Satellite

Проще говоря, литература ужасна. Симону хотелось бы, чтобы они не сидели рядом на всех уроках, потому что он чувствует, как пристальный взгляд Вильгельма прожигает его голову. Как понял Симон, Вилле не любит тонкостей. Может быть, это просто наглая уверенность, которую ты получаешь, находясь в королевской семье. Он подумывает о том, чтобы посмотреть на Вильгельма, просто чтобы сказать ему обратить внимание на учителя, но знает, что сразу же дрогнет под его взглядом. Симон просто смотрит на доску. И хотя Вилле высмеял слова Симона о необходимости свободного пространства, он, опять же, похоже, не понял сути. «Почему ты смотришь на меня?» — спрашивает Симон, не глядя. «Почему ты игнорируешь меня», — шепчет в ответ Вилле. Симон закрывает глаза и выдыхает. — Я не буду делать это с тобой, Вилле. «Тогда не делай этого со мной», — дерзко говорит он. Этот ответ почти заставляет Симона посмотреть на него, но он просто наклоняет голову и вытирает лицо руками. Вилле закусывает губу, когда Симон перестает с ним разговаривать, и его нога быстро стучит под столом. Он останавливается только тогда, когда чувствует руку Симона на своем бедре. «Поговорим после занятий. Просто расслабься, — бормочет он. К счастью, это, похоже, успокоило Вильгельма. Симон наконец поворачивается и смотрит ему в глаза с ободряющей улыбкой, и тот улыбается в ответ. К сожалению, приятный момент прерывается, когда в кармане Симона вибрирует телефон. Он не уверен, хочет ли его проверить. Это либо Маркус, либо Август, ни с кем из них он сейчас не хочет разговаривать. Однако, немного подумав, он вытаскивает его. МАРКУС Эй, я давно ничего от тебя не слышал. Хочешь прийти сегодня вечером? (: Симон держит телефон под столом, пытаясь спрятать его от Вилле. Симон не может не улыбнуться. Хотя он несерьезно относится к Маркусу, ему нравится внимание. «Твой парень написал тебе?» Вилле шипит. Саймон поднимает голову и поворачивается к Вильгельму. " Что? " Вильгельм подпер голову рукой и смотрит вперед, в сторону класса. Теперь он избегает зрительного контакта. — Ты слышал, что я сказал, — бормочет он. Все, что Симон может сделать, это недоверчиво взглянуть на него. О чем буквально говорит Вильгельм? Он видит, как глаза Вильгельма устремляются на него, а затем обратно на доску. «Я видел историю Аюба. Ты солгал мне о себе и этом парне, — говорит он. «Откуда это все? Минуту назад с тобой все было в порядке, — огрызнулся Симон. «Минуту назад ты никому не писал», — выдавливает Вильгельм. Симон откидывается на спинку стула, искренне недоверчиво. Все, что он может сделать, это посмеяться над маленькой истерикой Вилле и вернуться к сообщению. СИМОН Извини, у меня уже есть планы на вечер. Может быть, в пятницу? Пятничная часть — ложь. Симон уже планирует разорвать эти "отношения". Но он снова думает о планах, потому что на этот раз ему действительно есть чем заняться. Чего может хотеть Август сегодня вечером? Войдёт ли Симон в комнату, полную третьекурсников, готовых броситься на него? Это просто попытка «отомстить» королевской семье? Что бы это ни было, вопреки здравому смыслу Симон пойдёт. Он снова смотрит на Сару, которая улыбается ему, и они машут друг другу. Он не может ее подвести. Она на самом деле кажется счастливой теперь, когда ее нет дома и она заводит друзей, а он достаточно ее предал, придя в квартиру Мике. Он ни за что не допустит, чтобы их отец снова разрушил ее жизнь. Тем более, чтобы на этот раз это сделал Симон. Урок заканчивается, и Вилле ждет рядом с Симоном. Все выбегают за дверь, и Вилле хватает Симона за руку. Он тянет его через коридор в библиотеку. Они находят тихое место между книжными шкафами, и Вильгельм не осознает, что все еще держит Симона. Симон кладет руку на запястье Вильгельма, заставляя его нервничать, и быстро отпускает. «Я сделал что-то не так?» — спрашивает Вилле. Симон выглядит ошарашенным: «Кроме того, что ты злишься на меня во время урока? Нет." Вильгельм поворачивает шею в сторону и отводит взгляд. — Но ты ведешь себя странно после математики. И я не хотел... волноваться... Просто... я не... — бессвязно заикается он. Симон наблюдает за ним со скрещенными руками. — Я просто... я не думал, что ты так быстро будешь двигаться дальше, — наконец говорит он. «Я не двигаюсь дальше . Я сказал тебе, что не встречаюсь с ним, и я не лгал», - защищает Симон: «Что ты вы ни видел в истории Аюба, это просто наше времяпрепровождение. Разве мне теперь не разрешено иметь друзей?» Вильгельм внимательно изучает Симона, нахмурив бровь. «Думаю, мы оба знаем, что он больше, чем просто твой друг», — парирует он. Симон просто закатывает глаза. «Хорошо, и что? А что если так, Вилле? Ты не имеешь права голоса в том, с кем я провожу время. Ты потерял это, когда говорил о видео, — на сердце Симона тяжело, когда он выплескивает слова. Судя по выражению его лица, он может сказать, что Вильгельму тоже больно. Вильгельм делает шаг в сторону от Симона. — Да, я думаю, ты прав, — шепчет он через некоторое время. Они неловко стоят между книжными шкафами и расходятся только тогда, когда другой студент просит Симона уйти с дороги, чтобы он мог взять роман. Симон сжимает ремень рюкзака и выбегает из библиотеки. ___________________________________________ День быстро заканчивается, и прежде чем он это осознает, Симон сидит на заднем сиденье автобуса, Аюб и Рош обернулись на своих местах, глядя на него. Рюкзак Симона прижат к его груди, и он не осознает, что смотрит в пространство, пока Рош не заговорит. — Ты в порядке, чувак? Симон поднимает голову: « А? » «Ох, он совсем сходит с ума», — смеется Аюб. Рош и Симон присоединяются, но Симон не совсем понимает, над чем они смеются. «Чувак, что-то случилось сегодня? Это был Вилле , — нахально спрашивает Рош. Симон улыбается и машет ей рукой: «Нет, просто длинный день». «Я думаю, что с учениками Хиллерска каждый день — долгий день», — говорит Аюб. Рош хихикает над шуткой, но Симону она снова не приходит в голову. Аюб и Рош озабоченно переглянулись. Симон смотрит в окно, совершенно не обращая внимания на их обычное подшучивание. «Симон? Земля вызывает Симона, — Рош наклоняется вперед и стучит Симона по колену. «О, это ты со мной разговаривала», — отвечает он. «Есть ли еще один Симон», — поддразнивает она. Симон шлепает ее по руке, и все трое рассмеялись. Рош начинает говорить о футбольных тренировках, а Симон кивает, используя Аюба как очередь, когда можно посмеяться. Он знает, что он здесь, сидит прямо между ними, но часть его находится далеко. Его разум поглощен разговором с Августом. Он продумывает все возможные сценарии, будь то драка 5 против 1 или дурацкий ритуал посвящения. Симон хочет быть готовым. «Думаю, сегодня вечером на меня могут напасть», — перебивает Симон. Рош и Аюб тут же повернули к нему головы. "Кто!?" «Помните того чувака, я заставил вас пойти со мной, чтобы противостоять ему?» Они глазеют на него. «Ты имеешь в виду того парня, который все время говорил: « Вааа, я разорен, я не могу заплатить тебе, бла-бла-бла» , — издевается Аюб. Симон смеется и кивает головой: «Да. По сути, сегодня он отвел меня в сторону и сказал, что мне нужно прийти к нему в общежитие сегодня вечером». Рош наклоняет голову: «Или что?» Симон перестает смеяться и откидывается на сиденье автобуса. Он потирает затылок и поворачивает голову. — Ну… пузырёк с таблетками у него все еще есть… и на них имя моего отца… и он сказал, что если я не приду, то он заявит на Сару, что она продавала ему наркотики… — Голос Симона замолкает, чувствуя себя все более и более виноватым. Аюб и Рош открывают рты и выражают беспокойство. «Чувак, это очень, очень плохо». Аюб говорит «Правда, Аюб? Правда? – саркастически спрашивает Рош. Она снова переключает свое внимание на Симона. — Что ты собираешься делать, чувак? Симон вскидывает руки вверх и пожимает плечами: «Я имею в виду, очевидно, я пойду!» «Но почему он хочет, чтобы ты пришел в его комнату», — размышляет Аюб. — Кажется, я знаю, — Симон повышает голос. Ему сразу становится плохо. «Извини, я просто нервничаю из-за этого. Я не думаю, что он собирается сделать что-то серьезное. И даже если он испытает меня, я буду сопротивляться. Меня больше беспокоит, что пузырёк окажется у него». Аюб кивает ему, заверяя, что он не обижается. — Разве ты не говорил, что учениками Хиллерска нравится всякие посвящения? Может быть, они попытаются сделать с тобой тоже самое, что и с другими. «Я так думаю, — соглашается Симон. — А таблетки нужны просто для того, чтобы обманом заставить меня прийти». Он складывает руки вместе и смотрит на свою обувь. — Ну, в любом случае, — выпаливает Рош, — мы с Аюбом придем и надерем им задницы, если они на тебя нападут. Симон усмехается ей, и она подталкивает его. Все трое продолжают поездку на автобусе, выдвигая сумасшедшие теории о том, что произойдет. Симон успокаивается, когда возвращается домой. Шутки Аюба и Рош заставили его понять, что беспокоиться не о чем. АВГУСТ Когда доберешься сюда, жди на автобусной остановке. Я впущу тебя в общежитие. СИМОН Хорошо. Вилка Симона танцует вокруг его тарелки, а мать упрекает его за то, что он пользуется телефоном за столом. «Я могу пригласить домой на ужин только одного из своих детей, а ты собираешься проводить все время в телефоне?» - ругается она в шутку. “Lo siento, mamá. Es Ayub. Vamos a salir esta noche.” Линда машет ему рукой: “Aaay, tú y Ayub.” Симон улыбается ей и кладет телефон. Он берет в руки пульт. Новостные каналы его больше не интересуют. Особенно не скандалы со знаменитостями, когда они направляют камеры прямо в лица людей. Он меняет его на случайное телешоу, которое находится в середине эпизода. «Как Сара?» — обеспокоенно спрашивает Линда. «Сейчас она почти не отвечает мне. Она приходила на занятия? Она выглядит так, будто достаточно ест? Она… Симон прерывает ее, схватив за руку. «Мама, — начинает он, — я обещаю тебе, что у нее все отлично. Тебе не нужно беспокоиться о ней. Девочки в Хиллерска очень о ней заботятся, и она заботится о себе! Честно говоря, я никогда не видел ее такой счастливой... наверное, никогда. Линда кивает ему и кладет руку на его руку, крепко сжимая ее. «Во сколько вы с Аюбом собираетесь куда-нибудь пойти?» — спрашивает она. — Примерно в 9 или около того, — отвечает Симон с полным ртом еды. «9? В школьный вечер? она говорит. «Да, я не знаю. Это что-то вроде группы друзей Маркуса и все такое, — уклоняется он. — О, ну, Маркус — хороший мальчик. Если с ним, то я не против», — хвалит она. Симон просто кивает, уже изо всех сил пытаясь проглотить еду. Он молчит до конца ужина, стараясь больше не лгать ей. Он проглатывает остатки еды и встает с дивана, чтобы помыть посуду. Сейчас всего шесть, и мысль о том, что придется ждать до девяти, вызывает у него беспокойство. Он просто хочет покончить с этим, какими бы дурацкими традициями Хиллерска это ни было. Он не удивился бы, если бы существовала многолетняя традиция под названием «Бить крестьянина» или «Приколоть хвост нерешающим». Мама кладет тарелку в раковину и похлопывает его по плечу. — Если собираешься куда-то пойти, обязательно передай Маркусу привет от меня. Симон улыбается ей: «Por suuesto». В ту же секунду она уходит из кухни; Симон выдыхает, даже не осознавая, что задерживает дыхание. Он закрывает глаза и пытается успокоиться. Это не то, о чем стоит так волноваться. В любом случае Август, вероятно, блефовал насчет таблеток и Сары. Он уверен, что это все часть игры. Симон позволяет губке погрузиться в мыльную воду. Он скользит по ней руками, чувствуя себя расслабленным от этого ощущения. Его мама проходит мимо кухни, и он слышит, как она хихикает над его странным поведением. Симон хихикает вместе с ней и ставит вымытую посуду на сушилку. Он вытирает руки кухонным полотенцем и возвращается в гостиную. Когда он открывает телефон, он видит уведомления от Вильгельма. ВИЛЬГЕЛЬМ Я сожалею о том, что было раньше. ВИЛЬГЕЛЬМ Ты прав. Не мое дело указывать тебе, что делать, и мне следует держаться подальше от твоих дел. Извини. Мир на мгновение замолкает, по крайней мере, для Симона. Его сердце падает в живот, большой палец дрожит над экраном. Горло Симона сжимается, и это, возможно, единственное, что мешает его ужину вернуться обратно. Он выключает телефон и бросает его обратно на диван. Это не то, что должно быть. Симон должен быть вне себя от радости, что Вильгельм наконец понял это и отказался от него. Но это совсем не приятно. Это разрушительно. Симон проводит языком по заднему ряду зубов. Его губы приоткрыты, и он чувствует влажное ощущение в задней части носа. Глаза щиплются, а во рту сухо. Симон хватает телефон и направляется в свою комнату, прежде чем его мама снова проходит мимо. Из носа у него уже течет немного соплей, которые он быстро вытирает тыльной стороной рукава. Зажатой рукой он зажимает ноздри, а другой трет глаза. Он не должен так расстраиваться из-за текстового сообщения. В своей комнате Симон оставляет телефон на столе и достает клавиг. Это помогает ему скоротать время и не думать о... других вещах. Он хватает случайный листок бумаги, который дал ему учитель, чтобы помочь ему попрактиковаться в чтении нот. Прислоняя его к стене, он тренирует каждый ряд несколько раз, пока не добьется (почти) идеального результата. Практика превращается в то, что он играет на слух и сидит на кровати, озвучивая каждую ноту. И вокал превращается в то, что он лихорадочно натягивает толстовку, когда понимает, что ему нужно скорее добраться до автобусной остановки. “¡Ciao, mamá,” — кричит он, хватая обувь и куртку. “¡Ciao! ¡Ten cuidado ahí fuera!” Симон подумывает о том, чтобы взять велосипед, но в такое время ночи ему не хочется оставлять его на автобусной остановке. Поскольку у него еще есть свободное время, он решает прогуляться. ___________________________________________ Поездка на автобусе была далеко не такой нервной, как ожидание Августа на автобусной остановке. СИМОН Я здесь. АВГУСТ Хорошо, я сейчас спущусь. Потерпи. Симон съеживается от этого сообщения. "Потерпи"? Как насчет того, чтобы не заставлять меня приходить в Хиллерска в 9 вечера без объяснения причин и шантажировать мою семью». Но Симону не придется долго терпеть. Август машет ему рукой, когда он подходит. «Я не думал, что ты действительно придешь», — замечает он. "И что? Ты позволишь исключить мою сестру и обвинить ее в хранении наркотиков? Можем ли мы просто поторопиться, — Симон проходит мимо Августа и направляется к дому Форест-Ридж. Они вдвоем добираются до общежития, и внезапно Симон начинает нервничать. — Подожди, а что, если меня кто-нибудь увидит? «Просто надень капюшон и опусти голову», — небрежно отвечает Август. Он ведет себя настолько расслабленно, что у Симона кружится голова. Симон следует его указаниям, находя дорогу, только наблюдая за шагами Августа. К счастью, кажется, что все уже спят. Но разве это удача? Они вообще спят? Или это часть установки? Симон чувствует желание сбежать от Августа и отправиться прямо в комнату Вилле. Она так близко, и он действительно мог бы, если бы захотел. Но затем он думает о текстовом сообщении, и его глаза остаются прикованными к полу. «Хорошо, мы здесь», — говорит Август. Симон смотрит на дверь комнаты. Август тихо открывает ее и впускает Симона внутрь. Он был немного удивлен размером. Он знал, что Вилле получил особенно большую комнату из-за его статуса, но не думал, что в одиночных комнатах будет так тесно. Тем не менее, Август явно максимально использовал пространство. Комната организована и чистая, но не лишена индивидуальности. Полки и доски объявлений украшают несколько сувениров, безделушек и фотографий. Но Симона больше удивляет тот факт, что там больше никого нет. Это не значит, что он еще в порядке, просто посвящение началось не так, как он ожидал. «Ты можешь снять куртку», — улыбается Август, проходя мимо Симона. «Я в порядке», — утверждает Саймон. Август поворачивается и смотрит на него, все еще улыбаясь. — Нет, правда, я настаиваю. Симон сжимает руки: «Я в порядке». Внезапно Август хватается за куртку. «Сними её», — командует он. Что-то в его тоне заставляет Симона не хотеть давить на него дальше. Он смотрит на Августа, который медленно снимает куртку. Симон бросает куртку на стул и неловко засовывает руки в карманы, продолжая осматривать комнату. Он приоткрывает дверь ванной, просто чтобы посмотреть, не прячется ли там кто-нибудь. — Итак, ты собираешься сказать мне, зачем я здесь, или… — Симон замолкает, наблюдая за Августом. Он отвернулся, но Симон видит, как движутся его руки. «О, конечно», — отвечает он. Раздается щелчок и звук молнии. Симон делает шаг назад. Он начинает чувствовать себя еще страннее и снова смотрит на дверь. Симон начинает говорить, но его слова обрываются, когда он поворачивается к Августу.