Глава 138. Человек, стоящий напротив
19 мая 2022 г. в 21:06
– Как вовремя, – мрачно усмехнулся мужчина лет сорока с небольшим. Не сводя с Лю Синя взбешённого тёмного взгляда, он резко вскинул руку, дав знак своим людям оставаться на месте. – Значит, кое-кто пришёл, чтобы испортить нам всё веселье. Ну раз так, тогда поболтаем как-нибудь в другой раз. Сейчас я удовлетворюсь и вашей кровью.
Глаза Лю Синя осветило зелёным, когда из-под рук Неизвестного в его сторону рванулась новая печать.
Наручи на его предплечьях, испещрённые защитным заклинанием, вспыхнули последний раз и потухли, свидетельствуя об истраченной возможности отразить атаку духовной энергии.
Мигом отступив на два шага, Лю Синь быстро прокрутил в руках длинную жердь, образовав подобие щитового вихря. Встретившись с ним, печать замерла под встречной силой, без возможности двинуться дальше. Отступив ещё на шаг и пробороздив снег, Лю Синь резко обернулся вокруг себя вместе с застывшей печатью и ударил по шесту, заставив заклинание отстраниться от вихря и броситься в обратную сторону – на врага.
Не ожидая, что его печать используют против него же, Неизвестный тут же отлетел от удара, забравшего добрую часть его духовной энергии.
– Сучья тварь, – прохрипел он сочащимися кровью губами и предпринял попытку подняться. – Ты…
Лю Синь посмотрел на него сверху вниз нечитаемым взглядом.
Памятуя о том, что в прошлый раз сказал Тан Цзэмин о шрамах изгнанников, он внимательно всмотрелся в лицо полусидящего на снегу мужчины. На его щеках и лбу не было никаких старых линий, переплетающихся в простые, на первый взгляд, шрамы, как у изгнанников в масках за его спиной. Вместо этого лицо Неизвестного отличалось тем, что на его виске небольшим тавром было выжжено клеймо клевера, свидетельствующего о принадлежности к наёмникам из боевого братства с южных земель.
Задумавшись об этом, Лю Синь осознал, почему западные гвардейцы угодили в ловушку и бесследно пропали, даже несмотря на то, что представляли из себя далеко не слабую силу. Наёмники из боевого братства Клевера брались за выполнение самых различных сложных поручений, связанных с незаконной торговлей людьми, похищениями или убийствами высокопоставленных чинов, так что по опыту знали слабые места дворцовых гвардейцев, методы их ведения боя и окружения.
За последние несколько месяцев Лю Синь внимательно изучал информацию о боевых братствах, зная, что Гу Юшэнг, в попытке найти его и Тан Цзэмина, привлёк к охоте и различные отребья, суля им выгоду в виде тысячи золотых за их головы. Насколько Лю Синь мог судить о статусах в боевых братствах, человек перед ним был лишь подчинённым. Судя по всему, простым командующим волчьей стаей, поскольку клеймо клевера располагалось на виске слева, в то время как у командиров метка была именно справа.
«Но что подобные люди забыли здесь, среди снега и гор?» – задался вопросом Лю Синь.
Изгнанники за спиной Неизвестного не представляли для него большой загадки – такие люди, презираемые даже тёмными заклинателями, нередко использовались в целях наёмников, которые не чурались прибегать к союзу со свирепыми и кровожадными полулюдьми, которые в свою очередь делали всё, если это сулило им выгоду.
Подобный тандем двух серьёзных групп определённо являл собой серьёзную проблему, которая могла вылиться в нечто похуже конфликта в пределах гор.
Лю Синь почувствовал, как всё внутри сжалось от понимания, что развернувшееся действо на этой горе явно превышает все его даже смелые предположения. Собрать здесь подобную свирепую силу мог лишь тот, кто пошёл на крайности в попытке того, чтобы добраться до желаемого любой ценой.
Лю Синь моргнул, вынырнув из своих размышлений, когда Сяо Вэнь натянул тетиву и выстрелил, сразив двоих попытавших приблизиться людей в масках. Поставив ещё три стрелы на лук, он медленно провёл ими по выстроившимся полукругом людям, держа всех на прицеле и обещая стальной наконечник в шею каждому, кто вознамериться сделать хоть шаг.
– Подмога, значит, – хрипло хмыкнул Неизвестный и сплюнул кровь. – Ублюдкам вроде них, – кивнул он на Чжан Хэцзяня, вновь потерявшего сознание, – она и впрямь не повредит. А я-то всё ждал, когда же вы явитесь. Мне уже доложили, что вас пятеро смельчаков, кто пришёл сюда испытать свои силы. – Каркающе расхохотавшись, он добавил: – Сюда присылали отряды солдат. И где же они? Неужто вы и впрямь рассчитывали, что сможете разобраться с нами с той немногочисленной мощью, что у вас есть?
Лю Синь прохладно поинтересовался, оперевшись на свой шест:
– С чего ты решил, что нас только пятеро? – и перевёл взгляд за спину Неизвестному.
Неподалёку у входа во вражеское ущелье послышалось лошадиное ржание, а из-за горы змеились несколько струек дыма. У входа в пещеру с другой стороны явно было какое-то движение.
Заметив, что Неизвестный резко оглянулся, устремив тяжёлый взгляд на гору, Лю Синь продолжил:
– И с чего ты взял, что трое наших людей со своей задачей не справились? – Голос его был твёрдым и наполненным стылой уверенностью, словно он полностью контролировал ситуацию. – Не выведи они вас всех наружу, как бы иначе мы смогли понять, сколько вас на самом деле и с какой силой мы имеем дело? – Прижав руку к груди, он добавил: – Благодарю за предоставленную возможность, господин Неизвестный. Вероятно, без этого нам пришлось бы месяца три вылавливать вас поодиночке в горах.
Решив сделать ставку на то, что Неизвестный со своими людьми непременно бросится обратно к горе, дабы защитить вторжение на свои территории, Лю Синь напустил на себя ещё более уверенный вид, чтобы отвести от своей группы угрозу, с которой они не имели возможности сейчас справиться. Какими бы сильными заклинателями ни были люди за его спиной, и какими бы навыками боевого искусства ни обладал он сам – справиться в прямом столкновении с несколькими десятками тёмных, свирепых заклинателей у них не было шанса.
Верхняя губа Неизвестного задрожала, когда он увидел поднимающийся из-за горы дым и услышал лошадиное ржание нескольких коней неподалёку. Медленно повернув голову, он уставился на Лю Синя озверевшим взглядом и рычащим голосом произнёс:
– Хотел посмотреть на нашу численность? Полагаешь, сейчас здесь все наши люди?
Зрачки в глазах Лю Синя дрогнули, а внутренности сжались от тревожного предчувствия.
Оскалившись, Неизвестный распахнул глаза и расхохотался окровавленными губами, с угрозой в голосе повторив его же слова:
– Не угадал.
Заметив движение, и резко подняв глаза, Лю Синь увидел, что из-за скал на горе появляются силуэты. Всё новые и новые люди в костяных масках зверей явили себя, выныривая с окружающих укрытий. На мгновение Лю Синю показалось, что этих людей в лесу оказалось многим больше, чем даже деревьев.
Подобное стало для него неприятной неожиданностью. Они были способны справиться с несколькими заклинателями, но что делать с едва ли не целой армией! Даже будь Тан Цзэмин и другие в полной боевой готовности, Лю Синь не был уверен, что кто-то из них вышел бы из этого боя без тяжёлых последствий.
Внезапно на лес набросилась сильная метель, закрыв обзор тяжёлыми хлопьями, словно на место скопления людей вдруг нахлынула кипящая пеной волна. Ледяной ветер едва не согнул вековые деревья к земле, отчего скрип стволов прокатился до самой горы и обратно.
Вдали послышался грозный вой, прорвавшийся сквозь буран, и тяжёлый грохот, свидетельствующий о приближении многочисленной стаи новых огненных тварей.
Лю Синь успел уловить вспышку длинного серебряного клинка перед собой и тут же почувствовал рывок в сторону. Тан Цзэмин, чей лук исчез из-за отсутствия духовных сил в теле, отбил атаку единственным уцелевшим наручем. Словно не заметив, что чужой меч пробил и эту защиту, он проигнорировал бегущую по руке кровь и нанёс тяжёлый и резкий удар по бросившемуся к ним Неизвестному, заставив его потеряться в метели.
– Уходим! Скорее! – послышался крик Сяо Вэня, который выпускал стрелу за стрелой, каждая из которой настигала своей цели. Подняв руку, он пустил в небо сигнальный зелёный факел, и почти тут же услышал отозвавшийся клёкот Байлиня с другой части горы.
Тан Цзэмин, отбросив несколько подлетевших к нему заклинателей в масках, прижал два пальца ко рту и громко свистнул. Сквозь снежную бурю, следом за клёкотом гарпии, прорвалось громкое лошадиное ржание его верного рысака.
Внезапно из снега вырвалось несколько печатей из-под руки Неизвестного. Преодолев расстояние, словно ориентируясь на открытую рану, одна из них набросилась на ногу Чжан Хэцзяня.
Парень неистово закричал, содрогаясь в крупной дрожи. Его кровоточащую ногу словно опустили в чан с кипящим маслом, заставив испытать невыносимую боль. Казалось, в агонии он потерял связь с реальностью и вновь провалился в беспамятство. Однако печать, словно не давая ему окончательно провалиться во тьму, снова вытащила его разум наружу, продолжив мучение.
Тан Цзэмин, ориентируясь на крик Шэнь Фэйсяо, быстро подлетел ближе и последними крупицами сил тотчас накрыл ногу раненого ученика непроходимым барьером, сведя на нет агонию тёмной печати.
Взвалив раненого на свою спину, Тан Цзэмин сорвался с места вперёд, туда, где виднелись силуэты пары коней, на которых прибыли мастера.
– Пусти, – еле ворочая языком, прохрипел Чжан Хэцзянь, заливая его плечо и бок кровью. – Я сам…
– Заткнись нахер! – озлобленно рыкнул Тан Цзэмин. – Пока я не скормил тебя тем тварям!
– Мудак… – выплюнул Чжан Хэцзянь новую порцию крови и свесил голову, потеряв сознание.
Быстро схватив одного из коней, Шэнь Фэйсяо запрыгнул на него и протянул руки, затаскивая Чжан Хэцзяня себе за спину.
Увидев, что Лю Синь сражается совсем рядом, Тан Цзэмин хлестнул коня по крупу и отправил его вскачь в направлении к горному тоннелю, ведущему на другую сторону горы.
– Эй, Ванъюй! – крикнул Сяо Вэнь сквозь ветер и снял с пояса короткий клинок.
Обернувшись, Тан Цзэмин успел перехватить брошенный ему лук с колчаном и тут же выпустил стрелу в раскрытую пасть несущейся на него огненной твари. Оказавшись в окружении волчьей стаи, совсем скоро он наткнулся спиной на Лю Синя, который вёл бой своей жердью.
Внезапно начавшийся буран заметно сыграл им на руку: обступи их все собравшиеся здесь твари в плотный круг – выбраться не было бы и шанса.
Тан Цзэмин и Лю Синь двигались как единое целое в молчаливом понимании, кружа вокруг друг друга спиной к спине и отбивая атаки. На очередном движении Лю Синь мигом пригнулся под тянущим действием: Тан Цзэмин утянул его вниз, не позволяя мечу Неизвестного коснуться его. Лезвие, переполненное злобной аурой, пролетело над ними со свистом, разбивая кружащийся снег на ещё более мелкие режущие песчинки.
Скрывшись в снегу и уйдя от вражеского клинка, чей хозяин в неистовстве рычал в попытках найти их в буране, бросаясь из стороны в сторону точно голодный свирепый зверь, Лю Синь сжал руку Тан Цзэмина, крикнув:
– Уходим! – и потянул его за собой.
Клыки от очередного чудища почти достигли Тан Цзэмина слева, но в самый последний момент рычащая морда была сбита в сторону мощными копытами чёрного коня. Игуй, встав на дыбы, издал громкое ржание и в следующий миг сбил обратно в буран ещё нескольких огненных монстров, освободив пространство возле хозяина.
– Забирайся! – крикнул Тан Цзэмин Лю Синю, выпуская очередь стрел. Сквозь плотное скопление режущего кружащего снега было неясно, в какой стороне цель. И всё же каждый раз, когда стрела срывалась с его пальцев, на другой стороне отчётливо сквозь воющий ветер были слышны поверженные стоны и крики боли.
Лю Синь разбил чью-то костяную маску новым ударом и вскочил на воронóго коня. А спустя миг, когда почувствовал опустившееся за спиной тело, тут же пришпорил Игуя и направил его напрямик к тоннелю.
Заметив, что Неизвестный несётся среди стаи обезумевших тварей, оседлав одного из чёрных волков, Тан Цзэмин обернулся к Лю Синю спиной, чтобы отрезать преследующих их монстров.
Выстрелив из лука ещё пару раз, он внезапно почувствовал, словно пространство вокруг него сжимается, будто он каким-то образом угодил под настоящую гору. А когда несущейся за ними Неизвестный вновь создал подавляющую печать, волна зелёного света разнеслась по сторонам на несколько чжанов в попытках достать их. Даже огненные волки, угодившие под влияние пропитанного гневом заклинания, тут же жалобно взвыли, запинаясь и отворачивая морды от тёмной энергии, что чуть не спалила их тела изнутри.
Совершенно очевидно, что этот тёмный заклинатель был силён настолько, что даже ранее возвращённая в атаку его же печать, что наполовину истощила его духовные силы, не могла заставить его отказаться от погони.
Духовное море Тан Цзэмина пошатнулось, поднимая огромные наполненные болью волны в груди. Если бы не Лю Синь, то вполне вероятно он захлебнулся бы собственной кровью на этом снегу без возможности что-либо сделать.
Горький стыд от собственной неудачи подкатил к горлу, заставив Тан Цзэмина сжать зубы и с ещё большей ожесточённостью и свирепостью выпускать стрелы, игнорирую разрезающую всё нутро боль.
Но даже несмотря на то, что они отрывались от преследования всё дальше и дальше, огненная резь продолжала пронзать его грудь всё с той же силой, как будто кто-то яростно хлестал его по внутренностям раскалённой докрасна плетью.
Чёрный конь нёсся сквозь снег, подобно брошенному копью. Совсем скоро с Игуем поравнялись остальные рысаки, несущие на своих спинах Сяо Вэня и двоих учеников.
Сяо Вэнь рубящими движениями отбивал атаки окруживших его волков и людей в масках, ведя бой на ходу и защищая неспособного сражаться Шэнь Фэйсяо с раненым за спиной. Байлинь, подоспевший к хозяину, набрасывался на волчью стаю, ловко лавируя меж мощных тел и лишая их зрения своими когтями.
Буран полностью заполонил всё пространство. И всё же преследователи, несущиеся им вслед, точно знали, куда они направляются, потому не оставляли попыток погони.
Грохот лап и голодное рычание преследующих их тварей становилось всё ближе. Солнце спряталось за горой, огладив последними лучами вершины деревьев.
Темнеющий зев тоннеля уже предстал перед всадниками, когда Неизвестный, заметно отстав в преследовании, швырнул вперёд свой кинжал. Сталь разрезала воздух со свистом, метя прямиком в открытую грудь Тан Цзэмина. Успев уловить несущуюся в него вспышку, тот отклонился, отведя от удара Лю Синя, и едва заметно поморщился от небольшой режущей раны на шее.
– Сукин сын всё никак не отстанет, – прорычал он, стерев пару капель с шеи.
Услышав его слова, Лю Синь тут же выкрикнул и пришпорил Игуя:
– Дай мне лук! Скорей! – поторопил он, повернув голову, на что Тан Цзэмин тут же передал ему запрошенное и подхватил уздцы.
Дождавшись, пока вся группа нырнёт в тоннель, Лю Синь спрыгнул с коня и побежал в обратном направлении.
Несмотря на буран, что завывал подобно огромному монстру с вершин заснеженных гор, приближение врага было слышно настолько отчётливо, что Лю Синь, не мешкая ни секунды, натянул тугую тетиву большого лука и пустил стрелу вверх – туда, где над входом в тоннель кристально чистым льдом были скованы огромные валуны.
Пустив ещё три стрелы в намеченную цель, он резко развернулся, услышав над головой треск.
Тяжёлые волчьи лапы вспахивали собой землю, оставляя борозды грязи, образованной из-за их пышущих огнём тел. С перекошенным от гнева лицом, Неизвестный подгонял своего чёрного волка вперёд, беспощадно замахиваясь хлыстом. А увидев камни над входом в пещеру, что задрожали от нескольких выстрелов, вышел из себя настолько, что не удержался от гневного вопля и принялся втрое яростней подгонять стаю и свою тварь.
Быстро перемещающиеся вслед за ними отряды в костяных масках, не могли поспевать за хозяином и вскоре отстали, но всё ещё неслись где-то там позади.
Увидев перед собой падающие мелкие льдинки от всё больше и больше дрожащих камней, Лю Синь забежал глубже в тоннель, по которому впереди уже неслись Сяо Вэнь и ученики. Лишь Тан Цзэмин дожидался его, сидя верхом на Игуе.
Камни со скрипом дрогнули; лёд с треском пошёл большой трещиной. В следующий миг пещера содрогнулась, и сверху обрушился град огромных камней.
Лю Синь почти настиг Тан Цзэмина и забрался на коня, когда тот, в очередной раз проведя по шее, вдруг распахнул глаза и в следующий же миг сорвался с места – прямиков в сторону заваливающегося входа в пещеру.
Огромные валуны с треском рушились на промёрзлую землю, распространяя гул и страшный грохот. Из-за первых упавших тяжёлых камней путь в проход уже был отрезан для преследующего врага, о чём говорили гневные завывания с той стороны и людские выкрики, перемешанные с проклятьями.
– Стой! – крикнул Лю Синь, распахнутыми в ужасе глазами наблюдая, как Тан Цзэмин несётся в направлении закрывающегося входа.
Камни, представляющие собой некую цепь, скол за сколом грозились вот-вот погрести под собой как минимум треть пути. Пойдя на этот отчаянный шаг, Лю Синь запер врагов на другой части горы, отрезав им вход в город для дальнейшего преследования. Тан Цзэмин, сразу уловив его намерения, был полностью солидарен с принятым решением, так отчего же сейчас нёсся в сторону входа с такой скоростью, словно на кону как минимум стояла его жизнь?
Игнорируя выкрики за спиной, Тан Цзэмин высоко подпрыгнул, перескочил один из камней и скрылся за ещё одним только что рухнувшим.
Отпустив уздцы коня, Лю Синь сорвался с места вслед за ним.
– Стой! – снова выкрикнул он и тут же отшатнулся от рухнувшего прямо перед ним валуна.
От свода пещеры к земле неслось всё больше и больше камней, сыпались глыбы льда и парил колкий снег, загоняемый ветром сквозь оставшиеся зазоры. Пещера погружалась во тьму всё стремительней, пока гул и грохот продолжали содрогать её нутро.
Всё внутри Лю Синя сжалось подобно пружине и тут же резко выпрямилось, заставив его бросаться из стороны в сторону в попытках завидеть силуэт Тан Цзэмина в царящем хаосе или найти брешь.
Почти обезумев от ужаса и не слыша даже гула падающих валунов за грохотом крови в ушах, он метался на границе падающего льда и камней словно зверь в стальной клетке. Но каждый раз, стоило ему сделать хоть шаг – путь тотчас отрезало то или иное препятствие, отчего Лю Синь выходил из себя и сгорал от страха всё больше и больше с каждой секундой своего промедления.
Наконец-то увидев просвет, он тотчас бросился к нему, отмахиваясь от попытки разума пресечь это совершенно самоубийственное действие. Но пробежал всего пару шагов, прежде чем едва не был сбит с ног налетевшим на него Тан Цзэмином, внезапно выскользнувшим меж камней.
Хрипло дыша, тот, сжимая что-то в кулаке, мигом поднялся и потянул Лю Синя за руку, даже не пытаясь объяснить свой безумный порыв.
Испытав оглушительное облегчение, следом за этим Лю Синя накрыла волна злости.
Замахнувшись, он с силой ударил того по здоровому плечу и закричал, что есть мочи, стараясь выплеснуть всю тревогу:
– Ты ополоумел совсем! – Хрипло дыша и не сводя с Тан Цзэмина наполненных ужасом и яростью покрасневших глаз, он глотнул воздуха и дрожащим голосом добавил: – Какого хрена ты творишь!?
Тан Цзэмин, добившись желаемого в своей вылазке, не обратил внимания на крики и продолжал тяжело переводить дыхание, сжимая что-то в кулаке. По его виску тонкой струйкой текла кровь из небольшой раны, судя по всему, полученной от одного из зацепивших его падающих камней.
Представив, что в те страшные мгновения подобная рана даже из-за секундного промедления могла обойтись Тан Цзэмину как минимум размозжённой на снегу головой, Лю Синь окончательно вышел из себя и вновь выкрикнул:
–Ты!.. Ты безумец!
А заметив, что Тан Цзэмин что-то сжимает в руке, понял, что тот за чем-то вернулся, рискнув жизнью. Мигом схватив его за запястье, Лю Синь заставил его разжать ладонь, желая понять, что же стоило этой безумной и самоубийственной попытки.
Весь воздух в груди словно заледенел, окутав собой даже горло, сквозь которое Лю Синь был не в силах проронить ни малейшего звука, пока смотрел на серебряную цепочку с небольшим круглым кулоном, подаренным им Тан Цзэмину однажды на один из праздников в Вольном городе.
– Ты что… – прохрипел Лю Синь, подняв на него ошеломлённый взгляд, покрасневший от криков и подступающих слёз. – Действительно из ума выжил, Тан Цзэмин?.. Рисковал ради какой-то железки? Ты… Идиот…
Смотря на него сверху вниз, Тан Цзэмин, казалось, хотел было что-то сказать, но лишь шумно выдохнул и засунул кулон в нагрудный карман.
– Идём, – сказал он и вскочил на коня.
Лю Синь простоял ещё несколько секунд, пытаясь переварить увиденное и осознать произошедшее. Но, как бы ни пытался понять что-либо в этом хаосе, в конечном итоге оседлал коня и развернул его в сторону единственного теперь выхода.
Быстро промчавшись по тоннелю вслед за Тан Цзэмином, который так ничего больше и не сказал, первым, что услышал Лю Синь по возвращению в храм – был крик Шэнь Фэйсяо из мастерской. Носясь вокруг лежащего на столе Чжан Хэцзяня, тот мешался под ногами Сяо Вэня, который собирал с полок необходимые для операции ингредиенты.
Поток чёрной крови уже залил половину стола, под которым образовалась приличных размеров лужа, а лицо раненого ученика стремительно теряло свой здоровый цвет, становясь пепельно-серым.
– Его отравили, – коротко сказал Сяо Вэнь, доставая из мешочка цянькунь несколько склянок с зельями и небольшой ящичек с иглами и ножами. – Мне нужно несколько минут, чтобы смешать снадобье. Не искореню тёмную энергию в течение часа – конечность придётся отсёчь.
Шэнь Фэйсяо горестно взвыл, схватившись за голову, и уткнулся лицом в плечо Тан Цзэмина.
– Нет!.. – хрипло выдохнул, едва пришедший в себя Чжан Хэцзянь, ухватившись за руку Сяо Вэня. – Умоляю, не отсекайте мне ногу!
– Иначе ты умрёшь, – ответил Сяо Вэнь, продолжая готовить необходимое. – Тёмная энергия сожрёт тебя изнутри.
– Я лучше умру, чем лишусь конечности! – взревел Чжан Хэцзянь, сглатывая глоток крови.– Не надо! Если не смогу сражаться, так лучше умру!
Сяо Вэнь протянул руку и нажал несколько точек на его горле, отчего голова Чжан Хэцзяня тут же с тихим стуком опустилась на стол, а сам он лишился сознания, погрузившись в глубокий сон.
Быстро выпроводив двух учеников и велев подождать снаружи, перед этим вручив мешочек для обрабатывания их ран, Лю Синь снял с плеч плащ и шагнул к столу ближе.
Продолжая раскладывать перед собой необходимое, Сяо Вэнь не стал отгонять пожелавшего помочь мастера: рана была серьёзной и в самом деле грозила ученику лишением конечности, чего Сяо Вэнь был намерен всеми силами избежать.
Поставив на стол несколько склянок с плещущейся на дне золотой жидкостью и мешочек с белыми лепестками, Сяо Вэнь коротко пояснил:
– Есть способ полностью свести на нет действие тёмной печати без помощи магических сил. Мы сделаем яд, который вытравит эту дрянь, после чего излечим остатки этого яда целебным снадобьем. Я займусь ядом из лепестков болотной ледяной лилии, а ты…
Сяо Вэнь собирался объяснить рецепт изготовления на основе своей личной формулы по примеру уклада императорского двора, которая утраивала эффективность любого лекарственного снадобья за счёт определённого порядка их добавления и взаимодействия.
Но не успел он договорить, как увидел, что человек напротив него точными выверенными движениями подхватил нужные склянки и принялся смешивать снадобье без чьих-либо подсказок, словно точно знал, что нужно делать.
Подобное действие ни у кого не вызвало бы ни малейшего подозрения, однако состав подобной формулы и её последовательность знал только Сяо Вэнь, поскольку он и разработал её. Он всегда строжайше сохранял свои техники целительского мастерства в секрете, защищая свои книги и дома особыми заклинаниями. И он определённо точно никогда и никому не поведывал рецепт формул изготовления своих снадобий. Никогда и никому, кроме одного человека.
– Раньше я думал, что всегда смогу держать все свои формулы при себе. Но тринадцать лет назад кое-что изменилось. Я понял, что если умру, все мои тайны канут в небытие вместе со мной. Было множество людей, которые хотели стать моими учениками, но ни одному из них я не доверял не то что снадобье Бедового льва, а даже простого отвара от сыпи. – Сяо Вэнь посмотрел на Лю Синя, который отложил нож и повернулся к нему. – Я доверился тебе не потому что у меня нет выбора, а потому что мой выбор это ты, Лю Синь. Я верю тебе и в тебя.
Остекленевший взгляд Сяо Вэня медленно поднялся со столешницы и замер на руках человека напротив, неотрывно следя за знакомыми движениями, которые он видел не одну сотню раз.
Перед глазами пробежала мелкая рябь, когда выверенные движения и сосредоточенное лицо мастера по другую сторону стола будто сменилось на другое.
Знакомые запахи старых книг, жжёной полыни и свежезаваренного белого чая окружили его, словно вернув на пять лет назад.
Моргнув, Сяо Вэнь тут же понял, что не изменилось абсолютно ничего. Несмотря на противоречивые чувства в груди, в этот момент он с ясностью осознал, что образ из прошлого и человек, стоящий напротив, ничем не отличаются друг от друга, как и витающие запахи вокруг них.
Он слишком хорошо знал движения своего друга, чтобы перепутать их с кем-то другим. Проводя множество часов в мастерской, они успели изучить друг друга и повадки, действуя как единый механизм, расположенный на разных частях стола. Сяо Вэнь не лгал, когда говорил, что многие хотели постичь мастерство его целительского искусства. Но лишь с одним из них его внутреннее равновесие вошло в состояние полной доверенности и покоя, став для него равновесием, которое он так долго искал.
– Почему? – задал вопрос Лю Синь.
– Я чувствую некоторое родство с тобой, – опустил глаза лекарь. – Я не хочу, чтобы ты злился на меня и отдалялся. – Он хотел сказать ещё многое, но в итоге просто выдохнул: – Прости меня.
Ещё до того, как всё произошедшее сегодня навалилось на них, сидя за столиком во дворе Сяо Вэнь поймал себя на мысли, что вокруг этого мастера творится нечто странное. И что последний взгляд на него расставит всё по местам. Попытка подтолкнуть к этому от собственного разума воспринималась с особой странностью, и всё же, словно по наитию, Сяо Вэнь поднял взгляд.
Посреди тишины помещения, разбавленной лишь шелестом трав и тихим стуком склянок, ему показалось, словно в этот миг десяток молний враз ударили в него со всех сторон.
Выронив из рук склянку, что тут же покатилась по столу, он проследил краем глаза, как она катится в направлении другого края стола. В следующий миг на склянку резко легла ладонь в чёрной перчатке, остановив движение.
Чувствуя в комнате тяжёлую атмосферу, Лю Синь, не рискнув поднять взгляд, толкнул склянку обратно и сказал:
– Соберись. Лекарь ты в конце концов или кто?
– Вэнь-гэ, чёрт бы тебя! – весело рассмеялся Лю Синь, глядя как его друг смешивает вино и антипохмельное зелье в своём котелке. – Лекарь ты в конце концов или кто?
Порадовавшись тому, что выпитое ранее снадобье по изменению голоса всё ещё действует, Лю Синь кашлянул, отмахнувшись от неприятного чувства из-за этого где-то внутри, и вернулся к работе, даже не заметив, как изменился взгляд мужчины напротив него, озарившись свечением столь сильным, что теперь его глаза походили на пару ярко горящих факелов, освещающих разум и вытаскивая его из слепой тьмы.
Спустя полтора часа, когда чёрная кровь из раны на ноге юноши сменилась на алую, а Лю Синь заканчивал перевязку после успешного извлечения тёмной энергии, Сяо Вэнь, медленно вытирая руки белым полотенцем, отошёл в сторону. Встав в тёмном углу комнаты, он не отрывал взгляда от человека у стола, который ни на что не обращал внимания, кроме заботы о раненном ученике.
Выражение лица Сяо Вэня было сложным. Скрытое в полумраке угла, с единственным танцующим на его щеке бликом от свечей, оно выражало процесс глубокой задумчивости наравне с оцепенением. Лишь глаза, в которых танцевал внутренний свет, делая их ещё ярче, казалось, стараются просверлить в человеке напротив дыру.
Закончив перевязку, Лю Синь сполоснул руки в стоящем рядом тазу и тут же услышал шорох со стороны стола. Развернувшись, он увидел, что Чжан Хэцзянь, едва придя в себя, уже собирается приподняться, чтобы взглянуть на итог операции. Казалось, никакая страшная боль не пугает его, кроме возможности отсутствия конечности.
Подступив ближе, Лю Синь положил на его лоб ладонь и успокаивающе улыбнулся:
– Всё в порядке, нога на месте, – тихо сказал он. – Не совсем целая, но… Мы сделаем всё, чтобы ты как можно скорее вновь смог ходить.
Всматриваясь в глаза ученика и видя, как они быстро наполняются влагой, Лю Синь сглотнул ком в горле и погладил его по голове.
– А сейчас нужно поспать.
– Мастер… – прохрипел Чжан Хэцзянь, не в силах сдержать внутреннюю дрожь от облегчения и благодарности.
Лю Синь прикрыл глаза и понимающе покивал:
– Отдыхай.
Дождавшись кивка ученика, Лю Синь облегчённо выдохнул.
Подобный успех от сложной операции, который вполне можно было считать общей заслугой, подтолкнул его развернуться в сторону целителя с намерением сказать несколько добрых слов.
Но повернувшись и наткнувшись на взгляд Сяо Вэня, что неотрывно глядел на него из полумрака помещения, словно только и дожидался его внимания в свою сторону, заставил всё внутри Лю Синя задрожать от тревоги и неотвратимой опасности, что неуклонно надвигалась на него, будто бы он находился на открытом пространстве под огромным девятым валом, что нёсся на него со всей скоростью.
Резко развернувшись на пятках, он сделал то, что умел делать в подобных ситуациях лучше всего – широким шагом проследовал к двери, едва не срываясь на бег.
Даже и не думая предоставить ему попытку скрыться, Сяо Вэнь последовал за ним таким же торопливым шагом.
Шэнь Фэйсяо, сидящий снаружи рядом с Тан Цзэмином, который обрабатывал своё плечо, услышал хлопок двери в мастерскую и тут же подскочил на ноги:
– Уже всё? О-они справились? – спросил он взволнованным голосом и прижал руки к груди. – Ему не отсекли ногу?
Намереваясь тут же побежать в комнату, в следующий миг он плюхнулся обратно под резким движением руки Тан Цзэмина.
– Если бы что-то пошло не так, они бы не закончили так быстро, – сказал тот, продолжая обрабатывать рану. – Не сомневайся в способностях этих двоих. Они справлялись и с более тяжёлыми ранами. Твой друг сейчас спит, не мешай ему.
Вздохнув, Шэнь Фэйсяо подпёр подбородок руками и постарался успокоить нервозность. А заметив, что два мастера едва ли не бегут друг за другом по крыльцу, проводил их удивлённым взглядом и тут же прищурился:
– Не нравится мне этот Ибин. Он хотел отрезать Хэцзяню ногу и вечно пялится на мастера Лю.
Тан Цзэмин, подняв взгляд и заметив преследование по крыльцу, лишь хмыкнул и продолжил возиться со своей раной.
Шэнь Фэйсяо дергано подпрыгнул на месте и полюбопытствовал:
– Чего ему надо от него? Почему, едва заметив мастера, этот Ибин тотчас начинает болтать без умолку, хотя когда мы встретились, выглядел недружелюбным и злобным? – Прищурившись, он предположил: – Он что, хочет забрать себе нашего мастера? Вдруг этот Ибин из боевого братства или вообще в прошлом бандит? Видел, как он сражался?
Тан Цзэмин выдохнул и возвёл глаза к небу.
Не дождавшись ответа и чувствуя внутри кипящее неудовлетворение, Шэнь Фэйсяо побарабанил по подбородку пальцами, вновь подскочил на ноги и нетерпеливо заявил:
– Пойду, посмотрю. Вдруг мастеру нужна помощь.
Не успел он сделать и шага, как вновь плюхнулся на лавку по вине Тан Цзэмина.
Отбросив окровавленные бинты, тот сказал, даже не пытаясь скрыть многообещающую усмешку в голосе:
– Пора тебе узнать, кем мастер Лю был пять лет назад, и кто такой Ибин на самом деле.
– Ч-чего? – Шэнь Фэйсяо склонил голову к плечу и заинтересованно округлил глаза.
Тем временем Лю Синь влетел в комнату и в следующий миг отчётливо услышал, как за спиной захлопывается дверь.
Его глаза в панике забегали по помещению, а разум завопил, когда Лю Синь понял, что угодил в полный тупик. Свернув не туда, он ошибся дверью, которая вела на задний двор, и случайно оказался на кухне, из которой был лишь один выход.
Резко втянув в себя воздух, он не успел ничего сказать, как вдруг услышал в спину требовательное:
– Сними свою маску.
__________________
Отрывки флешбэков из 47 главы. Треск поленьев и запах цветов.