With the scent of the forest

Многие гладиаторы не гнушаются такому времяпровождению, и он не раз был свидетелем, как юные служащие в школе увязывались за ними, крутились, зазывающе улыбались. Тэхён таким быть не собирается, не хочет, и он понимает, что его этим не сломают. Потому что Чонгук хороший. Настолько, насколько может быть хорошим гладиатор в их обществе.

Юнги сглатывает, снова царапает чужие плечи, когда его вносят в пещеру, не сдерживает напряжённого рычания. Альфа стаскивает его с плеча и быстро сажает на шкуры в углу. Он тут же опускается на корточки перед прижавшимся к холодной стене Юнги, склоняет голову набок, осматривая его. Юнги такое не нравится, но взгляда он не отводит, выдерживает, потому что показывать свой испуг не хочет, не хочет таким образом преклоняться перед чужаком. Па его такому не учил.

— Чем будешь расплачиваться за проигрыш? Телом, — чонгукова рука отрывается от капота и скользит по бедру омеги, останавливаясь возле паха, на что Тэхен слегка поджимает губы, сдерживая прокатившуюся по всему телу дрожь, — или тачкой?

Говорят, чтобы быстрее пережить измену, нужно потратить все деньги на новые шмотки, сменить имидж, побить посуду, развлечься с подругой в клубе или вообще записаться на йогу. Но есть куда более действенный способ – махнуть в деревню к бабушке. Вдвойне хорошая новость: успех поездки гарантирует дедушка – он как раз уже подыскивает внуку «нормального» жениха...

«Мне нужен хозяин в доме, чтобы безжалостный с другими, но ласковый со мной. Надо будет – стану добиваться, если тебе важно, чтобы всё было как у людей. Год, два? Не побоюсь напрячься, — слова господина Чона – гром среди ясного неба: — Я даже не побоюсь тебя полюбить, если это так необходимо».

— Так… почему Винсент? — негромко спрашивает он, но в ответ получает негромкий храп. — Блять, — вздыхает Чонгук, откинув голову на спинку сиденья и прикрыв глаза.

— Я спрашиваю еще раз для тупых. Ты пишешь эти блядские истории, в которых я умелее любой элитной шлюхи? Чимин нервно сглотнул, оглядел парня еще раз и пискнул, потому что перед ним стоял не кто иной, как пиздецки злой Мин Юнги. Пак сделал осторожный шаг назад, перевел взгляд на телефон в своей руке и прочитал единственное слово, которое прислал ему друг. «Беги».