Глава 166. Лисий клан
20 июня 2023 г. в 18:56
Спустя всего одну палочку горящих благовоний, Лю Синь услышал всё тот же лязг двух копий и одновременно произнесённую заученную фразу:
– Мастерам запрещено самовольно входить в павильон Луцзао без особого распоряжения, – напомнил страж, прохладно взглянув на него.
– У вас есть разрешение? – чуть мягче вопросил второй.
Лю Синь нетерпеливо выдохнул и зачесал распущенные волосы назад.
– Пожалуйста, доложите о моём прибытии. Мне срочно нужно встретиться с…
– Мастерам запрещено самовольно входить в павильон Луцзао без особого распоряжения.
– У вас есть разрешение?
Лю Синь прикусил губу, сверля двух парней взглядами. Устраивать бой было как ни крути плохой идеей, но если это привлечёт внимание старейшин, то решение уже не казалось таким абсурдным.
Отступив на шаг и собравшись, в следующий миг Лю Синь уже хотел было рванулся вперёд, когда сбоку внезапно раздался мягкий голос:
– Что здесь происходит?
Повернув голову, Лю Синь нашёл глазами Сун Цзявэня, что неторопливо приближался к ним с фонарём в руке. Мягкий жёлтый свет освещал одну половину лица бессмертного, позволяя увидеть красивый лик и добродушную улыбку. Белое, богато расшитое одеяние скользило по полу следом, издавая тихий шелест, будто дул небольшой ветерок.
Глаза Сун Цзявэня изогнулись в нежной улыбке, когда он перевёл взгляд на Лю Синя и поприветствовал:
– Давно не виделись, господин Лю.
Растрёпанный и в распахнутом, висящем на плечах тонком плаще, Лю Синь, почувствовав вспышку неясного всплеска в груди, склонил голову, стоя напротив бессмертного, что выглядел точно сошедший с полотна искусного художника небожитель.
Не сводя с него взгляда, Сун Цзявэнь располагающе улыбнулся, отчего стоящие перед ними стражи тихо вздохнули.
– Что вы делаете здесь в столь поздний час, господин Лю?
Запахнув халат, Лю Синь сухо кашлянул и ответил, смотря на массивную дверь:
– Мне нужно встретиться с главой Цзян. У меня есть к нему дело.
Поняв, что мастера, судя по всему, не пускают, Сун Цзявэнь перевёл взгляд на двух стражей и всё в той же мягкой манере сказал:
– Мастер Лю этим вечером будет моим гостем.
Несмотря на то, что рассвет уже начал брезжить на горизонте, Цзян Фэйсин не спал, разбирая дела в своём кабинете.
Подняв взгляд на мастера, что только что поведал ему о цели своего ночного визита, он переспросил, словно ему послышалось:
– Лисы?
Облизнув сухие от быстрого бега губы, Лю Синь, приложив силы, чтобы голос звучал ровно, подтвердил:
– Да, глава Цзян. Известно ли вам о демонических лисах? Тогда в горе, когда я пытался привлечь Байяна на свою сторону, там неожиданно появились две лисицы. Но ещё ранее я видел другого лиса во время битвы на Севере.
Сун Цзявэнь, стоя возле чайного столика и разливая чай в три пиалы, медленно повернул к нему голову:
– Прошу прощения, что вы сказали?
Не задумываясь, Лю Синь повторил:
– Я видел демонических лисов в Заповедном лесу и на Севере. Когда на него напали.
Отложив кисть в сторону, Цзян Фэйсин окинул мастера перед собой внимательным взглядом и спросил:
– Вы были на Севере двадцать лет назад? И… участвовали в сражении?
Лю Синь почувствовал, как голова начинает раскалываться. Ночной кошмар и видение ещё не схлынули: воспоминания будоражили кровь и порождали дрожь, идущую изнутри тела. А разум и вовсе будто оказался в бушующих водах, где его бросало от одной скалы на другую.
– Можно сказать и так, – кивнул он.
– На Севере? – уточнил Цзян Фэйсин.
Увидев, что глава выжидательно смотрит на него, Лю Синь сжал кулаки под плащом, поняв, что ненароком проболтался о том, о чём говорить не следовало.
«Я не должен ставить Северные тайны под удар. О том, что так защищали Шаньшэнь, никто не знает. Расскажи я, что двадцать лет назад тёмный лис рвался к ущелью на горе Сюэ, слухи об этом распространятся как лесной пожар. И кто-то непременно поймёт, что в этих горах скрыто нечто важное для северного правителя, раз он послал на защиту этого нечто своих солдат, в то время как Север был в огне».
Лю Синь опустил взгляд.
Как говорится: если хочешь знать, что дорого человеку – подожги его дом, и ты увидишь, что он хочет защитить больше всего.
Север остался без защиты. Единственные горы, отрезанные от родных земель, могли защитить лишь Шаньшэнь. Но и они вряд ли совладают с силой, которая может явиться туда для выяснения секретов почивших северных князей.
«Сяо Вэнь тоже не ставил в известность западные ордена о том, с чем именно ему требовалась помощь на задании в Заповедных землях, и даже не привлёк к этому свои войска, предпочтя справляться своими силами. Вероятно, знание об этом в самом деле под полным запретом. Знать о подобном мог только титулованный князь, давший обеты перед Божествами и принявший власть над территориями».
Лю Синь выдохнул и поднял голову, преисполненный уверенности.
– Глава Цзян, я не могу сказать многого. Вы не обязаны верить мне, но я говорю чистую правду. Двадцать лет назад я действительно видел это существо на Севере.
И не просто видел. Я сражался с этой тварью.
Старейшина Сун поставил перед главой чашу крепкого чая, и с остальными двумя подошёл к Лю Синю.
– Выпейте, – участливо сказал он, протянув чашу. – Это особенный чай. Вам нужно успокоиться, чтобы собраться с мыслями.
Бросив в него взгляд, Лю Синь подхватил пиалу и сделал несколько больших глотков, чтобы промочить горло.
Старейшина поймал его взгляд и, цепко впившись, спросил:
– Так вы действительно были на Севере двадцать лет назад во время битвы?..
Лю Синь быстро подтвердил, спеша перейти к сути дела:
– Да, я был там.
Сун Цзявэнь вскинул уголки губ, обернулся к Цзян Фэйсину и кивнул:
– Господин Лю говорит правду.
Лю Синь тут же нахмурился, метнув взгляд на чашку. Быстро сообразив, что в той наверняка было подмешано одно из зелий, способных вытянуть правду, он отступил, сжав зубы.
Сун Цзявэнь поспешил успокоить:
– Не волнуйтесь. Действие зелья имеет ограниченный эффект и позволяет узнать ответ лишь на один вопрос. После вашего ответа оно развеялось. – Увидев, что Лю Синь смотрит на него с явным желанием разбить чашку чая ему об голову, Сун Цзявэнь примирительно улыбнулся: – Не обессудьте, господин Лю, но это важный вопрос и необходимая мера. Мы должны были убедиться в правдивости ваших слов, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги.
Лю Синь отвернул голову, проявив на своём лице такое выражение, что Сун Цзявэнь быстро поджал губы и отступил в сторону.
– Мастер Лю, есть ли между этими лисами какое-то отличие? – спросил Цзян Фэйсин.
Лю Синь перевёл дыхание и задумался. Голову простреливала боль от мириад резвящихся мыслей. Потерев лоб и воскресив в памяти две эти встречи, Лю Синь подумал немного и вдруг вскинулся:
– Есть кое-что. Метка на лбу! У лисицы, что я встретил на задании в Заповедных землях, на лбу была алая демоническая метка. Но у того на Севере не было никаких видимых отличий. С первого взгляда он казался обычным зверем.
Глава Цзян откинулся на своё кресло и прижал костяшки кулака к губам. Он долго молчал, раздумывая над чем-то.
Ещё раз окинув мастера внимательным взглядом, он, наконец, поведал:
– Это клан Цаньжэнь. Демонический лисий род был истреблён многие столетия назад, как всем казалось. Но вам, мастер Лю, каким-то неведомым образом удалось за свою жизнь повстречать целых три особи. Да ещё и принадлежащих к разным сторонам.
Лю Синь нетерпеливо переступил с ноги на ногу, сжав под рукавами плаща кулаки в нервном жесте.
Цзян Фэйсин глубоко вздохнул и начал рассказ:
– Во время Великой Битвы, когда люди и демоны сражались бок о бок против тёмных тварей, что хотели посеять мрак в наших мирах, множество демонических кланов присоединилось к нашему врагу. Среди них был и клан Цаньжэнь – их члены выбрали сторону тёмных тварей. Но не все демонические лисы были согласны с таким решением, вследствие чего клан Цаньжэнь раскололся надвое. Часть демонических лисов осталась верна Царю Яме и приняла сторону Нижнего царства, а тех, кто выбрал путь тёмных тварей, ждала участь быть приговорёнными и сосланными в тюрьму Призрачного царства. После войны, перед судом, Царь Яма лишил предавших членов клана Цаньжэнь их демонических сил – забрав даже метку родового клана с их лба.
– Вы сказали, что демонический клан Цаньжэнь был истреблён? – поинтересовался Сун Цзявэнь, обмахиваясь круглым расписным веером. – Но разве часть членов этого клана не осталась верна Царю Яме?
– Демоны не прощают предательств, – ответил Цзян Фэйсин. – Во время войны две стороны клана Цаньжэнь атаковали друг друга до тех пор, пока от обеих фракций практически никого не осталось. Помимо этого после войны правители нашего Смертного царства призвали к уничтожению всех предательских демонических кланов, и Царь Яма был вынужден подчиниться. Дабы избежать повторного кровопролития, предательские кланы были уничтожены по приказу Ямы. Этой участи не избежал и клан Цаньжэнь. – На миг прикрыв глаза, Цзян Фэйсин устало выдохнул: – Ещё и эта напасть… До этого дня я был уверен, что демонических лисов не осталось в Нижнем Царстве, а остатки клана Цаньжэнь прозябают в тюрьме Призрачного Мира.
– Значит тот, кого видел на Севере мастер Лю… – задумчиво проговорил Сун Цзявэнь. – Осуждённый во время Великой Битвы демон? А те лисицы, что встретились ему в пещере…
– Это последовательницы другой стороны клана Цаньжэнь. Судя по всему, Ци Мо привлёк на свою сторону лисов. Говорят, самого Ци Мо не жалуют в Нижнем царстве, потому он питает слабость к брошенным и обездоленным, видя в них самого себя.
Немного придя в себя, Лю Синь спросил:
– Это… опасные демоны?
Подумав немного, глава Цзян ответил:
– Не самые опасные. Демоны лисы из Призрачного мира были лишены своей духовной энергии, а те, что, как оказалось, выжили в Нижнем царстве, потеряли силу своего рода. Но они намного хитрее многих других, так что не следует списывать их со счетов. Вероятно тот лис, что встретился вам на Севере – солдат-разведчик. Первые уровни Тюрьмы содержат низших тварей, так что среди них вполне мог затесаться тот, кого в орде бездумной нечисти и искать не станут. – Устало потерев лоб, он добавил: – Я сообщу об этом императорскому и княжескому двору, а также извещу западные ордена. Все должны знать, что клан Цаньжэнь жив.
Лю Синь почувствовал, как ледяной ком в груди мало-помалу истаивает, сменяясь первыми бликами облегчения. Если об этом узнают все кланы, подобным тварям будет непросто шнырять по земле. Более того, западные ордена обладали огромной силой, что внушало немалую уверенность.
– Глава ордена, могу я попросить вас кое о чём? – спросил Лю Синь, сделав шаг вперёд.
Цзян Фэйсин кивнул.
Не став мешкать, Лю Синь сказал:
– Я надеюсь, глава Цзян сохранит в тайне ото всех, от кого именно он получил эту информацию?
– Конечно, – кивнул Цзян Фэйсин. – Не беспокойтесь.
– Абсолютно всю информацию, – чуть опустив голову, вкрадчиво уточнил Лю Синь.
Цзян Фэйсин вновь кивнул.
В честности главы ордена не было нужды сомневаться. Но…
Лю Синь бросил взгляд на Сун Цзявэня.
Старейшина Сун приподнял уголки губ, глядя на него так, словно его недоверие забавляло его.
Накрыв мизинец большим пальцем и подняв руку, Сун Цзявэнь соткал небольшую голубую печать и произнёс:
– Перед Небом и Землёй Сун Цзявэнь обещает сохранить всё сказанное здесь в тайне и клянётся своим именем и золотым ядром.
С последними словами заклинание вспыхнуло и развеялось.
Покинув павильон Луцзао, Лю Синь взглянул на усеянное звёздами небо и глубоко втянул воздух. По-прежнему стоял холод и мелкие снежинки снега мягко планировали над землёй.
Закутавшись в свой тонкий чёрный плащ, Лю Синь простоял так какое-то время, наслаждаясь ощущением, словно каменный валун упал с плеч.
Тишина и покой поселились в сердце, дав ему возможность глубоко втянуть свежий воздух, впервые, казалось, за долгое время действительно напитанный долгожданной свободой.
В конце концов, что мог сделать простой человек с подобной силой? Слишком мало для того, чтобы Лю Синь мог ещё раз рискнуть и поставить всё на кон.
– Мастер Лю, – позвали позади.
Оглянувшись, Лю Синь нашёл взглядом Сун Цзявэня, медленно идущего в его сторону по тропе.
Лю Синь не мог объяснить свою неприязнь к этому человеку, что вспыхивала в нём, стоило бросить лишь взгляд. Однако в мире не всё можно было объяснить логикой. Кому-то может не понравиться блюдо, которое другие находят вершиной кулинарии. Или же человек, нравившийся большинству, и не имеющий причин к его ненависти, мог просто вызывать неприязнь у одного из толпы.
– Мастер Лю, ещё немного и я начну думать, что вы боитесь меня, – улыбнулся уголком губ Сун Цзявэнь, встав рядом.
– Я не боюсь вас. Просто не понимаю причин вашего внимания ко мне.
– Причины нужны не всегда, но они движут большинством. Скажем, была ли у вас весомая причина рассказывать всё главе Цзян, вместо того, чтобы самому со всем разобраться? Ведь вы ведь молчали столько лет.
– У меня есть на то свои причины, – ответил Лю Синь, глядя вперёд. – И они заключаются не в попытке переложить всё на других, а в том, что после некоторых происшествий я осознал свою немощность и бесполезность перед силами этого мира. Мои действия могут только навредить остальным, поэтому я принял решение довериться тем, кто знает, что делает.
Сун Цзявэнь понимающе покивал.
– В таком случае, есть ли у вас достойная причина хранить у себя одну вещь?
Брови Лю Синь слегка дёрнулись к переносице, когда он поинтересовался:
– О какой именно вещи идёт речь?
Сун Цзявэнь сделал пару шагов вперёд, провёл рукой по распустившимся цветам бегонии на клумбе и ответил:
– О вашем мече, разумеется.
Взгляд Лю Синь мгновенно стал острее.
– Кажется, он носит имя Лимин, я прав?
– Верно.
– Есть ли причина, по которой вы до сих пор храните этот меч?
– Боюсь, я начинаю терять суть разговора.
Развернувшись к нему лицом, Сун Цзявэнь спросил прямо:
– Если причин нет, можете ли вы передать мне этот меч?
Лю Синь не нашёл в себе объяснения, но в этот момент что-то люто взъярилось в нём и обнажило клыки. Судя по всему, вспыхнувшие эмоции отразились в его глазах, поэтому Сун Цзявэнь поспешил сказать:
– Если вы против, то я не настаиваю. Просто немного жаль, что этот меч пылится столько лет, нетронутый своим владельцем. Лимин является сокрушительным и могущественным оружием, я почувствовал это ещё в тот день, когда впервые прикоснулся к нему. В руках опытного заклинателя он может стать…
– Я не отдам, – прохладно перебил Лю Синь, даже не пытаясь сделать голос вежливей перед старейшиной.
– Почему же? – всё с той же непосредственностью поинтересовались в ответ.
– Потому что это моё. Я не отдам.
И в этот момент все ранее высказанные и невысказанные мысли пошли трещиной. Так ли он действительно готов уйти с полей битв окончательно и не вмешаться при случае возникновения беды?
Лю Синь растерялся в душе, оказавшись на перепутье, тогда как его собеседник, казалось, всё понял лишь по его глазам.
Сун Цзявэнь, вопреки настороженности Лю Синя, улыбнулся ещё мягче и располагающе произнёс:
– Думаю, вы поняли суть нашего диалога и что именно я хотел сказать.
В голове Лю Синя проскользнула смутная догадка, но так и не задержалась, чтобы сформулироваться в чёткую мысль.
Сун Цзявэнь продолжил, глядя в его напряжённые глаза:
– Я не враг вам, господин Лю. И никогда врагом не был. Если вы отринете свою настороженность ко мне, полагаю, в будущем мы сможем стать с вами настоящими братьями. В действительности, мы с вами оба в какой-то мере одиноки. – Заведя руки за спину и посмотрев в южном направлении, старейшина добавил: – Если однажды вам потребуется помощь или собеседник, который сохранит в тайне всё, что вы решите поведать, я в вашем распоряжении.
Старейшина немного склонил голову, с улыбкой в глазах посмотрел на него и удалился. Лю Синь долго глядел ему вслед, пытаясь разобраться в бушующих в нём эмоциях, и что именно испытывает к этому человеку.
В действительности, объективных причин для ненависти к этому человеку не было. И в то же время совершенно необъяснимое чувство в Лю Сине было настороже, стараясь не выпускать из вида ни одно его действие.
В конце концов, он шумно выдохнул и потёр лоб, придя к выводу, что, должно быть, после раскрытия правды о Дун Чжунши, всех, кто проявляет к нему расположение, он заведомо считает опасностью. Когда-то он допустил глупость, сочтя главу гильдии своим другом. А поскольку решил не совершать старых ошибок, то отрицал всякую дружбу с подобными ему людьми с высоким статусом. Ведь у всех есть свои тайны, и чем выше положение человека, тем темнее они могут быть.
Чувствуя слабость и начавший подниматься жар в теле, Лю Синь плотнее закутался в свой чёрный плащ из овчины, и направился в сторону Заоблачного павильона, сетуя на то, что не надел белый тёплый плащ.
По прибытии его состояние ещё более ухудшилось, поскольку путь был не близким. Увидев, что Сяо Вэнь ещё не проснулся, Лю Синь быстро вернулся в свою комнату, поблагодарив небеса за то, что друг ещё спит, а значит, выволочку о его ночных хождениях с жаром удалось избежать.
Он уснул, едва голова коснулась подушки, а проснулся от того, что всё тело бьёт крупная дрожь.
Сидя у его постели, Сяо Вэнь, смешивая лекарство, сказал:
– Чуть южнее западной столицы есть храм, где содержат душевнобольных и тех, кто лишился рассудка. Если ещё раз сбежишь, я распоряжусь отправить тебя туда на лечение.
Лю Синь моргнул, кутаясь в одеяло. Горло драло огнём, а голова кружилась, заставляя комнату ходить ходуном.
– Каким идиотом нужно быть, чтобы сбежать посреди ночи? И каким придурком нужно быть, чтобы не принимать лекарства? Твоя ци ещё не восстановилась окончательно, что может спровоцировать приступы.
– Как ты понял?.. – Лю Синь моргнул и прикрыл глаза.
– Твои сапоги все промокли и оставили несколько луж, – фыркнул Сяо Вэнь.
– До начала тренировок ещё два дня, – произнёс Лю Синь и вздохнул. – Всё это время я и шагу за порог не ступлю. Надо бы и правда отдохнуть и набраться сил...
«К истощению ци прибавилась и простуда. Прознай про это ученики, то пустят меня на смех ещё до начала тренировок…» – с недовольством подумал он.
– Кто заботился о тебе пять лет? – нахмурился Сяо Вэнь.
– Я не нуждаюсь в заботе.
– Всем нужна забота, ты ведь не сорняк в огороде.
– Сейчас я сорняк, – проворчал Лю Синь и накрылся одеялом с головой.
Сяо Вэнь цыкнул, вернувшись к смешиванию лекарств.
Поленья в жаровне в углу комнаты потрескивали, распространяя по комнате тепло.
Оба некоторое время молчали, погрузившись в уютную тишину. После чего Сяо Вэнь всё же спросил:
– Так куда ты ходил? Неужели снова Ци Сюаньцзы тебя дёргает?
Лю Синь поднял вопросительный взгляд.
Сяо Вэнь, недовольно дёрнув уголком губ, нахмурил брови и пояснил:
– Я знаю этого человека не понаслышке. Так как же так вышло, что ты остался в ордене?
Лю Синь перевёл взгляд на танцующее пламя.
В тот день дождь лил до самого вечера.