не одна, опасности нет.       Лицо Хастура вдруг засияло.       — Ну конечно! — он чуть ли не подпрыгнул, — Тони, братишка, ты гений, а я тупой придурок!       И не объясняя больше ничего, он помахал рукой и быстро пошел по коридору прочь от Энтони. Тот лишь пожал плечами. ***       Идти до книжного от общежития было недолго, поэтому молчание между Джоном и Азирафаэлем, которое нервировало первого и не беспокоило второго, не успело достичь предела, когда сохранять тишину уже просто неприлично.       Ватсон чувствовал, что был груб, и сам не до конца понимал причину своей грубости, и еще больше накручивал себя потому, что юноша был с ним безупречно вежлив и спокоен.       Джон не знал, конечно, что именно спокойствие и ровное отношение от Ангела, очень живого и веселого человека, было высшим проявлением его нерасположенности.       Азирафаэлю было просто все равно — редкая история для того, кто всегда пытается помочь всем тем, кто в нем нуждается.       Ангел отпер магазин, пропуская Ватсона вперед.       Они еще вчера нашли несколько альманахов с подшивками, но нужной газеты там не обнаружили. Они перебрали треть стеллажей, работы было еще очень много, особенно учитывая, что Ангел скурпулезно расставлял все передвинутые книги обратно (и менял некоторые в более грамотном, по его мнению, порядке).       Азирафаэль зажег свет. Его глаза так и не отдохнули до конца со вчерашнего дня, так что он сразу же надел свои маленькие очки. Сегодня он был особенно вычурно одет: бабочка, рубашка и жилет, все по стилю чуть старомоднее даже, чем он обычно носил. Контраст с Ватсоном, который был в простых джинсах и невзрачном свитере, был огромным.       Примерно минут сорок они работали практически в полной тишине, переговариваясь лишь, чтобы передать книги из рук в руки.       В какой-то момент Джон не очень аккуратно стал вытаскивать с полки фолиант, и Азирафаэль расстроенно цыкнул.       — Мистер Ватсон, пожалуйста, поаккуратнее! Это ценное издание!       Джон чуть покраснел и вытащил книгу с как можно большей предосторожностью.       Он решил разбить лед их молчания.       — А вы… вы очень внимательны к этому книжному, — как будто походя заметил он.       — Ну, это же мистер Шед, — усмехнулся Ангел.       — Он ваш родственник? — решил уточнить Джон.       — Что? О нет, нет, конечно нет, — Азирафаэль коротко рассмеялся, — просто я увлекаюсь книгами, а мистер Шедвелл и доверяет мне реставрацию книг, и постоянно спрашивает у меня совет… Я отношусь к этому месту уже немного как к своему книжному. Лишь отчасти, конечно, — Ангел чуть смутился, — и это и правда очень странное место, таких книжных вы не найдете нигде в Англии. И главное — благодаря мистеру Шедвеллу я встретил моего Энтони, — он сказал это очень нежно и откровенно, совершенно, как и всегда, не пряча своих эмоций.       Ватсон смутился этой открытости.       — Так вы э-э-э… филолог? — он откашлялся.       Азирафаэль кивнул.       — А вы?       — А я медик, — ответил Ватсон.       — Неужели! — Азирафаэль всплеснул руками, — как чудесно! Знаете, моя младшая сестра, Мю, Мюриэль, она думает стать врачом! — как и всякий раз при упоминании сестры Ангел ласково улыбнулся.       — Это непростая профессия, но очень хорошая, — Джон кивнул, невольно проникаясь тем теплом, что шло от Азирафаэля, — я был военным врачом. Получил ранение. Вернулся в Англию и вот ассистирую Шерлоку.       — То есть вас правильнее звать «доктор Ватсон»? — кивнул ему Азирафаэль.       — Да, выходит что так, — Ватсон улыбнулся ему, — но вообще-то «Джон». Джон лучше.       — Хорошо, Джон, — Азирафаэль улыбнулся в ответ, — с моим именем все делают что хотят, — и снова прозвенели колокольчики смеха, — но обычно меня зовут Ази.       — Мистер Кроули зовет вас полным именем, — заметил Ватсон.       — О! — губы Ангела тронула немного игривая улыбка, как будто он вспоминал что-то очень приятное, — да, это так. Но просто... это для него, особенное.       Одна из книг, которая никак не желала вылезать с полки, поддалась рукам Азирафаэля, а за ней тот увидел невзрачный коричневый корешок.       — Кажется, Джон, я нашел еще один альманах! ***       Кроули зашел в лабораторию, где Шерлок что-то переливал из мензурки в мензурку, так и оставаясь в своем пальто.       — Эм, мистер Холмс, — обратился Энтони к детективу, который, кажется, старался не обращать на вошедшего никакого внимания.       — Да, мистер Кроули, — наконец чуть раздраженно протянул он, — что вы хотели узнать?       — А какими именно делами вы в целом занимаетесь? — Энтони начал издалека, но Холмс почти сразу его перебил.       — Если вы хотите спросить меня, возьмусь ли я за то дело, которое связано с травмой руки вашего молодого человека и видимо также завязано на его отношениях с одним из членов его семьи — нет, — Холмс говорил бесстрастно, — я берусь за дела раз в полгода-год. Только то, что мне интересно. Обратитесь в полицию, тем более что вы из семьи полицейского. Они, конечно, все идиоты, но то, про что вы говорите, меня не интересует.       Энтони застыл, мигом лишившись любых теплых чувств по отношению к Шерлоку.       — Полиция тут не поможет, — процедил он, и хотел еще что-то добавить, но увидел, что Холмс выпрямился над листком с угрозами и изменился в лице.       — Бинго, — выдохнул детектив.       — Что там? — Кроули приподнял бровь.       — Пока не скажу точно, — голос Шерлока звучал воодушевленно, — но судя по тому, что я вижу, это не просто листок бумаги.       Он замер, выдерживая паузу, и закончил наконец:       — По всей видимости, вашего соседа пытались отравить. ***       — Азирафаэль! — Ватсон с трудом проталкивал через себя это сложное и вычурное имя, но очень старался, — мне кажется, мы нашли!       Ангел схватил листок с угрозами и приложил к газете из альмахана, которую показывал ему Ватсон.       — Да! — Азирафаэль едва ли не подпрыгнул, — да, точно оно!       И вдруг он застыл, словно сраженный молнией.       — Но как же… — Азирафаэль прочитал название газеты в подшивке.       — Что такое? — Джон нахмурился.       — «Тадфидлский вестник сельской жизни» — прочитал Ангел вслух. — Тадфилд!       — И? — Ватсон не понял его.       Азирафаэль выдохнул и сел в стул, который стоял рядом, не сводя с Джона напряженного взгляда.       — Тадфилд. Ана. Анафема Гаджет. Моя подруга. Девушка, которая вам написала. Она из Тадфилда.