Во власти твоей крови

Я чувствую всем своим телом ощущение трепетно обволакивающего тепла, схожего с тем, что даёт солнце, в приятную летнюю погоду. Однако исходит оно, по всей видимости, от меня самой, нежели от мягкого ледяного нечто, находящегося по левую сторону от меня. Не сумев сравнить данное чувство ни с чем, как минимум, близко правдоподобным, и уже окончательно потеряв терпение, я нехотя раскрыла сонные глаза. Увиденное повергло меня в шок: на меня глядели с неким непониманием чёрные, как тьма глаза. Переместив взгляд чуть ниже, я обнаружила, что крепко сжимаю серую рубашку обеими руками, из которых левая изрядно онемела, оставшись под тяжестью чужого тела, а нога бестактно закинута чуть выше ремня, надетого поверх чёрных брюк. Ни секунды не раздумывая, я смущённо отпрянула от мужчины с такой силой, что, не сумев удержать равновесие, полетела вниз и смачно шмякнулась о пол. Сколько же я пролежала так... с ним? Он-то тут что забыл? И почему я вечно попадаю в такие ситуации?! За какое-то время бездействия и осмысления увиденного, я начала всерьёз раздумывать о том, как пролежу неподвижно весь день или, хотя бы, пока он сам не встанет и не уйдёт, оставив меня наедине с моим позором. Но всё же пересилив себя, лёжа животом на прохладном деревянном полу, я привстала на карачки и едва высунула голову, в целях разведать обстановку. Взгляд мужчины встретился с моим, когда он, по, казалось, похожим причинам, подался чуть вперёд. — Я очень беспокойно сплю. — всё, что я смогла вымолвить, состроив виноватое выражение лица. Не особо красноречиво, зато правда. Сколько себя помню, не важно была на дворе зима или лето, – в процессе сна, я зачастую подминала под себя одеяло и заключала в цепкие объятия. Видимо, сегодня роль одеяла выполнял Регис. — Я заметил. — сухо и с некой издёвкой ответил мужчина. Вероятно, полностью осмыслив произошедшее, он вмиг переменился и услужливо протянул мне руку. Покорно приняв жест с его стороны, я осторожно поднялась, пытаясь не помереть от головной боли. — В норме ли твоё самочувствие? — мужчина всем своим видом показывал незаинтересованность в моём ответе, словно пытался лишь проявить приличие своим вопросом, не более того. — Бывало и хуже. — произнесла я на автомате и поняла, что, в свете последних событий, падение с кровати – не самое плохое, что со мной случалось. Пару минут мы стояли в полной тишине. У Региса был весьма задумчивый и, скорее, даже настороженный вид, в то время, как я всячески старалась устаканить в голове сотворённое ранее собственной волей. Немалая часть меня до сих пор надеется, что всё окажется бредом чересчур разбушевавшегося сознания тронувшейся девицы. Тысяча семьдесят пятый год... Да быть такого не может. Но как тогда объяснить вампиров, их средневековый быт и стиль общения, а также... то, что случилось вчера? Если бы дело было только в этом... Я уже не первый раз старательно закрывала глаза на все странности, преследовавшие меня с недавнего времени, ведь всегда хочется верить в лучшее. "Ты накручиваешь себя, Мия", "не поддавайся панике", "всё не так плохо, как тебе кажется", "ты выберешься отсюда и скоро будешь дома" — вот только... я теперь ни в чём не уверена. Хм, а, может, я смотрю на проблему не с того конца? Может... я умерла? Или нахожусь в коме, а все эти немыслимые события – всего лишь плод моего воображения? А что, у меня всегда было хорошо с фантазией. По крайней мере в это верится намного больше, чем в реальность происходящего. Я бы точно смогла отличить сон от реальности, но вот проблема: я понятия не имею, как человек себя чувствует, находясь в коме или, тем более, в загробном мире. Раз мне так сложно разобраться с собственном мироощущением, может, стоит попробовать задействовать кого-то другого? Я с подозрением посмотрела на вампира, ушедшего глубоко внутрь своих мыслей. Интересно, сильно ли он разозлится? Воспользовавшись отвлечённостью мужчины, я сделала отчаянный рывок в его сторону. Мне нужно только... дотронуться до его руки. Не успев даже едва почувствовать своей ладонью касания чужой кожи, во мгновение ока фигура изменила привычное расположение, и мужские пальцы оказались на моём запястье. Случилось это действо настолько кратковременно и почти незаметно, что человеческое тело, не подготовленное к такой резкой перемене, по инерции подалось вперёд. Вампир не упустил даже этого, и решил полностью добить меня, сжав моё лицо в грубом обхвате, в малом расстоянии от своего. Почему же... мне так не везёт?! Глаза, ожидавшие почти любой реакции, округлились, однако суровый взгляд мужчины не двигался, лишь молча наблюдал за чем-то, казалось бы, в глубине меня. Не зная, куда себя деть, я немного поёрзала в руках вампира, дабы привести его в чувство. И, возможно, это сыграло мне на руку: избавившись от оков собственного разума, и, осознав моё невыгодное положение, сотворённое им лично, взгляд в сумме с хваткой Региса смягчились, но тень недоверия в нём осталась. Потому, несмотря на лишение меня дискомфорта, выбраться из его мёртвой хватки вампир не оставил мне и единого шанса. — Ты что себе позволяешь? — тихим, но проникающим в самую душу голосом произнёс мужчина, не отводя от меня глаз. — П-прости. — быстро буркнула я. Мне и в голову не пришло, что это настолько его заденет. Хотя... если подумать, он не особо похож на того, кто то и дело даёт новым знакомым "потрогать" себя. Проклятие! А ведь у нас только начали налаживаться отношения. По меньшей мере, мне так думалось. — Я — мои глаза забегали, в надежде избежать контакта с доминантным омутом пар соперника, — просто хотела проверить. — Проверить? — настаивал на нормальном объяснении вампир. — Что ты... настоящий. Регис смотрел на меня, переваривая услышанное и, вместе с тем, будто решая мою судьбу. Если бы я знала, что он думает о чём-то настолько важном, то ни за что не поступила так опрометчиво. Его руки, удерживающие меня, стали медленно соскользывать, а после отдаляться, оставляя на моем запястье и лице лёгкую прохладу от неестественно холодных пальцев, отзываясь дрожью во всем теле. — Я тоже. — Что? — похоже, я совсем потеряла нить разговора. — Я, в свою очередь, также прошу меня простить за неучтивое поведение. Не понимая, как именно мне стоит себя вести рядом с этим мужчиной и, тем более, реагировать, я лишь коротко ответила. — Н-ничего... страшного. В срочном порядке, я стала зрительно осматривать комнату, дабы отыскать возможность заострить на чем-нибудь всеобщее внимание и побыстрее замять этот неловкий обмен телесных касаний. Сейчас достаточно светло... Точно. — Сколько я уже так пролежала? До темноты пока далеко, к тому же Регис всё в той же рубашке, а, учитывая, что я ни разу не видела его в одном одеянии дважды, полагаю, не прошло и нескольких часов. Элементарно, Ватсон! — Около суток. — мужчина, собравшись, наконец, принять участие в разговоре, метнул на меня взгляд. — Сколько?! — он явно не разделяет моего недоумения. — Но твоя одежда?.. — мысленно собрав воедино кусочки пазла, я, скорее в утвердительной, чем вопросительной форме, произнесла, — Ты был здесь всю ночь. — И день. — этому, уже доставшему меня спокойствию, можно только позавидовать. — Видишь ли, это – моя опочивальня. — в его голосе читается некая надменность. — Хочешь сказать, что во всех этих хоромах не нашлось свободной комнатки? — я стала нетерпеливо озираться по сторонам: вещи и мебель будто приобрели совершенно другие оттенки. — Всегда пожалуйста. — в своей невозмутимой, но язвительной манере отчеканил вампир. — Не подумай, что я жалуюсь, — попытавшись рассеять накатившее раздражение, я глубоко вдохнула — но, по крайней мере, можно было бы, как бескорыстный джентльмен, не ложиться со мной в одну постель. — недавний инцидент, по большей части, его вина. — К тому же с каких пор вампирам нужен сон? — я, конечно, не знаток сверхъестественного, но вполне логично, что бессмертные, практически неуязвимые, вечно молодые существа могут себе позволить обходиться без сна. — Во-первых, для представителей моего вида, сон – отличный способ скоротать время ожидания. — мужчина скрестил руки за спиной, слегка вздёрнув подбородок. — Во-вторых, пусть мои уважительные высокопарные речи не вводят тебя в заблуждение. Я – не джентльмен. — Регис бесшумно сделал шаг навстречу мне, нарушив и так донельзя малое расстояние между нами. — И, наконец, в-третьих, не могу отказать себе во встречном вопросе: "Ты боишься меня, Мия?" — он заглянул мне в глаза, самодовольно радуясь мнимой победе. Пусть я позволила себе мимолётную глупость с этими дурацкими "проверками" реальности, но я не дам ему использовать это как причину, чтобы вести себя со мной надменно. — Нет. — хладнокровный и искренний ответ не заставил себя ждать, ведь, на своё немалое удивление, мне, в действительности, хватило около получаса нахождения рядом с Регисом, в его... нормальной форме, чтобы понять, что опасаться мне не стоит. Точно не его. — Дело вовсе не в страхе, Регис. — А в чём же, позволь поинтересоваться? — мужчина и не думал оставлять этого разговора, старался капнуть намного глубже, погрузиться в мои размышления. — В крупице обыкновенного уважения. Или я слишком многого прошу? Мне пришлось ещё сильнее откинуть голову назад, чтобы не разрывать зрительного контакта с довольно высоким вампиром, невзирая на мой средний рост в метр шестьдесят семь сантиметров. Регис смотрел на меня с минуту, ощущалось, что мысли вихрем носятся в его сознании. Я его понимаю, в некоторой мере: он – вампир, который, судя по всему, не отличается альтруизмом и филантропией, при этом, по неведомым мне причинам, пытается наладить со мной контакт, что чувствуется по его поведению, действиям, отношению... Но зачем? Уже не впервой мне приходится невольно задаваться вопросами под стать этому. — Если для тебя это важно, можешь рассчитывать на мою поддержку и... крупицу уважения. Он как-то по-доброму передразнил меня, после чего опустил взор на уровень ниже бёдер. Не сразу поняв, в чём причина такой резкой перемены, я уставилась на плотные чёрный брюки, сквозь которых виднелся толстый слой марлевой ткани. В голове закралась вполне логичная догадка: я не чувствовала боли в области ранения с самого дня, как Регис перевязал его. — Мне необходимо поведать об инциденте, произошедшем, пока ты находилась в беспамятстве. Я сделала шаг назад, отрешённо нахмурив брови. Если уровень абсурдности этого инцидента будет равен вчерашнему, то понятия не имею, как сохраню спокойствие и сохраню ли вообще. Последнее, что мне сейчас нужно, – так это очередной приступ истерии. — Ничего чрезмерно ужасного, всего-навсего определённый факт. — Что за "факт"? — кое-как уняв волнение, я всё же приняла участие в разговоре. — Он связан с моментом, когда ты, при нашей первой встрече, приобрела скверное увечье на правой ноге. Видишь ли, в тот день ты потеряла около полутора литров крови, что в большинстве случаев влечёт за собой неисправимые последствия... то есть смерть. — в эту секунду, меня будто обухом по голове огрели. — Я не мог быть уверен в твоих шансах на выживание, вследствие чего мне пришлось принять соответствующие меры. — Что ты сделал со мной?! — мой голос медленно но верно переходил на крик. — Дал тебе своей крови, в целях восстановления. — мужчина стоял передо мной весь в напряжении, будто бы готовый к любой реакции, в то время как я замерла на несколько секунд с безразличием на лице. — Всего-то? — я облегчённо выдохнула, усевшись на кровать. — А я тако-о-го себе напридумывала. — Например? — мужчина многозначительно вскинул левую бровь. — Не важно. Хоть у меня и не было похабных мыслей наподобие того, как Регис, поняв, что мне недолго осталось, решил: "Когда, если не сейчас?", – тем не менее, очевидно, именно о догадках данного толка он сейчас и думал. Чтобы перевести тему, я задала практически напрашивающийся вопрос. — Погоди, если уже сделал всё необходимое для моего заживления, то зачем было перевязывать рану? — Откровенно говоря, это был мой первый опыт опаивания человека собственной кровью. Однако я отроду не слыхал о столь ярких побочных эффектах. — вампир стал напротив меня, обвив свой точёный волевой подбородок указательным и средним пальцами. — В большинстве случаев, исцеляющие процессы начинают действовать по истечению пары часов, притом сам человек не должен испытывать никаких иных изменений в организме лишь от одной дозы. — Регис, вновь обратил внимание на меня, уже уставшую чему-либо удивляться. — Но в твоём случае, мало того, что кровь подействовала почти молниеносно, вдобавок ко всему, она до сих пор находится в тебе, будто затаилась где-то и настойчиво отказывается растворяться. — Это хорошо или плохо? — чувствую, как у меня уже давление поднимается от всех этих осточертевших вампирских штучек. — Трудно предугадать, я и сам сталкиваюсь с подобным впервые. — мужчина опустился на корточки и, приподняв край моих брюк, стал осторожно развязывать повязку. Я решила не прерывать Региса, понимая искренность его намерений. — Тем не менее, странности происходят пока только со мной. — Что-то случилось?! — вышло гораздо эмоциональнее, чем предполагалось, из-за внезапно накатившей на меня тревоги. Мужчина заметно опешил и какое-то время молча смотрел на меня, пытаясь подобрать нужные слова. — Ничего критичного. Что со мной станется? — своей невозмутимостью и уверенностью он сумел меня обнадёжить. — Я стал острее воспринимать все твои переживания, беспокойства, радость, печаль и... другие эмоции. — вампир мимолётно глянул на выражение моего лица, дабы убедиться, что я ещё в своём уме и не спятила от нескончаемого потока новой информации. — Пойми меня верно, я и раньше это умел, ввиду своих способностей к эмпатии. — погодите-ка, помимо того, что он – вампир, у него есть ещё какие-то "дополнительные" способности? — Но такое... со мной впервые. Я понимаю, как нелегко даётся Регису говорить о себе, понемногу открываться, однако меня сильно напугало произнесённое им; в голове сразу возникли воспоминания о его прикосновениях и, как я на них реагировала. Выходит, он всё понимал в те моменты. Боже, как стыдно! — Скажи, у тебя нет каких-либо схожих побочных эффектов? Хоть я зачастую могу различить эмоции и намерения даже незнакомых мне людей, то, что происходит между мной и Регисом не поддаётся ни одному логическому объяснению. Иногда, приближаясь к чувствам вампира слишком близко, я не могу отличить его эмоции от своих собственных. Господи... Пока он сам не завёл об этом речь секундами ранее, я и не задумывалась особо о ненормальности происходящего со мной, списывая всё на перманентный поток стресса. Но теперь всё ясно. Вот откуда взялась такая странная внезапная тяга к нему. Я смотрю в его глаза и точно знаю, что он испытывает, и мне... нравится это. Я хочу ещё и ещё. Получается, тот случай, когда я проснулась посреди ночи... Это всё объясняет. Я взглянула на вампира, который всё ещё деликатно ждёт ответа, лишь издали наблюдая за мной. — Нет. Ничего подобного. Я не хочу, чтобы он вдруг почувствовал себя уязвимым из-за меня. Да, Регис хорошо ко мне относится, если не брать в расчёт нашу первую встречу, однако я не могу быть уверена, что он не посчитает меня проблемой, от которой стоит избавиться. Поэтому мне пришлось солгать, хоть я это ненавижу и не приемлю в других. Осознание пришло не сразу: если по словам самого вампира, он так хорош в эмпатии, что может детально читать меня, словно открытую книгу, то, в сумме с привалившими недавно дополнительными "способностями", из-за возникшей между нами связи, ему не составит труда понять, когда я вру. — То есть, да! — тут же добавила я, понимая, как, наверняка, нелепо выгляжу со стороны. Регис неприятно поморщился, и я понимаю его сомнения, но мне стало крайне не по себе от неодобрительного взгляда чёрных глаз. Да уж, никому не нравится, когда его водят за нос. — Раз так, Мия, расскажи, что я сейчас чувствую. Мужчина почти неощутимо, противоположно тому, как сделал это в самом начале дня, обвил правой ладонью мои щёки, отчего губы слегка оттопырились в забавной манере, и притянул к себе настолько близко, что, в какой-то момент, не было видно ничего, кроме его гипнотически прельщающих глаз. Мне потребовалась немалая концентрация, чтобы отбросить все свои мешающие мысли, ощущения и сосредоточиться на его. Не прошло и пары секунд, как меня объял появившийся извне жар. Стало не на шутку дурно, лоб покрылся испариной, казалось, что горят даже глаза с веками, а щёки готовы обжечь ледяные подушечки пальцев, что неуклонно придерживают голову, готовую вот-вот упасть. — Можешь не отвечать. — голос эхом распространился по границам сознания. Регис отстранился и переместил руку с моего лица обратно на ногу. — Скажи, если будет больно. Пока я пыталась отдышаться после выходки вампира, он начал медленно ощупывать каждый сантиметр поверхности ровной, гладкой кожи, на которой ранее красовалась огромная резаная рана с фонтанирующей кровью. Я нехотя нахмурилась от этой картины, но, дабы Регис не понял меня неправильно, я мотнула головой в отрицательном жесте, повествующем об отсутствии каких-либо неприятных ощущений. Если мысленно вернуться в день, когда вампир первый раз использовал на мне мазь, я не припоминаю, чтобы видела саму рану, а, значит, она вполне могла затянуться. Вот только... Я отчётливо помню боль. Ещё около пяти минут мужчина осматривал мою ногу, иногда слегка надавливая. Ни одно его прикосновение не показалось мне хоть немного болезненным, о чём я известила и самого "врача". — К чему этот осмотр, всё ведь давно зажило? — Отвечая на этот и на один из первых твоих вопросов: на второй день, когда ты лежала без сознания, моя кровь уже успешно осуществила свою задачу, не оставив при этом ни одного заметного шрама. Однако, ты беспокойно ёрзала в постели, морщила лицо, периодически срывалась на тихие крики с всхлипами, словно глубокий порез всё ещё был на своём месте. Подобные симптомы я наблюдал пару раз во время войны у людей, лишённых определённых конечностей. — вот, почему я так хорошо помню то режущее чувство в ноге. — "Фантомные боли". — промолвила я, но, поняв, что, скорее всего, это понятие неизвестно в тысячу семьдесят пятом году, пояснила. — Это медицинский термин, в моём... у меня дома. Означает боль, которой на самом деле нет и быть не может... по понятным причинам. — Твоя боль была вполне реальна, я её ощущал. — Регис потупил взор, но затем, быстро опомнившись, продолжил. — Я дал тебе обезболивающую настойку из трав, а также воспользовался мазью и бинтами. А что касается нынешнего состояния, – ты вполне здорова. Не вижу больше смысла в дальнейшем лечении. — какая-то далеко не малая часть меня расстроилась от последних слов вампира. Он поднялся впервые за долгое время; я даже внутренне восторгалась его выдержке во время осмотра, ведь сама не смогла бы провести в подобном положении и нескольких минут. Подойдя к шкафу и достав чёрную рубашку с еле заметными узорами, мужчина принялся раздеваться. Откровенно охренев от такого поворота событий, я, ничуть не сразу сориентировавшись, спустя какое-то время разглядывания, сумела заставить себя отвернуться от готически бледного, подтянутого тела. Женщина, успокойся! — В последнее время, ты излишне напряжена. Настолько неловкую ситуацию я сделала ещё более нелепой, подавившись собственной слюной. Это так, чёрт побери, на меня похоже. — Не подумай лишнего, но я порекомендовал бы тебе — "член" – сразу возник в голове ответ моего извращённого, ублюдского чувства юмора, — тёплую ванну, желательно с маслами успокаивающих нервы трав. Я бы, на самом деле, не отказалась от ванны, учитывая, что купалась я в последний раз ещё в своём мире. "В своём мире" — даже в мыслях это звучит дико. — Были бы чудесно. Вампир, будучи уже полностью одетым, побрёл в сторону двери. — Я распоряжусь, дабы тебе организовали ванну и принесли завтрак. Когда будешь готова, выходи во двор. Можешь не спешить. — чуть погодя добавил он. — Зачем? — чуть погодя, я восторженно произнесла — Мы выйдем в город? — у меня появилась маленькая надежда, что я сумею-таки вернуться домой в скором времени. Но... почему помимо радости есть что-то, что меня беспокоит? — Узнаешь, когда закончишь со всеми процедурами. — я немного недовольно отстранила взгляд в пол. — Ну же, Мия, всё, что мне нужно – крупица обыкновенного доверия. Я не сумела сдержать смеха, мне даже показалось, что эта чёрствая летучая мышь улыбнулась краем губ. — Регис, — перед его уходом, я должна была сказать то, что терзало меня последние дни и настойчиво не давало покоя, — ты поступил, как последний гад, устроив ту "охоту" на меня, это было очень неприятно и страшно. — вампир, как и я, изменился в лице, по всей видимости, чувствуя сейчас всю искренность сказанного. — Но, все твои последующие действия, твоя помощь... спасибо за них. За всё спасибо. Регис ещё какое-то время стоял у двери, после чего, коротко кивнув, удалился. По истечению нескольких минут, за пределами комнаты раздалось настойчивое стучание. После моего одобрительного ответа, в комнату вошли две женщины средних лет, неся в руках огромный железный бидон. Я незамедлительно подскочила и помогла перетащить эту махину в середину комнаты, невзирая на все возгласы о том, чтоб я себя не утруждала. — Здравствуйте. — произнесли женщины и поклонились мне, после чего я ответила тем же, ощутимо смутив их. — Что сударыня желает сделать в первую очередь: трапезничать либо омыться? — Мне без разницы, на самом деле. На ваше усмотрение. — все мы втроём чувствовали себя не в своей тарелке, непривыкшие к подобному отношению. Горничные откланявшись, не заставили себя долго ждать и вскоре вернулись, кто с ведром, источающим пар, а кто на руках с металлическим подносом, от содержимого которого невольно скрутило живот. Я попыталась предложить им свою помощь, ведь так бадья наполнилась бы намного быстрее, однако они напрочь отказались. После ещё нескольких походов за горячей водой, женщины уставшие, но довольные, окончили свою работу и встали рядом с бадьёй. — Если сударыня желает освежиться, мы будем рады помочь. — наконец, произнесла одна из них, после долгого затишья. — Нет-нет, это лишнее. — я уже успела проклясть момент, когда согласилась на предложение Региса принять ванну. — Не переживайте, уж с этим я сама справлюсь. Вы можете идти, если хотите. И спасибо за ванну и завтрак. Женщины коротко переглянулись, после чего, хоть не до конца осознавая произошедшее, поклонились раз в третий по счёту и ушли, оставив на столе деревянную щётку, мягкую вязаную подушечку, наподобие мочалки и склянки с маслами. Наконец оставшись одна, я забила на еду, вылила содержимое флаконов в бадью и, раздевшись, погрузилась в душистую, ароматную воду. Несмотря на то, что я – не самая большая поклонница ванн и предпочитаю больше душ, тёплая вода в перемешку с настройкой из трав смогли снять напряжение, о котором ранее толковал вампир. Однако мрачные мысли также не заставили себя долго ждать. Что я делаю? Мои родители и друзья наверняка сейчас с ума сходят, обзванив уже все больницы в городе, в поисках меня. А я... даже не до конца уверена, что это – не мир внутри моего воображения. Я будто пребываю во сне, из которого никак не могу выбраться. Регис... он точно реален, а, значит, и рассказанное им тоже. Не знаю, из-за его ли это крови, что находится во мне, но я ему верю. Горькая правда в том... что я хочу, чтобы всё это оказалось ненастоящим. Я бы согласилась на любое объяснение: кома, длительный сон, даже собственное сумасшествие, – лишь бы вычеркнуть из памяти последние события, потому что в ином случае мне придётся как-то выбираться отсюда самой. И мне от этого страшно. Ещё одна мысль меня посетила. Я поняла, почему мне так мерзко. Не оттого, что не могу вернуться домой, а потому что, кажется, не хочу. Это безумие, но в нынешнем моём положении и в новых знакомствах есть что-то... что-то, чего я долго искала и ждала от жизни. Но имею ли я право на это? Нет. Точно не ценой страданий моих родных. Это всё неправильно. "Я, наверное, худшая дочь и подруга, какая только может быть." — слезинка предательски покатилась по лицу, и я тут же нырнула под воду. Нужно собраться. По крайней мере, на данный момент... я не одна. Мне протянули руку помощи, и я за неё обязательно ухвачусь. Ради тех, кому я дорога, ради вас и себя, в первую очередь, я найду способ выбраться отсюда, чего бы мне этого ни стоило. Обещаю.