***
Стелла с трудом открыла глаза, чувствуя, как её хлопают по щекам металлические ладони. Сфокусировав взгляд на ближайшем лице, она узнала Джованну, медсестру, дежурившую в вестибюле. За её спиной двое Гончих — мужчина и женщина в характерных костюмах — удерживали Март 7 и Химеко, пытавшихся подойти ближе. На их лицах читалась тревога. — Мисс Стелла, — позвала эрудроид, резанув слух механическим звуком своего голоса, — вы меня слышите? Вы понимаете, где вы? — Да, — слабо кивнула девушка. Теперь это был её голос. — Ваше устройство погружения подало сигнал аномальной активности, поэтому мы здесь, — начала объяснять медсестра. — Что с вами произошло? Стелла несколько раз моргнула, пытаясь собрать мысли в кучу, пока не поняла, что видение растворилось, не оставив и следа в её памяти, только паническое ощущение потери контроля над собственным телом и недостатка воздуха в лёгких. — Я… не помню, — прошептала Стелла, уперевшись взглядом в собственное отражение, на шее которого отчётливо были видны синяки, очевидно похожие на следы удушения.Часть 1
17 апреля 2024 г. в 10:12
Стелла уже полчаса потягивала одну бутылку Услады, безуспешно оттягивая момент возвращения в Грёзы. Не то чтобы ей не нравилось помогать монстрам — иногда они бывали достаточно дружелюбны с ней, чтобы не обращать внимания на их природу, поддерживая неловкие шуточки или смешивая коктейли, учитывая каждую хотелку конкретного клиента, — просто Шивон всё чаще просила её подменить и всё реже возвращалась в свой же бар. Это её беспокоило. Её и монстров, которым чужеземка была не так мила, как уже почти родная барменша, приютившая и опекавшая потерявших право на нормальную жизнь обитателей порченного отеля.
Пора было уже идти. Ещё чуть-чуть и бар не откроется вовремя, что встревожит посетителей, из-за чего вся их с Шивон работа по сохранению рассудка монстров может пропасть зря. Андерсон, протиравший бокалы за стойкой, уже давно поглядывал на единственную посетительнцу, словно намекая, что и ей пора задремать… Или хотя бы заказать что-то помимо единственной Услады. Впрочем, несколько человек стояли у сцены, наслаждаясь музыкой, так что невербальные сигналы бармена Стелла без зазрений совести игнорировала.
Поговаривали, что Макса специально наняли, чтобы его мелодии настраивали гостей отеля на спокойный и мирный отход ко сну, смягчая переход из реальности в Грёзы, но далеко не все посетители интересовались одиноким пианистом, так что ценность его работы представлялась Стелле довольно сомнительной. Куда интереснее был другой вопрос: каким образом музыкант существует одновременно в реальности и Грёзах? В Золотом Миге под его руководством играл целый автоматизированный оркестр, собирая вокруг себя зевак и вовлекая их в безудержный пляс. Сама Стелла, слишком занятая всем подряд, не обращала на это внимания — занятным наблюдением с ней поделилась Март 7, изредка выходившая из номера поразмяться.
— Удивительно, сколько работы Семья провела по улучшению отеля, — ворчала она в тот вечер, — но совершенно не учла, что в снованну будут погружаться не только пепеши! Ноги затекают просто ужасно, как ни укладывайся.
Они были примерно одного роста, так что Стелла тоже с этим сталкивалась, но ей то и дело приходилось возвращаться в реальность, так что особенно сильно от затёкших конечностей она не страдала, в отличие от Март 7, которая наслаждалась Грёзами сутками напролёт.
Одна мысль о том разговоре заставила девушку выпрямить спину и потянуться, невольно привлекая к себе внимание бармена. Вздохнув, она одним глотком осушила остатки Услады в бутылке и, оставив на стойке оплату за напиток с небольшими чаевыми, поднялась со стула, направившись к лестнице, ведущей к номерам.
Оказавшись за дверью, которая уже привычно сама щёлкнула замком, отсекая звуки музыки из вестибюля и разговоры других постояльцев снаружи, Стелла сняла плащ и бросила его на спинку кресла, выполненного в форме чайной чашечки без ручки. Дизайн номеров навевал ей мысль о каком-то произведении, но амнезия лишила её шанса вспомнить, что это могло быть, поэтому в какой-то момент девушка начала отгонять от себя эту ассоциацию.
Шаг в устройство погружения всегда давался ей непросто. Что-то внутри требовало от неё если не снять одежду, то хотя бы разуться и не тащить пыль и грязь с пола в снованну, но персонал убедил её, что это необходимо, тем более что того же требовали и правила грёзовидения. А ещё бегать по миру сновидений без обуви было бы ужасно неприятно.
— Ты же не Клара, — хихикала Март 7, когда Стелла однажды поделилась с ней этой мыслью.
Жидкость в ванной привычно обожгла щиколотку прохладой, заполнив сапоги, когда девушка сделала шаг внутрь. Аккуратно — чтобы не подскользнуться — Стелла опустилась в снованну, расположившись как можно комфортнее и позволив себе расслабиться под убаюкивающий голос невидимого диктора, ставший спустя столько погружений лишь фоновым шумом. Прикрыв глаза, девушка наслаждалась слабым головокружением, медленно уносившим её прочь из реальности, в мир Грёз, где нет смерти, а боль приглушена настолько, что удары вызывают скорее удивление, чем выброс адреналина.
Тем удивительнее было ощущать боль от прикосновения льда к коже.
Это не было комфортной прохладой, погружающей в сон. Это было похоже на окунание в прорубь, настолько резкое, что Стелла распахнула глаза, но только затем, чтобы осознать, что находится не в своём номере, а в полутёмном помещении, где единственным источником света были повсеместные мониторы, тускло светящиеся алым, зловеще окрашивающим и без того малоприятную картину вокруг.
Голова раскалывалась, словно в затылок воткнули с сотню иголок. Сердце колотилось как бешеное, дышать было тяжело, а глаза не ловили фокус. Пытаясь выбраться из ледяной воды, щедро приправленной осколками льда, она наклонилась в сторону борта ванной, но что-то, прикреплённое к голове, потянуло её назад. Дрожащими руками она коснулась затылка и с трудом выдернула кабель, вставленный во что-то вроде разъёма.
Тело била судорога, но она сумела вывалиться на пол, отчаянно хватая ртом воздух. Каждый вдох давался ей тяжело — слабо освещённое помещение давно не проветривали, пыль и сырость были здесь, казалось, повсюду, но постепенно ей становилось лучше. Потерев глаза, она с онемением заметила у одного из кресел, стоявших по обе стены по нескольку штук, черноволосого мужчину в затемнённых очках-авиаторах.
— Класс. Даже я бы лучше не придумал, — прозвучал его насмешливый голос в голове. — Собаке — собачья смерть.
Она ничего не поняла. О ком он? О ней? Но она же ещё жива. А вот люди в креслах…
С трудом поднявшись на ноги, она подошла к ближайшему человеку. Тёмнокожий мужчина в обтягивающем костюме странной конструкции был прикреплён кабелем к креслу в районе затылка. Он ещё слабо дёргался, но ей почему-то казалось, что он уже мёртв. Что за чертовщина здесь происходит?
— Хватит пялиться на него, Ви, — рыкнул черноволосый, — они уже все мертвы. Альт выжгла их нахер. А нам ещё нужно пройти мимо выживших. Пошли.
Он появился рядом совершенно бесшумно, и также бесшумно растворился в пространстве горсткой визуальных гличей, закончив фразу. Захотелось выругаться, но судя по шуму из другого конца помещения, на это не было времени. Мельком окинув взглядом другие кресла, часть из которых зловеще искрилась, она, заметив у одного из них до боли знакомый силуэт, метнулась в ту сторону. Бита. Деревянная, непривычно тяжёлая, покрытая металлическими шипами с «ударной» стороны, она была самым знакомым предметом в окружающей обстановке.
Из своего укрытия она успела заметить выход из помещения, откуда вскоре появились несколько человек. Увиденное потрясло их. Они принялись кричать на непонятном ей языке, в ярости хватаясь за оружие, но пока никто не заметил её. Впрочем, ненадолго — один из пришедших уже шёл в её сторону. Поняв, что деваться некуда, она вскочила, прицельно ударив человека битой по голове.
Удар вышел неестественно сильным даже для неё — голова мужчины отлетела в сторону его товарищей, а медленно падающее тело окропило всё вокруг кровью. Несколько секунд люди в оцепенении смотрели на эту картину, но вскоре в её сторону смотрело несколько пистолетов. Пока она бежала в сторону выхода, надеясь, что стрелки из нападавших не очень, мимо, чуть выше головы, пролетел метательный нож. Желание выругаться только росло, но азарт боя уже захватил её — следующий удар она совершила уже словно автоматически, как будто делала так десятки раз, калеча плоть и ломая кости.
Когда она добивала третьего, голова словно взорвалась от боли и ноги не удержали её. Успокоив невесть откуда взявшуюся в руках судорогу, она вслепую метнула в сторону, где — она почему-то была уверена — находился последний из пришельцев, первое, что попалось под руку. Жертва взвыла, но вскоре затихла.
Она обессиленно сползла на пол по ближайшей стене, пытаясь осознать, что произошло.
— Ви, блять, — снова возникший в голове голос не давал ей никакого шанса на короткий отдых, — поднимайся. Там ещё как минимум мрачный хер, и я готов на что угодно спорить, что от всей этой хуйни он будет не в восторге, так что примирительного прощания не случится и его тоже придётся пиздить. Нехер валяться.
Какая Ви? Что за чушь он несёт? Кто вообще этот «он»?
Думать об этом не было времени — из прохода, сформированного брошенным вагоном подземного поезда, послышались громкие тяжёлые шаги, металлический звук которых звонко отражался о стены здания. Человек не скрывался — шёл уверенно, словно предупреждая её об опасности. Инстинкт самосохранения кричал о необходимости бежать отсюда куда подальше, но жажда крови и слепая вера в собственную непобедимость были громче, заставляя её подняться на ноги и покрепче схватить биту, рукоять которой, покрытая кровью, стала неприятно скользкой.
Она медленно, стараясь шагать как можно тише, подошла к распахнутым дверям вагона, поудобнее перехватив оружие, чтобы ударить сразу же, как только враг покажется, но тело отчего-то не подчинилось — бита выпала из рук, а она сама опустилась на колени, потому что ноги ей отказали.
В дверях появился мужчина в плаще. Он был напряжён, но не выглядел готовым к бою, только его глаза неествественно светились, буравя её ледяным взглядом.
Он произнёс что-то на своём языке, а затем ухмыльнулся и снова впился в неё взглядом.
Руки, двигаясь сами по себе, потянулись к её шее, медленно обвивая её ладонями. Жёсткий, словно металлический, их хват неспешно усиливался, перекрывая ей дыхание, но ничего сделать она не могла — тело отказывалось подчиняться. Ей оставалось только задыхаться, пытаясь в последние секунды осознать, что пошло не так.
— Бл… ять, — прохрипела она, не узнавая собственный голос, прежде чем в последний раз закрыть глаза.