Начать сначала

Он слышал песню издалека, словно кто-то поёт за стеной, но поёт ему, отчего приходится напрягать слух. Это колыбельная, исполняемая красивым мужским голосом. От песни тянуло таким покоем, что хотелось закрыть глаза и заснуть, окунуться в царство Морфея с головой и видеть прекрасные сны. Видеть большой и тёплый дом, наполненный ароматами готовящихся блюд; видеть огонь, танцующий в камине; видеть мужчину, сидящего рядом и внимательно смотрящего на него; видеть игру огня, отражающуюся в двух высоких бокалах вина; видеть руки, сулившие как ласку, так и боль. Но сон не идёт. Несмотря на колыбельную, он сидел, прислонившись спиной к холодной стене, за которой слышен голос. Он обхватил колени руками и смотрел на закатанные рукава белой рубашки, которые помялись от долгого ношения. Манжеты давно утратили былую чистоту и были грязны и засалены. Он не мог вспомнить, как его зовут, кто он и что делает в этой тёмной комнате, куда не попадает солнечный свет. - Пой мне! - крикнул он, как только песня затихла. - Пой мне! Он вскочил и ударил кулаками по стене, но голос молчал. - Пой же...- он уже шептал, прижавшись щекой к стене. Его пальцы скребли влажные обои с некрасивым рисунком, отдирали бумагу, чтобы быть хоть на миллиметр ближе. - Пожалуйста, пой... Стефан задремал, но проснулся от тихих гортанных звуков, что доносились с кровати. Лежащий мужчина широко распахнул глаза и что-то мычал, ковыряя пальцами простыни. Он словно хотел проковырять дырку в белой хлопковой ткани, так судорожно двигался его палец. - Тише, тише, - зашептал пастух, опускаясь перед ним на колени. - Я здесь... Больной затих, как только Стефан коснулся его руки и взяв её, поднёс к растрескавшимся губам. Он поцеловал бледные и холодные пальцы, обдавая их горячим дыханием, согревая своим теплом. За окном бушевал шторм, поливая маленький дом холодными струями дождя и мелким градом. Град колотился в окно, скребся, будто нежданный ночной гость. Ветер гремел ведрами, оставленными во дворе, перебрасывал их, мял бока о железные столбы забора. Стефан слышал металлический лязг и хотел было выйти во двор и собрать вёдра, но лежащий на кровати мужчина неожиданно крепко сжал его руку, будто боясь отпустить. Пальцы больного напряглись, голубые венки проступили на них, паутинкой опутывая кости. - Я не ухожу, - успокоил Стефан друга, касаясь ладонью впалой щёки. - Я всегда буду с тобой. Ветер перебил его, звякнув на улице пустым ведром и пастух замолчал, глядя в окно на ночное небо.