Неукротимый: в чужой шкуре

             Башня Кои…       Вэй Усянь с ошеломлением смотрел на то, что Цзини называли «семейным ужином». Хотя он и ожидал обильного застолья, но действительность превзошла все его фантазии. Здесь было столько блюд, что у него не хватило бы пальцев на руках и ногах, чтобы их сосчитать. И каждое блюдо приносилось на отдельном подносе с раскалёнными углями, чтобы сохранить нужную температуру. Каждое блюдо представляло собой изысканный шедевр кулинарного мастерства, и большинство из них подавалось очень горячими.       Вдыхая дразнящие ароматы, Вэй Усянь мечтал принести что-нибудь из этого великолепия своей семье Вэней. А-Юаню наверняка бы очень понравились вон те пельмени со свининой, а бабушка Вэнь всегда вспоминала рыбу, которую в их клане готовили на пару с острым бобовым соусом. А ещё демоническому заклинателю хотелось, чтобы рядом с ним оказался один из многочисленных кувшинов стоящих перед Цзинь Гуаншанем, и чтобы он мог выпить добрую чашу вина вместо жалкой чашечки, которую подал ему Цзинь Цзысюань.       Радовало одно: на данный момент, Цзинь Гуаншань не обращал на него никакого внимания, - лениво потягивал вино и разговаривал тихим голосом с двумя членами совета.       Цзинь Гуанъяо присоединился к семье за ужином, но, похоже, ничего не ел. Он вообще был крайне напряжён: постоянно вскакивал, чтобы по первому требованию принести какие-то документы для Цзинь Гуаншаня, или давал знак кому-то из многочисленных слуг, чтобы тот налил ещё вина. Неудивительно, что выглядел Цзинь Гуанъяо бледным и встревоженным. Вэй Усянь не смог удержаться от лёгкой ободряющей улыбки в его адрес, на которую тот ответил, правда, потом сразу же покосился на госпожу Цзинь и опустил глаза.       - А-Ли, ты ничего не ешь. Ты хорошо отдохнула? – с материнской улыбкой спросила госпожа Цзинь, и Вэй Усянь принялся поспешно заглатывать рис, а Цзинь Цзысюань встрепенулся и подложил ему на тарелку большой кусок рыбы. И сделал это с таким энтузиазмом, что часть соуса попадала на стол.       - Ах, извини! - Щёки Павлина покраснели, и он поспешно схватил ткань, предложенную Цзинь Гуанъяо, и неуклюже размазал соус по столешнице. - Я попросил поваров приготовить для тебя что-нибудь со специями Юньмэна.       - Спасибо, А-Сюань, - проговорил Вэй Усянь сквозь стиснутые зубы, отчего госпожа Цзинь разволновалась и принялась пылко убеждать сына лучше кормить свою невесту.       - А-Сюань, и пельмени со свининой тоже положи!       - Хватит! – протестующее выпалил Вэй Усянь, когда пухлая клёцка приземлилась поверх большого куска рыбы и, скатившись по гладкому боку, плюхнулась на стол, прямо в размазанное пятно соуса.        Впрочем, он ценил жест Павлина - по крайней мере, теперь можно было не сомневаться: шицзе рядом с ним не останется голодной.       Демонический заклинатель мысленно усмехнулся и с сомнением посмотрел на свою тарелку – его желудок привык к крошечным порциям после двух лет жизни в Могильных Курганах.       А потом его мысли унеслись к более животрепещущей проблеме. К кое-чему, о чём Цзян Чэн узнал прямо сейчас... Сумел ли он продолжать изображать Вэй Усяня, обнаружив его пропавшее золотое ядро?       - Приведите сюда А-Хуа! – громко приказала госпожа Цзинь, развернувшись к Цзинь Гуанъяо, и снова улыбнулась Вэй Ину. - Моя горничная приготовит тебе ванну с травами, и ты будешь лучше спать. Невесте необходим полноценный сон!       Вэй Усянь уронил палочки для еды!       Погодите… Ванна?       Как ни странно, никто из них не поднимал тему омовений перед отъездом из Илина. Они были слишком заняты, беспокоясь о заклинании и давая друг другу последние наставления.       - У тебя не было возможности искупаться раньше, не так ли? – продолжила госпожа Цзинь, и Вэй Усянь заторможено качнул головой.       Он заснул на удобной кровати, и его разбудила служанка, у которой было достаточно времени, чтобы помочь ему сменить мятую верхнюю мантию и облачиться в новую, а также сделать причёску. Служанка выпроводила его из комнаты прежде, чем он успел даже подумать об опорожнении мочевого пузыря.       Ну что ж. Вэй Усянь привык терпеть, поскольку все сооружения в Могильных Курганах в лучшем случае были примитивны.       Цзян Чэну также придётся узнать кое-что ещё, если он ещё этого не сделал.              * * *       Пристань Лотоса…       Следуя совету Цзян Чэна, Цзян Яньли пришла в трапезный зал Пристани Лотоса после начала ужина. Её брат считал, что тогда она с меньшей вероятностью с кем-либо столкнётся по дороге. Последние пару месяцев девушка провела в Башне Кои, поскольку госпожа Цзинь настаивала на том, чтобы она «помогала» с подготовкой свадебного банкета, хотя фактически вся работа по его организации легла на плечи бедняги Цзинь Гуанъяо.       Цзян Яньли отметила, что доски, которыми были застелены дорожки в главных зданиях, прекрасно отшлифованы, а перила - перекрашены. Это означало, что ремонт основных павильонов уже завершён. Залитая лучами заходящего солнца Пристань Лотоса выглядела так же величественно, как и всегда. Феникс, восставший из пепла.       Цзян Яньли смахнула слёзы, её чуть ли не распирало от гордости за то, как хорошо Цзян Чэн справился с наследием, оставленным ему их родителями. Но тут у неё заурчало в животе, и она поспешила в трапезный зал. После богатой обильной еды в Ланьлине она с нетерпением ждала простых блюд со специями Юньмэна.       У дверей ей понадобилось время, чтобы убедиться, что её спина прямая, плечи расправлены, а выражение лица суровое и внушительное. Она вступила в зал и едва не подалась назад, встреченная поклонами и громогласным приветствием: «Глава Ордена Цзяна!» - но сумела взять себя в руки и уважительно кивнула в ответ. Стараясь держать подбородок высоко, Цзян Яньли направилась к главному столу и села рядом с Цзян Луном. В желудке снова заурчало, стоило вдохнуть аппетитный аромат острого рыбного рагу, но, прежде чем взять палочки для еды, она на мгновение огляделась по сторонам. Вид жадно жующих учеников воодушевлял, и Цзян Яньли с радостью приступила к еде.       Погружённая в собственные мысли, она только в середине ужина заметила насколько вокруг тихо. Почти никто не разговаривал, хотя это и не Облачные Глубины. Цзян Яньли не видела, чтобы кто-то разговаривал или даже улыбался. На самом деле, все выглядели... измученными.       И это звук… Кто-то храпит?       - Глава Ордена. - Голос Цзян Луна прозвучал очень тихо. - Всё в порядке?       Цзян Яньли повернулась к главному ученику и увидела настороженный взгляд, а потом заметила морщины усталости на его лице. Она снова оценивающе оглядела зал и нахмурилась.       Через два дня она выйдет замуж за Цзинь Цзысюаня, и её новым домом станет Башня Кои, но она всегда будет первенцем Цзян Фэнмяня и Юй Цзыюань. Два её брата - образцовые люди с добрыми сердцами и намерениями, но это не значит, что им порой не требуется полезный совет или протянутая рука помощи.       Приняв решение, Цзян Яньли снова повернулась к Цзян Луну:       - Мне нужно кое-что сказать тебе после ужина, кузен Лун.       Секреты важны, но не менее важным является доверие.              * * *       Могильные Курганы…       Цзян Чэн всё ещё смотрел на Вэнь Цин, когда Вэнь Нин приблизился к ним.       - Сестра, это моя вина. Я плохо продаю редис, так что молодой господин Вэй…       - Значит, он решил просто отдать его? - Голос Вэнь Цин нарастал, становился резче. - Это не оправдание! Вы оба знаете, что редис - единственное, что мы можем здесь выращивать!       Вэнь Нин виновато опустил голову и уставился на свои ботинки. Цзян Чэн же переводил взгляд с брата на сестру и молчал. Это не его дело, и он вообще не любил редис - он до мозга костей любитель корней лотоса - но он знал, что сказать об этом вслух он не может. Он не может себе позволить вызвать подозрения у Вэнь Цин.       Но как же красиво выглядела сейчас целительница - с поднятым подбородком и горящими праведным гневом глазами.       - Извини, - пробормотал Цзян Чэн. - Я не подумал.       Брат и сестра как-то странно посмотрели на него, и Цзян Чэн поспешил добавить:       - И прости, что я ругался.       - Ой, Сянь-гэгэ извинился! – воскликнул сияющий А-Юань и вцепился в его ногу.       Вэнь Цин недоумённо нахмурилась, переводя взгляд с Цзян Чэна на А-Юаня, затем на Вэнь Нина и обратно. Потом она страдальчески закатила глаза и вздохнула:       - Ну, не делай так больше. А теперь расчеши свои грязные волосы и выходи. Ужин готов.       Не дожидаясь ответа, целительница развернулась и направилась к выходу. А-Юань торопливо засеменил следом, лопоча на ходу:       - Тётя Цин, а есть ещё тот чудесный суп, который принёс дядя Нин?       Оставшись наедине с Призрачным Генералом, Цзян Чэн нервно кашлянул и поинтересовался:       - Ты принёс меня сюда?       Вэнь Нин кивнул:       - И суп.       Вэнь Нин снова кивнул, и Цзян Чэн решил, что ему не стоит знать механизм этого процесса. Сейчас его волновало другое: его мочевой пузырь был полон благодаря тому, что Вэй Усянь выпил две тарелки драгоценного супа сестры.       - Где туалет?       - О… снаружи, глава… э-э, молодой господин Вэй.       Цзян Чэн стремительно покинул пещеру и обнаружил, что на улице темно и холодно. Либо в Могильных Курганах было намного холоднее, чем он помнил, либо Вэй Усянь серьёзно пренебрегал своим совершенствованием. С ума сойти! Этот идиот был гением, но всё ещё не умел о себе позаботиться!       Дрожащий и раздражённый, Цзян Чэн поспешил в том направлении, куда указал Вэнь Нин. Местный туалет представляет собой не что иное, как яму, вырытую в земле, с круглым навесом из сколоченных вместе деревянных досок и рваной тканью, подвешенной для уединения между двумя кустами. Но сейчас единственной мыслью Цзян Чэна было, как можно быстрее опорожнить мочевой пузырь, и его не волновали, ни примитивная постройка, ни то, что ему пришлось прикоснуться к... частям Вэй Усяня.       Когда он вернулся во двор перед пещерой, его приветствовали несколько голосов.       - Молодой господин Вэй, приходите поужинать.       - Как Вы себя чувствуете?       Цзян Чэн оглядел группу выживших Вэней. Все они сидели на расстеленных прямо на земле одеялах и ели из мисок странное по виду варево. Пока глава Цзян оторопело таращился на них, к нему подошла Вэнь Цин и сунула в руки точно такую же миску.       - Спасибо, - машинально поблагодарил Цзян Чэн, и брови целительницы удивлённо подпрыгнули вверх.       Но сказать Вэнь Цин ничего не успела, вмешалась бабушка Вэнь. Старушка с симпатией посмотрела на Цзян Чэна и ласково произнесла:       - Ешьте, молодой господин Вэй. Вам нужно сохранять силы.       Цзян Чэн пригляделся и вспомнил её. Они встречались в странном храме на горе Дафань. Он кивнул, уселся на ближайший камень и посмотрел в свою миску. Выглядел ужин отвратительно: полпорции водянистого рисового отвара с несколькими кусочками редиса и ещё какими-то овощами, которые он не узнал. Он не чувствовал голода, но всё равно понимал, что это скудное количество слишком малó для взрослого мужчины.       Он с тоской подумал об остром рагу, которое повара Пристани Лотоса запланировали на сегодняшний ужин, и огляделся по сторонам. Все ели медленно, как будто старались растянуть трапезу как можно дольше. Их потёртые одежды и худые лица напомнили ему Вэй Усяня. Только сопляк выглядел сытым, когда приподнял свою миску, чтобы слизать остатки еды.       Цзян Чэн почувствовал, как его желудок скручивает от гнева. Он злился на Вэй Усяня за то, что тот бросил его страдать вместе с Вэнями. Он злился на Вэнь Цин за то, что та не последовала за ним в Пристань Лотоса, когда он предлагал. Он злился на Цзинь Гуаншаня за то, что тот держал этих людей в трудовом лагере, откуда Вэй Усянь был вынужден их спасти.       И он злился на себя за...       - Сянь-гэгэ, я всё ещё голоден!       Цзян Чэн моргнул и сфокусировал взгляд на стоящем перед ним мальчишкой с пустой миской в руке и зёрнышком риса, прилипшим к уголку его рта.       - Ты уже поел, - коротко произнёс он.       - Но Сянь-гэгэ всегда даёт мне свою еду.       Мальчишка протянул свою миску с выжидающей улыбкой, и желудок Цзян Чэна снова скрутило. Вэй Усянь - это всего лишь кожа да кости, с впадинами на щеках и тенями под глазами. Если он продолжит раздавать то немногое, что у него есть...       Выдержав взгляд мальчишки, Цзян Чэн съел большую ложку отвара. Он был водянистым и несолёным, но от редиса ощущалась лёгкая сладость.       - Сянь-гэгэ, я голоден, - повторил паршивец, и его губы начали мелко дрожать.       - Ты уже получил свою порцию. Это - моя! - твёрдо проговорил Цзян Чэн и ожесточил своё сердце.       Кто-то должен позаботиться о Вэй Усяне, ведь сам он на это не способен!       - А-Юань, ты можешь взять немного у меня, - ласково произнесла бабушка Вэнь. - Молодому господину Вэю нужно есть, он ведь должен защитить нас всех.       И внезапно Цзян Чэн обнаружил, что больше не может проглотить ни кусочка, потому что все теперь смотрели прямо на него, включая Вэнь Цин.       Поднявшись, Цзян Чэн направился к ней.       - Можешь взять это. Я не голоден, - пробурчал он и вручил ей свою миску.       Он не лжёт. Он не голоден. Он в ярости.