Пока никто не знает

Залетать в собственную комнату с размаха, ударяясь плечом об угол шкафа с подачи Чанбина Сынмин ещё не пробовал, но в этот раз ему совсем не понравилось, если быть до конца честным. Чанбин захлопнул за ними дверь ногой и развернул к себе лицом, вжимая в шкаф и держа за грудки. То, что он был слегка ниже Сынмина, только усугубляло ситуацию — взгляд исподлобья у него и так был устрашающим. — Ты вообще отсекаешь, чё ты творишь?! — прошипел Чанбин, находясь практически вплотную. — Сынбёль? Серьёзно? — со смешком вспомнив, как на полуслове его заткнул Чанбин, назвав совершенно рандомное имя. Поджилки тряслись от такого Чанбина, но приходилось держать лицо до конца, если он собирался вытащить из него хоть что-то. Не хотелось, но приходилось. — Не смей произносить имя Сынван в этом доме... — А то что? — с вызовом. — А то я за себя не отвечаю. Снова уход от ответов. Снова тайны. Осточертело. Сынмин засмеялся. Тихо, поддаваясь истерике, засмеялся, зарываясь пальцами в собственные волосы, и потёр ладонями лицо, чтобы прийти в себя. Сколько уже можно? Сколько можно его динамить и делать вид, что ни черта не происходит? — Да кто она вообще такая, что ты запрещаешь мне произносить её имя? Святая, что ли?! — Девушка моего друга, — чётко произнёс Чанбин без тени эмоций. Казалось, что это какая-то дурацкая шутка, но что-то подсказывало, что Чанбин сейчас совершенно не шутит. — Ты издеваешься?! Хочешь сказать, что готов порвать меня на тряпки только за одно произнесённое имя какой-то там девушки твоего друга? И в эту херню я сейчас должен поверить? Чанбин, я не клоун, чтоб ты знал. Иди вешай лапшу на уши кому-нибудь другому, а от меня отвали... — огрызнулся под конец Сынмин, скинув его руки со своих плеч, и ушёл от нового контакта. — Отец знает Сынван, и мне запрещено с ней общаться, — отстранённо. — И ты хочешь, чтобы я тебе поверил после всего? — с прищуром. — Мне вообще всё равно. Будет даже лучше, если ты не поверишь. — Это ещё почему? — удивился полной нелогичности, по его мнению, Сынмин. — Потому что сложно защищать тебя, когда ты лезешь на рожон со своим любопытным носом. — Тебя вообще-то и не просил никто. И что-то я не вижу опасности, от которой меня следовало бы защищать, — с сарказмом выплюнул Сынмин и развернулся, чтобы достать из шкафа полотенце и пижаму. — Защитник тоже мне. — Тебя, между прочим, тоже никто не просил лезть в мою жизнь и мои тайны, но ты же без устали роешься в поисках непонятно чего. Советую проанализировать этот момент. — Знаешь, что... — вытащив из шкафа маленькую запасную подушку, Сынмин решил использовать её как снаряд и запустил в Чанбина. — Шёл бы ты, Со Чанбин, ты меня просто дичайше бесишь! — И иногда это взаимно, — услышал последнее Сынмин, прежде чем Чанбин скрылся за дверью, оставляя Сынмина готовиться к вечернему душу и ко сну. Иногда?

***

— Не скажу, что не был готов увидеть тебя сегодня здесь, учитывая всё вчерашнее, но это и вправду выглядит как совершенно нескрываемый прямой интерес к моей персоне, — усмехнулся Сынмин, подойдя к Чану. Забрал у него из рук шлем и перекинул через мотоцикл ногу. — Ты же знаешь, что я не могу отказать твоему любимому братцу в помощи? — криво улыбнулся Чан, слегка наклонив голову на бок. — У вас с ним похожие методы ухода от ответов. Боюсь, скоро у меня начнётся аллергия от подобной тактики. — Прокатимся? — Всё что угодно — вечер твой. Я же обещал вчера, Чани-хён, — отзеркалив наклонённую на бок голову улыбнулся Сынмин. — А обещания надо исполнять. Но вся ответственность на тебе. — Можешь не волноваться. Я отпишусь твоему хёну, что ты не приедешь на ужин. — Даже так? — тихо спросил Сынмин у Чана, когда тот сел на мотоцикл перед ним, намекая, что его нужно обнять. Но ответа вновь не последовало — Чан надел шлем и завёл мотор. Чан вывез его в Сеул, немного покружил по центру, сделав змейку по мостам Хангана, и повёз на Намсан. К тому времени там гуляла толпа народу, и на них никто не обратил бы внимания. Удобный ход. — Ты умеешь выбирать места для свиданий, — неловко ухмыльнулся Сынмин, принимая из рук Чана бумажный стаканчик с кофе. — Но это не свидание, — оправдался тот, пристраиваясь рядом, чтобы опереться на мотоцикл, смотря на ночной город с высоты птичьего полёта. — Пока. — У меня никого не было раньше, так что я мало что понимаю во всех этих примочках, — предупредил Сынмин. — Да и тебя я совсем не знаю, но мне кажется, ты флиртуешь. — Скорее это искренняя забота о младшеньком моего лучшего друга, — ответил Чан и переступил одной ногой через его ноги, чтобы оказаться напротив. — Но если ты хочешь… Сынмин сглотнул, смотря на Чана, который ещё и опёрся на мотоцикл по обе стороны от его бёдер, сверху вниз, и застыл, не зная, чего ожидать в следующую секунду. Не зная, что ответить или что сделать. Застыл так, что услышал гул собственного сердца в ушах, словно он находился в вакууме и никого не было вкруг них двоих. Словно время замерло, и пространство вместе с ним. Чан выжидал ответ, но Сынмин до сих пор не нашёл ни единого подходящего слова. Даже когда тот медленно выпрямился, сокращая расстояние между их лицами до минимума, так, что между губами остался какой-то чёртов сантиметр. Сынмин дышал коротко и мелко, боясь даже коснуться Чана своим дыханием, и просто ждал, чем всё это закончится. И под конец даже прикрыл глаза. — Я не буду трогать тебя, пока ты сам не попросишь, — тихо, почти на грани шёпота произнёс Чан, и Сынмин распахнул глаза, когда тот заправил прядь его волос за ухо. — Не хочу быть потом крайним. — Перед кем? — удивился Сынмин. — Перед вами обоими, — ухмыльнулся Чан и отошёл на шаг назад, развернувшись вполоборота в сторону. — А Чанбин-хён здесь каким боком? — Разве ты вчера не подслушивал? — игриво спросил Чан. Он знал ответ на сто процентов и мог бы припереть Сынмина к стенке, но всё равно выставил всё как вопрос, давая манёвр соврать или уйти от ответа. Благородно. В секунду уши Сынмина почувствовали пылающий жар. И совсем не от стаканчика с полуостывшим кофе, что он держал в руках. Значило ли это, что Чанбин тоже знал, что Сынмин подслушивал? И сказал всё то, что он ему бы в лицо никогда не сказал, специально? Про Сынван, про школу, про… Чанбин бесился, что у Чана мог быть к нему интерес? — Хочешь сказать… — Да, Сынмини, он ревнует, — подтвердил его догадки Чан и кивнул. — Я пока не понял, кого к кому и почему, но факт налицо — он не хочет, чтобы между нами началось что-то большее, чем то, что он просит меня иногда забирать тебя с бейсбола. Поэтому я не буду лезть… — Хотя тебе хочется, признай, — поддел его Сынмин и сделал глоток кофе, наблюдая, как у самого Чана в свете фонаря краснеют щёки с ушами. Чан закусил нижнюю губу и сделал вид, что пинает мелкие камушки на асфальте, лишь бы не смотреть Сынмину в глаза. Потом всё же посмотрел и подошёл обратно, снова становясь совсем вплотную, но в этот раз обнял его одной рукой за пояс, смотря в упор. — Если только ты сам дашь мне зелёный свет, поняв, что тебе это надо, — совершенно серьёзно и без тени шутки. — Сынмин, я не хочу рушить многолетнюю дружбу с Чанбином из-за пока что мимолётного желания. Он иногда напрашивается на подзатыльник, конечно, но определённо не заслуживает, чтобы его предавали ради прихоти. И он правда о тебе очень сильно печётся, хоть ты, возможно, и не воспринимаешь это таким образом. Он такой только с двумя людьми. — Со мной и Сынван? — догадался Сынмин. — Кто она для него? Чан на секунду задумался, после чего выдал словно отрепетированный с Чанбином ответ: — Девушка его друга. — Да вы издеваетесь оба… — закатил глаза Сынмин и слегка заёрзал, чтобы Чан убрал его руку с пояса — стало слишком неловко находиться в таком положении ещё и близко к его груди, обтянутой белой футболкой с незамысловатым чёрным принтом, который было видно в вырезе мотоциклетной кожаной куртки. — Просто подожди немного, наберись терпения. Он сам всё тебе расскажет, когда придёт время. Сынмин, ты ему очень дорог, хоть, возможно, и не подозреваешь об этом. Это звучало как сюр, не иначе. Он дорог Чанбину? Да не смешите. Тот всё делает словно специально, чтобы Сынмина ещё сильнее от себя оттолкнуть, а потом гладит по головке, словно ничего и не случилось. — Поэтому он выбешивает меня ежедневно своим поведением и скрытностью? — У него слишком много болевых точек. Это его защита. Даже если он не хочет ранить тебя, он будет это делать, чтобы защититься. Ладно, поехали я отвезу тебя домой, а то Чанбин мне уже всю личку порвал с вопросами, где тебя и меня носит. — А ты что? — А я мудро его игнорирую уже два часа, — улыбнулся во все тридцать два Чан, подняв вверх указательный палец. — Совсем не мудро, знаешь… Он вызверится на меня одного за нас обоих, — покачал головой Сынмин, предвкушая домашние разборки. — Ну… В таком состоянии его как раз можно на что-нибудь разболтать, пока он не в себе и не может контролировать эмоции, — подсказал Чан, тесня Сынмина и залезая на мотоцикл. — Тогда ещё кружок по Хангану, — хихикнув, хлопнул по плечу Чана Сынмин и выбросил оба их пустых стаканчика в урну, запустив их в полёт. — А ты та ещё заноза в заднице у своего брательника, — с видом знатока произнёс Чан через плечо и надел шлем. — Звучит как комплимент. Чанбин действительно ждал, когда они подъехали к дому. Окна его комнаты тускло горели за счёт настольной лампы, отбрасывая свет и на дорогу. У родителей в комнате свет не горел — значит уже легли. Сынмин увидел силуэт Чанбина в окне, лишь бросив взгляд вскользь, чтобы не быть очевидным. Чанбин его ждал. И, вероятнее всего, был взбешён происходящим, если Чан не соврал о сообщениях, потому что на дворе была уже полночь. — Пора прощаться, — с каким-то лёгким и совершенно нескрываемым сожалением произнёс Чан. — Обними меня, — попросил Сынмин, и Чан усмехнулся, поняв, чего он хотел этим добиться. Просто молча обнял, прижав к себе. — Дашь свой номер? На всякий случай… — Это на какой? — отпрянул от его груди Чан, посмотрев снизу вверх с удивлением и надеждой. — Позвать на свидание или…? — Ты ведь знаешь, что я подслушивал вчера. Так вот… — Я ему обещал, Сынмин. — А мне ты ничего не обещал, — произнёс он, протягивая свой смартфон и мотая головой. — Если мне нужна будет твоя помощь, надеюсь, я могу на неё рассчитывать. Как и на то, что об этом разговоре Чанбин-хён не узнает ни слова, ни полслова. Иначе убьёт и меня, и тебя. — В этом ты прав, что ж. Ладно, беги, а то вон стоит наблюдает… Скоро дыру в твоей спине прожжёт, — усмехнулся Чан, отдавая смартфон обратно. — Только давай договоримся… — Только в случае крайней необходимости, хён, я знаю, — опередил его мысли Сынмин и отошёл на пару шагов к калитке. — Спокойной ночи. И спасибо за вечер. Сынмин проводил взглядом уезжающий мотоцикл, прежде чем зашёл во двор и, подняв взгляд на второй этаж, увидел в окне всё так же стоявшего там Чанбина, скрестившего руки на груди. И его взгляд не предвещал ничего хорошего.