The Happiest Halloween, Zim

Спровадить этого уродца так и не получилось. На протяжении всей дороги в соседний район Зим разок спихнул Кифа в очень удобно подвернувшийся открытый канализационный люк, потом попытался вытолкнуть на дорогу, прямо под колеса случайной машине. Та, к сожалению, успела затормозить, и последующую пару минут иркен был вынужден слушать поток нецензурной брани в свою сторону. Оставалось надеяться, что Киф хотя бы не будет мешать ему. Зим еще никогда так не заблуждался! К удивлению захватчика, Гир в этом году не ел настрелянные сладости сразу, а заботливо хранил, кочуя на пару с Кифом от дома к дому. Когда оба мешочка были заполнены сладостями до отказа, Зим возликовал, решив было, что, раз эти двое сделали то, что хотели, то и он наконец сможет приступить к воплощению своего гениального плана по уничтожению населения этой мерзкой планетки! Но иркена опять ждало разочарование. Дойдя до следующего крыльца, значительно обогнавшая Зима парочка выпросила у хозяев дома, помимо угощений, мусорный пакет огромных размеров и, радостно чирикая, пересыпала все свои конфеты туда. Далее все сладости собирались уже в этот чертов мешок. На любую попытку Зима взять ситуацию в свои руки Киф тут же начинал нести какую-то ахинею, убеждая людей, что на самом деле его друг очень любит конфеты, просто слишком вошел в роль, на что очередные открывшие дверь земляне согласно кивали, мило улыбались, говорили Зиму, что у него великий актерский талант и… давали еще конфет. Мешок был огромен. Зим мог бы поместиться туда в полный рост, если бы захотел, но единственное, чего он хотел сейчас — чтобы этого мешка не было. Это грозило растянуться на целую вечность. Надо было что-то делать, надо было избавиться от Кифа. Но тот лишь активнее привлекал Зима к своей уебищной клоунаде, а предатель-Гир всячески ему поддакивал. — Конфееет! Едыыы! — хныкал он на очередном пороге, и жалостливые человеческие особи клевали на его щенячьи глазки, одаривая все новыми угощениями, которые тот затем пересыпал в огромный мешок, и все начиналось по новой. Время шло, а Зим даже не приступил к сбору биоматериала. Он до сих пор не смог даже включить бензопилу — эти двое придурков таскали его по самым людным местам, среди толп таких же полоумных личинок в дурацких костюмах. Все хаотично двигались по улицам, стучались в двери нарядных домиков, получали сладости, щебетали и делали фотки на каждом шагу. Слишком много людей, надо бы найти улицу потише. Но в этот момент Зима уже тащили к очередному порогу, где какие-то жирдяи со слюнявым младенцем на руках умилялись собачке и щедро сыпали шоколадки из празднично украшенных коробочек в форме гробов. Зиму хотелось орать от досады — внутри этих бурдюков должно быть столько органов, он бы мог достать их прямо сейчас! А вынужден был довольствоваться ненужными ему конфетами и фальшивыми улыбочками. Всё из-за Кифа! И из-за трех малявок, подходящих к дому следом, и их папашки, снимающего это чрезвычайно ценное деяние на камеру. Будь прокляты эти имбецилы, стремящиеся увековечить каждый свой поход в туалет. Зим понурился и поплелся за своим роботом к следующему дому. Киф что-то довольно вещал сбоку, обмотав мешающуюся простыню на манер палантина. Одна улица сменялась другой, череда украшенных резными тыквами и пластиковыми черепами домов плясала перед глазами, разум Зима все больше погружался в тягучую панику. Будь проклят этот Киф, какими-то ведомыми лишь ему путями превративший удобное прикрытие в бесконечный кошмар! Но избавиться от него по-прежнему не получалось, вот и сейчас он подталкивал Зима к очередному порогу. — Смотри, Зим, у этого домика совсем никого нет. Может, если мы постараемся, то получим вдвое больше конфет? Пришелец не успел ничего возразить — его затащили на крыльцо, где Гир со всей дури уже ломился в дверь, которая только чудом не слетала с петель. Открывшая вскоре старушка была явно очень удивлена такому напору. — Конфеты или шалости? — довольно залыбился Киф. — Ооо… вы хотите конфет? — старушка словно бы удивилась еще больше. — Я не уверена, что… — Нахер конфеты! Нам нужны ваши органы! Дайте органы Зиму! — иркен сделал пару шагов внутрь дома, но пальцы, непозволительно сильно вцепившиеся в его плечо, вернули его обратно на улицу. — Мой друг шутит! Он так хорошо вошел в образ! Если хотите, мы можем рассказать вам стишок, если он напугал вас! Ты ведь знаешь какой-нибудь классный стишок, Зим? — От радостного чириканья Кифа хотелось блевать. — Жрааать! — протянул Гир, подсовывая ошеломленной старушке конфетный мешочек. Сраный предатель. Возмущению Зима не было предела. Его протесты игнорировались, его планы рушились прямо в руках, а мерзкая человеческая личинка позволяла себе распускать руки, марать своими гадкими ручонками его одежду, совершенно позабыв границы дозволенного. Он в тупом исступлении смотрел на Гира, танцующего на крыльце потревоженной бабульки что-то фантасмагорическое и нелепое, и пытался каким-то образом переварить образовавшуюся в его голове кашу. А затем, прямо над головой, он услышал пение Кифа. Сначала мелодия, которую тот напевал, показалась иркену набором бессвязных звуков, но затем он уловил в этой мелодии нечто до боли знакомое. Гимн. Иркенский гимн. Мерзкий человеческий выблядок напевал гимн Империи. Возмущение сменилось страхом. Он отшатнулся, выдергивая плечо из-под руки Кифа, и в ужасе воззрился на эту сцену со стороны. Киф пел, Гир глупо кривлялся на крыльце в обнимку с мешком, а старушка хлопала этим двоим. Это гротескное и жуткое зрелище захлестнуло разум Зима полностью, лишая его попыток предпринять что-либо по перенаправлению ситуации в нужное русло. Где Киф мог это слышать? Где Зим прокололся?! Киф что-то знает?! Мысли панически метались, не находя выхода. В голове гудело. Вот Гир заканчивает свой странный ритуал, женщина о чем-то говорит с Кифом и удаляется в дом и через некоторое время возвращается с миской, полной смердящих маслом пончиков. Вновь о чем-то говорит с Кифом и Гиром. Улыбаясь, машет им рукой и… запирает дверь! Ошарашенного Зима подхватывают под локоть и уводят прочь. Сидящий на руках у Кифа Гир тычет мерзкой земной выпечкой ему в лицо, это возвращает в реальность, и тут иркена наконец прорывает. — Какого хера сейчас было, Киф-мразь?! — Зим взвизгнул не своим голосом, вырывая свою руку у человеческой личинки. Киф вздрогнул, испуганно отшатываясь прочь. Гир же, абсолютно игнорируя развивающуюся вокруг него ситуацию, принялся тыкать извлеченным из миски пончиком прямо в рот Кифу, стоило тому лишь попытаться заговорить. Мерзкого выблядка перекосило чуть ли не сильнее самого иркена в те моменты, когда тому приходилось иметь дело с земной едой. Он поднял верещащего робота на вытянутых руках, принявшись кашлять и отфыркиваться. Под носом осталось белое пятно от пудры. — Это ооочень вкусный кот! Ты должен съесть его! — Гир звучал почти заговорчески, и, возможно, ранее Киф поддался бы на его провокацию, но сейчас просто поставил его вместе с миской на землю, полностью переключившись на Зима. — Зим… У нее не было конфет… только пончики… Это тоже неплохо… так ведь… Она просто забыла о Хэллоуине… это в силу возраста, Зим… Не сердись на нее, пожалуйста. — Она сказала, что мы милые сырники! — вякнул Гир, засыпая в себя содержимое миски. — Не совсем это, но… Да. А еще она сказала, что ты очень хорошо вжился в роль маньяка, Зим. Она была очень впечатлена и поэтому… — МОЛЧАААТЬ! — от собственного вопля зазвенело в голове, с ближайшего дерева снялась перепуганная стайка птиц, все на улице пригорода будто замерло. Замерли колядующие дети, раздающие им конфеты взрослые, испуганно замерла и псина, увлеченно метящая пожарный гидрант. Внимание всех на этой маленькой улочке теперь было приковано к странной троице. Один Гир, все так же громко чавкая, продолжал уминать пончики. — Откуда ты знаешь эту мелодию, Киф-мразь?! — иркен был чертовски зол. О, он был бы рад убить этого рыжего ублюдка прямо здесь и сейчас, на глазах у множества свидетелей. Выпотрошить его мерзкую тушку и набить ее содержимым свою сумку для органов! — Гир ее часто напевает… Я… я больше не буду, правда-правда… — снова залопотало ходячее недоразумение, привычным жестом нервно переплетая пальцы. Зим бросил уничтожающий взгляд на своего СИРа, который увлеченно утрамбовывал в себя уже пустую миску, абсолютно игнорируя происходящие вокруг него события. Чертов робот чуть было не раскрыл их. К счастью, Киф был достаточно туп, чтобы что-либо понять или заподозрить. Ирк его дери, да этого придурка даже мало волновал тот факт, что большую часть своего времени он проводит с прямоходящей зеленой говорящей собакой! Кто угодно бы уже заподозрил если и не инопланетное вторжение, то хотя бы начинающуюся и стремительно прогрессирующую шизофрению! Кто угодно! Но не блядский Киф! — Пончииики кооончились… — протянул горе-робот, с обреченным видом взирая на пустую обслюнявленную миску, заглотить которую у него так и не получилось. — Гиру больше нечего ееееесть! Гир умреееет! — Гир, ты что, хочешь кушать? — Киф присел возле робота, поправляя на нем костюм, словно забыв про злопыхающего рядом Зима. — Гир хочет тааако! И конфеты. А еще ту белку на дереве! — вопрошающе протянул робот-помощник, уставившись на Кифа немигающим взглядом. — Гир хочет в МакМясо! В этот момент остатки терпения Зима окончательно улетучились. — Гир, ты хочешь уйти?! Какого черта?! У нас есть дела, Гир! Ты не можешь все просто так взять и свалить на меня! — Но Гир хочет тааако, и пиццу… Гир гооолоден! — Гир придвинулся к Кифу ближе и, казалось, собирался даже пустить слезу, если ему не дадут чертово тако прямо сейчас. — Нет, Гир! Я запрещаю тебе! Прекрати такое поведение! В этот момент робот решил проявить все свои актерские таланты. Он взвыл белугой, вцепившись в штанину Кифа, повис на ней, уткнулся тому головой в колено и разревелся. Следом уже взвыл сам Зим. — Блять, Гир, да какого дьявола ты сейчас вытворяешь?! — должного эффекта его реплика не произвела и была встречена лишь новой порцией горестных рыданий. — Зим, ты слишком жесток к нему! — Киф насупился, принявшись рыться в карманах. Гир тут же стих, выжидающе уставившись на Кифа. — Жесток? Жесток?! Он должен следовать приказам своего хозяина, а не творить неведомую хуйню! Какого черта?! С каких пор СИР доставляет столько проблем иркенскому захва?!.. — Зим прикусил язык, понимая, что прямо сейчас чуть не сболтнул лишнего. Он с настороженностью и опаской всматривался в своего одноклассника, но тот, кажется, не придал его словам никакого значения, продолжая считать нарытую по карманам мелочь. — Гир, малыш, если я дам тебе немного мелочи, этого хватит, чтобы ты смог сходить и перекусить? — Киф протянул Гиру горсть монет, на что робот-помощник отреагировал радостным визгом. Зим кипел от возмущения. Это был сговор. Это определенно был сговор! — Гир, не смей! Я приказываю тебе вернуть Кифу все деньги, что он тебе дал! — Зим, твой пес голоден! Что плохого в том, что он сходит в ближайшее кафе и перекусит?! — Тогда я съем белку! — влез в перепалку Гир. — Нет, Гир! Никаких белок! Это омерзительно! — Тогда пусть берет и идет в МакМясо! — не унимался Киф. — Он никуда не пойдет! Я запрещаю! — Ты не можешь ему просто так взять и запретить! Он не твоя вещь! Это живое существо! Зим так и замер с поднятым вверх пальцем, в беззвучном возмущении хватая ртом воздух. Он не знал, что и возразить. Он мог бы сказать, что Гир — робот и в принципе не нуждается в еде, а его вечная обжираловка — не более чем обыкновенная гадкая прихоть, но это раскрыло бы всю конспирацию. Гира он отпускать никуда не хотел, ведь, если Гир уйдет, он останется с этим мерзким отродьем наедине, чего ему очень не хотелось. От одной мысли, как он будет вынужден в одиночку брести по темным улицам пригорода с Кифом на хвосте, у иркена вновь неприятно задергалось веко. — Ты можешь идти, Гир. Приятного тебе аппетита! — почти пропел почему-то повеселевший Киф, будто это он шел набивать свое отвратительное человеческое брюхо, а не Гир. Гир же, получив хоть от кого-то разрешение уйти, с радостным визгом скрылся за ближайшим углом. Зим про себя выл и матерился. Он не мог понять, в какой такой упущенный момент Киф приобрел для Гира больший авторитет. Внезапно пришла идея пустить в ход бензопилу. Мозг моментально нарисовал картинку, как он прямо здесь, посреди многолюдной улицы, режет мерзко улыбающегося Кифа на куски, заливая асфальт кровью, брызгая кругом ошметками плоти. Колядующие кругом дети орут. Кто-то вызывает полицию. Пока они не приехали, Зим набивает до этого пустующий мешок кишками Кифа, чтобы иметь какой-то стартовый капитал для создания органомонстра. Подоспевшие копы вяжут Зима и увозят, а потом выясняют, что он пришелец, и Зим заканчивает свою жизнь в лаборатории на опытах. Он тряхнул головой, избавляясь от неприятных мыслей. Ему необходимо было успокоиться, привести разум в порядок и наконец заняться тем, из-за чего он тут и оказался. Необходимо было избавиться от Кифа, а если и не избавиться, то хотя бы сделать так, чтобы мерзкая человеческая личинка заткнулась и не мешала, прекратив путаться под ногами. Зим медленно выдохнул, пытаясь хоть немного успокоиться, а затем смерил Кифа таким убийственным взглядом, что тот будто бы сжался в комок и нервно заводил глазами из стороны в сторону. — Зим… ты сердишься на меня? — рыжий червяк говорил почти шепотом, но даже этого, едва слышимого звука хватило, чтобы челюсти свело судорогой от злости. — Тц! — Зим… Я… — Тц! Иркен развернулся и зашагал прочь. Киф, что было предсказуемо, немного погодя увязался следом. К великому облегчению, он наконец молчал. Не пытался завязать с Зимом диалог, не рассказывал свои глупые истории, не путался под ногами. Единственное, что пришельца очень сильно напрягало, так это то, что эта тушка волочилась позади него. Он буквально чувствовал спиной прилипчивый взгляд, блуждающий по нему сверху вниз, и от этого ощущения по затылку ползли неприятные мурашки. Он пытался игнорировать это, но с каждым метром мерзкое чувство лишь нарастало, заставляя ощущать какую-то непонятную угрозу и еще большее раздражение. С каких пор иркенские захватчики боятся каких-то там недоразвитых земных червей?! Зим резко остановился, пораженный неприятной мыслью. Шаги сзади тоже стихли. — Киф-мразь! Зим приказывает тебе идти вперед! — Зим… — Тц! — Зим! — Я вырву твои внутренности, мерзкий ты уродец! Пиздуй вперед! Киф подчинился. Он понуро побрел вперед, волоча за собой мешок и обгоняя иркена. Уже отойдя от Зима почти на метр, он внезапно остановился и, судя по всему, хотел что-то сказать, повернувшись назад, но сие действие оказалось мгновенно пресечено очередным воплем пришельца: — Не сметь оборачиваться! Киф горестно вздохнул и поплелся дальше с таким видом, будто бы его под дулом пистолета прямо сейчас вели на смертную казнь. Еще более злопыхающий, чем раньше, Зим теперь вышагивал позади этого уебища, то и дело высказывая мерзкому человеческому червяку все, что он о нем думает, и периодически напоминая тому шевелить его блядскими культяпками побыстрее. Киф молча сносил льющийся в его адрес поток словесной грязи, и вскоре Зиму это попросту наскучило.

***

Стоя позади Кифа на одном из перекрестков в ожидании разрешающего сигнала светофора, он принялся озираться по сторонам, чтобы хоть чем-то занять свой разум. Они ушли довольно далеко от базы, и район этот был иркену незнаком. Дома стали ниже, улица выглядела менее ухоженной и более замусоренной, часть из фонарей не горела. Колядующих детей тут практически не было, не было и припозднившихся прохожих, не было вообще никого, кроме них с Кифом. Не было свидетелей. Зим почувствовал, как по его лицу расползается довольный оскал. Он бросил взгляд на подрагивающую спину Кифа и свернул за угол, удаляясь вглубь квартала. — З-зим? Куда ты? — послышалось столь раздражающее блеяние за спиной. Грязно выругавшись, Зим ускорил шаг. На секунду обернувшись, он с сожалением для себя отметил, что человеческая личинка, вытирая рукой глаза на ходу, увязалась следом. Тем не менее, шаг он не замедлил, не стал останавливаться, ждать Кифа, что-либо говорить ему, он был слишком занят. Он и так потратил кучу времени на всякое дерьмо, и если так продолжится и дальше, он просто рисковал уйти домой ни с чем. Иркен взлетел на первое попавшееся крыльцо и с силой пнул дверь ногой. С той стороны двери послышалась возня, что-то упало и разбилось, но открывать им явно не собирались. Подождав еще немного, Зим как сумасшедший затарабанил в дверь. Если ранее он планировал действовать аккуратно, бесшумно, не привлекая к себе излишнего внимания, то сейчас на эту аккуратность не оставалось времени, да и сама обстановка, атмосфера, что царила в этой части пригорода, к этому располагала. Наконец, по направлению к двери послышались шаги. — Пошли прочь, малолетние утырки! Нет у меня конфет! — голос звучал раздраженно и, можно сказать, угрожающе. Зим проигнорировал это и пнул дверь еще раз. — Вы оглохли, мелкие выблядки?! Пошли прочь! — Зим, Зим… Давай уйдем? Я не думаю, что это безопасно. — Киф уже был тут, прямо за спиной Зима. Он нервно комкал в руках край простыни. Мешок со сладостями стоял тут же, у крыльца. — Закрой свой рот, Киф! Заткнись! Иди собирай свои конфеты! В этот момент дверь со скрипом распахнулась. В лицо Зиму пахнуло перегаром и сигаретным дымом. Он закашлялся от внезапной вони, отшатываясь на шаг назад. — Вы не слышали?! Убирайтесь с моего крыльца! Идите требуйте конфеты у кого-нибудь другого! — человек был огромен, широк в плечах и чертовски зол, но отступать иркен не был намерен. Мужчина замер в немом исступлении, когда конец бензопилы уперся ему в живот, его агрессия моментально сменилась на ужас. Зим сделал шаг вперед, все так же держа бензопилу перед собой. Только сейчас он подумал о том, что не помнит, снимал ли он блокировку с цепи накануне. Черт, если сейчас пила не начнет работу при попытке ее завести, это будет стоить ему лишних секунд. Да и чтобы просто завести пилу, ее требовалось поставить на землю, поскольку третьей руки у иркена попросту не было! Что же делать, что же делать… Шок у человека тем временем стремительно сходил на нет. Внезапность опасной для его жизни ситуации, кажется, заставила его моментально протрезветь. Он шатнулся вглубь дома, хватая стоящий тут же в коридоре табурет и выставляя его перед собой. — Какого хера вы творите, укурыши?! Нет у меня ваших долбаных конфет! — жалкий земной червь звучал слишком громко, настолько громко, что иркен всерьез опасался, что тот поднимет на уши всех своих соседей. Черт, почему он просто не воспользовался возможностями пака?! Поддался желанию так же весело помахать бензопилой, как тот чувак из фильма?! Какой страшный просчет! Как же здесь шумно! Зим шагнул внутрь дома, надвигаясь на мужчину, Киф предсказуемо увязался следом, прикрывая за собой дверь. Секундная вспышка. Ему показалось, будто бы что-то неуловимо изменилось. В подтверждении его слов пропахшая потом и алкоголем орясина взвыла не своим голосом, роняя табурет на пол: — Мой дом! Что вы сделали с моим домом, сраные нарики?! Пила. Нужно было завести пилу. Но на весу сделать этого Зим не мог. — Киф! — стараясь перекричать воющего, словно сирена, мужчину, проорал иркен. Повторять дважды не пришлось. Киф, будто прочитав мысли своего друга, мгновенно подскочил к нему и с силой рванул за кольцо пускового тросика. Послышалось жужжание. Рывок. Жужжание. Рывок. Бензопила взвыла оглушительным ревом, цепь превратилась в одну сплошную рябящую линию. — Что удумали, утырки?! Я вызову копов! — взяв невыносимо высокую ноту, проорало находящееся перед Зимом существо. Удар бензопилой. Вязкий чавкающий звук. Запах железа. Мерзкий земной червяк сгибается пополам. Изо рта, пенясь, идет кровь. Он становится тихим. Слишком тихим. Глаза закатываются, и он заваливается на бок. Он едва дышит, будучи еще живым, но более не представляющим для иркена никакой опасности. Пришелец глушит более не нужную бензопилу. Вспышка. Зим трясет головой, избавляясь от мушек, и озирается по сторонам в поисках источника света. Что-то вновь неуловимо изменилось, но, что именно, понять он так и не смог. Решив, что это не так уж и важно, иркен осторожно перевернул тело. По полу растекалась бурая лужа, источающая вокруг себя тошнотворный металлический запах. Зим присел рядом, ставя бензопилу на сухой участок паркета, и чуть приподнял ворот куртки, выпуская хирургические манипуляторы наружу. Пальцы коснулись краев рваной раны, раздвигая обрывки кожи в стороны и открывая доступ манипуляторам к внутренностям примитивного земного организма. Через миг на дно заранее приготовленного мешочка скользнула покрытая желтыми вкраплениями рыхлая печень. Одно легкое иркен случайно порвал, а потому для органомонстра оно более не годилось, однако второе удалось извлечь в целости и сохранности. Далее на очереди был желудок… Только сейчас Зим запоздало вспомнил о Кифе. Он заозирался вокруг в поисках товарища и вскоре обнаружил того, пересыпающего конфеты из цветастой миски в мешок с таким видом, будто бы ничего только что и не произошло. Кифа не волновало ни стремительно холодеющее тело, валяющееся буквально в паре метров от него, ни Зим, из-под чьей куртки, странно извиваясь, выходили манипуляторы, ни лужа крови на полу, ни возможный приезд полиции. Наверняка вопли этого куска человеческой вони слышали соседи, а они-то уж точно могли что-то заподозрить… — Зим, Зим… А ведь у него все-таки были конфеты, Зим. Это определенно того стоило… Сладость или гадость, Зим? — он дрожащими руками водрузил миску обратно на стол, и, словно принюхиваясь, шумно втянул носом пропахший кровью воздух.