— Я опоздала из-за мамы, она утром попросила сыграть ей, переживает, что я забыла уже всё, — Лиля с невинным взглядом стояла перед классной руководительницей, всем своим видом показывая, что в принципе она ни в чём не виновата. Девочка рефлекторно перевела взгляд на Диму, который смотрел на неё со скепсисом. Конечно, он знал, что её мама никогда бы так не сделала, а точнее, преподаватель в университете, которым являлась Лилина мама. Но за семь лет дружбы у них сформировалось правило: не лезь, когда другой брешет. А если хочешь влезть, то поддержи. На что и решился Дима.
— Это правда, Ирина Ивановна. Лилька просто безотказна, а мама её очень из-за таланта, который может угаснуть, переживает, — как же Лиля хотела фыркнуть на настолько плохое вранье. Единственно, что поняла Ирина Ивановна за эти три года, Лилия Новикова прекрасно умела отказывать и делала это регулярно, даже в банальной просьбе одноклассника забрать свои волосы с его парты.
— Садись, Новикова, а то Масленников сейчас ещё более плохую отмазку придумает.
Облегченно вздохнув, Лиля прошла к первой парте, к которой Дима испытывал не хилую привязанность, девочке казалось, что, если Дима станет перед выбором, сесть за последнюю парту, но спасти Лиле жизнь, или сесть за свою излюбленную первую…выбор очевиден, и только из-за этой обидной мысли девочки Масленников получил ногой по голени.
— Ты чего? — с ноткой боли в голосе прошипел Дима.
— Ничего. На будущее: ври более правдоподобно.
— Почему опоздала? А, прости, принцессы не опаздывают, они соизволят прийти в определенный момент, — насмешку в голосе Димы разве что глухой не услышит, поэтому привыкшая к своему Зубриле с мешком сарказма в глотке, Лиля всего-то хмыкнула, доставая тетрадь с портфеля.
— С Баб Нюрой дралась за её плешивое создание, которое поцарапало мне ногу, когда я выходила с подъезда. Видите ли, ей не понравилось, что я её Мурзика в полет на клумбу отправила.
— Кто победил? — сдерживая смех, всё же спросил парень, косясь на учителя, пока та что-то писала на доске.
— Её веник был хорошим аргументом для отступления.
— Одним словом, ты с позором сбежала, — Лиля тяжело вздохнула на подкол друга. Может, придушить его? Скажем, ремнём от сумочки? Но её мысли прервал парень, который без стука ворвался в класс, отвлекая Ирину Ивановну от написания темы.
— Добрый день, — парень с азиатской внешностью нервно поправил свитер, с интересом разглядывая весь класс.
— Добрый. Вы, как я поняла, Данияр Тауланов. Садитесь на свободное место, — учительница с явным неодобрением разглядывала неопрятный вид мальчишки. Лиле даже показалось, что женщина надеялась на чудо: может, парень просто ошибся дверью? Ведь по нему сразу видно, что хорошистом тут и не пахнет, скорее, весельчак и задира.
— Дети, Данияр – ваш новый одноклассник. Прошу вас помочь ему освоится тут. Да, Лилия? — и снова этот предупреждающий взгляд, который Лиля считала необоснованным. Подумаешь, она всего-то довела предыдущего классного руководителя до нервного срыва. Но ведь она не только внешне на Волан-де-Морта походила, но и внутренне. Концлагерь был помягче со своими жителями, чем она с учениками. А Лиля всего-то отвечала на её придирки по любому поводу.
— Это она намекнула на то, что ты Юфимову избила, — как истинный зубрила, Дима быстро записал всё в тетрадь из доски, при этом успевая подколоть Новикову.
— Да не трогала я ту неженку, — возмущенно прошептала Лиля, ощущая на своей спине взгляд новенького, который сел сзади них.
— Откуда тогда у неё появился синяк на щеке после того, как она обозвала меня?
— Ты её и избил, наверное! — пожала плечами девочка.
— Когда? Меня в школе не было.
— Значит, эта дура сама себя избила, когда поняла, что её мерзкий язык ничего, кроме банального «ботан», в твою сторону сказать не сможет! — Лиля возмущенно зыркнула на Тауланова, услышав его смешок.
— Ты же сама меня Зубрилой называешь, — на этот раз улыбка Димы была благодарной, которую Лиля в последнее время слишком часто видит.
— Я твой друг и имею право так говорить. Тем более, я не со зла.
— Так, Масленников и Новикова к доске.
Видимо, Ирине Ивановне, надоело делать вид, будто не слышит перешептывание двух отличников. Да, к удивлению Димы, его подруга не отставала по оценкам, по физкультуре даже перегнала парня. И не удивительно: отец Лили в прошлом профессиональный боксер. Андрей Васильевич рассказывал Диме, что представлял свою страну на боях. Девочка сама попросила отца тренировать её, пока она не может ходить к нему в спортивную секцию, ведь там принимают с шестнадцати лет. Зачем это его подруге, он так и не понял, ведь помимо учебы она занималась игрой на пианино. И откуда у неё брались силы на тренировки с отцом?
— Зубрила, конец света? Ты в задачке ошибку сделал, о чём задумался? — Лиля тихо хихикнула, дописав своё задание, и села назад за парту под одобрительный взгляд учительницы.
***
В этом есть что-то унизительное. Десять раз подряд делать одну и ту же ошибку. Лиля, лежа на полу с отчаянием разглядывала потолок, пока его не заменило лицо отца, который с насмешкой смотрел на неё, присев на корточки.
— Лисёнок, я же говорил следить за ногами: один удар по икре, и ты уже лежишь.
— Пойду скажу маме, что ты меня избиваешь! — едва как поднявшись, ощущая боль в теле, Лиля подумала, хорошо, что отец обустроил комнату под тренировки: она хотя бы чему-то научится перед тем, как пойти к папе в секцию.
— Тогда я получу по макушке, а ты сядешь за любимое пианино, — отец хмыкнул, видно, думая, что последнее слово он оставил за собой. Единственный, кому позволена такая привилегия, – это Зубриле, потому Лиля, хитро улыбаясь, направилась на выход из комнаты, напоследок бросая контрольный в голову:
— Тогда заделывай ещё ребенка с надеждой, что он тоже загорится спортом, как и я.
После горячего душа Лиля всё-таки пошла на кухню хоть понимала, что там её ждёт мама и её осуждающий взгляд. Ведь как это девочка и кулаками машет, ещё и руки забивает в кровь, а на пианино потом и играть не может. В детстве это казалось чем-то нормальным, подумаешь, мама решила научить на пианино играть. Но сейчас, когда из ребёнка она превратилась в подростка с ярым ощущением, что её свободу хотят перекрыть и слепить из неё кого-то другого, увы, Лиля такое не переносит, да и кому бы это понравилось?
— Я имею право заниматься чем хочу! — на автомате выпалила девочка, садясь за стол.
— Я и не спорю, — после слов мамы ложка с супом застыла перед открытым ртом Лили, и, если бы не смешок папы, она бы так ещё долго просидела.
— Это либо я свихнулась, либо ты.
— Ты уже взрослая. Если тебе не нравится играть, я не вправе тебя заставлять, — Оля, мама Лили, только пожала плечами, стараясь не выдать себя с потрохами.
— А-а, понятно. Снова прочла какую-то психологическую книжку. Ну если ты не против, тогда я больше не буду играть, — Лиля с улыбкой посмотрела на маму, замечая, как её губы разочарованно подогнулись, а папа скрыл свой смех за кашлем.
***
Первое, что увидела Лиля, зайдя в класс, это Тауланова с разбитой губой и подбитым глазом, и что более удивительно: вместе с учительницей возле него стоял и Дима, но вполне здорово выглядя.
— Если это ты его так приложил, то моё уважение, Зубрила, — Новикова незаметно для Ирины Ивановны, подошла к Диме, пока та говорила с Даником.
— Если бы. Кто-то из старшаков надрал зад, я как свидетель, — Лиля хмыкнула, остаточно прекращая верить в чудо. Сев на парту под недовольный взгляд Масленникова, она начала наблюдать за шоу, ведь в класс завели и второго участника мордобоя.
— Итак, Психчинский, теперь я хочу послушать твою версию, почему вы подрались, — высокий парень с подтянутым телом, обтянутого водолазкой, вальяжно приперся к парте, на которой сидела Лиля, и своими синющими глазами почему-то стал разглядывать её, вместо того, чтобы ответить на вопрос.
— Психич, ты не на меня пялься, а отвечай на вопросы, — Лиля хмыкнула на удивлённый взгляд паренька, который явно думал, что от такого красавца, как он, девочка должна была растечься лужей, как и её одноклассницы, которые томно вздыхали, кто-то даже фоткал его.
— Да какая версия, пиздюк намеренно полез в драку, при этом толкнув меня без какой-либо причины, — Психич, как его наделила званием Лиля, только широко улыбнулся на недоверчивый взгляд учителя.
— Я видел не это. Даник его нечаянно зацепил портфелем, при этом извинившись, а он начал оскорблять Тауланова, тот уже его за это и ударил, — Дима с неприязнью смотрел на старшеклассника, который в наглую не отрывал взгляда от Лили.
— Что делаешь после школы?
— Играет на пианино, если ты услышал всё, что хотел, можешь опровергнуть мою версию или подтвердить, — Масленников зло хмыкнул, заграждая Лилю собой.
— Слышь, ботан, немного на себя берешь? — на возмущения Ирины Ивановной они даже не обратили внимание, зло смотря друг на друга.
— Я бы попросила, — льду в голосе Лили позавидовала бы Антарктида. Это заставило участников спора замереть и повернуть голову к ней.
— Дима, не забивай голову, не тебя же побили, — мягко улыбнулся девочка, — а ты… Ещё раз подойдешь ко мне, будешь косплеить Даника, Психич.
Злая учительница чуть ли не за шкирку вывела Тауланова и Психчинского к директору. Лиле потребовались несколько секунд для того, чтобы отдышаться и взять себя в руки, после чего она услышала медленные аплодисменты. С тонкой усмешкой Лиля повернулась к Масленникову: тот выглядел искренне восхищённым – серьёзно, у Димы будто звёзды в глазах сверкали. Такого восторга во взгляде, направленного на неё, Лиля ещё не ощущала, но нужно к этому привыкать. В конце концов, именно это выражение лица она надеялась видеть в будущем у всех окружающих её людей.
