Bigger Boys And Stolen Sweethearts

      — Ты рано, — Серый встречает его в дверях, — это прекрасно, поехали, она нас уже ждет.       — Она? — Олег выпускает ботинок, так и не развязав шнурок. Утром он забросил Марка в отель и там же привел себя в подобие порядка.       — Ну, Лера, поехали на квартиру, давай, собирайся быстрее, она тоже такая интересная, несколько раз не брала трубку, представляешь, забывает, на кого работает, в следующий раз подкараулим ее у бара на Достоевского, где она постоянно зависает в последнее время, испортим ей свидание, чтоб не забывала.       Что-то дергает Олега в его словах, но это сейчас неважно. Важно, что Серый нехорошо, лихорадочно взбудоражен, говорит быстро и нервно взмахивает руками. Олег знает это состояние: какой-то его безумный план сошелся, и теперь ему не терпится им поделиться.       Серый уходит в комнату, все еще бормоча что-то возмущенное о беспечных студентках, и возвращается с ноутбуком, который на ходу торопливо запихивает в сумку.       — Поехали, мы быстро.       Олег радуется только, что он оставил машину на парковке у дома. В последнее время он тоже ведет себя беспечно. В сердце поселяется глухая тревога. Дурное предчувствие. Он отмалчивается, делая вид, что занят дорогой, а Серому, похоже, совершенно все равно. Он щебечет, перескакивая с темы на тему, и вылетает из машины, едва Олег останавливается за условленный квартал от дома.       Лера ждет их в гостиной, бледная, собранная, в светлом брючном костюме, который удивительно ей идет, но делает мускулистую фигуру почти мужской, и даже отросшие почти до плеч волосы не особо меняют образ. Образ, который Олег где-то уже…       — Моя дорогая. — Серый позволяет себе картинно приобнять ее за талию, и она дергается, плотнее сжимая губы. — Прекрасно выглядишь, но сейчас не об этом. У нас для тебя задание. У тебя был долгий перерыв, надеюсь, ты готова к бою… — Он делает торжествующую паузу, которая дается ему очевидно нелегко, — потому что мы собираемся вновь отправить тебя на Заслонова, да, твой любимый отель-картель-бордель. Мой план почти готов, прошло много времени, они не ожидают группы захвата, тем более, никакой группы и нет, только ты, Олег и я в наушнике.       Серый замолкает. Лера, которое за это время не произнесла ни слова, тяжело опирается на стол, и Олег со своего места видит, что она едва удерживает равновесие.       — Вуаля, — Сергей картинным жестом открывает ноутбук. Экран остается темным, — да черт…       — Пробки, — подсказывает Олег, — на лестничной клетке тумблер.       — Я сам, я сам, — мурлычет Разумовский, — скоро вернусь, не скучайте.       Он громко хлопает дверью, и Лера без сил падает в кресло. Когда она поднимает голову, губы у нее совсем белые.       — Спасибо, что выиграл мне немного времени, хотя это вряд ли поможет. Когда ты узнал?       Олегу приходится напрягать слух, чтобы понять ее. Он недоуменно хмыкает. Лера злобно закатывает глаза.       — Что мы с Марком встречаемся. Ты же бывал на Заслонова, да? Следил за мной? Почему не сдал Разумовскому? Или это вот сейчас? Ваш хитрый план? Неважно.       Она вдруг разом теряет весь запал, съеживается в кресле.       — Я просто надеялась, что у нас есть немного времени… потеряла голову, понимаешь? — Тихо и устало, — Я думала, как объяснить, чтобы вы меня послушали. Как разрешить всё мирно. Но немного надеялась, что Разумовский просто отступится. Я не буду участвовать в вашем плане. Мне плевать, что он со мной сделает. Он может меня у… у…       Она вдруг всхлипывает — и тут же сжимает губы. Всю эту длинную речь она, может, репетировала, но голос ее подводит. Такая хрупкая — и такая сильная.       Олег не чувствует ни ревности, ни обиды. Просто их Хозяин чудес разыграл карты, которые сами пришли ему в руки.       — Лера, — она дергается, как от пощечины, — сейчас ты выйдешь на кухню и откроешь окно. Водосточная труба справа.       Ее щеки чуть розовеют.       — Спасибо, Олег.       — Выброси телефон. Не ходи домой. Ты знаешь, где ты будешь в безопасности.       Она порывается что-то сказать, но Олег только подхватывает ее, поднимая с кресла, и слегка толкает в спину.       — Бегом.       Она успевает как раз вовремя, оконная рама хлопает почти одновременно со стуком двери. В гостиной вспыхивает люстра.       — Починил, — довольный Разумовский появляется в дверях, — чертов старый фонд, надо было снимать в новостройке… Олег?       — Никакого захвата не будет. — Олег осознает, что вцепляется пальцами в стол, который разделяет их, словно преимущество в игре в догонялки. В детстве игры могли продолжаться вечно. Сейчас он делает шаг в сторону, намеренно открываясь. — Я отослал Леру, чтобы мы могли поговорить. Весь этот месяц я виделся с Марком Альваро.       Олег ожидает чего угодно: криков, обвинений, расспросов, попытки напасть…, но Серый бледнеет едва ли не сильнее, чем недавно Лера, открывает рот, чтобы что-то сказать, давится криком и падает на колени. Глаза его вспыхивают, черты лица заостряются, так знакомо, что начинают ныть старые шрамы, но на этот раз всё иначе. Серый — уже не он, Другой — глядит снизу вверх с яростной ненавистью, а потом его глаза закатываются, и он теряет сознание.