Неукротимый: в чужой шкуре

             Башня Кои…       В ванной комнате демонического заклинателя ждала белоснежная фарфоровая ванна, полная тёплой ароматной воды. По ровной, источающей лёгкий парок поверхности плавали маленькие вышитые мешочки с травами. Вэй Усянь смотрел на их ленивый «танец», и его душу наполнял страх.       Ему придётся прикоснуться к телу шицзе.       Он будет гореть в аду!       - Дева Цзян, Вам нужна помощь? – спросила А-Хуа с другой стороны ширмы. Она - одна из служанок, которые сопровождали его ранее в карете.       - Я справлюсь, - на автомате ответил Вэй Усянь, продолжая таращиться на ванну.       - Пожалуйста, поторопитесь. Купаться так поздно ночью вредно для здоровья.       Стиснув зубы, Вэй Усянь уткнулся взглядом в противоположную стену и дрожащими руками принялся поочерёдно снимать все слои мантий, пока не почувствовал прохладный воздух на своей голой коже... и не почувствовал, как напрягаются соски.       Скрипнув зубами, демонический заклинатель развязал шёлковые нижние штаны и позволил им соскользнуть на пол. Справа от него было установлено высокое массивное зеркало в золотой раме, но о том, чтобы повернуться к нему, не могло быть и речи!       - Дева Цзян, Вам нужно сначала справить нужду?       «О, да!» - мысленно воскликнул Вэй Усянь. Его взгляд скользнул по полу и остановился на фарфоровой ночной вазе рядом с ванной. Мочевой пузырь тотчас запульсировал в предвкушении облегчения, и демонический заклинатель ринулся к горшку. Он едва не споткнулся от лёгкого покачивания своей груди, но отринул мысли о том, что женщины всё-таки двигаются совсем иначе, и плюхнулся на корточки.       Уж с этим он справится. Это он знал.       - Ай-я, почему Вы не облегчились раньше? – в ужасе воскликнула А-Хуа, когда в фарфоровый сосуд хлынул целый водопад.       - Я… не хотела никого беспокоить.       Вэй Усянь непроизвольно вздрогнул, когда его мочевой пузырь сжался от облегчения, и немного попрыгал для верности.       - Вы закончили? Вода остывает.       Вэй Усянь поднялся, всё ещё старательно глядя прямо перед собой, и поморщился от нескольких капель, стекающих по внутренним сторонам бёдер. Развернувшись к ванной лицом, он глубоко вздохнул и осторожно перелез через бортик.       - Горячо!       - Вчера вода в ванне была ещё горячее, - сообщила ему служанка.       Вэй Усянь покачал головой и медленно опустился в воду, пока она не достигла его подмышек. К его облегчению, свет ближайших масляных ламп отражался от поверхности воды, не позволяя ему ничего разглядеть.       - Ой, я кое-что забыла! Я сейчас вернусь, - крикнула А-Хуа, и за ширмой прозвучали удаляющиеся шаги.       Оставшись один, Вэй Усянь шумно вздохнул и провёл ладонью по лицу.       - Сянь-Сянь сожалеет, шицзе, - пробормотал он.       Ему просто придётся смириться.       Приподняв волосы одной рукой, демонический заклинатель намочил тряпку и неуверенно провёл ею по лицу и шее. Затем он всё же взял себя в руки и вымыл плечи, руки, подмышки и спину. Сделав глубокий вдох, он осторожно скользнул тряпкой по груди, чувствуя, как снова сморщиваются соски, а затем стиснул зубы и добрался до живота, бёдер, ног и ступней.       Так. Дело сделано!       Любые другие части тела сестры, к которым он так и не прикоснулся, в любом случае замачиваются в воде, так что это можно счесть мытьём, верно?       Он не хотел, чтобы Цзян Чэн убил его или Цзинь Цзысюань, если уж на то пошло. Отбросив ткань, Вэй Усянь откинулся назад и зевнул. Он вдыхал расслабляющиё аромат трав и чувствовал, как его веки опускаются. Какая-то мысль крутилась в глубине его сознания, что-то о том, что он должен что-то сделать. Вэй Усянь снова зевнул. Конечно, что бы это ни было, оно могло подождать несколько минут...       - Дева Цзян? - Чья-то рука потрясла его за плечо, заставив распахнуть глаза. - Вы заснули?       - Заснула?       Вэй Усянь внезапно осознал, что вода в ванне теперь значительно прохладнее, чем была. Он позволил А-Хуа помочь ему выбраться из ванны и посмотрел вниз, прежде чем вспомнил, что делать этого ему не следует. Вид двух дерзких острых грудей пробудил его быстрее, чем пробудило бы ведро ледяной воды, выплеснутое на голову.       - А-а-а, извини! – невольно вскрикнул он и, выхватив полотенце из рук А-Хуа, прижал его к груди.       «Я буду гореть в аду!»       - Не нужно извиняться, - удивлённо произнесла А-Хуа. - Пожалуйста, оденьтесь. У меня для Вас есть успокаивающий чай.       Снова оставшись один, Вэй Усянь покусал губу и решил, что некоторых вещей просто невозможно избежать. И, прежде чем позволить себе передумать, он повернулся лицом к зеркалу и опустил полотенце. На него смотрела ошеломлённая, обнажённая Цзян Яньли с прядями влажных волос, прилипшими к её шее и плечам. Восхищённые глаза Вэй Усяня заскользили по молочной коже, скромным изящным формам и стройным ножкам. Лицо демонического заклинателя вспыхнуло алым румянцем, и он увидел, как на прекрасном лице сестры расцветают доказательства его вины.       «Я точно буду гореть в аду!»       Павлину лучше поклоняться земле, по которой ходит шицзе, иначе, поклялся Вэй Усянь, он даст ему по морде, как сделал это во время кампании «Выстрел в Солнце».              * * *       Пристань Лотоса…       Цзян Яньли почувствовала очередную волну ностальгии, когда увидела потрёпанную деревянную ванну в маленькой нише рядом со спальней главы Ордена. Несколько месяцев назад Цзян Чэн велел установить в её комнатах новую ванну, но сам не удосужился приобрести ванну себе.       Так как Цзян Яньли уже видела его... прелести ранее, она без колебаний разделась сейчас. Это был насыщенный событиями и тревожный день, и ей необходимо было принять нормальную ванну, прежде чем снова встречаться с Цзян Луном. Удивление служанки, когда она попросила приготовить ванну, заставило Цзян Яньли подозревать, что Цзян Чэн обычно обходился простым обтиранием или купанием в озере.       Ну, что ж... Она позаботится о том, чтобы каждая частичка тела её брата была тщательно вымыта. Возможно, она даже расскажет ему об этом позже...       Веселье слетело с её лица, когда она обнаружила два недавних шрама - один на руке, который, должно быть, остался после его инсценированного поединка с Вэй Усянем два года назад, второй, горизонтальный над животом, вероятно, оставленный Баошань Саньжэнь, когда та восстанавливала его золотое ядро. Цзян Яньли провела по аккуратной линии разреза и нахмурилась. Она не думала, что Бессмертная оставит после себя шрам, каким бы аккуратным и прямым он ни был.       Но потом Цзян Яньли отмела ненужные мысли и немного полюбовалась братом. У Цзян Чэна было красивое тело, стройное и мускулистое. Его будущая супруга будет очень счастлива. Мысли Цзян Яньли автоматически унеслись к Цзинь Цзысюаню, заставив её покраснеть. Ох, у него тоже должно быть очень красивое тело...              * * *       Цзян Чэн расхаживал взад-вперёд по пещере Вэй Усяня, отшвыривая в стороны все поделки и талисманы, попадающиеся ему на пути. Его сердце дробно колотилось в ушах, оглушая его.       Он уже злился на Вэй Усяня за то, что тот бросил его в Могильных Курганах. Теперь он также злится на то, что Вэй Усянь морил себя голодом, чтобы накормить других, и на то, что он чувствовал себя виноватым за то, что сразу не отдал свою порцию этому мелкому паршивцу. Он просто заботился о благополучии Вэй Усяня, потому что... ну кто-то же должен это делать!       Он собирался ударить этого идиота по голове, как только они вернутся в свои настоящие тела. Он собирался оттащить своего непутёвого братца обратно в Пристань Лотоса и кормить его три раза в день. Он собирался помешать ему снова сбежать и изображать героя. Он собирался... собирался...       Он ненавидел видеть Вэй Усяня таким! Худым, измученным, прячущим все свои тревоги за дерзкой ухмылкой.       Скрежеща зубами, Цзян Чэн протопал к небольшой бадье, стоящей на невысоком камне рядом с рваной занавеской. Он разделся догола, брызнул водой на лицо и шею и задрожал. Вода была ледяной и слегка пахла илом. Его это нисколько не удивило. Ничто в этом месте его больше не удивляло! Цзян Чэну было даже плевать, как они все здесь купаются!       Нет. Ему не плевать, потому что Вэнь Цин тоже здесь и живёт в тех же условиях, что и Вэй Усянь. Да, у неё есть золотое ядро, согревающее её, но не мощное. Она целительница, а не заклинательница. Ядро Вэй Усяня намного сильнее.       По крайней мере, так должно было быть.       Цзян Чэн хмуро посмотрел на таз, не обращая внимания на холодную воду, стекающую по его шее. Насколько он себя помнил, Вэй Усянь всегда мог бегать быстрее него, дольше сражаться и дальше стрелять из лука. Он всё время этим хвастался. Его совершенствование было достаточно мощным, чтобы соответствовать уровню Лань Ванцзи. Даже если Вэй Усянь сейчас совершенствовался с энергией обиды, его золотое ядро всё равно должно было оставаться сильным.       Не так ли?       Цзян Чэн не должен был чувствовать себя таким холодным и таким слабым. Беспокойство скрутилось у него в животе горящим тонким жгутом и застыло там, словно превратилось камень. Он прижал руку к животу, закрыл глаза и сосредоточился.       Там ничего нет.       Ни тепла.       Ни энергии.       Ни духовной силы.       - Какого черта?! – проревел он, в шоке распахнув глаза.       - Вэй Усянь!       Цзян Чэн развернулся и увидел, как Вэнь Цин входит в пещеру.       - Почему ты спросил А-Нина, где находится туалет?       - Я...       - Почему ты не отдал часть своего ужина А-Юаню?       - Я...       - Во сколько завтра приедет второй молодой господин Не?       Цзян Чэн моргнул:       - Погоди-ка… Не Хуайсан посещает Могильные Курганы?       Ой.       - Попался, - проговорила Вэнь Цин с очень неприятной улыбкой. Она подняла руку, и в свете масляных ламп сверкнули три острые иглы, зажатые между двумя твёрдыми пальцами. - Кто ты? Где Вэй Усянь?       - Сестра! Подожди! – прозвучал панический голос, и в пещеру стрелой влетел Вэнь Цюнлинь.       - Держись подальше, А-Нин! - Вэнь Цин указала подбородком на Цзян Чэна: - Кто ты?       Всё ещё потрясённый своим открытием, Цзян Чэн прищурился, глядя на неё, а Вэнь Нин принялся заламывать руки.       «Ну, в игру могут играть двое», - раздражённо подумал Цзян Чэн и требовательно спросил:       - Что случилось с золотым ядром Вэй Усяня?       Брат и сестра обменялись встревоженными взглядами.       - Если тебе приходится спрашивать, - произнесла Вэнь Цин слегка дрожащим голосом, - ты точно не он.       Цзян Чэн мрачно улыбнулся:       - Нет, я не он.