лазарет

федор действительно иногда схож с огромной собакой. оттого удивительней, что кошатник в лице димы с таким энтузиазмом себе его украл. федя все колючей мордой о шею трется, щекочет, лапы загребущие, и все желает облизать-погрызть-потрепать, чрезвычайно тактильный, чрезмерно порой привязчивый. а после концертов все обостряется, федя соскучился, у феди адреналин еще не весь выветрился, у феди дрожат все еще руки и совсем немного колени даже спустя поездку на такси до дома. в конце концов, на диме совсем удобно висеть, носом зарываясь в начавшиеся виться от длины волосы на макушке, а ладонями очерчивать димины бока под широкой, – возможно, своей же, – футболкой. дима поджимает губы, глазами сверлит чашку, в которую намешано кофе да добрые ложки четыре сахара. кипятка бы – вылезать из-под чужих рук. не хочется. – как все прошло? – дима подает голос, а федя только и мычит что-то невнятное, теперь уже лбом потираясь о мягкую кофту на плече. – без приключений? – микрофон не работал, – голос федин едва хрипит, точно на грани срыва был. – у андрея-то все нормально было, а я выскочил, рот открываю – нихуя. какую-то новую модель завезли, я хер знает, как включать. а когда с этим разобрался, он просто перестал работать. – твоей удачи завидовать можно, – удается все-таки с приклеенным к себе же федей сделать пару шагов к чайнику, а после залить кружку. запах кофе наполняет кухню. – мне казалось, еще секунда, крыша поедет, шесть тысяч человек, блять, и именно у меня все должно пойти по пизде, – федя бурчит, а дима заводит руку назад, чтобы по волосам потрепать на ощупь. – исполнять не мог, зато по всей сцене проскакал, рот как эстрадная звездочка пораскрывал. никто, кажется, даже не заметил моего отсутствия, – федя тихо хмыкает. – выводы сделал определенные. дима хочет закатить глаза от этого драматизма. не делает только по той причине, что и федю не подъебать этим – стоит спиной, еще и понимает – правда ведь стресс, особенно для такого человека, как федя. выходит извернуться, столкнуться носом к носу наконец, ограждая себя только чашкой кофе, но позволяя себе все-таки потянуться навстречу, запечатляя поцелуй где-то на челюсти. – ты умница. люди остались довольны, можешь выдохнуть, – слова короткие, но плечи у феди медленно опускаются. – иди, переодевайся. федя слушается, все же отлипает. дима пальцы греет о кружку, наблюдая, как широкая спина скрывается в дверном проеме. едва щурится, думает, ещё немного – увидит опущенные собачьи уши и печально висящий хвост. это совсем немного цепляет за живое, почти жалость. дима качает головой, громко сюрпая чаем. шагает все же следом. чашка остается стынуть на краю стола – право, снесут ведь, не заметив. это проблемы будущего димы. роутер станет жертвой или клавиатура… потом. сейчас федя откладывает скинутую футболку в сторону, стоит диме со спины ладонями провести по множеству тату, ползущим по рукам. – у тебя сегодня еще планы есть? – федя оборачивается, встречая короткий поцелуй. дима медленно качает головой, сегодня ни стримов, ни встреч с родными, ни спонтанного желания сделать марш-бросок по городу. – тогда я украду тебя, хорошо? – смотря для чего, – дима щекой опирается на чужое плечо. улыбается. – я, ты, фильмы и заказная еда? дима роняет смешок, а после медленно кивает. – тогда кради, меня все устраивает.